Два шага / Two Steps

      Предполагалось, что профессора не приходят парами. Это неподходящее мероприятие, а значит, оно бесконечно скучное.       Пэнси вздохнула, наблюдая за столом с едой и напитками в дальнем конце Большого зала. Пару часов назад это был стол Слизерина, но теперь он стал неузнаваем из-за сверкающей синей скатерти в тон заколдованному звёздному потолку. Оставался всего час, и Пэнси с нетерпением ждала конца вечера. Она сможет вернуться в свою комнату и не увидит ни одного студента минимум двенадцать часов.       — Руки прочь от пунша, Флинт, — сказала Пэнси младшему кузену Маркуса лишённым тепла тоном. Но ей так и не удалось добиться язвительности самого запоминающегося профессора зелий Хогвартса — в голосе слышалась скука.       — Я ничего не делал! — Мэттью ворчал, засовывая что-то обратно в рукав. Он повернулся к Пэнси с выражением лица, которое, вероятно, не должно было выглядеть таким обиженным. — Профессор, вы весь вечер присматриваете за напитками. Вы уверены, что не хотите потанцевать?       Пэнси едва удалось не закатить глаза. Нужно было поддерживать имидж.       — Хорошая попытка.       — Я слышал, что профессор Поттер отлично танцует.       Она приподняла бровь.       — А я слышала, что на прошлой неделе ты расплавил свой котел, варя алкоголь в одном из пустых кабинетов.       Неудивительно, что через пару секунд Мэттью пропал из виду. Пэнси прислонилась спиной к стене. Это было лишь немного незаконное и почти безвредное занятие, поэтому она не упрекала парня за то, что он пытался заработать несколько галлеонов. Один Мерлин знал, что половина выпускников Хогвартса тайком варила что-то странное. Пэнси считала успехом в преподавании тот факт, что кто-то вообще занимался пивоварением ради развлечения и заработка. Во время обучения она так боялась гнева профессора Снейпа, что не брала в руки котёл вне учебного класса. Только после окончания Хогвартса у неё появился интерес к Зельеварению.       Возвращение в Хогвартс в качестве профессора было обдуманным решением. Она могла бы вернуть предмету былую славу, а после увольнения получить отличное рекомендательное письмо для резюме. И, возможно, в какой-то степени это стало формой раскаяния за плохое отношение к школе в прошлом. Пэнси никогда не могла похвастаться развитой эмпатией, но, возможно, маленький зелёный росток внутри всё-таки пророс на плодородной почве послевоенной Британии. Было странно осознавать, что мир и покой оказались предпочтительнее, чем хаос и ужас войны.       Кроме того, если бы Волдеморт победил, он оставил бы Пэнси без услады для глаз в виде её коллеги, профессора Гарри Поттера. Без бороды он смотрелся необычно.       — Ты выглядишь на удивление презентабельно, Гарри, — сказала Пэнси, когда Поттер подошёл к ней. Как и все профессора он следил за порядком — наблюдал за танцполом, чтобы ученики не слишком буйствовали и не распускали руки. Пэнси наслаждалась этим видом из другого конца зала.       — Спасибо, — ответил Гарри, встав рядом с ней. — Что ты думаешь о танцах?       — Я думаю, что мы не должны вестись на уговоры учеников. Сначала танцы, а потом это будет выездной зоопарк в школе, — хмыкнула Пэнси.       Гарри выглядел слишком задумчивым, но в конце концов сказал:       — Минерва такого не допустит.       — Здесь и так уже зоопарк, — заметила Пэнси. Она смотрела на группу мальчиков, приближавшихся к столу, но, похоже, их намерения чисты. — Ходят слухи, что ты отлично танцуешь.       Рассмеявшись, Гарри ответил:       — Я не танцевал со Святочного Бала на четвёртом курсе.       — Это был ужасный танец, — вспомнила Пэнси. — Тебе стоит попробовать ещё раз.       Гарри покачал головой.       — Две левые ноги. Я не могу дать ученикам ещё один повод посмеяться надо мной. Как будто они не ценят меня за отличную учебную программу по Защите от Тёмных искусств. Они просто не видели, с кем нам приходилось сталкиваться в школе. Вот тогда бы мои достоинства казались очевидными.       — Не знаю, но, возможно, профессор Крауч-Грюм был не так уж плох. Я выучила у него все три Непростительных.       — На последнем экзамене у первокурсников было только два студента, которые знали, что такое Империус, — со счастьем в голосе заметил Гарри.       Вопреки всему Пэнси тоже казалась счастливой. Мягче, чем хотелось, она сказала:       — Так и должно быть.       Она оттолкнулась от стены и протянула руку. Вероятно, атмосфера Большого зала, звёзды на потолке или глупый взгляд Гарри заставили её сказать:       — Уверена, что ты бы танцевал лучше с хорошим партнёром. У меня были уроки всё детство. Я не подведу тебя, но могу пнуть, если раздавишь мне пальцы на ногах.       Пэнси чувствовала волнение лишь мгновение, потому что Гарри без колебаний взял её за руку.       — В танцах есть шаги?       — Всего два, — сказала Пэнси, решив предложить что-то полегче.       В Хогвартсе оказалось так легко потеряться в исследованиях, преподавании и экзаменах, забыв о той части себя, которая не являлась профессором Паркинсон. Отчасти это и к лучшему. За время, проведённое здесь, она стала более терпеливой и доброй, чем могла бы ожидать от себя в окружении студентов, которые были одновременно и упрямыми, и наивными. Но рядом с Гарри она хотела другого, и, пока они кружились в танце, прижимаяясь всё ближе и ближе, Пэнси понимала, что, возможно, это желание было взаимным. Танец вышел коротким, потому что обоих ждали обязанности, но всё равно это был их самый близкий контакт когда-либо. И она не желала его разрывать.       В конце вечера Гарри присоединился к ней, чтобы проводить слизеринцев обратно в подземелья, и Пэнси обратилась к нему, как только они вышли из общей гостиной.       — Ты проводишь меня до двери?       Гарри улыбнулся.       — Если ты этого хочешь.       Пэнси взяла его за руку и повела за собой.       К своей двери, а затем и внутрь.