Дочь

Глава первая.

По стене медленно расползалось мокрое пятно. Во время дождя старая крыша деревенского домика то и дело протекала в самых неожиданных местах. Сам дом был полностью сделан из дерева, видимо прежние хозяева были неравнодушны к этому строительному материалу, а может довольно близкое соседство с лесом сыграло свою роль. Резные стены дома уже давно потеряли свой прежний лоск, покрывшись внушительным слоем пыли и следами разводов дождевой воды. Плесень в углах под потолком стала уже привычным соседом. Последние два года в доме стоит спёртый воздух, а уровень влажности ощущается даже в солнечную погоду. По утрам, влажный ковралин, которым был устлан пол в доме, неприятно обдавал ноги холодом. Николай переехал сюда вместе со своей женой Анной и дочерью Кристиной пять лет назад. Он не был ярым любителем городов, считая, что жизнь в окружении бетона и огромного количества выхлопных газов, не идут на пользу здоровью. Анна родилась и выросла в деревне, поэтому взгляды мужа разделяла. Десять лет они копили на свой дом вдали от “бетонных муравейников” как их называл Николай, и когда подвернулся вариант за довольно приемлемую цену, семья недолго думала, посчитав это реальным шансом воплотить свою мечту. Новая жизнь, новые люди, новый дом, вся идиллия начала рушится, когда Анна вернулась к своему любимому занятию. Она была потомственной целительницей, умела гадать на картах, имела довольно широкие познания в различных ритуалах. С детства её ныне покойная бабушка учила всему, что знала сама, а после смерти в наследство Ане достался внушительный чемодан доверху набитый старыми книгами и дневниками её предков. Безобидное на первый взгляд хобби не оценили местные жители. Общество, живущее поколениями на одном месте, с устоявшимся мнением и понятиями не заставило себя долго ждать. По деревне поползли слухи, что Аня поклоняется Сатане и вся пропадающая из закрытых сараев птица была украдена “приезжей” и принесена в жертву на алтаре за домом. С каждым днём слухов становилось всё больше, доходило до откровенного бреда якобы Анну видели ночью в лесу, где она развела костёр и что-то бормотала на непонятном языке. За спиной Ани шептались всё чаще, называя её ведьмой, и когда она проходила мимо вчерашних подруг, те молча провожали Анну взглядом, харкая ей в след, показывая этим своё призрение. Возвращаясь вечером с работы, на автобусной остановке к Ане подошел коренастый мужчина и сильным ударом камнем проломил голову девушке. Она пролежала на потрескавшейся бетонной плите до самого утра, пока к Николаю не прибежал сосед Дима с мрачной новостью. Тогда стоя перед телом своей жены лежащей в луже собственной крови Николай на всю жизнь запомнил лицо Ани её светлые глаза, смотрящие в бесконечно сизое осеннее небо. Кристине пришлось тяжело. Объяснить двенадцати летней девочке, за что убили её маму отец так и не смог. Николай после случившегося отстранился, стал немногословным, часто уходил в себя, прикладываясь к бутылке. В такие дни Кристина старалась не тревожить отца. Ей нравилось читать мамины книги, она помнила, как мама показывала ей картинки цветов в одной из них, рассказывая, от каких болезней они помогают. Тогда все растения были для неё живыми, она разговаривала с каждым деревом в их небольшом саду, старалась держать его в чистоте. Сверстник перестали с ней общаться, недоверчиво косились, отпускали в её адрес обидные шутки. Время от времени подкидывали в портфель куриные головы, негласно клеймив Кристину “дочерью ведьмы”. Липкий холод пробрался под одеяло. Поёжившись, Кристина с неохотой открыла сонные глаза. Раздался шорох, и взгляд девочки остановился на упавшем от сырости плакате какого-то популярного певца. Отец давно обещал привести в порядок комнату Кристины, но после очередной бутылки забывал про это. Выйдя из комнаты, она спустилась на первый этаж. Николай спал сидя в кресле, на полу стояла ополовиненная бутылка какой-то мутной жидкости с резким запахом, а на коленях лежала свадебная фотография. Вернувшись в комнату, она взяла одеяло, укрыла отца, выключила лампу, стоявшую рядом на тумбочке, и принялась готовить себе завтрак. Такое утро было не первым, в свои двенадцать она уверенно управлялась с ножом и была способна сделать себе пару бутербродов. Кристине нравилось завтракать напротив окна, которое выходило в сад. Смотря в окно, она вспоминала то счастливое время, когда мама работала в саду, папа возился в гараже пытаясь отремонтировать в очередной раз, сломавшийся старый внедорожник. Кристина надеялась, что вот-вот откроется дверь, в дом войдёт мама и всё это окажется просто плохим сном, но за окном был лишь запущенный сад, покосившийся забор и старый ковёр, висящий на нём. Складывалось впечатление, что он должен развалиться на куски от старости и ночного дождя. Кристине нравилось гулять в лесу, там она могла отстраниться от всех своих проблем, окунуться в мир фантазий, представляя, что огромные сосны расступаются перед ней, открывая узкую тропку, ведущую глубоко в лес. Сегодня она взяла одну из книг матери в красной, местами потрескавшейся обложке. На развороте виднелось аккуратным почерком написанное название “Свечи. Обряды. Ритуалы”. Это был один из семейных дневников. Пожелтевшие от времени и влаги страницы контрастировали с новыми, практически не тронутыми. Под рисунками сложных пентаграмм описывались обряды, но разобрать слова было сложно. Время, вода, старые наречия и местами ужасный почерк сводили на нет, все попытки прочитать написанное, чего нельзя было сказать про новые страницы. Современный Русский делил пространство всё с тем же наречием, но отличительной и самой главной особенностью были сноски писавшего с правильным произношением слов обряда. Кристина отметила для себя пару ритуалов, которые позволяли ей провести оставшиеся после смерти Ани вещи. Кристина возвращалась домой по знакомой тропинке. Вода, вырывалась изо мха на кочках маленькими фонтанчиками, когда она наступала на него. Туман белёсой взвесью окутал поля, на месте деревни чёрными островками виднелись крыши домов. На выходе из леса Кристина услышала торопливые шаги у себя за спиной. Обернувшись, она успела разглядеть тёмный силуэт, скользнувший в сторону. Сбоку раздался треск ломающихся веток, по телу Кристины, как волны во время прилива растекалась острая боль. Она рухнула на землю, как подкошенная чувствуя что-то тёплое, тонкой струйкой стекающее вниз по ноге. Не успела она понять, что произошло, как чья-то нога с силой прижала её голову, Кристина погрузилась лицом в лужу, от которой исходил запах прелых листьев, навоза и тошнотворно воняло падалью. —Пей тварь! – раздался над головой Кристины знакомый голос. Это была Маринка, одноклассница Кристины, которая с особым удовольствием издевалась над ней. — Я не отпущу тебя, пока не выпьешь! – прошипела Маринка. Кристина пыталась подняться, но мокрые руки скользили по грязи, сердце колотилось в груди с такой силой, что казалось вот-вот, вылетит из груди. Воздух в лёгких Кристины заканчивался, в глазах расплывались яркие пятна.