Фотографирую закат

Он перешагивает через перила, поворачивается спиной к краю девятиэтажки, считает до трёх и летит спиной вниз. Для зевак проходит пару секунд, для него целая вечность. Тело с глухим звуком падает на землю... Больше ни одного заката не будет запечатлено на фотоаппарат. *** Сквозь неплотно зашторенные окна проникали лучи уличных фонарей. Время уже достаточно позднее, в небольшой комнате горит настольная лампа, под ней сидит парень, пишущий домашнее задание для института, слушая музыку в наушниках. Рядом лежит фотоопарат, находящийся на зарядке. Справа, от стопки учебников, стоит рамка, кровать не заправлена. Будильник, заведённый на десять вечера, звонит и парень отрывается от тетрадей. Выключает его и берёт в руки камеру, начиная просматривать все снимки, что были на нём. Мелькают счастливые лица случайных прохожих, что становились моделями для фотографа. Пролистнув ещё пару фото, мелькают розово-красно-жёлтые закаты, пару розово-сиреневых и всего один серый. Пальцы ловко удаляют лишние снимки из парка и бережно бродят по закатам, некоторые они снимали вместе. Тогда, два года назад, когда ещё были счастливы вместе. Лампа потухает, и студент ложится на кровать. Пустой взгляд смотрит в белый потолок, руки сжимают подушку, из груди рвётся дикий крик, который становилось удержать сложнее с каждой секундой. Слёзы проступают на равнодушных и пустых глазах. Он не может спать. Каждый раз, закрывая глаза, приходят одни и те же образы, при виде которых хотелось проснуться с криком, что и происходит каждую ночь. Не засыпая, парень закрыл глаза, снова его лицо... –Думаешь, что я остался один? Я уже никогдане буду один...–Шепчет Мори и открывает глаза. Взгляд падает на рамку, она с подсветкой, в неярком сиреневом свете, отчётливо читался диагноз «шизофрения, раздвоение личности» Он поворачивает на бок. Взгляд упирается в белоснежную стену, но разум рисует ужасные картины, снова лицо, но уже не то что так любимо, от чего становилось больно, а то, что он так ненавидит. Душа клокочет, агрессия читается во взгляде красных глаз. Телом овладевает вторая личность: злая, неконтролируемая, рождённая из всей боли, что скопилась внутри. Глаза медленно закрывается, разум уходит в сон. Два часа ночи, на всю комнату раздаётся душераздирающий крик. Парень заглушает его подушкой, которую прижимает к лицу. Тяжело дыша, он садится, скрещивая ноги и утыкает взор в пустоту тёмной комнаты. Придя в себя, озирается по сторонам и выскакивает из-под одеяла. Глаза уже давно привыкли к тёмному времени суток и быстро найдя чёрную толстовку, натянув джинсы и взяв камеру, он выбегает из квартиры и поднимается на последний этаж. Открыв дверь на чердак, Мори поднимается на крышу. Холодный ночной апрельский ветер окутывает его и тело бросает в дрожь, но парень не обращает на это внимание, подходит к самому краю и, включив режим ночной съёмки, наводит объектив на чуть виднеющеюся луну. Так проходит каждая ночь. В ожидании красивого рассвета, Огай сидит на крыше, снимая всё, что попадало в объектив камеры, то звёзды, то изредка проезжающие автомобили. Всё это отвлекало от грустных мыслей, частично. Давящий груз, на время, спадал с плеч, позволяя, хоть на миг, улыбнуться и почувствовать себя счастливым. Как только солнце вновь начинало виднеться на горизонте и наступал рассвет, всё возвращается снова: боль, грусть, тяжёлые воспоминания двадцатилетнего фотографа, когда рядом был тот, кого он до сих пор любит, тот, кто держал за руку, тот, с кем они встречали закаты, фотографируя их на этот фотоаппарат. Тот с кем они вместе смеялись и радовались новым совместным дням, но всё ушло вместе с тем человеком. Они уже два года не виделись, он и не знал о болезни Мори, о клинической депрессии и о той справки с диагнозом. Время близится к подъёму. Парень направился обратно домой, что бы приготовиться к выходу в новый день. *** Полдень, народу на улицах прилично, снег растаянный и покрытый ледяной корочкой, грязные ручейки бегут по асфальту. Мори смотрит под ноги, совсем не обращая внимания на окружающих и не смотрит по сторонам. Руки спрятаны в кармане чёрной куртки, обувь ступает прямо в лужи, в наушниках играет музыка, мысли где-то далеко. Желание, лишь добраться до дома и лечь на кровать, погрузившись в депрессивные мысли. Неожиданно он врезается во что-то или в кого-то, хотя, назвать его человеком парень не мог. Глаза смотрят на преграду. Зрачки расширяются. Человек поворачивает голову и злобно ухмыляется, глаза выражают триумф. Чёрные брови сводятся к переносице, в руках начинается тремор, гнев нарастает, в голову бьёт голос, личности расступаются. Его голос на долго засел в голове и вот снова он начинает звучать, только уже здесь, в живую. –Как тебе живётся? Уже два года прошло, как он предпочёл меня тебе.—Голос рыжего превращается в противный смех. –Закрой рот, ничтожество. Я никогда не видел твоего лица, а лишь нутро, которое просто отвратительное, гнилое и испорченное! –Глаза смотрят наверх, прямо в голубую радужку. В этот момент подбегает шатен и с улыбкой что-то начинает говорить, но тут же замолкает. Глаза Мори опускаются вниз и видят его. Дазай прижимает руки к груди, глаза жалостливые, они смотрят на когда-то любимого человека. –Прекрати, приходить ко мне каждую ночь! –Кричит парень и проталкивается между парой. В след он слышит слабый голосок, что просит подождать, но он идёт дальше. Взгляд падает на ближайшую многоэтажку. Поднявшись туда, рюкзак падает на пол, ветер колышет пряди на лице. Он смотрит прямо перед собой невидящем ничего взглядом, тремор прошёл, на душе лёгкое спокойствие. На душе тихо, нет ураганов гнева или тревоги, лишь безмятежность. Эта встреча унесла всё. Он больше ничего не хочет. Последним желанием было увидеть его лицо перед смертью и оно исполнилось. Он перешагивает через перила, поворачивается спиной к краю десятиэтажки, считает до трёх и летит спиной вниз. Для зевак проходит пару секунд, для него целая вечность. Тело с глухим звуком падает на землю... Больше ни одного заката не будет запечатлено на фотоопарат.