Эспрессо без сахара

— Да я тебе говорю, все так и есть, — кивает Сумин, смотря на Чимина, который недоверчиво хмурит брови. — Ты ему, по-любому, нравишься. Он приходит в нашу кофейню каждое утро и идет именно к тому месту, где стоишь ты. А ты стоишь последний. Делает заказ у тебя, даже если у меня свободно, а я стою первый. Это не просто так. Друг сально улыбается, будто с намеком «Поверь мне, я знаю». Чимин дергает бровью на такую ухмылку и отвечает: — Что-то я сомневаюсь. Может, он просто всегда тут делал заказ, да и работает в здании через дорогу. Мы всего здесь работаем пару месяцев, откуда мы знаем? Привычка у человека. — Ага, привычка, — фыркает парень. — Любоваться твоим прекрасным личиком перед началом рабочего дня. — Брось, если бы это что-то значило, то этот мужик давно бы что-нибудь сказал. Он не маленький мальчик и на стеснительного точно не похож. Чимин закусывает пухлую губу и принимает заказ, когда заходят два клиента. А сам вспоминает мужчину, про которого они с Сумином говорили. Такой привлекательный, Паку очень он нравится. Он на него сразу глаз положил, когда два месяца назад они с другом устроились сюда работать. Они учились в колледже искусств на факультете танцев. Занятия начинались в два часа дня, поэтому парни с восьми утра до часу дня подрабатывали в кофейне, лишняя наличность никогда не помешает. И вот этот мужчина волновал очень сильно. Ростом чуть выше Чимина, всегда в костюме, пиджак расстегнут, шелковые рубашки обтягивают крепкую грудь. А эти рыжие волосы. Блять, как хотелось запустить пальцы в эти длинные пряди. Лисий разрез глаз, четкие скулы, и очень часто недовольно поджатые губы. Человека можно понять, кто утром хочет улыбаться? Это Чимину приходилось растягивать губы в улыбке, встречая посетителей. И вот поэтому Пак сомневался. Если бы он нравился этому мужчине, то тот мог бы хотя бы улыбнуться, подмигнуть или телефон спросить. Но нет. Только заказ, кинутый сухим хриплым голосом, и недовольное сонное лицо. Но это не мешало Чимину залипать на этого Мина. Он знал фамилию, потому что уже много раз подписывал его стаканчик. И уже не ждал заказа, просто с улыбкой спрашивал «эспрессо без сахара?», на что получал утвердительный кивок. А что еще более интересное в нем, так это то, что Чимину нравились мужчины постарше. Паку двадцать два, и ему совершенно не интересны ровесники. Ему хочется, чтобы мужчина был взрослее, умнее и опытнее. Чтобы был уверенным, и не только на словах. Самый сок, когда мужик не словами бросается, типа «Да я! Да я могу! Я сделаю! Я просто блеск!», а молча берет и делает то, что нужно, от таких у бедного Чимина пальцы на ногах поджимаются. Но увы, таких Пак встречал мало, вообще отношения не складывались. За ним бегали либо неинтересные ему ровесники, либо мужчины постарше видели в нем «детку», но точно не партнера. Сумин шутил, что Чимину нужен «папочка». А Чимин не против папочки в спальне, но в жизни хочется нормальных, крепких отношений. А Мину этому лет тридцать, не больше, и это просто замечательно. Этот Мин притягивал своей серьезностью, привлекательной внешностью и хриплым голосом. Но при этом знаков внимания не оказывал, кроме того, что всегда подходил именно к нему, а не к кому-то другому, и делал у него заказ. А если Чимин был занят, то просто ждал, просматривая что-то в своем телефоне. Да, это странно, но не более, и намеков никаких не было. — А ты сам попытайся выяснить, ага, — поиграл бровями Сумин, снова обращаясь к другу. — Может, он вообще натурал, — фыркнул Пак, — а я ожоги от кофе на своем лице как-то не хочу залечивать. — Ну, отойди подальше, — широко улыбнулся друг. — Ты все равно ничего не теряешь. __________________ Через два дня Чимин решил, что да, он ничего не теряет, поэтому попробовать стоит. А то так и будет слюнями истекать на этого мужчину. Вдруг и правда что-то, да будет. Поэтому когда этот Мин в очередное утро заходит в кофейню и с недовольным лицом подходит к Чимину, тот улыбается широко и говорит: — Доброе утро, господин Мин. Эспрессо без сахара? — Ага, — кинул мужчина и прикрыл глаза, будто досыпая то, что не успел доспать дома. Чимин изучает его взглядом, рассматривая, пока готовится кофе. На Мине темно-серый костюм-двойка, пиджак выгодно подчеркивает широкие плечи, а черная рубашка струится по груди. Рыжие пряди как будто еще влажные после душа, спадают на лоб, чуть зачесаны назад. На макушке черные солнечные очки, а в одном ухе сверкает бриллиант серьги-гвоздика. Сумин, как мим, жестикулирует ему, мол, давай, напиши на стаканчике что-нибудь, не тупи. — Ваш кофе, господин Мин. Мужчина лениво открывает глаза, Пак видит темную радужку, ему очень нравится этот необычный лисий разрез глаз. — Спасибо, — бубнит Мин. — А здесь мой номер телефона, — с улыбкой говорит Чимин, протягивая стаканчик. — Вдруг… захотите позвонить. Пак, почему-то, сглатывает, когда видит, что сонные глаза открываются шире и внимательно смотрят ему в глаза. Мин берет высокий стакан и смотрит на цифры рядом со своей фамилией. Переводит взгляд на Чимина, который, кажется, не дышит под этим скептическим взглядом.  — И зачем он мне? — низким голосом спрашивает Мин. — Ты мне домой кофе привезешь? — Ээ, нет, я… — Пак облизывает пересохшие губы и продолжает: — Я просто подумал, что могу нравиться вам, ведь вы только у меня покупаете кофе вот уже два месяца. Почему это так глупо звучит, когда темные глаза, не моргая, смотрят в упор? Захотелось убить Сумина или просто сбежать. — Мда? — фыркнул Мин, дернув бровью. — Извини, мальчик, я не заметил. Я работаю здесь через дорогу, захожу сюда каждый день и покупаю ваш отвратный эспрессо просто потому, что у меня нет времени его сварить дома, ведь я люблю поспать. А кто его продает, мне безразлично. Хоть ты, хоть Санта-Клаус, хоть королева Англии. Чимин сглатывает и поджимает губы. — Я просто… — Я просто туплю, — за него отвечает Мин, неприятно усмехаясь. — Ничего, я понимаю. — А зачем грубить? — раздраженно кидает Пак, сжимая под стойкой кулаки. — Я же ничего плохого не сделал. Мин скептически осматривает его, опускает очки на глаза и выдает холодным тоном: — Если бы я начал грубить, мальчик, у тебя бы уши заложило. Мужчина выходит из кофейни, Чимин, поджав губы, провожает его взглядом через панорамное окно. Переводит злой взгляд на друга, который хлопает губами, как рыба, выброшенная на берег. — Чимин, я просто… — Просто туплю, да, — рычит недовольно Пак, — это как раз тебе подходит. Чтобы я еще раз тебя послушал! Чимин раздраженно выдыхает и проводит рукой по светлым волосам. Ему определенно не нравится этот Мин. Сухой и грубый, ни за что отчитал, будто Пак глупый мальчик, позарившийся на дар божий. Пиздец, и как таким козлам выдают такую охрененную внешность? К черту этого Мина, это точно не то, что нужно Паку. Он не любит грубость в словах, не переносит сварливые характеры, складывается ощущение, что ты говоришь со старым дедом, который недоволен своей жизнью, президентом, пенсией и ценами на молоко. Ему, конечно, нравятся постарше, но не до такой степени. __________________ Чимин послал Сумина с его дебильными идеями и решил просто забыть про это недоразумение. Ну, ошибся немного, выставил себя дураком в глазах этого Мина, да какая разница? Ему до этого мужика нет никакого дела, а теперь вообще видеть эту личность не хочется. Поэтому он сказал, что они с другом меняются местами, и пусть теперь Сумин обслуживает этого рыжего идиота. Тому же все равно, кто ему невкусный кофе продает. Сумин, конечно, не королева Англии, ну и Мин точно не предел мечтаний. Не хочет Чимин теперь ему улыбаться, после того, как его ни за что еще и оскорбили. Прошли выходные, парни не работали, а в понедельник опять в кофейне, только все же поменялись местами. Чимин шутил, что этот Мин теперь и на Сумина «глаз положит», на что друг фыркал и говорил, что как минимум у Мина нет груди, на которую так падок его друг. Мужчина, как обычно, заходит с недовольным лицом, идет к последнему месту для заказов, а Чимин сама беззаботность и игнор, на другом месте мило улыбается посетителю, отдавая стакан с американо. Мин смотрит на Сумина, переводит нечитаемый взгляд на Чимина, который его в упор не замечает, что-то читая в телефоне, фыркает и кидает сухо свой заказ. А Пак бесится, опять увидев его. Вот зачем быть таким? Почему нельзя быть нормальным, улыбнуться и сказать «Извини, парень, но ты ошибся». Какого хрена он выслушивал эту дичь про то, что он тупит. Раздражение опять захватывает, Пак поджимает губы, упорно смотря в телефон и ждет, пока этот грубиян выйдет из кофейни. Вообще не хочется больше видеть эти рыжие волосы, которые так привлекали, и глаза эти необычные. Хотя, о чем он думал? Ведь сейчас сразу понятно по всему его виду, что этот Мин сухарь и грубиян, он же одним взглядом и вечно поджатыми губами отталкивает. А Чимин, дурак наивный, просто думал, что человек не любит утро. Ну да. Когда Мин вышел из кофейни, Чимин выдохнул и опустил руку, в которой держал телефон.  — Он тааак смотрел на тебя, Пак, — затараторил Сумин. — Просто взгляда не отводил. Видимо, ждал, что ты тоже на него… — Я, блять, тебя предупредил, — прошипел Чимин, сощурив глаза и указывая пальцем на друга, — ни слова об этом мужике. Хочешь сосватать меня, ищи кого-нибудь другого. С таким я точно ничего общего иметь не хочу. ______________________ Юнги спускается на лифте на подземную стоянку и идет к своей машине. Как же все бесит. Сегодня суббота, а он какого-то хрена должен торчать в своем агентстве. Но, к сожалению, проблемы не советуются с ним, когда им стоит появиться, а Мин должен бежать и что-то решать. Уже наступил вечер, а шум дождя, который начался час назад и, похоже, прекращаться не собирался, был слышен даже здесь. Не просто дождь, а настоящий ливень, который стеной поливал. Несмотря на то, что сентябрь часто радовал хорошей погодой, но никто не отменял осадков, да и прогноз погоды в этот раз не подвел, заранее предупредив. Юнги медленно выезжает с подземной стоянки, сразу же включает дворники, но даже работая на максимум, они мало чем помогают. Движение на дорогах тоже неторопливое, машины ползут, как черепахи, когда Юнги вливается в поток. Видимо, где-то авария или затор, лишь бы пробки не было. Мин стучит пальцами по рулю, ждет, когда загорится зеленый свет и кидает взгляд на кофейню, в которой покупает кофе каждый день вот уже два года. Вспомнился тот парень, Чимин, если верить подписи рядом с номером телефона, Юнги усмехнулся. Да, он тогда погорячился. Его вообще утром лучше не трогать, все знакомые знают, что Мин Юнги становится похож на человека только часам к десяти утра и после кофе. А тогда еще и проблемы с заказом были, в голове только сроки и думы о том, как все решить, и да, он опять не выспался. И тут этот мальчишка смотрит своими темными глазами, губами пухлыми улыбается и намекает, что позвони, если заинтересован, не надо стесняться. Юнги опять смеется, ну да, он такой стеснительный. В общем, попал этот Чимин под горячую и не выспавшуюся руку. Зря, конечно, он так нагрубил, ведь парень ничего плохого не сделал, а теперь вообще на него не смотрит и кофе больше не продает. Да и какая разница, но выглядит так раздраженно, какой ранимый мальчик. Загорается зеленый, машины начинают двигаться, и тут Юнги видит, что из кофейни выбегает тот самый Чимин. На нем джинсы, футболка и джинсовка сверху и нет ни одного намека на зонтик. Парень перебегает дорогу перед машиной Юнги, который провожает его удивленным взглядом. Он весь уже мокрый, под таким ливнем промок в считанные секунды. Идет по тротуару, обхватив себя руками, ускоряет шаг, видимо, хочет быстрее дойти до метро. Юнги едет вдоль тротуара, движение медленное, и кидает взгляды на фигуру парня, которого смутно видно через полотно дождя, кусает губу. А что, хороший повод извиниться, да и не трудно ему спасти парня от такого ливня. Он равняется с Чимином, опускает окно и кричит: — Чимин! Быстро садись в машину. Парень резко поворачивает голову, по его лицу стекают крупные капли дождя, а губы дрожат. А Мин ловит себя на мысли, что парень очень даже красивый, и хмурит брови. Пак, поняв кто перед ним, распахнул в удивлении глаза, но потом поджал губы и пошел дальше. Мин фыркнул и крикнул, не забывая следить за движением, которое не собиралось набирать обороты. — Чимин, ты заболеешь, не глупи. Садись в машину! Пак опять останавливается, в три секунды оценивает предложение, которое прозвучало, как приказ, и, видимо, здравый смысл победил, потому что он быстро подходит к «Мерседесу» Юнги и садится в машину. — Бр, кошмар какой, — бубнит Чимин, стуча зубами. Мин медленно едет, кидая взгляды на парня. Он уверен, что его одежда насквозь мокрая, светлые волосы от воды потемнели и облепили лицо, а капли капают с подбородка, стекают по шее. Чимин трясет головой, ерошит волосы, от чего капли воды разлетаются по всему салону, попадая на Юнги. — Эй, ты какого хрена делаешь? — чуть ли не рычит Мин, смахивая воду с лица. — Волосы сушу, — стуча зубами, отвечает Чимин. — А другого способа нет? — фыркает Юнги. — А у тебя есть полотенце? — Пак поворачивает голову к Мину и смотрит в упор. — Может, тебе еще фен дать? — насмешливо спрашивает Юнги. — Себе вежливости купи, — шипит Чимин. — Вежливости? — Юнги останавливается на светофоре и смотрит на парня. — Я сама вежливость, ведь ты у меня в машине, а не мокнешь на улице. И ты не пробовал смотреть прогноз погоды, чтобы хотя бы зонтик с собой брать. — Знаешь, не пробовал, — раздраженно тянет Пак, сложив руки на груди. — И почему я не удивлён? Мозгов не хватило? — Да какого хрена ты меня опять оскорбляешь? — не выдержал Чимин, повышая голос. — Прогнозы, видимо, для таких сварливых идиотов, как ты. — Скорее, для умных людей, — усмехается Мин и вновь медленно едет. — Так что делай выводы. — Я вывод сделал, — фыркает Чимин. — Что ты сухарь и придурок. — Серьезно? Ты, вообще-то, в моей машине сидишь. Или прогуляться хочешь опять? — С удовольствием, — шипит Пак. Юнги усмехается, как интересно препираться с этим парнем, тот так прикольно пыхтит. Можно еще поприкалываться, ведь кто в здравом уме выйдет на улицу. Мин подъезжает ближе к тротуару, останавливает машину и снимает блокировку. — Иди, гуляй. Чимин с усмешкой смотрит в это наглое лицо, а обида сжимает горло. Сука, он уже ненавидит этот день. — Лучше уж там, чем здесь с тобой, господин Мин. Юнги не успевает поставить блокировку вновь, как Пак открывает дверь и выскакивает на улицу, капли дождя залетают в салон, а Мин хлопает глазами и кричит: — Да брось… Но Чимин не слышит его, парня уже не видно за потоками дождя, который не уменьшился ни на каплю. Мин стиснул зубы и вновь тронулся с места, пытаясь рассмотреть знакомую фигуру на тротуаре, но так и не увидел Чимина. Охуенно извинился, молодец. Когда Чимин вышел из машины и вновь оказался под холодным дождем, а не в теплом салоне, тело опять пробила дрожь. Но лучше уж на улице, чем в машине с этим идиотом. Пак наивно подумал, что человек решил сделать хорошее дело, довезти до метро, а отказываться в такой ливень точно не хотелось. А оказалось, его опять просто решили оскорбить и выставить тупым. Что не так с этим Мином? Зачем себя так вести? Чимин не знал, но злился очень сильно, пока, стуча зубами, быстро свернул в переулок, чтобы сократить путь до метро. Весь день какой-то кошмар происходит. Коллега, который работает по выходным, позвонил в семь утра и попросил выйти за него на весь день, потому что тот проснулся с температурой. Чимин завыл в трубку, но решил выручить парня. И весь день одни придурки как будто сговорились и шли в их кофейню. Идиот на идиоте, то кофе не такой, то горячий, то сахара мало, то пенка «не пенная», хотя Пак работал как обычно. И какой к черту зонтик, если Чимин с утра успел только зубы почистить и одеться перед тем, как выйти из дома, чтобы не опоздать к открытию. Он прогноз этот в глаза не видел, зато выслушал от мистера «я, блять, самый умный» опять оскорбления. Прекрасное завершение дня. Нужно узнать, есть ли еще кофейни их компании, только в другом районе, чтобы вообще больше не видеть эту самодовольную рожу. Этот Мин начал бесить еще сильнее, потому что его поведение непонятно, а слова обидны, Паку этот человек совсем неприятен. Чимин до такой степени замерз, пока добирался до дома, что только горячая ванна почти в течение часа смогла отогреть продрогшее тело. Но горький осадок от сегодняшней встречи остался. Что он такого сделал этому Мину, к чему эти оскорбления? Пак не понимал, и вроде нужно плюнуть и забыть, ведь какая разница что о тебе думает незнакомый тебе человек, но обида не уходила и была непонятно неприятна. ____________________ В понедельник Юнги, как обычно раздраженный и невыспавшийся, заходит в кофейню. Есть странное желание увидеть этого Чимина и понять, что с ним все в порядке. Непонятное чувство вины проскальзывало в течение выходных, зря он так разговаривал с этим парнем, ведь тот ничего плохого ему не сделал. Хотел извиниться за свою резкость, а в итоге опять оскорбил. Мин не привык фильтровать слова, он говорил то, что думал, а если это кому-то не нравится, то это не его проблемы. Но в этой ситуации он чувствовал себя неправым, этот молодой парень на самом деле ему ничего не сделал. В первый раз просто хотел познакомиться, написал свой номер телефона и мило улыбался. И от этой мысли, почему-то, становилось приятно, и Юнги это напрягало. Он не искал отношений, отказался от них, выбрав взамен легкие связи для секса, когда это необходимо. Потому что отношения приносят проблемы и обязательства, а Мин не привык подстраиваться под кого-то, либо просто еще не встретил того человека, под которого подстраиваться хочется. А во второй раз Чимин сел к нему в машину в надежде на помощь в такой ливень, при этом заткнув свою гордость и обиду, ведь понятно, что он обижался на грубость Юнги. Больше не обслуживал в кофейне, поменявшись местами с коллегой, но и Юнги считал глупым подходить именно к нему, он два года подходит к последней стойке, это привычка и волновать она никого не должна. А Чимин сделал неправильный вывод, за что незаслуженно получил оскорбления. Как и во второй раз. Поэтому заходя в кофейню, Юнги имеет твердое намерение извиниться, не нравится ему вся эта ситуация, не любит он себя чувствовать виноватым. Он окидывает сонным взглядом место, где стоят бариста, и хмурит брови. Один из парней ему знаком, он работает в паре с Чимином, но рядом с ним совершенно незнакомый ему парень. Мин подходит и заказывает кофе, бариста не смотрит на него, намеренно игнорируя. Юнги незаметно оглядывается, вдруг Чимин просто отошел и сейчас вернется, но его заказ готов и оплачен, а красивый парень со светлыми волосами и соблазнительными пухлыми губами (Юнги, какого хрена ты думаешь о его губах?!) так и не появился. Юнги с непонятным, но точно не хорошим настроением выходит из кофейни. На следующий день картина повторилась. Двое парней принимают заказы и ни один из них не Чимин. Юнги наблюдает за тем, как ему делают кофе, недовольно проводит языком по верхним зубам под губой, засунув руки в карманы брюк. Щурит глаза, пытаясь разглядеть имя на бейджике парня, и говорит: — Сумин, а где Чимин? Парень удивленно хлопает глазами, услышав хриплый низкий голос. Потом поджимает губы и отвечает: — Он сейчас не работает. — Почему? — сразу же прилетает вопрос. — Это не должно вас волновать, господин, — равнодушным тоном отвечает парень. — Серьезно? — фыркает Юнги. — А с каких пор тебе выдали право говорить мне, что меня должно волновать, а что нет? Я задал нормальный вопрос. Сложно ответить? Сумин смотрит недовольно на Юнги, который отвечает ему твердым, немигающим взглядом. Мин понимает, что опять грубит, но разве он что-то сказал неправильно? Он вообще-то ждет ответа на вопрос, в чем сложность? Сумин ставит перед Юнги готовый кофе и с усмешкой отвечает: — Чимин заболел. Попал под ужасный ливень, весь промок и очень замерз. У него была высокая температура. Что-нибудь еще, господин Мин? Парень перед ним нагло усмехается, видно, что он все знает и как ему неприятен Юнги. Но тому совершенно похрен на этого Сумина, он поджимает губы и отвечает: — Да, мне нужен его адрес. Сумин от удивления открывает рот и хлопает глазами. Затем фыркает и отвечает: — Думаю, вы последний человек, которого хочет видеть Чимин. А то, что вам там что-то нужно, меня не касается, если следовать вашей логике. Юнги дергает бровью и усмехается, взяв стаканчик с кофе. — Не дерзи, мальчик, тебе это точно не позволено. И не забывай, клиент всегда прав, а незаменимых нет. Я уж точно знаю. Сумин сглотнул под пристальным взглядом темных глаз, а Юнги развернулся и вышел из кофейни. Мин сидит в своем кабинете и раздраженно стучит пальцами по столу. Блять, он так и знал, что этот мелкий идиот заболеет, этого он и боялся. Юнги промок и замерз пока шел от машины до дома, а парень сколько шел до метро, а потом от метро до дома? И в принципе, Юнги это точно касаться не должно. Он никого подвозить был не обязан, держать силой в своей машине и умолять не выходить тоже. Чимин сам не взял зонтик, сам вышел из машины, включив свою гордость. Или все же обиду? Что он там сказал? Лучше уж под дождем, чем с ним в машине? Вот и прогулялся, молодец. И бесило то, что Мин снова чувствовал себя виноватым. Начал оскорблять, а Чимин не захотел опять это выслушивать и ушел. Прямой вины нет, Юнги это понимал, но был неприятный осадок. Не должен был он так себя вести, и признавал это сам перед собой. Парень милый и добрый, зачем было ему грубить? Мин понимает, что все же должен извиниться, иначе не успокоится. ___________________________ Чимина Юнги увидел только в следующий понедельник, когда с утра зашел в кофейню. Ему уже и кофе этот не так нужен был, как увидеть этого парня и успокоиться наконец. Мин бесился от того, что Чимин из головы не выходил, в памяти смотрел своим обиженным и злым взглядом. Блять, Мин и не таких людей нахуй посылал, не думая о последствиях, потому что заслужили. Этот мальчик по сравнению с теми людьми вообще никто. Но те заслужили, этот нет, поэтому и засел в голове с чувством вины под боком. И вроде какая к черту разница, но Чимин болел, а Юнги качал головой и думал, что с ним не так. Старость пришла и он стал сентиментальным? Не похоже, ему всего двадцать девять. Но решил, что извинится и успокоится, таков был план. И только потому, что виноват, вот и все. Юнги подходит к стойке, где стоит Чимин, тот на него не смотрит, протирая белым полотенцем стол. Мин следит за движениями руки, ждет, пока на него обратят внимание, но, так и не дождавшись этого, говорит: — Привет, Чимин. Рука с полотенцем застывает, Пак смотрит на Юнги, который не отрывает взгляда от его лица.  — Доброе утро. Какой кофе желаете? Мин усмехается на сухой тон парня и щурит глаза.  — Ты знаешь, какой кофе я пью. Чимин с безразличным лицом откидывает полотенце в сторону, берет новый стаканчик и отворачивается, подходя к кофе-машине. Мин скользит взглядом по телу Чимина, отмечая широкие плечи, красивые руки, которые не скрыты футболкой, а потом смотрит на задницу, которая обтянута темно-синими джинсами, и чуть склоняет голову к плечу. Почему он раньше не замечал, что у парня, который делает ему кофе каждое утро, такая охрененная задница? Он, по-любому, занимается спортом, потому что ягодицы крепкие, как и бедра. А не обращал внимания, потому что утром похуй у кого какая задница, хочется спать и просто убивать. Но сейчас немного другое отношение ко всей ситуации, и Мин отрывает взгляд от красивых ягодиц в синей джинсе только тогда, когда Чимин поворачивается и ставит перед ним кофе. Задумался, да. — Ваш кофе, — говорит Пак, не смотря на Мина, и вбивает стоимость в терминал для оплаты. Юнги, кажется, впервые так пристально рассматривает парня. Светлые волосы челкой падают на лоб, красивые глаза, чуть пухлые щечки придают милоты к образу, а выразительные, совершенные губы — пошлости. Охрененное сочетание, а Мин себя слепым чувствует, хотя проблем со зрением за собой не помнит. Он прикладывает карту к терминалу, а Чимин, сухо поблагодарив его, снова отворачивается и начинает протирать кофе-машину. Юнги усмехается и говорит: — Чимин, я хочу с тобой поговорить. Плечи напрягаются, Пак оборачивается и смотрит из-за плеча в чужие глаза. — Вы что-то еще хотели? Мину не нравится такое обращение, ведь Чимин ему тогда улыбался, а сейчас смотрит, как на последнего урода, видимо, таким и считает. — Нет, я хотел поговорить с тобой. Один на один, — уверенно говорит Юнги. — Мы можем выйти на пару минут? — Извините, я работаю, и не думаю, что нам есть о чем говорить. Я достаточно выслушал. Мин осматривается по сторонам, отмечая Сумина, который вроде завис в своем телефоне, но чуть ли не всем телом вбок подается, чтобы лучше слышать. — Здесь никого нет, — спокойно говорит Мин, — а твой напарник справится пару минут без тебя. Пожалуйста. Чимин поворачивается и удивленно смотрит на Юнги, будто вообще не ожидал, что тот знает это слово. Поджимает губы, будто раздумывает. В третий раз он точно слушать оскорбления не хочет. И бесит то, что все эти дни разрывался между тем, что материл этого Мина на чем свет стоит, а потом вспоминал его глаза, рыжие волосы и крепкое тело в костюме, голос этот низкий, и опять плыл. Жаль, что такой горячий мужчина в итоге оказался хамлом и бесчувственным сухарем. Но отказаться сейчас он не может, потом сам с ума сойдет от догадок, что же ему хотел сказать этот Мин. Опять видит его так близко, злится и впитывает образ в светло-сером костюме и белой рубашке, вздыхает и говорит: — Сумин, я на пару минут. Юнги с усмешкой идет за Чимином, прихватив кофе, они выходят на улицу. Звуки утреннего Сеула сразу же накрывают их. Чимин складывает руки на груди и поворачивается к Мину, смотрит в глаза и говорит: — Если ты опять будешь меня оскорблять, то следующий твой кофе будет последним. Я точно отравлю тебя. — Нихрена себе, — усмехается Юнги. — Мне можно уже идти в полицию и писать заявление об угрозе жизни. — Можешь идти, — кивает Пак. Мин улыбнулся, забавный парень. Смотрит так раздраженно, губы поджаты, весь закрылся, сложив руки на груди, будто ждет, поскорей бы это все закончилось. — Я хотел перед тобой извиниться, — спокойно говорит Юнги, а изящные брови Чимина взметнулись от удивления вверх. — За то, что в первый раз нагрубил, не очень я люблю утро. И потом, в машине… Да, я не виноват, что ты не взял зонтик, а потом еще и заболел по своей глупости, но все же должен был сдержаться и не грубить опять, ведь хотел помочь. Поэтому извини меня. Чимин усмехнулся, он этого не ожидал. Этот Мин не похож на тех, кто любит извиняться, казалось, ему вообще похрен что и кто думает по поводу его слов и оскорблений, эдакий железный мэн, который всегда прав. Но было приятно, ведь Чимин ничего подобного не ждал. — Странные извинения, — тихо говорит Пак, движением головы откидывая челку со лба. — Ты вроде и извинился, но при этом опять назвал меня глупым. — А разве я не прав? — усмехнулся Мин. — Прогноз погоды… — Все понятно, — отрезает раздраженно Чимин и уже разворачивается, чтобы уйти, но Юнги сжимает в пальцах его предплечье, останавливая. — Ладно, всё, извини, — с усмешкой говорит Юнги, а Чимин чуть отходит, чтобы освободиться от хватки теплых пальцев на своей руке. — Я правда испытал чувство вины, когда узнал, что ты заболел. Ведь просто мог довезти тебя до дома, а не грубить опять. Я это понимаю. До дома? Пак рассчитывал до метро, а до дома было бы вообще шикарно. Он помнит, как ужасно замерз, а потом посреди ночи проснулся от сильного кашля и озноба, температура тела была повышенной, а простыни мокрые от пота. Четыре дня Пак был как в прострации и очень рад, что все не дошло до воспаления лёгких. Да, Мин не был виноват и ничем не обязан, но и грубости Чимин не заслужил. — Хорошо, я тебя прощаю, — покивал Чимин. — Надеюсь, больше на безосновательную грубость не нарвусь. — Ты это говоришь, чтобы отделаться от меня, да? — щурит глаза Юнги. — А ты извиняешься, чтобы усыпить свою совесть, а не потому что считаешь себя неправым? — в ответ парирует Пак. Они сверлят друг друга взглядом с прищуром, Юнги фыркает и качает головой. — Нет, я правда извиняюсь и не хочу, чтобы меня отравили следующим стаканчиком кофе, — Чимин не сдержал улыбки и отвернулся, чтобы не улыбаться этому хаму, но Мин это заметил. — Может, тебя кофе угостить в знак извинения? — Кофе? — удивленно тянет Пак. — Ты забыл, где я работаю? — Ну да, — бубнит Мин, осматривая вывеску кофейни. Когда он снова смотрит на Пака, тот внимательно осматривает его с головы до ног, прищурив глаза, будто оценивает. — В чем дело? — хмурит брови Мин. Чимин смотрит на него и с усмешкой говорит: — Хочешь, чтобы я простил и не злился? — Юнги как-то неуверенно кивает, не нравится ему эта резкая смена настроения. — Хорошо. Тогда помоги мне. — Денег дать? Пак дернул скептически бровью, выразив свое мнение об этой реплике, и сказал: — Твоя задача банальна. Ты должен сыграть моего парня, вот и все. Есть у меня один сокурсник, он уже три месяца мне прохода не дает. Я ему прямо сказал, что не заинтересован, но он звонит, пишет, и каждый раз провожает до дома, если я не успеваю сбежать раньше. Просто идет рядом, болтает всякую хрень, в метро едет, и до подъезда со мной идет. Он достал меня. Побудь моим парнем этим вечером, скажи ему отвалить, и главное, чтобы он поверил. А то мой друг пытался, а он не поверил, понял, что его обманули и все по-старому. Юнги ушам своим не верит, его удивить сложно, но сейчас он не сдерживает смеха, откинув голову назад, смеется громко. — Блять, это шутка? — со смехом спрашивает Мин. — Что за детский сад? Ничего умнее придумать не мог? Чимин сразу же меняется в лице, губы поджимаются, а приятное выражение слетело за секунду. — Так, все ясно, — бубнит Пак и отворачивается, пальцами цепляется за ручку двери. — Эй, постой, — Мин встает перед ним, закрывая собой путь отступления. — Куда собрался? — А что, ты опять еще не все сказал? — раздраженно говорит Пак. — Опять выставляешь меня идиотом. — Да потому что идея и правда идиотская. Что за сюжет из глупой комедии? — Всё, отвали, — пыхтит с обидой Чимин и хочет отпихнуть Мина, но тот хватает его за запястья и сжимает пальцы. — Смешно, да? — со злостью говорит Чимин, смотря в серьезные темные глаза. — А мне нет. Есть внимание приятное и то, которое ты хочешь получать, господин Мин. А есть навязчивое. Когда человек тебе неприятен и внимание его тебе не нужно, но он, почему-то, думает, что я сдамся, как будто выбора своего не имею, и поэтому не дает мне прохода. Я уже на занятия ходить не хочу, потому что там он. Но это смешно и глупо, а я идиот. Можно просто убить его, и дело с концом. Юнги смотрит в злые, красивые глаза. У парня даже щеки от злости порозовели, он дышит часто и вырывает руки, Мин разжимает пальцы и отпускает запястья. То, что он услышал, было неприятно, будто Чимина и правда преследует навязчивый кавалер. — Хорошо, извини еще раз, — серьезно говорит Юнги. — Я понял и да, я помогу тебе, если это необходимо. Мне не сложно. Пак недоверчиво смотрит на него, нахмурив брови. Зачем он вообще этого человека о чем-то попросил? Уже страшно представить, как это будет и что этот Мин опять придумает. — Нет, спасибо, я уже передумал, — бубнит Чимин. — Извини, мне нужно работать, а две минуты давно прошли. — Так, Чимин, не нужно опять включать обиженного ребенка, — твердо говорит Мин. — Если нужна помощь, то я помогу, я не ясно выразился? А у Чимина от этих властных интонаций и серьезного взгляда пальцы на ногах поджимаются. Черт, как же он классно командует, просто сказал, что сделает, и все. Пак закусил губу и отвел взгляд. — Где и во сколько? — спрашивает Мин. — Сеульский колледж искусств, занятия у меня заканчиваются в семь вечера. — Отлично, буду ждать на стоянке. А этот горе-кавалер там будет? — К сожалению, да, — фыркает Пак. — Вот и прекрасно. Все, мне тоже нужно на работу. До вечера. — Ага, — кивает Пак, сам еще не до конца понимая, что на самом деле это происходит. — Стой, — Мин разворачивается, уже собираясь переходить дорогу. — А как зовут моего парня? — Твоего парня зовут Мин Юнги, — с усмешкой отвечает он. — А меня Пак Чимин. Не скажу, что приятно познакомиться. Мин цокает языком и кривит губы в усмешке. — Не так нужно разговаривать со своим парнем, Чимин-и, а то он может и наказать. Чимин сглатывает и быстро заходит в кофейню, чтобы Юнги не увидел его расширившихся от шока глаз. Это тоже было неожиданно, особенно реакция на эти слова и учащенное сердцебиение. Потому что как же образ Юнги в костюме и с рыжими волосами подходил под эту реплику. __________________ Если честно, Чимин не верил в то, что Юнги приедет. Весь день он думал об этой ситуации, сотни раз успел себя отругать за то, что попросил помощи у этого человека, который, кстати, не забыл опять посмеяться над умственными способностями Пака. Даже уже думал, что было бы хорошо, чтобы Мин не приехал. Зачем он это сказал? Зачем попросил? Юнги взрослый мужчина, а идея реально глупая, как из американской комедии, но Пак на самом деле уже не знал, как отделаться от Минхо. Тот достал до такой степени, что Пак открытым текстом его посылал. Говорил спокойно, что не будет с ним, просто молчал и игнорировал, но тому совершенно было похрен. От его прикосновений Пака передергивало, он раздраженно скидывал чужую руку со своих плеч или талии, но Минхо лишь усмехался и говорил, что Чимин просто своего счастья не видит, а он подождет. Вот и сейчас это «счастье» идет рядом, говорит, что проводит до дома, а Чимин молчит, потому что понимает, что отнекиваться бесполезно. Он не может запретить человеку идти рядом и ехать в метро, Пак пробовал, это не работает. И когда он видит на стоянке знакомый серебристый «Мерседес», то не знает, что больше испытывает: удивление или радость. Юнги, видимо, их заметил, когда они вышли за ворота, потому что дверь открылась и Мин вышел из машины. Пак приоткрыл рот, потому что ни разу не видел этого мужчину не в костюме. Сейчас на Юнги были белые кроссовки, черные свободные джинсы и темно-синяя футболка. Сверху надета черная толстовка, молния полностью расстегнута. Рыжие волосы влажными прядями обрамляют лицо, челка падает на лоб, а на переносице солнечные очки под цвет волос. Чимин облизывает губы, во все глаза смотря на Юнги, пока тот обходит машину и идет в их сторону. Блять, в таком образе этот мужчина тоже горяч. Пусть он делает его моложе на вид и он не похож сейчас на серьезного директора фирмы, но пристальный, уверенный взгляд, которым он одарил Минхо, просто кричит о том, что перед тобой не какой-то парень, а мужчина, знающий себе цену. — Привет, мой пирожочек, — хрипло говорит Мин. Он подходит к Чимину, который застыл на месте, прижимая к груди книгу, и, не обращая внимания на Минхо, обнимает Пака за талию. — Как прошел твой день? — тихо спрашивает Юнги, смотря прямо в растерянные глаза Пака с расстояния в сантиметров десять. — Н-нормально, — шепчет Пак, не отрывая взгляда от темных глаз, которые видны за светлыми стеклами очков. — Отлично, — усмехнулся Мин, пальцам проводя по скуле Чимина. — Надеюсь, ты не сильно устал. У меня на тебя планы. Блять, боже, Пак сейчас задохнется. Нахрен всё и Минхо туда же, он в этот момент вообще забыл, зачем все это представление, потому что наглая усмешка Юнги подкашивает колени. — Да? — выдыхает Пак. — Дааа, — кивает Юнги. — Чимин, а это кто вообще? Недовольный и злой голос Минхо врывается в туман, в котором уже плывет Чимин. Пак быстро моргает и тихо отвечает: — Это мой парень — Юнги. Я же тебе говорил, что не один… — Не понял, — фыркает Мин. — А что, это еще кому-то объяснять нужно? Мин поворачивает голову, поднимает очки и крепит их на макушке. Холодным взглядом оценивает парня перед собой, который делает то же самое. Минхо этот выше его, широк в плечах и довольно смазлив, а то, как он жадно и с ревностью смотрит на Мина, который обнимает Чимина, заставляет усмехнуться уголком губ. — Что, Чимин, еще одну подставу придумал? — фыркает Минхо, складывая руки на груди. — Тоже твой друг, который выдает себя за парня? Юнги отходит от Чимина, который продолжает залипать на него, и смотрит на парня перед собой. — Коржик, объясни мне, кто этот бедолага? — насмешливо спрашивает Юнги, прожигая взглядом Минхо. — Это мой одногруппник, ничего такого. Поехали, Юнги. — Просто одногруппник? — фыркает Минхо. — Я думал, мы идем к отношениям, но, видимо, ты предпочитаешь постарше. Парень презрительно кривит губы, смотря на Чимина, который обернулся и посмотрел на Минхо. — Это естественно, — усмехается Юнги, и делает шаг к парню. — Мой кексик предпочитает меня, потому что я опытнее и трахаюсь лучше. Разве это непонятно? — Судя по твоей машине и часам, — говорит Минхо, — наш Чимин не на твой член повелся. Просто мальчик хочет папочку с деньгами, да, Чим-а? Так у меня есть деньги и я моложе, уж лучше этого мудака. В чем проблема? — Наверное, проблема в отсутствии у тебя мозгов, — сквозь зубы говорит Юнги, и когда он делает шаг навстречу Минхо, Чимин сглатывает, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. — И Чимин не «наш», он мой. Да, коржик? Что за дебильные прозвища, пролетает мысль в голове, но сейчас это не главное. Главное, что Минхо сжимает кулаки, а Юнги подходит еще на шаг ближе. — Юнги, поехали, у нас планы… — начинает говорить Чимин, но его перебивают. — Планы? — фыркает Минхо. — Будешь за деньги ноги раздвигать… Он тоже не успел закончить, потому что Мин со всей силы бьет его кулаком в лицо. Минхо вскрикивает, теряет равновесие и падает, прикрывая ладонями лицо. — Ты какого хрена творишь? — кричит Чимин и уже дергается в сторону Минхо, который валяется на земле, но Мин хватает его за руку и тянет на себя. — Никто не имеет права оскорблять мою ватрушечку, — насмешливо говорит Юнги, оценивая взглядом парня на земле. Тот уже сидит и вытирает рукавом нос, из которого хлещет кровь. Скорее всего сломал, пролетает мысль, но похуй, нехер говорить то, чего не следует. — Ты в своем уме? — шипит Пак ему в ухо, и прожигает злым взглядом. — Конечно, моя печенька, — улыбается Мин и берет за руку пыхтящего Пака. — Поехали. Чимин часто дышит и идет за Юнги, оглядываясь на Минхо, который все так же сидит на земле. Парень поднимает голову, смотрит на пару, которая уже подошла к машине. — А сейчас ты будешь с ним отсосом расплачиваться за то, что он подыграл тебе? — громче говорит Минхо, размазывая кровь по подбородку. Юнги сразу застывает на месте, Пак смотрит на его напряженные плечи и шепчет «Юнги, не надо», но тот его не слушает. Мин медленно поворачивается, смотрит на парня, который сверлит его злым взглядом, и говорит холодным тоном: — Твоя тупость не знает границ, придурок. Скажу один раз и больше повторять не буду. Чимин — мой парень, официально и всерьез. Еще раз увижу тебя рядом с моим пончиком, разбитым носом ты не отделаешься. Язык твой вырву и в задницу запихну, вместе с чувством собственного достоинства, которого у тебя практически нет. И да, сегодня Чимин отсосет мне, потом я ему, потому что обожаю его член. А затем мы будем трахаться до изнеможения. А ты дрочи на свои фантазии и больше не подходи к моей сладкой пироженке. Видишь эти охуенные губы? — Мин кивает вбок, указывая на охреневшего Чимина, который слова сказать не может. — Их целую только я, запомни это. Юнги поворачивается к Чимину, и если бы Пак мог, то прошептал бы что-то вроде «Нет-нет-нет, не надо…». Но он только в ступоре смотрит на Юнги, который уверенно запускает пальцы в его волосы на затылке и тянет на себя. Их губы сталкиваются в грубом прикосновении, Пак тихо мычит, его глаза расширены до предела. Но когда влажный язык скользит между губ, настойчиво и твердо, Чимин закрывает глаза, тихо выдыхает и приоткрывает рот. Он все так же прижимает к груди книгу, вцепился в нее, как в спасательный круг, потому что вокруг все поплыло. Его сознание, сдержанность, злость и раздражение. Это кажется таким неважным, когда Юнги наваливается сверху, заставляя отойти назад. Там стоит машина, на которую спиной и укладывают Чимина, Юнги сверху нависает, целует настойчиво, немного грубо, будто на самом деле что-то доказывает. Пальцы в светлых волосах сжимаются, Мин поворачивает голову, глубже языком проникает в рот, а Чимин стонет, не может сдержаться. Секса так давно не было, что все тело начинает отвечать на страстный поцелуй, пальцы в кроссовках поджимаются. И это Юнги, это «господин Эспрессо без сахара», это тот, на кого Пак залипал столько времени. И вроде бы уже можно закончить, поцелуй затянулся в своем показательном жесте, но Юнги продолжает целовать, быстро и несдержанно, прикусывает нижнюю губу и вновь уверенно языком толкается в рот. А Чимин уже растекается по этому капоту, ощущая, как член предательски твердеет. А когда Мин, не сдержавшись, двигает бедрами, Пак ощущает, что не только он возбужден в этой бессмысленной игре. Он стонет громче, потому что, блять, а как можно сдержаться, Пак на этом капоте уже хочет отдаться тому, кто бесил так сильно и возбуждал до предела. Упирается руками в грудь Мину, толкает, и делает громкий, глубокий вдох, а сознание плывет от возбуждения. Юнги дышит ему в щеку, быстро и рвано, потом выдыхает протяжно и поворачивает голову к Минхо, который наблюдал за этой сценой. — А когда мы доедем до моего дома, — хрипло говорит Юнги, все так же прижимая еле дышащего Пака к капоту, — то обязательно продолжим. Скорее всего на этом капоте, хочу свою детку прямо здесь, он так прекрасно кричит «папочка» своим высоким голосом. Я тебя предупредил. Даже не смотри в сторону Чимина, иначе мы снова встретимся. Мин отклоняется и тянет плохо соображающего Чимина на себя за руку, поднимая с капота. Ноги еле идут, когда Юнги подталкивает его в спину и открывает для него дверь. Пак лишь успевает кинуть расфокусированный от возбуждения взгляд на Минхо, который уже поднялся и смотрит на них тяжелым взглядом. Чимин садится в машину, лениво наблюдая, как Юнги обходит ее спереди и садится рядом с ним. Это наваждение какое-то, все внутри дрожит, и понимание того, что они оба возбудились от этого поцелуя, как молнией поражает. Юнги знает, что член Пака встал, и Пак чувствовал, как Мин трется об него стоящим членом. Какого хрена?! Как эта игра, это показательное выступление, могло зайти так далеко? Чимин почти не дышит, пока они выезжают со стоянки и вливаются в поток машин. Юнги рядом кажется таким расслабленным, только руль сжимает сильно, видно, как побелели костяшки. Может, он тоже недоволен тем, куда все это привело, но ведь его никто не заставлял так себя вести. Чимин молчит минут десять, смотря перед собой и медленно моргая, старается сбросить наваждение и напоминая себе, что все это не по-настоящему. Всё игра для Минхо, не более. Поэтому и значение этому поцелую придавать нельзя. Да, все было странно и точно необязательно, и непонятно, почему Юнги поцеловал его, да еще именно так, но судя по Мину, который расслабленно сидел рядом, ничего такого не произошло, а у Пака до сих пор губы горят от довольно требовательного поцелуя. — И что это было? — тихо спрашивает Чимин, повернув голову к Юнги. — Что было «что»? — спокойно спрашивает Мин, смотря на дорогу. — Зачем было бить его, — уже более громко спросил Пак, всё также прижимая книжку к груди. — Я о таком не просил, а ты ему похоже нос сломал. Юнги фыркнул и ответил: — Ты просил, чтобы я притворился твоим парнем, я это и сделал, потому что если бы это было по-настоящему, то я поступил бы точно так же. Ведь по факту моего парня назвали шлюхой, которая ведется на деньги. Как, по-твоему, должен отреагировать твой парень? Мило улыбнуться и уйти? И есть возможность, что этот придурок теперь отстанет от тебя, если поймет, что может встретиться со мной. Чимин отвернулся, кусая губу. Ну да, так и есть, Мин просто защищал честь своего «парня», и поцелуй в реальности был нужен, чтобы показать что к чему. Но это не реальность, а Юнги ему не парень, поэтому все казалось таким странным, особенно потому что поцелуй был настоящим, возбуждение тоже, и понравился он по-настоящему. И, видимо, только ему, потому что Мин, как скала, как будто вообще ничего не случилось. Но он же тоже возбудился… Пак покачал головой, отбрасывая эти мысли. Все это значения не имеет, поиграли и закончили. Чимин осматривается, стараясь сообразить, где они находятся. — Высади меня возле метро. — Зачем? — Мин кинул взгляд на парня. — Я могу и до дома тебя довезти. — Это не обязательно, — тихо говорит Пак. — Я сам доеду. — Вот зачем вообще отказываться? — раздраженно говорит Юнги, и поворачивается к Чимину, остановив машину на светофоре. — Я сам предложил, не ты меня просил. И на машине удобнее. А вообще я голоден, еще не ужинал. Поэтому заедем и перекусим, потом я отвезу тебя. Чимин хлопает глазами и смотрит на спокойного Юнги. — А меня спросить не надо? — возмущенно спрашивает Пак. — Может, я не хочу с тобой ужинать. — А ты не хочешь? — ухмыляется Мин, переводит взгляд на дорогу и снова трогается с места. — Ну, вообще-то, не планировал, — фыркает Чимин. — Вот сейчас и спланируй, пока едем. Должен же я накормить своего кексика перед тем, как трахну на капоте. Юнги усмехнулся и кинул взгляд на возмущенного Пака, который пыхтел недовольно, а потом отвернулся. — Идиот, — прошипел Пак. — И прозвища дебильные. — Да ладно, суфлешечка, не ври, тебе понравилось. — Я и говорю — идиот, — фыркает Чимин, и поджимает губы, чтобы не улыбнуться. Он не хочет говорить о поцелуе, решает так же, как и Юнги, не заострять внимания, было и было. А то как малолетка растекся по капоту от мужчины, будто в жизни его не целовали. Ну, возможно, так не целовали. Пак не любил грубость в любом проявлении: ни в словах, ни в поведении, ни в сексе. Но Юнги был так напорист и немного груб, что от его силы весь пах скрутило, не думал Пак Чимин, что его такое возбуждает. Весь Юнги для него — противоречие. Его внешность и образ просто фетиш Чимина, как же он нравится ему, как мужчина внешне. Но все остальное… Характер, манера общения, грубость, нахальство — все это только отталкивало. И вот теперь этот поцелуй. Это поцелуем даже не назвать, настоящая прелюдия перед чем-то большим. И хватит уже думать об этом, одергивает себя Пак. Этот Мин ему не нравится, нельзя залипать еще больше и хотеть этого мужчину. Ну, а если уже? Это ужасно, потому что там без вариантов, Юнги ясно и не раз дал понять, что думает о Паке, и это обидно… -… ты выходишь? — А? Чимин поворачивает голову и смотрит на Юнги, который смотрит в ответ, нахмурив брови. — Что «А»? — фыркает Мин. — О чем ты так усердно думал, что все губы искусал? — Ни о чём! — чуть ли не взвизгнул Пак, выпрямляясь в спине. Юнги прищурил глаза, посмотрел на губы Чимина, облизал медленно свои и сказал: — Ну-ну. Пошли, мы приехали. _______________________ Чимин сидел за столиком и осматривал небольшой уютный ресторан, не понимая, какого хрена он тут делает. Ведь мог отказаться, пойти в метро, оно тут недалеко, но вот сидит напротив Юнги, который изучает меню, и кусает губу. Смотрит на эти пальцы, которые медленно переворачивают страницы, на браслет на запястье, который стал виден, когда Мин снял толстовку и остался в футболке, открыв крепкие, жилистые руки. Пак опять смотрит на пальцы и залипает, пялится, не моргая, и бесится, что ему нравится этот грубиян и хам, физически очень цепляет, но отталкивает всем остальным. Пиздец. -… решил? — А? Юнги смотрит на него исподлобья и дергает бровью. — Ты тупишь, Чимин. И не обижайся, это констатация факта. Пак фыркнул и посмотрел в меню, рассматривая ассортимент салатов. Он вечером мало ест, следит за собой, потому что чтобы хорошо двигаться, нужен комфортный и правильный вес. — Я просто не понимаю, что здесь делаю, — бубнит Чимин. — Считай это, — Юнги откинулся на спинку стула, смотря на парня перед собой, — дополнением к извинениям. — Обойдусь и сам за себя заплачу, — отвечает Пак и поднимает голову, когда подходит официант. Юнги лишь усмехнулся и ничего не сказал. — На кого ты учишься? — спросил Мин, когда они сделали заказ. Юнги сидел расслабленно, стуча пальцами по стакану с водой и смотря на Чимина. А Пак старался изо всех сил вести себя непринужденно, но это было сложно. Пальцы эти бесили, потому что он как наяву будто чувствовал их в своих волосах на затылке. Смотреть в лицо Мину было сложно, взгляд цеплялся за губы, которые целовали каких-то полчаса назад. И пахло от Мина так приятно, свежий парфюм с неяркими тяжелыми нотками, он тоже нравился. И бесил. Нет, так нельзя, и секса давно не было. Но проблема в том, что Чимин не из тех, кто трахается с кем-то из клуба на одну ночь, ему для этого отношения нужны. Он слишком напряжен и понимает это, поэтому старается расслабиться, выпивает полстакана воды и отвечает: — Я учусь на хореографическом. Мин кивает, он не удивлен. У парня крепкое, натренированное тело, это заметно. Наверное, он очень пластичный, прищурив глаза, подумал Юнги, а потом отвел взгляд, охреневая от этой мысли. — И чем ты хочешь заниматься после выпуска? — Было бы замечательно попасть в какую-нибудь танцевальную команду, которая выступает с айдолами, это было бы шикарно. А еще больше я хочу открыть свою танцевальную студию, но для этого сначала нужно много поработать и заработать. — Ну да, — усмехнулся Юнги. — Без этого никак. Чимин фыркнул, смотря на Мина, и сказал: — Теперь ты ответь. Ты работаешь в офисном здании напротив, но там много фирм. И чем ты занимаешься? — Я владелец модельного агентства. Пак удивленно смотрит на Мина, который улыбается одними губами. — Ты удивлен? Что, не похож? — Эээм, да, не похож, — нервно смеется Пак. — Там есть адвокатская контора, риэлторы, строительная фирма и многое другое, что больше тебе подходит, как я думаю. Но модельный бизнес, — Пак усмехнулся, — никогда бы не подумал. — А ты думаешь, что модельный бизнес — это красота, стиль, рюши и бантики? — насмешливо спрашивает Юнги. — Это, вообще-то, очень жестокая индустрия, где многие не выдерживают давления, конкуренции и критики. Думаешь, почему я такой лапочка? Все благодаря этому милому бизнесу. Чимин смотрит на усмешку Мина и, не выдержав, начинает смеяться, опустив голову. Странно с этим человеком быть собой, всегда хочется сжаться и закрыться, иголки выставить, чтобы не быть милым, а то хрен знает, что опять может прилететь. — О да, ты просто милаха, — фыркнул тихо Чимин, а потом нахмурил брови и посмотрел на Юнги. — Подожди, это то модельное агентство, которое занимает два последних этажа? «Соку Мин»? — Да, — вздохнул Юнги. — Соку Мин — это моя бабушка. Она ушла на пенсию два года назад и оставила меня генеральным директором. До этого я работал больше с клиентами в разъездах, был, так сказать, менеджером при моделях в крупных заказах. Теперь этим занимаются другие, а я сижу в офисе и разруливаю все, что свалится мне на голову. Не особо довольно Мин об этом говорил, но и лезть ему в душу не хотелось, Чимин не чувствовал, что имеет право на это. Зато стало понятно, почему Юнги его не замечал. Кто такой Пак Чимин с его обычной внешностью, когда у тебя перед глазами одни из самых красивых моделей Южной Кореи. Пак усмехнулся грустно своей мысли, и начал чувствовать себя реально глупым. Да уж, лучше бы он этого не знал. Ужинали они в тишине, практически не общаясь, будто каждый думал о своём. Мысли Чимина не были радужными, потому что выводы неутешительны. Он запал на мужчину, который, в принципе, ему не нравится, только отдельные детали. Это внешность и его сила, уверенность. Но при этом все остальное отталкивало, никогда бы он не смог быть с таким человеком. Грубым, эгоистичным, наглым и холодным, Мин казался черствым, а Пак любил мягкость. Да и никто тебе ничего не предлагал и не предложит, думает Чимин, палочками ковыряя салат с курицей. Там без тебя модели, парни и девушки, куда тебе до них. Поэтому нужно забыть и всё. Может, и правда перевестись в другую кофейню, чтобы больше не залипать на Мин Юнги, ничего хорошего из этого не выйдет. Так же молча они ехали по освещенным улицам Сеула, уже стемнело, огни мелькали за окном. Юнги разговор не заводил, Чимин тем более, желая уже поскорее доехать до дома и скинуть напряжение, которое рядом с Мином так и не отпускало. И когда уже оставалось ехать совсем немного, Юнги заговорил, а Пак дернулся от звука его голоса и неожиданности. — Можно еще вопрос? — Чимин посмотрел на него, нахмурив брови, и кивнул. — Этот Минхо… Почему ты не хочешь быть с ним? Парень молодой, очень привлекательный, и как я понял по шмоткам, обеспеченный. Похож на звезду универа и любимого оппу всех девушек, ну, и парней. Юнги фыркнул в конце, а Пак поджал губы и отвернулся. И что на это ответить? Что Минхо был прав и Чимин предпочитает постарше? Что его не привлекают ровесники? Ведь двое его серьезных отношений были с мужчинами старше его, хоть и не сложились. Чимина там видели молоденьким мальчиком, а не равноправным партнером. Тут можно и задуматься, что такие отношения не для него, но о вкусах, фетишах и предпочтениях не спорят. Вот и получается, что Юнги, мать его, нравится, а Минхо нет. И как сказать это Мину, который и есть «постарше», и вообще «папочка» обещал трахнуть свою «детку» на капоте. Слишком палевно, а то правда подумает, что нравится Паку. Хотя это было очевидно, когда Чимин дал ему свой номер телефона. — Просто не нравится мне он, — тихо сказал Пак, смотря перед собой. — Мы же не можем объяснить, почему кто-то привлекает, а кто-то нет. К кому-то тянет, а кто-то бесит. Чимин закусил губу. Последняя фраза это прям Мин Юнги, два в одном. И так, оказывается, бывает. Юнги помолчал немного, потом пробубнил «Понятно» и заехал во двор Пака. Чимин указал на подъезд, взял свой рюкзак с заднего сиденья и достал ключи. Он в машине задерживаться не собирался, это же не свидание и он точно не ждет поцелуя на прощание. Нет, спасибо, еще одного он не вынесет. — Спасибо, что подвез и помог, — говорит Чимин, поворачиваясь к Юнги. — Надеюсь, что помог, — задумчиво говорит Мин. — Я тоже, — усмехается Пак. — Спокойной ночи, Юнги. — Спокойной. Чимин выходит из машины и идет к подъезду. Мин не сводит с него взгляда, пока парень не скрылся за металлической дверью. Сидит еще с минуту, смотря перед собой, потом заводит машину и выезжает на дорогу, вливаясь в движение по вечернему Сеулу. ______________________ Жизнь продолжается, все идет своим чередом, а Юнги все так же пьет свой эспрессо без сахара по утрам, он опять подходит к Чимину, здоровается, смотря сонными глазами, и ждет свой заказ. Только теперь он не досыпает в ожидании, как это было раньше. Сейчас он следит за Паком, рассматривает его в упор, ни слова не говоря. В конце две дежурные улыбки, Юнги выходит из кофейни, а Пак громко выдыхает и прикрывает глаза. — Что, дружок, втюрился? — усмехается Сумин, наблюдая за Чимином. — Захлопнись, — устало говорит Пак. — Блять, вот что за мужик? У них там что, в модельном агентстве, нет кофе? — У каждого свои привычки, — пожимает плечами Сумин. — А у твоего господина Мина появилась еще одна. Облизывать взглядом твою задницу, пока ты готовишь ему кофе. Трахнул он тебя в своих мечтах сотни раз, я тебе гарантирую. Так что не теряйся, давай… — Блять, заткнись, — шипит Чимин, прищурив глаза и указывая на друга пальцем. — Я тебя один раз послушал, и это было ошибкой. — Дааа? — насмешливо тянет Сумин. — А кто после этого познакомился с этим Юнги, да еще и пососаться с ним успел? — И что мне это дало, а? Сначала меня два раза оскорбили, а теперь я вообще не могу выкинуть его из головы. Мне, блять, поцелуй этот гребаный во снах снится. И что, Мин похож на того, кто будет тянуть кота за причинное место, если хочет подкатить? — Ты тоже заметил, что он похож на кота? — довольно улыбается Сумин. — Рыжего такого, злого и взъерошенного. Приласкать хочешь? Друг играет бровями, а Чимин готов к убийству. Но он только зажимает пальцами переносицу, вздыхает и говорит: — Заткнись, ясно? Ничего вообще не хочу больше слышать о Мин Юнги. Если бы он хотел, то что-нибудь сделал. Так что всё, закрыли тему. _____________________ Оставалось отработать час, потом на занятия и всё, впереди пятница, а Чимин уже ждет не дождется выходных. Они с Сумином собираются в бар, отдохнуть и развеяться. Им выписали премию, лишние деньги можно и прогулять со спокойной душой. Они заканчивают смену, ждут других работников, которые работают во второй половине дня, когда дверь в кофейню резко открывается и быстрым шагом заходит Юнги. Он осматривается, ищет взглядом Чимина, который смотрит на него удивленно. На Мине черные ботинки и брюки, пиджака нет, только серебристая шелковая рубашка с закатанными рукавами, рыжие волосы растрепаны. — Ты-то мне и нужен, — хрипло говорит Юнги, подходя к Паку. — Пойдем. — К-куда? — удивленно спрашивает Чимин. — По дороге объясню, мне нужна твоя помощь. — Но… — Иди-иди, — кивает Сумин, — я тут сам закончу. — Но… — Времени нет, — чуть ли не рычит Мин. Он тянет через стойку Чимина на выход, развязывает его фартук и бросает на столик. — Ты охренел?! — громче говорит Пак, пока его за руку тянут к выходу. — Вещи заберешь в подсобке, — кричит Сумин до того, как закрывается дверь. — Да куда ты меня тянешь? — шипит Чимин, упираясь, пока его за руку переводят через дорогу. — Я тебе помог, теперь ты помоги мне, — говорит Юнги, не оборачиваясь. — Помочь в чем? Я ничего не понимаю. Они заходят в здание напротив, охрана пропускает их, Мин нажимает на кнопку лифта и поворачивается к Чимину. — Дело такое. Мы сегодня должны были снимать рекламу духов. Известный бренд, направление унисекс, я не могу потерять этих клиентов. Но эта сука, модель, блять, урод обдолбанный, не явился на съемку, — двери лифта открылись, Мин подталкивает зависшего Чимина в спину, заходит сам и нажимает на кнопку. — Сроки горят, мы уже должны были отснять, вечером нужно отправлять фото. Многие не подходят под образ, другие заняты, а девушки вообще не вариант. Этого придурка мы специально выбирали, а он трубку не берет, — Мин раздраженно выдыхает, складывая руки на груди. — Поэтому сниматься будешь ты. — Чеегооо? — громко спрашивает Пак, а Юнги морщится. — Эээ, нееет, я не буду, я не модель. Пак тянется к кнопкам, чтобы остановить лифт, но Юнги тянет его на себя. — Без паники, кексик, ничего сложного. Это быстро, времени нет. Тебя пофоткают, еще и денег заплатят. Двери открылись, и снова упирающегося Пака тянут за руку, все расступаются перед Юнги, пока они идут в студию. — Нет, я сказал, — шипит Чимин, ему неудобно, столько незнакомых людей смотрят на них. — Я плохо выхожу на фотках. — Не пизди, коржик, — фыркает Мин, — я видел твой Инстаграм, у тебя отличные фотки. — Хватит меня называть этими дебильными прозвищами, — шипит Чимин. — И я не обязан это делать. Я не хочу и не умею. Юнги останавливается, оборачивается и говорит нетерпеливо, кажется, еле сдерживает себя: — Ничего сложного нет, я тебе помогу. И я тебе помог, ты ответишь мне тем же. — Ты, вообще-то, извинялся, — насмешливо отвечает Пак. — И я не модель, я не буду. — Не попробуешь — не узнаешь. Деньги не нужны? Всё, не беси меня, нет времени. Пойдем. Он снова тянет Чимина, который скрипит зубами, но не вырывается, они и так слишком много внимания привлекают. Потом Пак хмурит брови и спрашивает: — Ты что, сталкерил мою инсту? Юнги молчит, подходит к большим дверям и только тогда отвечает, не оборачиваясь: — Подай на меня в суд. Чимин поджимает губы и опускает голову, чтобы скрыть идиотскую улыбку. А вот это приятно и неожиданно. — Так, все! — крикнул Юнги, его голос разлетелся по большой студии. — Это Чимин, наша модель на сегодня. Стилисты, у вас сорок минут, чтобы он был готов. Мин подталкивает растерянного Пака к красивой девушке, та берет его под руку и тянет в сторону. — Но… — Все отлично, пирожок, расслабься. Чимин фыркает и показывает ему средний палец, на что Мин закатывает глаза. Даже не злится на это, хотя выгонял многих и за меньшее. Смотрит, как Чимина усадили в кресло и начали колдовать над его внешностью, пока костюмеры прикидывали его размер. — Я не понял, Юнги, это что за пацан? Сзади подходит фотограф и смотрит на Пака, Мин оборачивается и отвечает: — Я вроде сказал — это наша модель. — Ты прикалываешься? — усмехается Джисон. — Кто это вообще? Ты знаешь, для кого мы рекламу снимаем? Ты… — Слушай, Джи, — низким голосом говорит Юнги, делая шаг к фотографу. — Я пиздец как зол, поэтому прикрой рот и работай. Или я найду нового фотографа, это проще, чем с моделью. На съёмки всего лишь полтора часа, потому что уже вечером снимки должны быть у заказчика. И только им решать, подойдет он или нет. Не тебе, ты понял? Он новичок, поэтому помогай ему. А если тебя что-то не устраивает, то выход там, а мне нужно сделать пару звонков. Твое решение? Джисон часто дышит под холодным взглядом Юнги, его скулы напряжены. Но Мину откровенно похуй, у него выбор небольшой. Либо потерять полностью заказ, не предоставив ни одного снимка. Либо попытаться работать с тем, что есть, у него в резерве сейчас нет никого. И как же уже хочется закончить эту неделю и напиться к чертовой матери. — Пойду, настрою аппаратуру, — недовольно бубнит фотограф. — Умничка, — фыркает Юнги. Он снова отворачивается и смотрит на Чимина, который заметно нервничает. Мин кусает губу и думает, выйдет из его затеи что-нибудь или нет. Через сорок пять минут Чимина подводят к серебристому фону, на котором сверху полукругом написано название мужского парфюма и лейбла черно-белым цветом. Пак приоткрывает рот, он видел рекламу этих духов в интернете и журналах, а сейчас сердце начинает стучать в ушах от напряжения и страха. Но он не может спорить, что выглядит шикарно. На нем черные ботинки, черные кожаные штаны плотно облегают ноги и ягодицы. Белоснежная рубашка, кажется, на пару размеров больше. Три верхние пуговицы расстегнуты, открывают шею, ключицы и даже чуть плечи, ее специально спустили ниже. Рукава длинные, манжеты не застегнуты и прикрывают пальцы. Она не заправлена в штаны, лёгкой тканью прикрывает пах. На шее небрежно повязан черный галстук, его концы свисают до живота. Его светлые волосы чуть завили волнами и растрепали немного, глаза выделили темным тоном, губы стали более красными от матового бальзама, а кожа сверкала своей идеальностью. В одно ухо вставили серьгу-цепочку, которая сверкала при движении головы. Чимин выглядел так, будто только что вернулся с бешеной вечеринки, но при этом никогда себя таким красивым не видел. Это, с одной стороны, приподнимало самооценку, с другой, паника никуда не уходила. Он стоял перед декорациями, щурил глаза от яркого света, который был направлен на него, а фотограф смотрел на него с неприязнью. — Так, Чимин, все будет хорошо, — Пак слышит голос Юнги, поворачивает голову, но не видит его из-за софитов. — Просто расслабься, мы будем тебе помогать. — Я убью тебя, — шипит Пак, но все его услышали и тишина накрыла студию, только музыка звучала из колонок. Мин лишь фыркнул от смеха и сказал: — Обязательно попытаешься, круассанчик. Всё, поехали! Юнги хлопнул в ладоши, Пак сглотнул и посмотрел на фотографа. Тот смерил парня взглядом, сделал пару кадров и поджал губы, рассматривая результат. — Да уж, — пробубнил он, вздохнул и посмотрел на Чимина. — Ладно, слушай. Вспомни, что видел в журналах и попытайся повторить. Легко сказать… Пак облизал губы и кивнул. Получалось откровенно плохо. Юнги, сложив руки, смотрел на монитор компьютера, куда выгружались готовые фото, и кривил губы. Чимин такой красивый и сексуальный, у Мина член в штанах дернулся, когда стилисты выпустили его из своих цепких лап. Но эти скованность, неуверенность в глазах вперемешку с паникой, и конечно же, смущение, затмевали все остальное. Прошло больше двадцати минут, а Юнги не увидел ни одной фотографии, которую можно было бы использовать. Это пиздец. — Стоп! — громко крикнул Мин и хлопнул в ладоши. Он прошел мимо Джисона, кинул ему «Отдохни» и подошёл к Паку, который выдохнул раздраженно и кусал губы. — Я, блять, говорил, что это хреновая идея, — тихо, но раздраженно говорит Чимин. Юнги молчит, останавливается напротив парня и изучает его взглядом. Потом смотрит в напуганные и раздраженные глаза, подходит вплотную и шепчет, чтобы слышал только Чимин: — Послушай меня, детка. Ты так охуенно выглядишь, такой горячий и сексуальный, что я разложил бы тебя на столе в этой студии, — глаза Пака расширяются, а Мин наклоняется и шепчет уже в ухо: — У тебя нет причин для сомнений в себе, просто расслабься. Представь, что ты модель, поиграй немного. Ты, как танцор, должен уметь выражать эмоции и играть. Покажи мне секс не только образом, но и глазами. Подумай о том, что тебя заводит, возбуждает. Чтобы те, кто увидит эти фотки, хотели трахнуть тебя и купить эти ебаные духи. Я хочу. И это я не про духи. Давай, кекс, покажи мне, я знаю, ты сможешь. Мин прикусывает мочку уха, лижет ее кончиком языка, слышит сбитый выдох Чимина. Вновь смотрит на него, тот прикрыл глаза, а пухлые губы чуть приоткрыты. — Вот сейчас ты идеален, — хрипло шепчет Мин. Он отходит от Пака и возвращается на свое место, а Чимин опять плывет. Близость этого мужчины выбивает почву из-под ног, Пак снова заведен, сердце бьётся о ребра, гулко и сильно. Чимин облизывает пересохшие губы и смотрит на фотографа, который вновь поднимает камеру, а Юнги кричит «Работаем». Ну что ж, Чимин постарается. А стараться сильно не нужно, он и так заведен, и когда он смотрит в камеру, то перед глазами Юнги, а в голове хриплый шепот и их один-единственный поцелуй. Чимин слегка меняет позы, складывает руки на груди, запихивает их в карманы штанов, широко расставив ноги, смотрит исподлобья в камеру. Играет, представляет, как и просил Юнги. Не знает, что получается, но у него в голове свои картинки, ему так легче отвлечься. А Юнги смотрит на результат, сложив руки на груди, и кусает щеку изнутри. Лучше намного, теперь секс, который излучает Чимин, передается и через снимки. Парень очень красив, Мин это может оценить своим профессиональным взглядом, но дело не только в этом. Чимин его волнует, привлекает, сложно это отрицать, когда член начал вставать от одного поцелуя, он до сих пор помнит, какие мягкие эти пухлые губы и как приятно было их целовать. Сейчас смотрит на них, они чуть приоткрыты, а на этом фото можно заметить даже кончик языка между губ. Сука, и это заводит, а что еще радует, так это то, что теперь есть из чего выбрать. А когда Чимин поворачивается спиной и оборачивается корпусом к камере, его охрененная задница в черной коже заставляет облизать губы. Даже Джисон уже не бубнит, а хвалит и подбадривает, дает указания. Пак слушает его, повторяет, ведет себя более расслабленно. Когда съемка почти закончена, дверь в студию открывается, Юнги поворачивает голову и кривит губы, сразу начинает злиться. — А вот и я! — звучит громкий, насмешливый голос. — Можем начинать съемку. Заждались? Мин быстро приближается к парню, хватает его за плечо, останавливая. — Пошел вон отсюда, — рычит Юнги. — Юн, ты чего? — взгляд чуть расфокусирован, а речь ленивая. — Я сказал, нахуй отсюда ушел. Мы все уже сняли без тебя. — Без меня?! — вскрикнул парень. — Без меня нихрена не будет, они меня хотят. Он выглядывает из-за плеча Мина, смотрит на Чимина, яркие вспышки освещают студию. — А это что еще за недоразумение? — кричит модель, указывая пальцем на Чимина. — Что это за урод? Юнги отпихивает его, когда он хочет пройти мимо него. Съемка остановилась, все смотрят на развернувшуюся сцену. Пак закусывает губу, смотря на красивого молодого парня, который ведет себя совершенно неадекватно. — Послушай меня, придурок, и запоминай, — рычит Юнги, хватает парня за футболку и дергает на себя, чуть встряхнув. — Ты заигрался и подставил меня и все агентство, потому что не мог отойти от очередной гулянки. Ты даже сейчас не в себе, опять под чем-то? Но меня это не ебет. Я разрываю с тобой контракт, ты больше не работаешь в моем агентстве. А незаменимых не бывает. Пошел нахуй отсюда. Мин кивнул охраннику, тот подошел, схватил кричащего парня за руку и вывел из студии. Юнги раздраженно выдохнул и пропустил пальцы через рыжие пряди. Давно нужно было сделать это, не впервые этот придурок его подставляет. Пусть он и хорошо продаётся, но такие модели Мину не нужны. — Еще десять минут и заканчиваем, — крикнул Юнги и вернулся к компьютеру, сказал тише фоторедактору: — Отберёте кадры, обработаешь, сделаешь ретушь, где это необходимо, потом покажешь мне. Снимки нужно отправить до семи вечера. У нас всего чуть больше трех часов. — Понял, — кивнул редактор, смотря на экран. — Он неплох, хотя видна неопытность. Я выберу самое лучшее. _______________________ Чимин ждет Юнги в его кабинете, ассистентка проводила сюда после съёмок, а Мин кинул, что хочет поговорить. Пак не знал, как прошла фотосессия, что получилось в итоге, сомнения одолевали его. Он точно не был уверен, что вышло то, что нужно было. Ну, он сразу предупреждал, хотя было интересно, новый опыт всегда полезен. Чимин присел на край стола, взял рамку и рассматривал фото, на котором был Юнги с пожилой женщиной. Пак понял, что это Соку Мин, бабушка Юнги, и не мог сдержать улыбки, впервые увидев искреннюю улыбку Мина, в жизни он так не улыбается. По крайней мере, Чимин не видел. Дверь открывается, Пак ставит рамку на стол, поворачивает голову и смотрит на Юнги, который быстро подходит к нему. — Я, вообще-то, занятия все пропустил, а теперь… Ему не дают закончить. Юнги подошёл, положил ладонь на затылок и впился в губы Чимина поцелуем. Пак мычит от неожиданности, ладонями упирается в грудь Мина, чуть давит, не понимая, что происходит. — Юнги… — Ты чертов секс, Пак Чимин, — в губы хрипит Мин. — Ты возбуждаешь меня, сладкий. Поцелуй меня в ответ, давай. И снова губы на губах, у Чимина в ушах стучит от напора Юнги и от его слов. Он прикрывает глаза, двигает губами, отвечая, и приоткрывает рот, пуская язык Мина внутрь. Ведь тоже хочет и очень сильно, не может это отрицать. Юнги чувствует отдачу, целует глубже, сжимая пальцы в светлых волосах на затылке. Он давит вперед, Чимин спиной ложится на стол, Мин нависает сверху. Сминает желанные губы, языком вылизывает чужой язык, чувствует пальцы в своих волосах на затылке. И как приятно, что Чимин тоже тянется к нему, обнимает за шею, отвечает на нетерпеливый поцелуй. Юнги завелся, наблюдая за этой съемкой, а это для него уже что-то новенькое. Он моделей этих видел вдоль и поперек, фотосессий провел сотни, но Чимин… Он что-то новое, свежее, желанное, этого мальчика хочется всего и очень сильно. Мин губами спускается на ключицы, одна рука спускается ниже, через тонкую кожу нажимает на пах, ладонь гладит член Пака, который уже начинает твердеть. — Ммм, мальчик тоже хочет? — хрипло шепчет Юнги, поднимает голову и смотрит в прикрытые глаза. — Хочешь, Чимин? — Хочу, — выдыхает Пак. — Да… Пальцы сильнее сжимаются, Чимин приглушенно стонет, и Юнги снова целует его, глубоко и влажно, от этого у Пака разум плывет в тумане возбуждения. Возможно, судьба у него такая, растекаться под Юнги, потому что он реально боится кончить в штаны, если Мин продолжит массировать настойчиво его член и целовать так сладко и нетерпеливо. — Подожди, подожди… — шепчет Чимин, запрокидывая голову и делая вдох. Юнги смотрит на Пака, глаз не может отвести. Давно он так сильно никого не хотел, его буквально трясет, когда под ним такое прекрасное тело и дрожит оно от желания. Хочется трахнуть его прямо на этом столе, и как же бесит, что он не может этого сделать. — Чимин, посмотри на меня. Пак смотрит на Мина, дышит часто, теряется в этом властном, возбужденном взгляде. — Я сейчас должен работать, у меня куча дел. Но вечером я заеду за тобой, и мы поедем ко мне. Хочу провести с тобой эту ночь, тебя хочу очень сильно. Чимин прекрасно понимает, о чем идет речь. Просто о сексе, об одной ночи, ему прямо все говорят и ничего не обещают. Пак хочет ответить, что не занимается одноразовым сексом, что отдается только своему парню, а не первому встречному. Но он молчит. Облизывает быстро губы и понимает, что отказаться не может. Это же Юнги, который тянет, привлекает, возбуждает и с ума сводит своими противоречиями. Пак к нему уже привык, он его знает, пусть и поверхностно, но отказаться просто не может. Он хочет Юнги, он хочет секса, и до подгибающихся коленей хочет секса с Юнги. — Да, я… Я хочу, — шепчет Чимин. Юнги ухмыляется довольно, опять целует, Пак сразу же отвечает, тихо стонет, когда его губу прикусывают. — У тебя просто охуенные губы, детка, — хрипит Юнги, и поднимает Пака со стола, усаживает и встаёт между его бедер. — И задница такая сочная, — пальцы сжимают бедра через кожу, он смотрит в глаза Чимину. — Эту одежду заберешь с собой. Хочу сегодня стягивать эту кожу с тебя перед тем, как трахну. — Юнги, — шепчет Чимин, прикрывает глаза, пока влажные губы целуют шею. — Что сегодня на тебя нашло? Где твоя холодная сдержанность? — Не вижу смысла ходить вокруг да около, если мы оба этого хотим. Я прав, ватрушечка? Пак сильнее сжимает пальцы в рыжих волосах, Мин шипит и шлепает его по бедру. — Никаких дебильных прозвищ. Это не возбуждает. — А что возбуждает? Детка? — Да… Папочка. Чимин вспомнил, что говорил Юнги тогда на стоянке колледжа, и от этого обращения темные глаза напротив сверкнули как-то хищно. — Да, детка, я сегодня буду твоим папочкой, — Мин шепчет в ухо: — Хочешь, чтобы папочка трахнул тебя, детка? В горле пересохло от этого низкого, хриплого голоса. Чимин сглотнул и прошептал: — Хочу, папочка. Мин вновь целует грубо и быстро, ладонями нетерпеливо гладит спину Пака под рубашкой. Такой отзыв, такая отдача возбуждает еще сильнее, а это умоляющее «папочка» напрягает член еще больше. — Так, вали домой, — тяжело дыша говорит Юнги, разорвав поцелуй. — Иначе я разложу тебя на этом столе и трахну. «Трахни» чуть не сорвалось с припухших губ, но даже поплывшим мозгом Чимин понимал, что сейчас точно не время, а ему нужна подготовка. — Я заеду за тобой в восемь, Чимин. И даже не вздумай передумать. _____________________ А Чимин передумывает. Раз семнадцать за эти четыре часа. Сомневается, пока едет домой, пока готовится и принимает душ, пока одевается и поправляет прическу, освежает макияж. Пока ждет Юнги, сидя на диване и кусая губы. Да, он хочет, хочет очень сильно и давно, Мин его привлекает физически, пусть и бесит его характер. Но Юнги правильно сказал, они оба хотят и для Мина нет причин не заняться сексом. Но для Чимина есть. И проблема в том, что после секса Пак может еще сильнее вляпаться в Юнги, и тогда будет больно. Ведь сказано, что эту ночь они проведут вместе, дальше никаких обещаний не дается, возможно, это будет их единственная ночь. Но все же Чимин надевает кожанку, когда приходит сообщение с незнакомого номера «Выходи». Пак закрывает за собой дверь и идет к Юнги. _____________________ Большая квартира на тринадцатом этаже элитной многоэтажки — Чимин осматривается по сторонам, когда заходит, Юнги закрывает за ним дверь и кидает ключи на тумбочку. — Проходи в гостиную, — Мин указывает рукой налево, — я сейчас вернусь. Чимин кивает и идет в указанном направлении, сняв кожанку и повесив ее на вешалку. Огромная гостиная с панорамными окнами. Большой черный кожаный диван углом занимает много места. Светлые тона стен и потолка разбавляет темный ламинат и черный огромный ковер перед диваном, на ковре стоит стеклянный столик, по которому раскиданы журналы. Справа бар, слева огромный плазменный телевизор с дорогой акустикой. Все стильно, дорого и со вкусом. Пак кусает губу, подходит к журнальному столику и присаживается на ковер, ведет ладонью по длинному, мягкому ворсу, в котором утопает рука. Так все странно, он нервничает, как будто девственник, и это бесит. Но мысль о том, что его привезли в эту квартиру просто трахнуть, не отпускает. Нужно расслабиться, получить удовольствие, которого он так хочет, и уехать домой. Ничего сложного и так по-взрослому, жаль, что успокоиться не получается. Юнги заходит в гостиную, Чимин отрывает взгляд от журнала, который лежит у него на бедрах. На Мине черные свободные штаны и черная майка, которая открывает руки и плечи, рыжие волосы стали еще темнее от воды, влажные пряди зачесаны назад. Пак облизывает губы, наблюдая, как Юнги подходит к бару и берет бутылку виски. — Ты будешь? — спокойно спрашивает Мин. — Да, — кивает Чимин, наблюдая за мужчиной. — Что интересного увидел в журналах? — Хм, ничего, — слабо улыбается Пак, опуская взгляд на глянец, — просто решил себя чем-то занять. — Ясно, — с улыбкой отвечает Юнги. Он идет к Чимину, держа в руках два широких бокала. Один протягивает Паку и садится рядом с ним на ковер. — Я так и не спросил, вы смогли выбрать кадры? Там хоть что-то получилось? Чимин смотрит на Юнги и ждет ответа. — Там много чего получилось, — тихо говорит Мин, пристально наблюдая за парнем напротив. — Мы обработали снимки, ретуши почти не понадобилось, и уже отправили заказчику. — С ума сойти, — усмехается Пак и качает головой. — Сомневаюсь я, что им понравится, я уж точно не модель. — Это не тебе решать, — усмехается Юнги. Чимин ничего не отвечает, делает глоток виски, облизывает губы. Видно, что парень нервничает, Мин щурит глаза, наблюдая за ним. Откуда такая неуверенность в себе? Или он такой рядом с Юнги? Мин скользит взглядом по прекрасному лицу, шее и открытым ключицам, этот галстук сегодня им пригодится. Белоснежная рубашка струится по телу, а черная кожа так великолепно обтягивает крепкие ноги. Юнги хочет скинуть напряжение этой недели, этого ебанутого дня, хочет Чимина. И не только сегодня, хочет всю неделю после их первого поцелуя, ему правда снилось, как он трахает его на капоте своей машины. Этот мальчик засел в голове, и Юнги точно не откажется от возможности сделать его сегодня своим. Мин одним глотком допивает виски и ставит стакан на столик, медленно облизывая горькие губы. Забирает стакан из пальцев Пака, журнал летит в сторону, а Юнги двигается ближе к Чимину, который смотрит на него пристально. Мин садится перед ним, расставив ноги и согнув их в коленях. Наматывает медленно на ладонь черный галстук, который завязан на шее парня, тянет его на себя, чтобы Чимин так же сел напротив него, касаясь бедрами его бедер. Они сидят вплотную, галстук полностью намотан на ладонь, вторая рука Юнги гладит бедро, обтянутое черной кожей. Мин смотрит в чужие глаза и шепчет: — Расслабься, детка. Почему ты так напряжен? Ни разу сексом не занимался? — Очень смешно, — фыркает Пак, укладывая ладони на плечи Юнги, которые не скрыты майкой. — Я не напряжен. — Как будто я не вижу, — усмехается Мин. Он губами скользит по щеке к уху, посасывает мочку, и спускается на шею, затягивает тонкую кожу в рот, оставляя мелкие метки. Чимин прикрывает глаза и начинает дышать чаще, приятный аромат геля для душа и кожи Юнги окружает его. Его возбуждает эта грубая хватка на галстуке, тот чуть сдавливает шею, придает ощущение подчинения. Вторая ладонь гладит его бедро и ягодицу, уверенно и с нажимом, а губы метят его шею, горячее дыхание опаляет кожу. От Юнги исходит сила и хочется отдаться этой власти, на себе все почувствовать, Чимин этого не понимает, никогда не принимал грубость, но сейчас готов умолять, чтобы Мин не останавливался. — Ты же хочешь меня, Чимин? — хрипло шепчет Юнги на ухо, прикусывая мочку. — Да, да, я хочу, — выдыхает Пак, откинув голову назад. — Тогда не должно быть проблем и противоречий, маленький. Поцелуй меня. Сам. Чимин поднимает голову и подчиняется уверенному приказу. Его руки с плеч скользят по шее, пальцы зарываются в рыжие волосы, которые еще немного влажные. Сколько же Пак мечтал к ним прикоснуться, сжать в пальцах. Он смотрит Юнги в глаза и приближает лицо, касается губ губами, двигает ими сначала медленно, но когда Мин в поцелуй выдыхает «Еще», поворачивает голову и углубляет поцелуй. Зачем он сомневается? Он уже здесь, он хочет, почему просто не сдаться и не насладиться сексом? Это самое верное решение, уходить он точно не собирается, и глупо смущаться, если он уже решил. Поэтому Чимин сжимает сильнее в пальцах длинные пряди на затылке, приподнимается с ковра и садится на Юнги, который чуть сдвинул бедра, чтобы удержать его. В обеих руках сжал обтянутые кожей ягодицы, пальцы чуть скользят, Мин грубее мнет упругую плоть. Отвечает на поцелуй, быстро и с желанием, чуть ухмыляется, не может сдержаться, когда Чимин начинает тереться медленно о его пах. Когда этот парень возбуждается, его глаза горят и он становится жадным, это так нравится Юнги, этого он и хочет. Они разрывают поцелуй, дышат часто в губы друг друга, Мин открывает глаза и шепчет: — Знаешь, чего я хочу, детка? — Чего? Пак мычит от грубой ласки, с которой мнут его ягодицы, такой уверенной и властной. — Хочу увидеть эти губы на своем члене. Очень хочу. Сделаешь это для меня? Чимин отклоняется и смотрит в темные, возбужденные глаза. Облизывает покрасневшие губы и тихо отвечает: — Да. Папочка. — Умничка, — усмехается Юнги и языком лижет чужие губы. — Приступай. Пак улыбается соблазнительно и отодвигается назад, встает на колени и накрывает стоящий член Юнги, который прикрыт тонкой тканью штанов. Свой собственный член зажат бельем и черной кожей, это приносит неприятные ощущения, потому что возбуждение достигло пика, ткань натирает стоящую плоть. Мин ладонями упирается в ковер у себя за спиной, смотрит прикрытыми глазами на Чимина, который запускает одну руку под резинку штанов и обхватывает член ладонью, вытаскивает его из-под одежды. Второй рукой расстегивает свои штаны и выдыхает резко, обдавая головку члена горячим воздухом. Мин мычит тихо и шепчет: — Не трогай себя, я запрещаю. Чимин кидает на него взгляд исподлобья, облизывает губы и открывает рот. Опускает голову вниз, погружая твердую плоть в рот, и плотно сжимает губы. Юнги наблюдает за ним туманным от желания взглядом, и блять, как же эти губы охрененно смотрятся на его члене. Сочные и пухлые, покрасневшие от поцелуев, они еще больше припухнут от минета, и это будет по-блядски красиво. Чимин начинает быстрее двигать головой, сосет головку, рукой помогает себе у основания. Ускоряется и берет глубже, слушая рваное дыхание и мычание Юнги. — Глубже бери, детка, — хрипит Мин и нажимает ладонью на затылок Пака. Тот чуть давится от неожиданности, выпускает член изо рта, облизывает губы и вновь берет в рот. Ему это нравится, он возбуждается еще сильнее от доминирования, сам не понимает, почему и как, но заводит эта хватка на затылке, то, как его буквально насаживают ртом на член, двигая навстречу бедрами и нажимая на затылок. — Отлично, малыш, — голос Юнги стал еще ниже, Пак сжимает бедра и быстрее двигает головой. — Хочу до конца, ты такой умничка у меня. Пак мычит и надрачивает рукой, пока переводит дыхание, смотрит вверх на Юнги, который в ответ прожигает взглядом. — Что нужно ответить? — Да, папочка, — ухмыляется красными губами Чимин и снова берет в рот практически всю длину. Движения все резче и нетерпеливее, Юнги мычит громче и тихо стонет, когда головка несколько раз толкается в стенку горла. Он уже не сдерживает себя, ему так нравится, как Чимин принимает в рот его член, что желание кончить сжимает пах и напрягает мышцы. — Блять, да, Чимин, — рычит Юнги, сжимая светлые пряди в кулаке. — Давай, ещё… Член напрягается и твердеет еще больше во рту, Пак резко отклоняется и быстро водит сжатой ладонью по твёрдой плоти, наблюдая за Юнги. Тот стиснул зубы и дышит громко, открывает рот и кончает на выдохе, мычит громко. Пак продолжает двигать рукой, смотрит из-под прикрытых век и губами касается бордовой головки, которая блестит от спермы. Мин открывает глаза и видит, как губы размазывают белесую жидкость, розовый язык облизывает нежную плоть, а потом и губы. — Пиздец, — выдыхает Юнги, наблюдая за Чимином. — В порно видел, — голос немного сиплый от глубокого минета. — Папочке понравилось? — Папочка в восторге, — лениво тянет Мин, отходя от яркого оргазма. — Я тоже кое-что видел. Юнги снимает майку, вытирает руку Чимина и свой живот, тянет парня на себя и целует быстро. Укладывает спиной на мягкий ковер, быстро расстегивает пуговицы на рубашке и губами припадает к соску, посасывает и затягивает в рот, тот набухает еще больше от ласки. Мин переходит ко второму соску, пальцы скользят по кубикам пресса, он встает на колени между разведенных ног Чимина и рассматривает парня перед собой. — У тебя охуенное тело, малыш, — взгляд скользит от лица на грудь, по подтянутому животу к расстегнутой ширинке. — Ты такой шикарный. Пак от нетерпения виляет бедрами, когда черную кожу стягивают с него, штаны летят в сторону. Юнги гладит его бедра, пальцами сжимает, рассматривает. А Чимин смотрит на Юнги, на его широкие плечи, крепкую грудь и плоский живот, штаны все еще приспущены, а член снова тяжелеет и медленно наливается кровью. — Раком, сладкий. Пак сразу же следует приказу, прогибается под ладонью на лопатках, укладывая плечи на ковер и выпячивая сильнее задницу. Юнги мнет ягодицы, на коже остаются красные следы от его пальцев. Мин облизывает губы и разводит половинки в стороны, смотрит на колечко мышц, дует на него, наблюдает, как оно сжимается, а Пак тихо выдыхает. — Ты чувствительный, детка? Мне это нравится. Юнги сплевывает, пальцем размазывает слюну по дырочке, чуть нажимает без проникновения и усмехается. — Ты хорошо подготовился? Хватит для меня? — Да, ммм… — Что? — Да, папочка. Мин довольно улыбается и наклоняется, проводит языком по всей промежности. Ласкает вход, толкается внутрь кончиком языка, и опять лижет быстро. Слюна выделяется обильно, она издает влажные звуки, когда Мин присасывается губами к дырочке, сильно и туго. Чимин стонет, его высокий голос разлетается по гостиной, когда он просит еще и не останавливаться. Пак начинает дрожать, стоны срываются с приоткрытых губ, он жмурит глаза и навстречу подаётся влажному языку. Юнги вылизывает его быстро и с напором, проходится языком по всей промежности, толкается внутрь и губами ласкает, все быстрее и быстрее, до боли сжимая ягодицы и разводя их сильнее в стороны. Как же ему нравится этот мальчик, его отдача и чувствительность, настоящая, громкая, она крышу срывает, подталкивает доставить больше удовольствия. Юнги два раза сплевывает на ладонь и обхватывает член Чимина, уже влажный от естественной смазки. Он продолжает ласкать его языком, дрочит быстро и по всей длине, а Чимин глаза закатывает и стонет в голос. Пак стиснул зубы и упирается лбом в мягкий ворс, чувствует, что скоро кончит. Хочет этого, он так давно возбужден, что уже больно, уже необходимо, иначе он взорвется. — Юнги, Юнги, пожалуйста! Пак вскрикивает в последний раз, и протяжный стон разносится по комнате, когда он кончает, пачкая руку Юнги и ковер под собой. Дыхание сбито, он дрожит, а ноги разъезжаются в разные стороны. — Стой так же, — хриплый приказ доносится как через вату, Пак мычит измученно, но подчиняется. Мин хватает свою майку, вытирает лицо и руку, и дрожащими пальцами достаёт из кармана штанов смазку и презерватив. Он снова возбужден, член стоит и дергается, когда Мин прикасается к нему, раскатывая латекс по всей длине. Смотрит на блестящую от испарины спину Чимина, его дыхание постепенно приходит в норму. Юнги подставляет тюбик к дырочке и давит, смазка попадает внутрь и стекает по промежности на мошонку. Два пальца цепляют крупную каплю и нажимают на сфинктер, легко скользят внутрь, а Чимин вновь стонет от давления внутри. — Отлично, мой сладкий, — Мин облизывает уголок губ, наблюдая как его пальцы входят в Чимина. — Ты и правда хорошо подготовился для меня. Три пальца входят осторожно и медленно, двигаются с нажимом, растягивают изнутри. Пак мычит и шипит, неприятно совсем немного, но вскоре сам начинает двигать бедрами, насаживаясь глубже на пальцы. Юнги второй рукой нажимает на тюбик, смазка стекает на его член, он быстро водит ладонью по твердой плоти, распределяя ее по латексу. Пальцы выходят из разработанной дырочки, головка сразу же скользит внутрь, а Пак стонет приглушенно себе в руку, чувствует, как твердый член заполняет его полностью. Юнги застывает и тихо выдыхает, сжимает пальцы на тонкой талии и тянет Чимина на себя, проникая еще глубже, задерживает это движение, заставляет парня захныкать. — Тебе нравится, детка. — Дааа… — Я могу быть немного грубым? Ты не против? Чимин совсем не против, он уже ждет этого, так охрененно ощущать эту заполненность, эту длину и толщину внутри, что так туго трется о стенки. — Я хочу, хочу, Юнги… — Ты все равно узкий, поэтому скажешь, если будет больно. Чимин быстро кивает и пальцами впивается в длинный ворс, потому что Мин начинает раскачиваться, все так же сжимая до боли его талию, тянет на себя при каждом толчке. Он ускоряется, и вскоре наращивает темп, вбивается в Чимина грубо и быстро, дышит очень громко за его спиной. Пак стонов не сдерживает, вскрикивает от каждого попадания по простате, он хнычет и чувствует слезы, что капают на его руки. Очень быстро, слишком сильно, охрененно много, до безумия остро все ощущается, но как же это хорошо, хорошо до разъезжающихся в стороны коленей. Он утопает в грубой хватке и быстрых движениях внутри себя, его колотит так сильно, что зубы стучат, потому что очень много трения и частой стимуляции простаты. Юнги наблюдает за ним из-под прикрытых век, голос Чимина уже срывается и хрипит от протяжных и громких стонов, от хныканья. Тело в его руках напряжено и дрожит, а сам Юнги, как голодный зверь, дорвался до своей добычи. Его член так идеально сжимают внутри, так жарко и плотно, а бедра уже болят от напряжения. Но он замедляется, слышит громкое дыхание Чимина и наклоняется вперед. Тянет его за плечо, поднимая на колени, одной рукой обхватывает его поперек живота. — Ты в порядке, детка? Мин берет кончик галстука и наматывает его медленно на ладонь. — Я… Я в норме. — Это слишком для тебя? Галстук полностью намотан на ладонь, которая обхватывает подбородок Пака и поворачивает голову, чтобы он посмотрел на Юнги. Член внутри скользит плавно и наполовину длины, и как же это хорошо после бешеного темпа. — Да, я, — Пак облизывает губы и смотрит в прикрытые глаза, которые стали практически черными от возбуждения. — Я не привык к… такому темпу и грубости. — Почему не остановил? Я же предупредил. — Мне понравилось, — выдыхает Чимин. — Так много, это… Как будто по краю, я сам не думал… — Ты вызываешь у меня такое желание — брать тебя именно так. Мне продолжить? Я могу быть нежнее. — Нет, — быстро выговаривает Пак, и видит довольную ухмылку, — хочу именно так. Пальцы проводят по влажной от слез щеке, затем снова сжимают подбородок, Мин шипит ему в губы: — Ну смотри… Он целует глубоко, языком толкается в рот, и снова начинает двигаться быстрее. Наращивает темп, шлепки кожи о кожу разносятся по большой гостиной. Юнги прерывает поцелуй, отпускает подбородок и сильнее сжимает галстук, который впивается в шею Чимину. Тот стонет от каждого толчка в свое тело, откидывает голову на плечо Юнги и поднимает руки, запускает пальцы в рыжие волосы. Мин щекой прижимается к его виску, прижимает Чимина к себе плотнее, член скользит между ягодиц резко и быстро, а рубашка Пака липнет от пота к его спине и груди Мина. — Блять, как же хорошо, — рычит Юнги, облизывая соленую от слез щеку, Чимин вновь поворачивает голову, и его губы снова сминают в поцелуе. Мин распутывает галстук и отпускает Пака, вновь нажимает на лопатки, чтобы тот прогнулся. Хочется опять дико и несдержанно, хочется довести их обоих до оргазма, чтобы снова Чимин кричал хрипло и выгибался от наслаждения. Жесткий, быстрый темп сводит с ума, и когда Паку кажется, что он больше не может, это слишком, Юнги обхватывает его член ладонью, двигает быстро рукой, и Чимин кончает с измученным стоном, он чувствует себя полностью измотанным. Мин делает еще несколько толчков, упирается лбом между лопаток Пака и застывает, с протяжным мычанием, переходящим в приглушенный стон, изливается в презерватив. Все тело пробивает дрожью и наслаждением, Юнги губами прикасается к влажной ткани на спине Пака и не может отойти от оргазма. Чимин дышит глубоко и облизывает пересохшие губы, горло саднит от громких стонов. Что бы дальше ни случилось у них с Юнги, Пак уверен, что этот секс он не забудет никогда в жизни. ____________________ Чимин задумчиво смотрит на кофе-машину, пока выполняет очередной заказ. Он последние дни ходит потерянный и без настроения, словно апатия накрыла с головой. Но это же глупо. Никто ничего не обещал, он сам знал, что все может закончиться на одном сексе, но от этого легче не становилось. Пак закрывает крышкой стакан, отдает кофе клиенту, тот расплачивается картой, смотрит на Чимина с улыбкой, будто ждет ответной реакции. Но тот только благодарит заученными словами и отворачивается, начинает протирать полки, на которых расставлены разные сорта кофе. Парень поджимает губы, берет свой заказ и уходит. Сумин наблюдает за другом, но ничего не говорит, потому что в прошлый раз был послан в пеший тур по известному направлению после того, как хотел как-то утешить Чимина. А Чимина утешать не нужно, у него все в порядке, просто надо оставить тот секс вместе с Юнги позади и жить дальше. Он тогда остался у Мина на всю ночь, они еще раз занимались сексом, а утром Юнги, как джентльмен, вызвал ему такси и отправил домой. Не было «я позвоню», «еще увидимся» или «может, повторим?», просто легкий поцелуй в припухшие от их страсти губы и все, до свидания. Это Чимин дурак и вляпался, ведь сам понимал, что ничего не будет и знал, к кому и зачем ехал. Так зачем сейчас переживать, скучать и страдать, если все было с самого начала ясно? А потому что сердцу это не объяснишь, как и мыслям вместе с воспоминаниями. С Мином было до невероятного хорошо, и Чимин даже привыкал к его характеру, общению и сарказму. Этот мужчина был противоречив для него и в чем-то отталкивал, а в итоге запал внутрь больше всех остальных, кто был до него. А ведь он так больше и не появился. В субботу и воскресенье тишина, ни звонков, ни сообщений. Но и в понедельник Чимин не увидел Юнги, впервые за почти три месяца тот не пришел за своим эспрессо. Сегодня вторник, а Мина снова не было. Пак грустно усмехался и качал головой. И зачем вот так? Да, у них был секс, и что, теперь нужно бегать от него, игнорировать и таким образом показывать свое безразличие? Это было обидно, хотя Чимин и понимал, что глупо. Нужно повзрослеть, забыть и продолжать жить, он не первый и не последний, у кого был секс на один раз. Время лечит и стирает, бла-бла-бла, пусть так и будет. А тоска, которая сейчас сжимает сердце, и образы, которые не покидают голову, уйдут, просто нужно подождать. Сумин сегодня ушел раньше, ему нужно было сдать один долг по социологии, поэтому Чимин, дождавшись их сменщиков, надевает кожанку и рюкзак, прощается и выходит на улицу. Времени только дойти до метро, а там сразу на занятия, все уже давно изучено и рассчитано. Он переходит улицу и идет по тротуару, когда его хватают за руку и останавливают. Чимин оборачивается и сглатывает, во все глаза смотря на знакомую усмешку и темные глаза. — Привет, мой кексик, — тихо говорит Юнги и подходит ближе. — Поехали, я довезу тебя до колледжа. Вот что он тут делает? Зачем пришел и смотрит так пристально? Пак оглядывается быстро и отвечает: — Могут быть пробки и я опоздаю. Лучше на метро. Он хочет уйти, но его все еще держат за руку. — Не глупи, доедем быстро. Еще и поболтать успеем. — Ну да, я как обычно, делаю что-то глупое, — раздраженно бросает Чимин. Он так хотел увидеть Юнги, но то, что тот ведёт себя так, будто ничего не случилось, бесит. — Не цепляйся к словам. Я поговорить хотел. — У меня нет времени. Чимин дергает рукой и идет дальше, Юнги его догоняет и идет рядом. — Охрененно, теперь мою машину заберут на штрафстоянку, и это все из-за тебя. — Не понял? Иди к своей машине. — Нет, я провожу тебя, как и хотел. — Что тебе нужно? — устало спрашивает Пак, заворачивая на узкую улицу с односторонним движением. — Я же сказал — поговорить. — Не собираюсь больше трахаться с тобой, когда тебе приспичит, — со злостью говорит Чимин. Вот какого хрена? Мин молчал четыре дня, а тут улыбается, как ни в чем не бывало, все просто у него. А у Пака от его близости сердце частит и ладони потеют. Мин громко смеется и смотрит на профиль Чимина. — Нет? Ну, тогда я пошёл. Пак резко поворачивает голову и смотрит со злостью, а Юнги все еще идет рядом. — Ты все еще здесь? — Я — здесь, а ты идиот. — Да пошел ты! — Я и иду, — кивает Юнги. — А пока мы идем, я тебе кое-что расскажу. После нашей с тобой ночи я не могу не думать о тебе. На самом деле не могу не думать с тех пор, как ты первый со мной заговорил. Потом все больше после нашего первого поцелуя, а секс с тобой вообще сделал меня словно помешанным на тебе. Я не хотел отношений и никогда их не искал, не собирался от кого-то зависеть, кому-то потакать, быть чем-то обязанным другому человеку. Мне и одному было замечательно. И вот я решил, что и тебя забуду, ну секс и секс, какой бы он охуенный ни был. Специально за кофе не приходил, чтобы не видеть, но как видишь, продержался недолго. Думаю постоянно о тебе и вспоминаю, и не только секс. Твой смех и улыбку, как ты говоришь и злишься. Бешусь от этой сентиментальности, но и тебя рядом видеть хочу. Поэтому хочу спросить тебя, не хотел бы ты со мной опять встретиться? Поговорить, пообщаться, лучше узнать друг друга. Чимин все больше и больше охреневал от того, что слышал, и, кажется, забыл, как дышать. Но разве можно сразу в это поверить? Юнги так точно себя описал, и принять то, что «глупый» Чимин именно тот, с кем он хочет быть, было сложно. — Если это способ опять залезть мне в штаны, то можешь не стараться, — говорит Пак, когда они спускаются в метро. — Этого не будет. — Блять, ты вообще меня слышал?! — недовольно говорит Мин. — Если бы я хотел потрахаться, то нашел бы к кому пойти. Глаза у Чимина расширяются, от раздражения и обиды он поджимает губы, и Юнги понимает, что только что сказал. — Неееет, я не это имел в виду, детка… — Сам ты «детка», — шипит Пак, остановился на платформе, смотря в ту сторону, откуда должен приехать поезд. — Вали к своим «деткам». — Нет, послушай, — Юнги встаёт перед Паком, чтобы тот посмотрел на него. — Я не имел в виду, что мне все равно, что с тобой, что с другими, это не так. С тобой было прекрасно, и да, я очень сильно хочу тебя опять, — Чимин щурит глаза, — НО! Не только секс, коржик! Хочу попробовать… по-настоящему. — Слушай, пекарь, меня бесят эти прозвища, и ты это знаешь, — шипит Пак и наконец слышит шум, когда поезд начинает приближаться. — И я тебе не верю. Как ты можешь чего-то хотеть, если считаешь меня тупым. А мне не нужно, чтобы со мной поиграли и бросили. — Я не считаю тебя тупым, — закатывает глаза Юнги, когда Чимин идет в сторону открывающихся дверей. — Ну, может немного глупым и наивным… Но это мило! — Ну вот опять! Отвали. — Сто лет в метро не ездил, — бубнит Юнги, осматриваясь по сторонам. — И не нужно было опять начинать, — шипит Чимин. Юнги стоит к нему вплотную, они оба держатся за поручень сверху. Мин бегает взглядом по лицу напротив, чуть улыбается и шепчет: — Но мне нравится здесь. В час пик так приятно прижиматься к тебе. — Тут полупустой вагон, Юнги, — раздраженно отвечает Чимин. — А ты отойди от меня, на нас косо смотрят. Мин опять осматривается. Да, вагон почти пустой. Заняты все сидячие места, а кроме них с Паком стоит только еще один сонный студент. Места полно, но Юнги точно от Чимина не отойдет. Он смотрит опять на парня и ухмыляется. Мин мужчина взрослый и прекрасно понимает Пака. Кроме охрененного секса у них ничего не складывалось, казалось, их характеры вообще не сходились, да и разница в возрасте семь лет. Но этот парень из головы не выходит и уже давно, а такого не было раньше, поэтому Юнги будет последним идиотом, если не попытается. Блять, да он хочет видеть Пак Чимина в своей квартире, кровати, жизни. Почему нет? — Мне похрен кто и куда смотрит, милый, — с улыбкой отвечает Мин. — Главное, что я могу потереться о тебя. И то, о чем ты говорил. Я все прекрасно понимаю, но и ты меня послушай. Мне никто не был нужен, но тебя я видеть рядом хочу. Ты просто скажи, что я тебе не нравлюсь, не привлекаю и ты не вспоминал обо мне эти дни, тогда я отвалю и больше тебя не побеспокою. Взгляд Юнги становится серьезным, он смотрит прямо в глаза Чимину, который поджимает губы и отворачивается. Он сам себя понять не может, опять. Как и каждый раз с Юнги. До этого он страдал, потому что думал, что он для Мина одноразовый секс. А теперь не может ответить, когда тот прямо говорит, что хочет быть с ним. И все это из-за сомнений. Да, им было хорошо, но Юнги есть Юнги, как и его характер, манера общения и привычки. Сможет ли он на самом деле быть с таким человеком? Кажется, Пак все время будет ощущать разницу между ними. — Ты молчишь, — тихо говорит Мин, а Чимин все так же смотрит в сторону. — Это тоже ответ, я так и думал. Ты хочешь, но сомневаешься, я понимаю. Но не будешь ли ты жалеть, если не попробуешь? — Хватит, — шипит Пак, поворачивая голову. — Ты сам себя спроси, сможешь ли ты быть со мной и не наскучу ли я, такой обычный и глупый, тебе, такому опытному и любящему свободу. Потому что я от своего мужчины хочу внимания, тепла и заботы. А ты готов это давать? Чимин смотрит в тёмные глаза, обходит Мина и выходит из вагона, Юнги моргает и идет за ним. Они молча выходят из метро, поднимаются наверх и доходят до колледжа, который находится в пяти минутах ходьбы от метро. Чимин уже подходит к воротам, но Мин обхватывает его запястье, разворачивает и тянет на себя, обнимает за талию. — Послушай, Чимин. Да, я не идеал, и не зря ты называл меня сухарем, я изрядно зачерствел. Но ты, — ладонь ложится на щеку Чимина, глаза смотрят в глаза, — ты вызываешь внутри то, что я не чувствовал очень и очень давно. Если бы ты был для меня как все, то я бы точно не хотел перед тобой извиняться, помогать, целовать, вести ужинать, просить о помощи в фотосессии. А потом не позвал бы к себе домой и ты бы не провел ночь в моей постели. Я так не делаю, это мой дом, там никто не бывает. Извини, что не позвонил и не написал, я тоже имею право на сомнения. Но сегодня я приеду и заберу тебя после учебы и мы еще поговорим. Ты подумай над моими словами. А это для того, чтобы лучше думалось. Юнги тянется вперед и целует Чимина, за талию прижимая его к себе ближе. Снова целует эти губы, чувствует ответ и углубляет поцелуй. Чуть улыбается, не может сдержаться, языком скользит между пухлых губ. А Пак опять теряется от этого мужчины, его уверенности, напора и запаха. Разве не такие тебе нравятся, Пак Чимин? Которые не болтают просто так, а делают. Да, именно такие, и он, видимо, встретил такого мужчину. Сложного, противоречивого для него, привлекательного и желанного. Интересного и взрослого, самодостаточного, и такого для него необходимого. Потому что Чимин наслаждается этим поцелуем, он правда скучал и не думал, что снова почувствует эти губы на своих губах. — Жди меня вечером, Чимин, — шепчет в губы Мин и смотрит в глаза. — Потому что ты мне отвечаешь, а это точно говорит о том, чего ты хочешь на самом деле. _____________________ Юнги стучит пальцами по рулю в такт тихо играющей музыке и смотрит на ворота, откуда должен появиться Чимин. Он так был рад снова его увидеть, этот парень делает с ним что-то непонятное. Заставляет думать о себе, хотеть написать, позвонить, приехать, знать где и с кем он. Воспоминания о той ночи не отпускают, и то, как приятно было проснуться с Чимином в одной кровати, заставляет хотеть так просыпаться всегда. Пора признаться себе, Мин Юнги, что тебя зацепили. Зацепили этими прекрасными глазами и губами, которые так сладко целовать. Добрым характером, но при этом стойким нравом, он не может назвать Чимина покладистым и безропотным. Пак умный и яркий, но в силу возраста еще иногда наивен и раним. Но даже это привлекает, его хочется защитить, а не подавить. Он просто нравится, просто притягивает сильно, зачем в этом копаться, если хочется попытаться что-то построить? Да, Мин специально держался от него подальше, думал, что впечатления от сумасшедшего секса подсотрутся и образ Чимина померкнет. Но долго не продержался, прискакал сам, а его чуть не отшили. Осталось доказать, что шанс есть, Юнги, почему-то, в этом уверен. Может, потому что других таких не было, другие таких мыслей и желаний не вызывали. Юнги видит Чимина, тот идет и разговаривает с какой-то девушкой. Он выходит из машины, обходит ее и ждет Чимина возле пассажирской двери. Пак смотрит на него, потом прощается с девушкой и идет в сторону Мина. — Поцелуешь? — усмехается Мин. — Нет. Домой отвезешь? — Конечно, — Юнги открывает ему дверь и Пак садится в уже знакомую машину. Они выехали со стоянки и влились в вечерний поток машин, но продолжали молчать. Мин кидал взгляды на Чимина, тот смотрел прямо перед собой. — Как там Минхо? — тихо спрашивает Юнги. — Не достаёт больше? — Нет, он отстал от меня, — Пак поворачивает голову и смотрит на профиль Мина. — Только смотрит теперь не очень дружелюбно. Спасибо тебе. Юнги только фыркает и ничего не отвечает. Но он рад, что тот горе-кавалер свалил в сторону, не нравилось Мину, что он преследовал Чимина. — Кстати, хочу поздравить, компания приняла твои фото. Они появятся в некоторых журналах, а также в их каталоге на зимний сезон. Чимин развернулся корпусом и удивленно смотрел на довольного Юнги. — Этого быть не может, — выдыхает Чимин. — Ты шутишь? — Нет, — прищелкнул языком Юнги. — Я еще должен тебе гонорар за съемку и часть прибыли за фото, тот процент, который модели получают от рекламы. Не хочешь поменять специальность? Мин с усмешкой кидает взгляд на Чимина, который не отводит глаз от лобового стекла. — Нет, — фыркает Пак, — я не модель и это не мое. Я лучше буду заниматься тем, что мне нравится. — Понимаю. Но если что, я к твоим услугам. Чимин улыбается уголками губ и опускает голову. Собирается с мыслями, он полдня об этом думал, поэтому решил сказать все так, как есть. Пак вздыхает и смотрит на Юнги, начинает говорить тихо и спокойно: — Я думал над твоими словами, и бессмысленно отрицать, что ты мне нравишься. Иначе бы я не хотел с тобой познакомиться, и не было бы той ночи. Но ты вызываешь во мне противоречивые чувства. Меня отталкивает твой характер. Я не люблю грубость в общении, не хочу быть для своего мужчины глупым мальчиком. Игра «папочка — детка» хороша для меня в сексе, а в отношениях я хочу, чтобы мы были партнерами. Со своими желаниями, мыслями и идеями, чтобы прислушивались друг к другу. А мне кажется, — Пак сглатывает и продолжает, — кажется, что ты так не сможешь ко мне относиться, даже если я тебе нравлюсь. Я не хочу, чтобы меня подавляли и принижали в отношениях, потому что я младше, глупее, неопытнее. И я не уверен, что ты не будешь поступать именно так. Юнги обдумывал слова Чимина, пока они ехали к дому Пака. Он понимал, что имеет в виду Чимин, ведь именно так и поступал. Выставлял глупым, насмехался, о чем теперь жалеет. И правда, сможет ли он измениться и сдержать свой нрав? Юнги останавливает машину, заглушает двигатель и поворачивается к Чимину, который тоже повернул голову и смотрит на него серьезно и как-то грустно. — Чимин, послушай. Да, мой характер не подарок. Да, я могу быть резок, груб, могу оскорбить даже тогда, когда не хочу этого, не привык следить за своим языком. Часто нелестно высказываюсь, говорю, что думаю, не заботясь о том, что по этому поводу думают другие. Но, Чимин… Юнги наклоняется и кладет ладонь на шею Чимина сзади, сам приближается и тянет парня на себя. Смотрит в красивые глаза и тихо говорит: — С тобой как-то по-другому, уже по-другому. Мне нравится, что ты моложе и наивнее, добрее и мягче в чем-то. Это именно то, чего мне не хватает. Ты разбавляешь меня, мой цинизм и черствость, я тебе грубить не хочу, а хочу заботиться и защищать, чтобы ты рядом был. Мне хочется для тебя измениться. Ты поможешь мне? — Как? — усмехнулся Чимин. — Неужели ты будешь меня слушаться? — Почему нет? — соблазнительно тянет Мин. — Ты меня в постели, я тебя в жизни. — Идиот, — фыркает Чимин. — Сомневаюсь, что так будет. Ты просто пошлешь меня с моими претензиями. — Не пошлю, — уже серьезнее говорит Мин. — Потому что я хочу для тебя стараться. Не говорю, что стану покладистым, мой характер ужасен, но ты же, когда был со мной, испытал что-то новое и тебе понравилось. Почему ты не отказался? — Потому что это был ты и мне было хорошо, — прошептал Пак. — И я уверен, что мне будет с тобой хорошо, малыш. Прошу тебя, давай попробуем. Юнги целует плавно и нежно, и это непривычно, ведь обычно он сразу становится напорист и немного груб. Но сейчас он более мягкий и ласковый, обеими ладонями обхватил лицо Чимина, и целует пусть и глубоко, но медленно. — Я соскучился по тебе, — шепчет Мин в шею Чимина, губами скользит по нежной коже. — Я тоже, — выдыхает Пак. Он прикрывает глаза, поворачивает голову и сам целует Юнги, но быстрее и более жадно, пальцами сжимает рыжие волосы. — А еще мне говорит, что я не нежен, — смеется Юнги, когда они прерывают поцелуй и смотрят в глаза друг другу. — Пойдем ко мне, — выдыхает Пак. — Ты уверен, я тут поговорить пытаюсь… — Уверен. Я хочу тебя. _______________________ Чимин с громким выдохом падает на Юнги и мычит измученно, прижимаясь щекой к его груди. Их дыхание сбито, а тела дрожат, Пак слабо улыбается, когда чувствует теплые ладони, которые гладят его ягодицы, поясницу и спину. — Когда ты сверху, это охрененно, — хрипло шепчет Мин, прикрыв глаза. Чимин тихо смеется, сейчас нега и удовольствие после секса и оргазма разливаются по телу, двигаться совершенно не хочется. — Есть у меня подозрение, что ты используешь меня для секса, Пак Чимин, — с усмешкой говорит Юнги. — И ты полностью прав, — лениво отвечает Чимин. — И что дальше? Ты оставишь меня на ночь, еще раз воспользуешься моим невинным телом, а утром выставишь за дверь? — Именно так и поступлю, — фыркает Пак и поднимает голову, смотрит на Юнги. — Кое-кто так и сделал. Мин смотрит на парня в ответ пристально и уже более серьезно. — Каюсь, виноват. Потом ходил по квартире и хотел вернуть тебя назад. Как видишь, прибежал с покаянием и прошу не выгонять. Чимин тоже перестал усмехаться и спросил серьезно: — И как ты это видишь, Юнги? Чего хочешь? — Я вижу, — Мин вздохнул и посмотрел в потолок, — что мы проводим вечера вместе. Было бы отлично, чтобы ты переехал ко мне. У тебя милая квартирка, но уверен, что ты ее снимаешь, поэтому у меня будет лучше. — Эй! — Далее. Будем вместе ездить на работу, если будет возможность, буду возить тебя на занятия. А вечером домой. Секс, романтика, вино. Ты будешь злиться на мой ужасный характер, мы будем спорить, я уверен, потому что ты тоже не тихоня, Пак Чимин. Но потом я буду вымаливать прощения, и очень надеюсь, что ты будешь меня прощать. Я люблю сидеть дома и спать, но с тобой мы обязательно куда-нибудь будем ездить, хочу показать тебе места, которые ты не видел. Не знаю, кексик. Будут отношения не без проблем, как и у всех. Тут уже вопрос, хочешь ли ты этого. Со мной. Юнги вновь опускает голову и смотрит на Чимина. Пак серьезен и задумчив, он понимает, что Мин прав, он не приукрашивает. Если ты хочешь отношений, на самом деле хочешь, то ты будешь подстраиваться под партнера, как и он под тебя. Чтобы вам было комфортно, чтобы было вместе так, что ты понимаешь, не хочешь терять этого человека. Нужно сглаживать углы и решать проблемы. Но если думать только об этом, о проблемах, то и отношения не стоит начинать. Ведь будет и радость от встречи, шутки и смех, прекрасное время вместе, и счастье от того, что ты не один и ты нужен. — Я смотрю, ты уже все довольно подробно обдумал, — тихо говорит Чимин. — А чем, по-твоему, я занимался все эти дни? — усмехается Мин. — Ты из головы не выходишь, хотя я думал, что это возможно. Самому сложно поверить, но я вляпался. В тебя вляпался, Чимин. И не хочу этого менять. Юнги приподнимает голову, Пак тянется навстречу и они целуются, медленно ласкают губы друг друга языками, чуть углубляют поцелуй. Ладони сжимают талию Чимина, и ему так хорошо, так надежно в этих руках. Ведь он тоже вляпался, в голове один Юнги, и сейчас это уже не хочется менять. Хочется верить, хочется пробовать, хочется расслабиться и просто отдаться отношениям. — Буду пилить тебя за твой невыносимый характер, — шепчет в губы Чимин, открыв глаза. — Я в курсе. — Буду обижаться на твою грубость. — Я знаю. — Буду упрекать, если ты обидишь меня. — Не сомневаюсь, — усмехается Мин. — Но так же ты будешь рядом, будешь согревать и дарить себя целиком и полностью. В этом я тоже не сомневаюсь. — Буду, — улыбается Чимин. — А сейчас нам нужен душ. Чимин встает с Юнги и полностью обнаженный идет в сторону ванной комнаты. Мин идет за ним и обнимает за талию, пока тот регулирует температуру воды. — Времени до утра не так уж много, а там тебе уходить нужно будет, — с насмешкой тянет Чимин. — Не дождешься, пирожочек, — шепчет Юнги, подталкивая Пака в душевую кабину. — Вместе утром поедем. — Хватит меня так называть. Чимин шипит, когда его ягодицы с силой сжимают пальцами, Мин прижимает его вплотную к себе, шепчет в губы: — Да брось, тебе же нравится… Пак улыбается в поцелуй, обнимая Юнги за шею. Зачем врать? Ему же правда нравится.