"вино и сигареты, это все что нам осталось" алена швец.
чхве енджун снова не спит. длинные пальцы рук, на которых были розовые от холода фаланги пальцев, аккуратно держали сигарету, к сожалению последнюю. не успело пройти и несколько дней, а пачка уже пустая, бессонница мучает старшего, заставляя снова и снова тянуться к пачке, как к своему спасению, как будто это его последний шанс побывать в царстве сна, позабыв обо всем что было в прошлом. наверное, страх будущего присутствует абсолютно у всех людей, ведь ты никогда не знаешь что будет завтра. увидишь ли ты снова солнце, которое противно светит по утрам в глаза, образуя черные пятна. но страх прошлого, куда страшнее. помнить те моменты которые душат, заставляя хватать воздух, в надежде выжить. прошлое с треском ломает каждую косточку в теле, с громким хрустом, разрывает органы изнутри, забравшись и удобно усевшись на плечо нашёптывает ужасающие вещи, от которых хочется закричать на всю чёртову планету земля, что бы каждый из семи миллиардов людей знал, как чхве енджуну больно. как он устал делать вид, что все в порядке, глушить эту пустоту и боль любыми способами, не думая о последствиях, здоровье, и мнении других, последнее его особенно не волнует. кухня, на которой сидел енджун была совсем маленькой. небольшое окно, которое сейчас открыто на форточку, чтобы не задохнуться от сигаретного дыма. столик возле стены, а напротив – старая газовая плита, которой наверное больше лет, чем ему самому, но именно на этой плите субин готовит ему самый вкусный в мире омлет перед учебой. маленький холодильник, который зачастую пуст, из-за отсутствия денег у обычных студентов. раковина, в которой нет посуды, субин снова помыл ее за двоих. свет отдает желтизной из-за обычной дешёвой лампочки, которая ещё горела с божьей помощью. сама квартира маленькая, но никто не жалуется. пока в ней есть звонкий смех субина, енджун готов тут жить до конца своих дней и умереть прямо сейчас, если понадобится. енджун втыкает прямо в стену, напротив которой сидит на табуретке, сложив локти на деревянном столике, которому давно пора сгореть. волосы натурального каштанового оттенка торчат в разные стороны, как будто они вовсе никогда не были расчесаны. веки полуопущенные и длинные ресницы, которые прикрывают его волшебные янтарные глаза. енджун так не считает, это субин так сказал. как только он вспомнил об этом, кончики ушей порозовели, заставляя темноту и монстров в груди на несколько секунд уйди, тяжело выдохнув. на хрупком и таком прекрасном теле только широченная серая футболка, заношенная до дыр, и широкие черные адидасовские спортивки, с привычными белыми полосами по бокам. ступни абсолютно голые, от чего красные, так как отопление, упс, отключено и холод противно колет их, как иглами, но ему абсолютно все равно, красный коврик сверху линолеума спасает ситуацию. сигарета на половину скурена, пепел с которой енджун осыпает в черную глянцевую пепельницу стоящую прямо посередине стола, вместо тарелки с фруктами, как у других. внезапно в проходе на кухню, где дверей кстати нет, появился сонный субин, потирающий одной ладонью глаз. домашний, прелестный как котенок. на одной из его прекрасных щек отпечатались складки наволочки для перьевой такой же мягкой, как и эти щеки - подушке. на нем тельняшка в черно-белую полоску, и такие же спортивки как на енджуне, у них одинаковые. енджун опять перестает мыслить. снова в мозгу дым, снова все кости ломаются, и чертовски ноют, так что хочется стонать и биться в конвульсиях. субин прекрасен для него, он такой один во всем мире. в это даже не хочется верить, не хочется думать, что когда-то он может исчезнуть. или просто уйти, и никогда больше не появится в этой квартире. что он может улыбаться другому, обнимать перед сном успокаивая, кого нибудь другого. от этого становится плохо и тошно, ни с кем делить его не хочется. — хён... почему ты не спишь, что-то случилось? — проговорил субин, хриплым из-за сна голосом, который в то же время был таким тихим, как будто его больше никто не сможет услышать кроме их обоих. и черт, енджуну плохо, точнее, ему ещё в миллион раз хуже. когда закончится это издевательство. издевательство, которое енджун бы слушал, ощущал, и смотрел вечность, добивая себя. — все хорошо субин, я просто не могу уснуть. — табун мурашек которые по всему телу пробежалась, выдавали его с потрохами, но субин сделает вид, что не заметил. субин садится с другой стороны, слева от енджуна, что бы мог без любых препятствий рассматривать его лицо. или что бы енджун без любых препятствий рассматривал его лицо. или они вместе рассматривали лица друг друга. да, так будет правильнее. — дай мне докурить, пожалуйста. — субин смотрел на сигарету которую енджун только что убирал от своих таких пухлых искусанных им самим же - губ. передавая половину сигареты субину, он не замечая облизнул губы от одного представление вот такого курящего субина. курил он редко, но как же метко, представить страшно. тельняшка немного сползла с его плеча оголяя острую и выразительную ключицу, на которой хотелось оставить много поцелуев. или небольшой укус, от которого бы остался след. волосы черные как ворон, были в таком же состоянии как у енджуна. боже, как же хотелось запустить в них свою руку, распутать каждую прядку, поцеловать в конце концов. енджуну пора остановится, иначе собственные бабочки, которые заменили дым в лёгких, убьют его, безжалостно, но с наслаждением. субину тоже плохо. он хочет захлебнуться чувствами сидя просто вот так, рассматривая на приличном расстоянии каждую родинку и шрамик, на теле енджуна. он не стесняется, он не думает о последствиях. он сверлит взглядом, мысленно запуская руку под эту чёртову широкую футболку. проводит по выпирающим рёбрам холодными кончиками пальцев, касаясь, как чего-то ненастоящего или невозможного. нежно, как в последний раз. от этих действий у енджуна с его высокой чувствительностью началась бы лёгкая дрожь, и не унималась бы до последнего прикосновения. субин бы взглянул в эти волшебные глаза, под которыми синяки от недосыпа, притянув к себе за подбородок. хочется спрятать его, в своих объятьях или в месте, где никто не будет им мешать, на другой планете, где будет только субин и его енджун. руки на которых выступают красивые до безумия вены подносят к губам сигарету. из-за уже маленького размера субин держит ее большим и указательным пальцем, но так даже красивее. пальцы тонкие и длинные, плохие мысли сами лезут в голову, но енджуну не стыдно. енджун хотел бы сделать тысячу фотографий в эту же секунду. потом распечатать их и повесить по всей квартире, что бы любоваться им на каждом квадратном метре. енджун хочет взять его руку в свою. провести по ней большим пальцем, вызывая мурашки. красивые клочки дыма поднимаются и исчезают, как будто показалось. но наслаждение длилось не долго, сигарета очень быстро закончилась. субин тушит её, и в коллекции появляется ещё один окурок, который присоединяется к остальным, их около десяти, может меньше, он не считал. енджун обнимает себя руками, и смотрит в окно. у людей уже не горит свет. кто-то спит один в кровати обнимая кота, кто-то с любимым человеком, а енджун сидит на кухне с субином, и давиться неприличными мыслями и проблемами. субин не в силах смотреть уже на затылок, резко поднявшись, от чего колени издали небольшой хруст, взял с полочки над раковиной открытую бутылку красного вина и два бокала, которые видели больше чем кто-либо, и поставил на стол. без лишних слов разливая немного жидкости на дно бокалов, протянул один енджуну, и чокнувшись выпил одним глотком немного сморщив милое личико. а следом за ним и енджун. на кухне висела тишина, которая не доставляла дискомфорта, от слова вовсе. можно было услышать звук собственного сердца, хотя больше хотелось слушать чужое, прижимаясь к груди. капелька красного вина осталась на губах субина, прекрасных губах субина. енджун протянул правую руку и взял щеку субина в нее, она кстати поместилась туда идеально, или может так думал только енджун. взглянув в глаза полные не понимания, большой палец руки стёр эту маленькую капельку, размазав ее по нижней губе субина, которая была в разы пухлее верхней. но это так красиво, что в комнате появились звёзды или же снег, красиво отблескивая. енджун пошло, облизал палец, чувствуя вкус вина, вперемешку с сигаретами и персиковым бальзамом для губ. хочется ещё, ему мало. ужасно мало. руки тянулись, а мозг не думал. или одно и ещё тысяча оправданий поступку енджуна, который он совершил не подумав. но он не жалеет, ему понравилось. организму мало, попробовав однажды будет сложно остановиться, так ведь? внизу живота была буря, или енджуну так казалось, но ему нравиться это чувство, и взгляд шокированного субина. который жаждет хоть какого то объяснения этому поступку, но в голову уже ничего не лезет приличного, и коленка начинает трястись, до тех пор пока на ней не оказывается рука енджуна. поглаживающие движения делали хуже, или лучше, пока не понятно, но не хотелось что бы он остановился. — хён, пожалуйст... — субин был бесцеремонно заткнут поцелуем. лёгкое прикосновение губ переросло в кое-что новое, для обоих. язык енджуна которого не приглашали, исследовал рот субина, проходясь по дёснам. наклоняться через угол стола не особо удобно, поэтому енджун быстро оказался у субина на коленях не разрывая поцелуя. было страшно разорвать его, вдруг субин возненавидит его, и прогонит вон в эту же ночь. вдруг оттолкнет его в следующий раз, и не даст посмотреть на себя и обнять себя. глаза слезились и дыхание все больше сбивалось от этих мерзких мыслей, что его мальчик может больше не посмотреть на него с заботой в глазах. енджун как лис вцепился в нижнюю губу прикусив ее, от чего субин дернулся, но не отстранился. позволил зализать раны, начиная и сам отвечать на поцелуй, положив руки на тонкую талию, к которой мечтал прикоснуться месяцами. поцелуй пришлось разорвать из-за нехватки воздуха, и енджун не смог посмотреть в глаза. он так боится увидеть там абсолютную пустоту, что начинает тошнить, голову сдавливает и тело мёрзнет. но субин прижимает его к себе, как будто ничего не произошло, а все должно так быть. так им была предначертана судьба, и так думали звёзды, а они дураки, не слушали их. енджун спрятал лицо в тонкой и горячей шее субина, от которого пахнет стиральным порошком и олд спайсом, утыкаясь кончиком носа. с прекрасных янтарных глаз пошла первая слеза, пятая, двенадцатая, и ещё много слез. каждая из них приземлилась на одежду субина, но это не столь важно. енджун чувствует как его отпускает, пока субин гладит его по волосам, и так же по спине, согревая. его отпускает все и сразу, плохие мысли и прошлое, которое так мешало дышать полной грудью. раны исчезали с сердца сопровождаясь слезами, которые енджун и забыл как ощущаются, он не мог плакать, он задыхался. а сейчас он может все потому что с ним субин. он не сделает ему больно, он не сможет даже если захочет. он остался тут, несмотря на все, и просто молчит, не говоря и слова. енджун дрожит, а субин ели держится что бы не заплакать тоже, от эмоций которые его переполняют. енджун совсем скоро успокоился, но все ещё боялся поднять голову и посмотреть в глаза, как будто только так он в безопасности, и как только он это сделает, все исчезнет, и субин окажется сном или выдумкой, сказкой на листе бумаги, или мечтой. — субин, просто выслушай меня и не говори ничего, хорошо? — субин лишь немного покачал головой соглашаясь, и не отпускал енджуна, ни на минуту, опасаясь, что она окажется последней. — ты безумно дорог для меня. я благодарен каждой минуте времени которую ты мне посвятил, и я хочу отдать тебе все это в ответ. ты даже представить себе не можешь, как я нуждаюсь в тебе каждый раз когда ты отсутствуешь дома и он заполняется тишиной, вместо твоего заразительного смеха. я готов сломать себе каждую кость, засунуть под кожу миллионы иголок. да что там, я умереть готов и готов всех убить, лишь бы ты был тут со мной. в этой квартире, на этой кухне, что бы ты улыбался мне, а я тебе. ты прекрасный, пожалуйста... не оставляй меня. я знаю что я не хороший человек, и я тебя не заслуживаю, но я правда влюблен в тебя. в твои особенности, в твои любые части тела. твои комплексы для меня, вовсе не являются таковыми. я люблю тебя целиком и полностью. ни на процент меньше. я хочу быть с тобой всегда и не хочу тебя терять, прости меня. субин не плакал, нет. он захлебывался слезами, из-за слов которые ему никогда не говорили. теперь поддержка нужна больше ему, у которого язык не поворачивается сказать что-нибудь. у него все вперемешку, сердце вот-вот выпрыгнет, кажется его звук слышен на весь дом, и отдает в ушах, от чего даже больно. он сам весь дрожит, забываясь где он и зачем он здесь. он хочет увидеть свои любимые янтарные глаза, прямо в эту секунду, ни больше не меньше. сейчас. — чхве енджун, я люблю тебя. — нижняя губа дёргается как на зло, а слезы все текут и текут, кажется они затопят скоро эту квартиру, и придется платить за ремонт соседям снизу. енджун поднял голову и посмотрел прямо в карие, и темные как черный шоколад глаза субина, которые были красными, а дорожки от слез красиво блестели из-за какого никакого, но света. субин в знак подтверждения своих слов положил руку на затылок енджуна, и притянул к себе, снова целуя. на этот раз жадно, забираясь все глубже и глубже, пытаясь держаться все дольше, хотя вот-вот задохнешься. но в таком случае, это была бы самая лучшая смерть, потому что с ним енджун. вторая рука, которая теперь прозвана как "шалунишка" все таки касается ребер, и худого живота забираясь под футболку. и все было, так как субин представлял, дрожь, мурашки, и даже небольшой выдох прямо в губы, который больше напоминал стон. пора остановится. хотя совсем не хочется.***
субин лежит в кровати один с включённым светом пока енджун пошел умываться, сразу же после него. все ещё не верится что в этот вечер случилось очень многое, от чего щеки будут краснеть ещё следующие недели три как минимум. тут одиноко без енджуна, не хочется без него засыпать, хочется увидеть его снова, и прикоснуться, почувствовать его. рядом валялся мобильный телефон енджуна, и всем очевидно что в таких ситуациях делают. да, очередную фотку, которые он делает каждый раз, когда чужой телефон попадает в его ручки. сделав одно селфи в последнюю секунду, енджун вошёл в комнату выключая за собой свет. на этот раз неловкое молчание, сменилось на самые теплые объятья в мире, которые больше не считаются дружескими. енджун лежит на его груди и все ещё иногда тяжело дышит из-за того что много плакал. рука обнимала талию субина и нога не позволяла двигаться. субин в самой настоящей тюрьме, но он так счастлив, что если бы мог, сказал бы я люблю чхве енджуна на всех возможных языках в мире. енджун наконец спит, и он совсем новый, другой человек, он теперь счастлив, а не пустой. он готов к новому, готов любить субина до конца его дней. кричать на весь мир не то, как ему больно, а то как он счастлив, что он черт возьми жив. проблемы со сном покинули эту квартиру навсегда, и теперь в каждом уголке можно услышать запах заботы и любви, завтраков и ужинов. конечно, все проблемы не уходят сразу, но они справятся с этим, так сказали звёзды. молодые и счастливые, каждый день, как праздник рядом друг с другом. раны зажили, в голове светло и душа сияет, как и глаза у обоих. субин ещё тысячу, или миллион раз скажет енджуну как любит его, и как ценит, выписывая метровые текста и стихи, посвящены одному ему. влюбиться ещё сильнее в каждый сантиметр тела, в его запах, и привычки. посвятит ему всего себя, окружающий мир, и космос, потому что чхве енджун заслужил целую галактику. а фотография, которая будет замечена на следующее утро, будет ещё много месяцев стоять на экране блокировки енджуна, смущая бедного субина.