Ускользающий восторг наших сердец

      Многие, рассуждая о писательском творчестве, пишут о чем угодно, кроме него, того главного, основополагающего, что побуждает любого писателя садиться за написание очередного произведения. Отбросим сейчас материальную сторону вопроса, все-таки, зарабатывать написанием фанфиков и ориджей могут десятки, а пишут эти самые ориджи и фанфики миллионы. В данном рассуждении речь пойдет, разумеется, о вдохновении… Именно так, «О вдохновении», я и планировала назвать эту мини-статью, и обязательно бы это сделала, если бы не сочла подобный заголовок чересчур затасканным и банальным, обнаружив на Фикбуке пятьдесят одну работу с таким названием. Отсюда вывод — о вдохновении пишут, и пишут немало. Что само по себе прекрасно! Скажу очевидную вещь, присоединяясь к большому хору голосов, уже сообщавших об этом ранее, но без вдохновения, без неудержимой побуждающей силы, способной разбудить воображение, зажечь чувства и прояснить разум, невозможно никакое истинное творчество… Предположу, что те многие, кто как бы забывает об источнике своего писательского дара, скорее всего, и не считают себя всерьез писателями/поэтами, рассматривая свои работы на ФБ в качестве еще одного хобби, необременительного досуга, лишнего повода поделиться собственными соображениями и взглядами на канон с участниками выбранного фэндома и прочего в таком духе. В своих мыслях и в посвященных фикрайтерству сообществах масс-медиа эти ребята предпочитают рассуждать о фэндомах, персонажах, читателях, критиках и прочих элементах среды обитания каждого писателя. Под обозначением «писатель» я понимаю, как фикрайтеров, так и авторов ориджиналов, дорожащих своим временем и трудом, потраченным на создание выложенных на этом ресурсе творений. В целом, фикрайтеры о писательском (или поэтическом) вдохновении, как правило, высказываются редко и кратко. Больше рассуждают об его отсутствии. Вдохновение как счастье (в самом деле, ведь его приход — огромное счастье для любого творческого человека) или любовь: либо есть, либо нет. Нельзя быть наполовину счастливым или на четверть влюбленным, как нельзя чувствовать себя «слегка вдохновленным». Если уж «накроет», то чтоб как Пушкина в Болдино — мощно, ярко, феерично, так, чтобы и днем, и ночью хотелось сочинять, а строки сами выходили из-под стучащих по клавиатуре пальцев, складываясь, сначала в мыслях, а потом и на экране, в предложения, абзацы и главы. Думаю, не ошибусь, если скажу, что многим писателям/фикрайтерам это знакомо. «Накрывает» почти всегда неожиданно, в довольно неподходящий момент, посреди цейтнота ежедневной суеты, рутины, повседневных забот и хлопот. Но если поддаться вдохновению, то все остальное словно бы отходит на второй план, на какое-то время переставая существовать для окрыленной творческим порывом души художника слова. Немалое число писателей и поэтов намеренно избегает темы вдохновения, суеверно боясь его вспугнуть, потерять, лишиться. Наверняка большинство из нас воспринимает вдохновение как нечто приходящее, непостижимое, крайне переменчивое и эфемерное. Часто приходится слышать от знакомых авторов «Не пишу сейчас, потому что нет вдохновения» или «Я уже измучился/измучилась без вдохновения! Никак не могу снова взяться за работу…» или «Я жду мою музу…». Вот как пару лет назад я в моем очерке «Время творить», немного пародируя классиков Серебряного века, описывала подобное мучительное ожидание: Пришло время творить. Писательствовать хочется. Засесть за ноутбук и строчить по десять страниц за раз, на зависть всем и вся. На улице лютый для конца мая холод, по ночам льет дождь, днем мозгло, сыро, бесприютно. Ветер холоднющий дует, гуляет вольно по опустевшему городу. Люди сидят по квартирам как по норам, греются кто чем и как может, работают, говорят бесконечно обо всем на свете, живут как на карантине, одним словом. Вот, в такие дни и нужно сочинять что-нибудь. И думается, что все обязательно получится хорошо и складно. И вдохновение должно обязательно приходить в такие дни. А когда ж еще ему посещать писателя? Сейчас ведь самое время для сочинительства и писанины. Когда еще такой период в жизни выдастся, чтобы и дома сидеть можно было, и время свободное? Момент для писательской работы идеальный, лучше не придумаешь! Но вот беда — не приходит оно, это самое вдохновение. Потерялось где-то, видно. Или тоже захворало, слегло с внебольничной пневмонией и лежит себе тихонько где-нибудь в тепле. О писателе не вспоминает. Не до писателей ему сейчас. Надо сил набраться, выздороветь, преодолеть болезнь, восстановиться. А там уже и о писателях можно подумать. А писателю без него плохо, тоскливо, неуютно. Ходит он по промерзшей квартире, старается согреться. То чаю, то вина красного нальет. Поджидает свое вдохновение, когда оно появится, накроет хорошенько и начнут из-под его пальцев, по клавиатуре скачущих, появляться, не успевая за мыслями, новые строки, абзацы, страницы, целые главы… Но пока все это в воображении у писателя, а в реальности вдохновения нет как нет. Пусто, одиноко, стыло. А без вдохновения нет желания даже приближаться к ноутбуку, не то что крышку поднять и включить. В голове неприятный туман вместо мыслей. И писатель мучается, грешит на карантин, на власти, на погоду. Он страдает, зовет вдохновение, мысленно торгуется с ним: «Ну приди хоть на час, хоть на полчаса. Ну что тебе стоит? Ведь ты уже больше двух месяцев меня не посещаешь… А я всегда так радовался тебе, так к тебе привык… Ты для меня самое важное в жизни… Как же я без тебя?..» Вдохновение в ответ молчит. Может, и не слышит даже этих причитаний писателя. А может, слышит, да нет сил, чтобы прийти. А может быть, и забыло оно о бедолаге, как, случается, люди о других людях забывают. Не пишет человек, не звонит, словно умер. А другой ждет его, волнуется, места себе не находит, себя винит, переживает. Так и с вдохновением случается — исчезает как в воду канет и все. Нет его, хоть тресни. И как же оно в такие моменты бывает нужно! Как же плохо без него писателю! Как болит его тонко устроенная душа, как ноет его страдающее сердце! Он и через силу пробует себя заставить что-то написать, и сроки сам себе выставляет, и планы придумывает, и задачи формулирует. Но все без толку — без вдохновения ничего не получается. У писателя в такие дни мысли только о нем, о вдохновении. Да и не мысли, а одни вопросы: «Где оно? Почему не приходит? Придет ли еще когда-нибудь? А вдруг совсем не придет больше?» Страшно ему, тревожно, больно. Но деваться некуда — приходится ждать. И вот он ждет… Он учится терпению, стараясь успокаивать себя, напоминая себе, что раньше оно всегда возвращалось, и теперь вернется, это точно… Надо только выдержать еще чуть-чуть, совсем немного. Придет другое время. Наступит другой период. Холода пройдут, погода смилостивится, потеплеет, квартира прогреется, солнышко засияет, люди выйдут из своих квартир и начнется другая жизнь. Жизнь эта будет непохожей совсем на сегодняшнюю, замершую, замёрзшую. Она будет теплой, яркой, полной движения, событий, новых впечатлений и новых сюжетов. А там, глядишь, и вдохновение незаметно придет. Вдруг накроет посреди суеты и никуда от него не денешься, придется срочно бежать к ноутбуку, творить. Оно ведь такое, это вдохновение: приходит не тогда, когда у писателя есть время, не в удобный момент, а когда ему вздумается. А хороший писатель своего вдохновения обязательно дождется и никогда его не упустит. Что же, в сущности, есть вдохновение? От чего зависит его появление и наличие? Как его «поймать» и не дать испариться? Пожалуй, эти вопросы волнуют немалое число авторов как на Фикбуке, так и широко за его пределами. Из личного опыта: когда я пишу на чистом вдохновении, то меньше всего забочусь о грамматике и пунктуации. Это происходит потому, что творческий порыв просто не позволяет обращать внимание на такие «мелочи», как орфография и правила русского языка. Текст пишется как бы сам собой. Много раз я, по прошествии некоторого времени после написания очередной главы или мини-фанфа, безуспешно пыталась вспомнить, как я это делала, о чем думала в процессе. Все тщетно — словно бы не я сама придумала и набрала на клавиатуре все написанное, но мою руку и мысли направляли, кто-то или что-то… В то время как мое сознание спало, отошло куда-то покурить… Человечество еще не придумало ничего нового со времен изобретения клинописи шумеров. Слова в каждом языке всегда одни и те же. Все те же затасканные, намозолившие читателям глаза пустые слова, обозначающие названия вещей, действия, характеристики объектов и существ, состоящие из бессмысленных звуков. Но кто-то из этих слов под влиянием порыва вдохновения создает шедевр, сплетая их в такой неповторимый, ритмично звучащий узор, что читатель невольно заражается, заряжается исходящим от текста настроением, невольно подстраиваясь под ритм повествования и погружаясь в раскрывающуюся перед ним историю. А кто-то из тех же самых слов пишет откровенно скучную, посредственную прозу или плохие стихи. Да, писать можно и без вдохновения, но вряд ли конечный результат порадует автора и читателей. Скажу честно, я стараюсь без острой необходимости не садиться за ноутбук, если, что называется, «не прет». Переть начинает, как правило, внезапно, когда разум рассеянно блуждает в дальних далях. В такие минуты я обычно слушаю музыку или смотрю/читаю какой-то полюбившийся канон, как внезапно в голове начинают всплывать обрывки сюжета, описаний и диалогов для будущего фанфика. Вдохновение идёт из глубины души. Наша душа не размышляет, она чувствует и знает, но не может облечь свои знания и чувства в словесную форму. Кант называл это «Geist», или «Дух». По его мнению, без частички «Geist» ни одно творение не может считаться по-настоящему прекрасным и называться «произведением искусства». Итак, душа не говорит с нами в прямом смысле слова. Проявления души — «это голос без слов, раздумья без мыслей, звук без громкости». Разум напротив — всегда занят своим внутренним монологом, бесконечно разглагольствуя обо всем на свете, уверенный в знании истинного положения вещей и собственной непогрешимости. И все же в одиночку разум не может сотворить нечто гениальное. Он способен создавать новые конструкции из уже известных ему частиц и деталей, но вот даром создавать нечто принципиально новое, выдающееся, гениальное, наделена лишь наша душа. С ее помощью создаются настоящие шедевры литературы, музыки и живописи. Если пойти дальше, то и научные открытия зачастую приходят к сделавшим их ученым в виде своеобразного «озарения», внезапно обретенного знания, блеснувшей гениальной догадки или идеи, а не после долгих и мучительных раздумий над поставленной задачей. Как раз эти самые раздумья, зачастую, ни к чему не приводят, но лишь запутывают и изматывают разум, отнимая силы и жизненную энергию. Долгое время наблюдая за знакомыми и незнакомыми людьми, я установила, что душой обладают далеко не все представители человечества. Я бы сказала, что таковых совсем немного. Однако я уверена, что все творческие личности, испытывающие потребность в том, чтобы создавать, креативить, изобретать, наделены душой. Вообще производят и дают человечеству новую информацию, новые знания о мире и о самом человеке, лишь около 1% от всего населения планеты. Именно благодаря входящим в эту узкую группу людям развиваются различные отрасли науки и техники, расширяются наши познания о прошлом Земли и ее обитателей, углубляются представления о Вселенной, создаются новые произведения искусства. Остальные же 99% являются исключительно потребителями новшеств и новой информации. Не подлежит сомнению тот факт, что для полной готовности к творчеству душа должна находиться в наделенном интеллектом и некоторым багажом знаний о мире теле. Помимо этого, ей также необходимо слаженное взаимодействие, сонастроенность с разумом, который смог бы услышать, интерпретировать и преобразовать в нечто материальное те знания и чувства, которые душа черпает из метафизического пространства и хочет выразить в реальности. Только в союзе с разумом душа способна плодотворно творить. И этот момент единения души и разума некоторые обозначают как «порыв вдохновения». Не помню, к сожалению, имени поэта, писавшего в своих стихах об «ускользающих сердечных восторгах», но именно так мне захотелось озаглавить настоящую статью. Именно как ускользающий восторг наших сердец, иногда неясный и зыбкий, а порой и безудержный, мощный, предстает перед нами поток сознания, порождаемый вдохновением. Объектом, провоцирующим приход вдохновения, может быть все что угодно. У каждого творца есть несколько таких триггеров-источников, «цепляющих» и удерживающих внимание, заставляющих раскручиваться маховик воображения, будоражащих душу и увлекающих разум. Но опять-таки, чтобы стать предметом вдохновения, объект должен объединять и фокусировать на себе интерес духовный и сознательный. Влечение души + влечение разума = вдохновляющий предмет; вот идеальная формула объекта вдохновения. Фикрайтеров вдохновляют сюжеты, сеттинг и персонажи канонов. Создателей ориджей — самые различные явления, а также персонажи вполне реальные: знаменитости или просто примечательные личности, встреченные на жизненном пути. Что же происходит, когда приходится ждать вдохновения? Душа и разум не встречают объекта, который вызвал бы желание к творчеству, а прежние триггеры-вдохновители по какой-то причине утратили способность вдохновлять? Не совсем так… Человек не может регулировать наличие у себя вдохновения, усиливать или заглушать его по собственному желанию. Дело в том, что нами руководит разум, наше сознание, но не оно является главным ответственным за порыв к творчеству. За это отвечает душа, а к ее тихому голосу человек прислушивается крайне редко. Мы нечасто придаем значимый вес образам из снов, предчувствиям, интуиции, всему тому, что приходит к нам не из реального мира. Область подсознательного, к которой относится также и душа, неподвластна нашему разуму. Связь разума и души нарушена. Они словно бы два существующих независимо друг от друга организма, объединенных в единой физической оболочке. Поэтому, чтобы вдохновение чаще посещало и задерживалось подольше, необходимо завести привычку прислушиваться к голосу души. Именно этот безмолвный «голос», воспринимаемый нами, подчас, как внезапное озарение, идеи и знания «из ниоткуда», и есть ключ к источнику вдохновения.