Джей-хён:
Уважаемый, Мой, Ян Чонвон!
Информацию принял к сведению и зайду за вами немного раньше оговорённого времени.
Ваш, Пак Джей.
Чонвони: Хён! Ты закончил с проектом? Я хотел позвонить, но подумал, что ты занят.Джей-хён:
Закончил.
И уже приступил к другому.
Чем ты занимаешься?
Отправив это сообщение, он снова кидает взгляд на только что нарисованный портрет. Нет, всё же Джей не в состоянии перенести на бумагу всё очарование Чонвона и, думается ему, никто не в состоянии. Он накрывает мольберт тканью и выходит из студии, продолжая переписываться с Чонвоном уже о всяких мелочах.***
Чонвон, после ухода Джея, разложил всё, что привезла мама, закинул в стирку вещи, написал друзьям о том, что его мама хочет с ними увидеться завтра и даже пообедал. Когда все смогли определиться со временем, он написал сообщение маме и Джею с точной информацией о времени и месте. Оставшись дома без Джея, Чонвону стало казаться, будто в его квартире слишком много места. Он хотел бы каждое утро встречать так как сегодня. Вздохнув и отбросив в сторону мечтания, Чонвон решает остаток дня бездельничать и заваливается на диван, включая первое попавшееся кино. На следующий день Чонвон, предвкушая встречу с родителями и друзьями, открывает шкаф и не задумываясь берёт чёрную лёгкую водолазку и чёрные джинсы. Одевшись, он бросает взгляд на часы и понимает, что Джей скоро должен прийти. Напевая возникшую в памяти песню, он идёт сразу открывать дверь и затем топает на кухню попить воды. Услышав звонок, он кричит, что там открыто и выходит встречать того, кто пришёл. Джей и Чонвон, увидев друг друга, замирают на какое-то время, а потом Чонвон начинает смеяться. Джей с улыбкой закатывает глаза. — Как такое вообще могло случиться? — говорит Чонвон отсмеявшись и подходит поцеловать Джея. Парни оба оделись одинаково. — Кажется, я заразил тебя своим стилем «чёрное-на-чёрном». Видимо, ты готов идти, да? — Ага! — Чонвон хватает ключи и кошелёк и они выходят из дома. Подойдя к кафе, они замечают, что не хватает только Сону и Сонхуна, а Джей ворчит, что Сону по-любому опять не может выбрать, что ему надеть. Он звонит брату и тот, извиняющимся голосом говорит, что они уже бегут и что Сону действительно долго собирался. Джей слышит в трубке, как Сону начинает что-то возмущённо кричать и сбрасывает звонок, сообщая, что те скоро придут. Они решают не ждать их на улице и заходят внутрь. Мама Чонвона тут же хватает под руки Хисына и Джея, начиная расспрашивать их о готовке и хваля Джея за вчерашние блины. Хисын на это надувается, говоря, что Джей крадёт его титул «мастера готовки» и что теперь, помимо соревнования на «самый вкусный хотток» придётся провести соревнование на «самые вкусные блины». Джейк сообщает Чонвону, что к ним привезли новую партию сахарных фигурок и предлагает заскочить посмотреть, может что приглянется. Папа Чонвона спрашивает, для чего ему это нужно, ведь он продаёт чай и Чонвон рассказывает ему об одной из своих последних затей — добавлять эти фигурки прямо в состав. Папа, садясь за стол, удивляется и говорит, что тоже хочет попробовать. Тут в кафе заходит с возмущениями Сону. — И ничего я не долгий! Мы даже на пятнадцать минут не опоздали, а значит, всё в пределах допустимого! — он высматривает, куда сели их друзья и заметив, откуда ему машет Чонвон, продолжает. — Вот! Видишь? Они даже ещё ничего не заказали! За Сону плетётся несчастный Сонхун, который уже тысячу раз успел пожалеть, что сказал лишнее слово своему любимому. — Всем привет! Вы же правда ещё ничего не заказали? Я буду… — Огромную порцию токпокки! — заканчивают за него одновременно Чонвон, Хисын и Джейк и начинают смеяться. — Эй! — пытается возмутиться Сону, но не выдерживает и тоже смеётся. Джей наклоняется к Чонвону, но говорит так, что слышали все: — Он точно не собирается улетать на свою планету? — Эй! — теперь за столом смеются все. — Если вы закончили свою рубрику «посмейся-над-Сону», тогда дайте я представлю человека. — он обращается к родителям Чонвона. — Мама и папа, это Пак Сонхун, о ком я вчера рассказывал. Мой парень и брат этого вредного хёна. — говорит он, тыча пальцем в Джея. — Сонхуни, это родители Чонвона. — Здравствуйте. — он уважительно кланяется. — Рад с вами познакомиться! — И мы тоже! — говорит мама Чонвона. — Ой, ты тоже такой милый, как и твой брат! И тоже очень красивый! Сонхун приподнимает бровь на фразе «милый, как и твой брат» и бросает на него взгляд. А тот сидит, гордо откинувшись на спинку, будто всем своим видом говоря «да-да, они считают меня милым, а ты заткнись». — Спасибо! Да, мой брат и правда очень милый! — смеётся он, а затем шёпотом спрашивает сидящего рядом Чонвона. — Почему Сону тоже зовёт их «мама» и «папа»? — Потому что они его обожают, как родного, как и он их. — так же шёпотом с улыбкой говорит Чонвон. Когда всё заканчивают с приветствиями и знакомством, дело наконец-то доходит до выбора блюд. В итоге весь их стол полностью заставлен едой. Все угощают друг друга и делятся впечатлениями. Родители Чонвона обращаются с его друзьями как с собственными детьми и те, к концу их посиделки, уже тоже зовут их «мама Ян» и «папа Ян». Выйдя из кафе, мама говорит, что им надо навестить ещё пару друзей и сразу оттуда они поедут домой. Затем она пытается обнять сразу всех ребят и с шутливой грустью жалеет, что ей не хватает рук. Хисын обещает через Чонвона скинуть ей рецепты, что она просила и говорит, что запишут для неё на видео их с Джеем соревнование по готовке. Отец Чонвона обнимает одновременно сына и Джея и говорит второму, чтобы тот звонил ему, если вдруг нужен совет или поддержка. Джей благодарно кивает ему и обнимает в ответ. После того, как его родители ушли, ребята тоже начинают прощаться и расходиться по домам. Джей и Чонвон идут за руку в тишине. И Чонвон чувствует себя очень счастливым. Он всю дорогу идёт с улыбкой, на которую периодически поглядывает Джей. Прощаясь между их домами, Джей благодарит Чонвона. — За что ты меня благодаришь? — удивляется он. — За то, что могу ощущать всё то, что чувствую сейчас. Чонвон чуть наклоняет голову набок и ярко улыбается Джею, а у того замирает сердце. Ведь именно такое его лицо он изобразил вчера карандашом.***
Какими бы ни были замечательными выходные, понедельники и работу никто не отменял. Чонвон завтракает, приводит себя в порядок, надевает синюю рубашку и светло-голубые джинсы и выходит из дома. Запирая дверь в квартиру он задумывается, а не отдать ли запасной ключ Джею и пытается вспомнить куда он его убрал с комода. Открыв магазин, он уже на автомате делает дела по порядку: поднять жалюзи, полить растения, протереть столы и пол, проверить посуду, запустить кассу. Когда приходит Сону, все приготовления уже выполнены и тот говорит, что босс совсем ему работы не оставил. — Ничего, сегодня будешь весь день сам обслуживать посетителей, а я буду только на подмоге. — Эх. — вздыхает Сону и дальше со смехом добавляет. — Ну, иногда надо и мне нормально работать! Немного позже Чонвону звонит Джей и говорит, что ему пришлось рано уехать по работе и он не сможет заскочить к нему в перерыв, но может зайти после работы к нему, если тот не против. Чонвон говорит, что конечно не против и обещает дождаться его. Сону сегодня везёт. На его удачу, людей в магазин до обеда заходит не много и поэтому в перерыв он говорит Чонвону, что сам сбегает им за обедом. Чонвон стоит за столом, рядом с прилавком, где он обычно смешивает новые вкусы и заканчивает делать новый чай. Услышав звук колокольчика, он думает о том, что Сону видимо забыл повесить табличку о перерыве. — Простите, у нас сейчас… — обернувшись, он видит в своём магазине маму Джея. — Сейчас… — Извините. Я видела, что у вас перерыв, но заметила, что вы тут один, так что… — Чонвон чувствует волнение с её стороны. — Я пришла сюда именно к вам. — Ко мне? — Чонвон так и стоит, зависнув с коробкой нового чая в руках. — А. Эм. Да. Проходите, пожалуйста! — наконец придя в себя говорит он. — Будете что-то пить? Я только что сделал новый вкус, может попробуете? — Вы сами их все смешиваете? — женщина удивляется на утвердительный кивок Чонвона и соглашается. — Да, я с удовольствием попробую. Она присаживается за столик, пока Чонвон заваривает им чай. — Я решил, что тебе надо покушать побольше и купил для тебя чаджанмен! А себе, конечно же, взял токпокки! — говорит вернувшийся Сону и замечает, что они в магазине не одни. — Ой. — Спасибо, Сону-я. Прости, но можешь ты перекусить в задней части магазина? Я поем позже. — он выразительно смотрит на друга, давая ему понять, чтобы тот ничего не говорил и не спрашивал. — Ладно, босс. — он уходит в нужном направлении, пару раз оглядываясь. Когда он скрывается из виду, Чонвон разливает им чай. — Это купаж на основе зелёного чая с пряностями, фенхелем и апельсином. — рассказывает он. — В прошлый раз вы тоже просили что-то пряное и с апельсином. Он без кофеина и имеет расслабляющее свойство. — Вы запомнили? — мягко улыбается женщина и Чонвон отмечает, что у Джея очень похожая улыбка. — Спасибо. — говорит она, когда Чонвон ставит перед ней чашку. — Пожалуйста. — Чонвон видит, что женщине видимо сложно начать разговор. — Вы сказали, что пришли именно ко мне. Так… чем я могу вам помочь? — Для начала, как я могу вас называть? — спрашивает она. — Меня зовут Ян Чонвон. — Чонвон… — повторяет она. — Из того, что я увидела и услышала в нашу первую встречу, я поняла, что вы очень близки с Чонсоном. Нет, вы не подумайте, что я буду просить вас уговорить его со мной встретиться! — начинает оправдываться она, подумав, что Чонвон может не так истолковать её слова. — Я лишь… Я хочу узнать, всё ли у него хорошо. Я понимаю, что вряд ли он свяжется со мной. — с горечью в голосе говорит она. — Думаю, сейчас можно сказать, что он в порядке. — говорит Чонвон. Он не уверен, что должен подробно говорить ей о Джее, пускай это и его мама. Всё же, это дело самого Джея и его родителей. — Ясно… Чонвон, раз вы близки, то стало быть знаете о его особенности? — Разумеется. — с улыбкой отвечает он. — Госпожа Пак, я… Сонхун-хён и Джей-хён рассказали мне о произошедшем, так что я знаю вашу историю. Но только с их стороны и их слов. — Понимаю… Знаете, муж ведь правда тогда сказал те слова. И мы действительно не остановили его, когда он решил уйти. На самом деле… я не пытаюсь оправдать себя… Чонсон тогда был трудным ребёнком. Его будто в какой-то момент подменили. И мы решили, что будет как и всегда — он бунтует, уходит, погуляет, потом возвращается. — женщина прерывается, делает глоток чая и глубоко вздыхает. — Он уехал к моей маме и тогда она впервые запретила мне ступать на её порог. И даже тогда я думала, что это временно и они с Сонхуном вернутся. — она тянется за салфеткой, всё-таки не сумев содержать эмоций. — Мы так гордились младшим сыном, что совсем не заметили, что происходит со старшим… Чонвон молча слушает её и пропускает через себя всё, что она чувствует. Боль, вину, стыд. Этот поток настолько большой и сильный, что у него начинает пульсировать в виске. — В тот день, когда муж сказал те слова, о том, что нам не нужен такой сын… речь шла не только о нашем страхе перед его особенностью и тем, что он не может контролировать себя… После этих слов муж сказал, что надо что-то с этим делать, может поискать специалиста, психолога, кто бы помог ему стать более уравновешенным. Но Чонсон видимо услышал только первую часть нашего диалога. Его бунтарский характер не давал нам шанса подступиться. Хотя я, как мать не должна была оставлять попыток. — она замолкает на время, глядя в окно. — Мы были заморожены какие-то секунды. Это даже никак не сказалось на нас, благодаря Сонхуну. Но из-за всего этого сердце моего старшего сына заморозилось на долгие годы. За одиннадцать лет моя родная мать не дала мне шанса увидеть моих детей. И я понимаю, что я это заслужила. Вот уж кто действительно достоин называться матерью, так это она. — горько усмехается госпожа Пак. — Я знаю, что мои слова о стыде и мои извинения ничего не изменят, но я хочу их ему сказать. Я знаю, что не заслуживаю прощения, но всё, чего я желаю, просто знать, что они в порядке. Хотя бы раз в год получать сообщение о том, что у них всё хорошо. Чонвону уже сложно дышать. Он давно не находился под давлением такого тяжёлого потока эмоций, но он держится изо всех сил, потому что понимает, что это необходимо этой женщине, матери его любимого. — Чонвон, вы знаете, почему я вам всё это рассказываю? — она поворачивается к нему с покрасневшими глазами. — Чтобы вы понимали, что мои слова, о чувстве вины и стыда, не пустой звук. Я не смогу себя простить за то, что сделала и то, чего не сделала. Если Чонсон всё же не захочет увидеться со мной, прошу, передайте ему, что я сожалею, но не могу исправить ошибки прошлого, лишь надеюсь, хоть самую малость, наладить будущее. Но вы, разумеется, не обязаны этого делать ради меня… Тут из подсобки выходит Сону и, извиняясь, сообщает, что перерыв подошёл к концу и спрашивает — убирать ли табличку, или дать им ещё время. — Простите, я заняла весь ваш перерыв на обед. — женщина лезет в сумку и спрашивает, — Сколько я должна за чай? — Нисколько. — останавливает он её. — Считайте, я вас угостил в честь знакомства. — улыбается он ей. — Спасибо. — тихо отвечает она. — Не только за чай, но и что позволили выговориться и выслушали. Всего доброго, Чонвон. — и повернувшись к Сону, прощается с ним тоже и выходит из магазина. Сону молча идёт переворачивать табличку и Чонвон понимает, что часть разговора друг всё равно слышал, иначе бы налетел с вопросами, как только госпожа Пак вышла за порог. — Сону-я, можешь всё это пока сохранить в секрете? — говорит Чонвон повернувшись к нему. — Конечно. — друг поднимает на него взгляд и тут же подлетает к другу. — Чонвон! У тебя кровь! Сону усаживает друга обратно за стол и бежит за холодным полотенцем. И только сейчас Чонвон чувствует, что у него пошла кровь из носа. Он стирает её рукой и в голове пробегает мысль — «слишком тяжёлый поток эмоций». А потом замечает, что на рубашку уже успело попасть пару капель. — Вот неприятность. — вслух произносит он. — Неприятность?! Ты, блин, напугал меня! — Сону пихает ему в руки ледяное полотенце. — Давай прикладывай к носу! И голову наклони. Тебе плохо? — Нет, голова немного разболелась. — отвечает Чонвон, послушно наклонив голову вперёд и прижимая полотенце к переносице. — Её поток эмоций был такой тяжёлый… — Из-за этого тебе стало нехорошо? Почему ты не остановил тогда разговор с ней? — Сону, как я мог? Она же их мама и я не мог ей отказать. — он поднимает голову, смотря на друга. — Да даже если бы это была и не она, я бы не мог поступить иначе. — Опусти голову! — строго говорит Сону. — Друг мой любимый, у тебя огромное сердце, мы все это знаем. Но не забывай беречь себя. Джей-хён бы тебе за такое задницу надрал. Ну, не буквально. Хотя, кто знает! — начинает уже смеяться друг. — Сону-я, ты как обычно. — тоже улыбается Чонвон с опущенной головой. — Ну что? Остановилась? — Кажется да. — Чонвон поднимает голову и вытирает лицо полотенцем. — Спасибо. Жалко рубашку испачкал, ну ладно. — он идёт взять фартук и надевает его через шею. — О, так не видно. — Боги, у него только что был тяжёлый, эмоциональный разговор после которого пошла кровь из носа, а он переживает, что рубашку испачкал. — закатывает глаза Сону. — Да брось. Я в порядке. Лучше скажи, как много ты слышал? — С момента, как она спросила, знаешь ли ты, почему она всё это говорит. — Ясно… Знаешь, она действительно винит себя. По крайней мере, я понял кое-что важное… Она искала встречи с ним не ради Сонхуна, а ради него самого, ради Джея. — Ты скажешь об этом ему? — Я надеюсь, что он согласится с ней встретиться. Это всё же дело их семьи, хоть я и предложил ему пойти с ним для поддержки. Но если он не пойдёт, я поступлю так, как она просила. А может потом, спустя время, перескажу ему наш с его мамой разговор. — Да, наверное так будет правильно. Они спокойно и без суеты дорабатывают остаток понедельника. Чонвон даже умудряется в какой-то момент съесть лапшу, что принёс для него Сону. Сонхун приходит без пяти минут семь и с разрешения Чонвона забирает Сону домой. Чонвон стоя на улице и закрывая магазин думает, как скоро вернётся Джей и есть ли у него дома что-то поесть. Поднявшись к себе он ищет в комоде в коридоре запасные ключи от своей квартиры, решив предложить их Джею и, найдя нужный предмет, кладёт его на видное место. Вдруг он слышит за входной дверью шаги и распахивает её, удивляя человека за ней. — Хён! — Чонвон бросается к нему с объятиями. — Я так соскучился по тебе, хён! — Детка? — обнимает его в ответ Джей. — Что-то случилось? — Я просто очень рад тебя видеть. — Чонвон поднимает свои глаза и видит во взгляде напротив море тепла. — Ты голоден? Я правда не знаю, что дома есть поесть, я сам только пришёл. — Я принёс еду. — Чонвон только сейчас замечает пакет в руке у Джея из уже знакомого кафе. — Карри. — Уф! — он выхватывает пакет и бежит на кухню. — Джей-я, ты лучший! В следующую секунду он замирает, осознав, как он только что назвал Джея. Тот на это тихо хмыкает и, улыбнувшись уголком губ, закрывает за ними входную дверь. — Еще горячее! Ох, я так голоден! — Чонвон-а. — зовёт его Джей. Тот поворачивается к нему и видит, что хён смотрит на пару пятен крови на его рубашке. — Не обращай внимания, я случайно испачкался сегодня. — улыбается Чонвон, не желая, чтобы его хён нервничал. — Пойду переоденусь. — Тебе помочь? — со смехом в голосе спрашивает Джей. — Не нужно! — отвечает убегающий в комнату Чонвон. Надев домашнюю одежду, он идёт в ванну сразу закинуть вещи в стирку и начинает проверять карманы. Там оказывается пара чеков, какой-то забытый Чонвоном список и номер телефона госпожи Пак, который она оставила в пятницу на столе. — Чонвон-а, тебе поставить воду под чай? — Джей заглядывает в ванну. — А если бы я не был одет? — с притворным возмущением спрашивает Чонвон. — Я не был бы против этого. — подмигивает Джей. — Детка, ты таскаешь кучу бумажек в карманах. — он видит несколько листочков, один из которых сразу бросается ему в глаза. — А это… — Я, видимо, когда прибирался, засунул его в карман вместе с остальными бумажками. — и он не врёт. Протирая прилавок, он часто собирает с него бумажки и мелкие вещи и распихивает по карманам, а потом возвращает на место. Просто сегодня он забыл их положить обратно. Чонвон, включив стиральную машинку, забирает все бумажки обратно и одну отдаёт Джею. — Она оставила это для тебя. — и не дожидаясь ответа говорит. — Пойдём, покушаем, пока еда не остыла. — Я встречусь с ней. — вдруг говорит Джей. — Я… послушаю, что она скажет. Но, будь рядом со мной, ладно? — Конечно. — мягко говорит Чонвон. Закончив с ужином, Джей собирается уходить. И уже стоя в дверях, Чонвон, краснея, протягивает ему ключи. — Это?.. — неуверенно спрашивает Джей. — Ключи. От моей квартиры. — не глядя на него, говорит Чонвон. — Просто возьми их. — Хм… — с хитрой улыбкой Джей притягивает его за талию к себе. — То есть я теперь могу в любое время приходить сюда, как к себе домой? — Ну раз у тебя теперь есть ключи, то разумеется можешь. — Чонвон всё-таки поднимает на него свои глаза. — Чонвон-а, твои глаза, как фейерверки. — он наклоняется и целует его в ямочку на щеке. — Спасибо. Кстати, хочу чтоб ты заскочил ко мне на днях… Я хочу тебе кое-что показать. — Да? Хорошо! — улыбается Чонвон. — Может тогда после встречи с твоей мамой? Она сказала, что они будут тут неделю, значит в пятницу уезжают. — Я свяжусь с ней завтра и дам тебе знать. Ну, я пошёл. — Джей ещё раз целует Чонвона и уходит к себе домой. А Чонвон вдруг задумывается над фразой хёна «могу в любое время приходить сюда, как к себе домой». — Нет, ну он же не будет среди ночи ко мне приходить… — бормочет он себе под нос. — Или будет?