Маунтбэттена

Она обезумела. Я опустил её в свой ад, ведь она этого возжелала. Мы синхронизировались, стали одним целым. Мой фаллос желает её лоно, а её лоно желает мой фаллос. Я овладел ей в каждом помещении этого дворца. Утро стало добрым, завтрак вкусным, а работа манящей. Стоит лишь закрыть глаза, и я слышу не духов, а "глубже, Астер", "о да, возьми меня, Астер!", "ещё, я хочу ещё, Астер". Но больше всего, я люблю такие дни как этот. — Астер! — её крик разносится по всему дворцу. С обворожительной улыбкой поднимаюсь к ней, захожу и закрываю за собой дверь. Как обычно в меня летит ворох бумаги, а в следующую секунду она начинает кричать. — Я что, выходила за тебя замуж, чтобы разгребать всё это? — Знаешь как это всё меня достало? — Будто ведьма которую жгут на костре, — шёпотом восхищаюсь я. Растрёпанные черные как смоль волосы, глаза как голубой опа́л. С одного плеча спадает халат, он находится чуть ниже половины плеча, на её ногти нанесён красный лак винного оттенка и они сейчас стучат по столу. До меня она была иной. Сейчас: она – жертва, творение собственных желаний, решений, воли к жизни, мечущих чувств и эмоций. — Раздевайся, — приказывает она и делает глубокий вдох. — Ты ведь сама сказала, что тебя всё достало и ты идёшь работать, — расстёгивая пуговицы на рубашке издевательски приговариваю я. Снимая брюки кидаю взгляд на её искусанные губы, ей их не жаль. Сейчас она кусает их с новой силой, она не может ждать. Подхожу к ней, она скидывает с себя халат и уступает мне место, сажусь и взглядом указывают сесть ко мне на колени. Мои ноги слегка разведены, она садится ко мне лицом и полностью сгибает ноги так, чтобы стопы находились на моих бедрах. Её рука поглаживает мой член, а из девичьих губ срывается шумный выдох. Откидываюсь на спинку кресла и сжимаю руками её ягодицы, она прогибается в пояснице, а зад двигается навстречу моим рукам. Лебединая шея максимально соблазнительна раз от раза, краткий поцелуй и она покрывается мурашками. Кайла аккуратно насаживается на мой фаллос, помогаю ей, удерживая за талию, а её руки уже обвиты вокруг моей шеи. Она сдерживает стоны, но мы оба знаем, что на пике она будет кричать мое имя. Мы не любим когда она долго доминирует и дав ей время шепчу — остановись. Она понимает, останавливается и мурлычет мне на ушко — да, любимый, что ты хочешь? — тебя, на столе, — говорю и нам хватает данной немногословности. Мы с улыбками сплетаем наши языки и вначале снимаю её с себя, и усаживаю на край стола. Наши руки хаотично сметают всё с поверхности и мы с ещё большим азартом утопаем в нашем хаосе. Её спина касается холодного дерева, она сгибает ноги в коленях и разводит. Наклоняюсь вперёд, мои руки упёрты в стол по обеим сторонам её талии, изящные руки машинально ложатся на мою шею. Эти фарфоровые бедра движутся в такт моих произвольным толчкам. Позволяю ей слышать отголоски моего наслаждения, не сдерживаю свои стоны и её лоно сжимает меня. Она не желает показывать насколько ей это нравится, но никто не отбирал у меня возможность узнать её мысли. Чувствую, что конец близок и практически теряю над собой контроль, кончаем мы практически одновременно, заканчиваю ей на живот и ловлю её удовлетворённый взгляд. Поднимаю халат, усаживая, одеваю его на Кайлу. Надеваю брюки и рубашку, ведь после того как эта черная кошка удовлетворена, она мурлычет у меня на руках. Беру её на руки и несу в нашу спальню, укладываю на кровать и ложусь рядом. Люблю её нежность, грубость, я без ума от неё. — Мы всегда будем вместе, Кайла, — сказал Астер касаясь её руки, а огонёк в его глазу вспыхнул яростным пламенем.