Мой Синий лис

Вступление (Побег Лиса) Бог создал землю за семь дней. Определял суши и океаны, возводил горы и равнины, разделял тьму и свет. В каждой религии есть свой ад. Неизвестно, почему и откуда пошло деление на грешников и праведников. Нифльхейм, Туонелла, Тартар, Ад Данте, Нарака, Диюй - имея одну суть, каждый из них абсолютно разный и не похожий на других. Это был день, когда Бог возводил горы. В пустотах земли, что появились, нашли пристанище семена пороков и там, скрытые в глубине земли, лишенные тепла и света, они учились выживать. Человеческая душа – самый хрупкий и непостоянный материал, и наступил день, когда из семян порока появилась Чёрная сакура с большими лепестками. Цвела она всего неделю. Но едва её ветки покрывались цветами, на поверхность в виде плотного тумана поднимались грехи, пороки, страдания. Они входили в дома, находили жертв на улицах, проникая в кровь и мысли, создавали в душах царапины, которые впоследствии перерастали в трещины, а треснутая душа – это хорошее удобрение для Чёрной Сакуры. Чем больше становилось людей, тем больше Сакур распускалось. Но попадались души, способные прогнать от себя порок, и не придавались его влиянию. Пороки, потерпевшие такое поражение, возвращались в Сад, где, скопившись, образовали Смотрителя Сада Чёрных Сакур. Чем больше был сад, тем больше смотрителей он требовал. Но однажды, в период цветения, одна из Сакур распустила не порок, а некое существо. Маленький сгусток чёрной материи некоторое время парил по саду, но после начал приобретать черты: слегка вздернутый нос, мягкие даже на вид острые ушки. Затем появились лапки, и, спустя три месяца после появления на свет, Чёрный лис ловко разгуливал по тонким веткам, питаясь вернувшимися пороками. Он был грациозен, что в прыжках, что просто лёжа на ветках. Его шерсть становилась все длиннее, а взгляд все более тяжёлым. И временами он позволял себе затеять драку со Смотрителями. Но те редко когда обращали на него внимание. Поврежденные души, что были подпиткой Сакур, никогда долго не находились в этих землях. Со временем лепестки цветков становились более жесткими, а более древние деревья приобретали заостренные лепестки и издали смотрелись как скопление морских ежей. Такие цветки цепляли Смотрителей, нанося раны. Но как бы те не злились, не могли избавится от них, их силы во многом зависели от количества деревьев в саду, поэтому на шипы и царапины никто не обращал внимания. А Лису эти лепестки были ни о чем. Он словно проходил сквозь их остроту, а иглы под его лапами становились мягкими, как свежая глина. Но однажды чистая душа ребёнка, что по всем канонам не должна была попасть сюда, оказалась у кроны самого дальнего дерева. У неё не было повреждений, но была подавляющая сила, против которой Смотрители были бесполезны. Этот ребёнок, лет 10-12, спокойно ходил по саду, поврежденные души не наносили ему вреда. Так было некоторое время. Наступил момент, когда с очередными играми за душами, Лис заметил это дитя. Необычный сгусток энергии, который он благоразумно обходил, ныне почти неподвижно лежал на первой ветке, его яркость начала тускнеть. Все же, долгое пребывание среди порока изматывало, даже ему тяжело было удержать себя. Лис не привык о ком-то заботится или беспокоится, но его охватило странное чувство, доселе неведомое им. Влеченный любопытством, он аккуратно начал подходить. Яркий свет этой души стал непостоянен, и пороки наконец получили возможность для нападения. Но душа была ещё сильна и могла давать отпор. Но чем больше порока было, тем слабее становился свет. Ядовитые пары поврежденных душ проникали внутрь, ускоряя победу тьмы. Лис наблюдал. Он не мог понять, что не так, но осознал, что ему неприятно то, что происходило. Прислушиваясь- каждый раз, как пороки настигали душу – та издавала стон, схожий со скрипом, но постепенно он исчезал, словно поглощался тьмой. Почуяв слабость души, Смотрители начали собираться. Лис не понимал того, что происходило, но его тело начало принимать решения само. Сделав несколько прыжков, он встал над душой, покрыв её своей шерстью. Тьма не могла почувствовать душу сквозь неё и после бесплодных попыток была вынуждена отступить. Но вот Смотрителям такой исход не понравился. Вооружившись посохами и плетьми, они пытались заставить Лиса отойти от души. Но тот словно прирос к земле как Сакура, и стоял не шелохнувшись, лишь иногда его глаза закрывались, дабы скрыть гнев, но он не сделал даже малейшего движения. Душа, что была под ним, начала постепенно приобретать свою былую силу. Но все же, отголоски пороков дали о себе знать. Несмотря на то, что силы души восстановились, они уже были не те и вряд ли смогут выдержать ещё несколько нападений. Когда исход понятен для обеих сторон, дальнейшее действие лишь отсрочка. Видимо, те, кто находился в Саду, это понимали. Когда у тебя есть вечность, понятие времени теряет силу, но когда у тебя максимум несколько дней, каждая секунда кажется вечностью. Лис не покидал душу, лишь отошёл на расстояние, дабы взобраться на холм. Смотрители разошлись по всему саду, но не покидали его в определённых пределах. Они медленно начали замыкать круг. Спешить причин не было, пары Чёрной Сакуры делали за них почти всю работу. Лис был настороже, но даже он осознавал, что ничего не сможет сделать. Смерти изнутри не остановить даже ему. Душа тускнела, повернув голову, и неуклюже, душа направилась в сторону Черного лиса. Так они вдвоем и стояли на холме, теплое и черное. Ослабленный от такого действия, ребенок сел у лап лиса и доверчиво заснул. Смотрители ожидая точки невозврата, занимались деревьями, и в кокой-то момент, отошли достаточно далеко. Душа приоткрыла глаза, и цепляясь за шерсть, поднялась на ноги. Лис слегка зарычал, однако, ребенок не почувствовал угрозы. Он смотрел на зверя с чувством радости и доверия. В этот миг, свет души стал ярок, а шею лиса обвили мягкие руки. От этого прикосновения, зверь застыл, однако, растеряв все силы, душа начала резко слабеть, и Смотрители ринулись к ним. Лис не смотрел на опасность, он пытался понять, сто за тепло появилось внутри него. Душа исчезла, до того, как Смотрители дошли. Лис изменился, его черная шерсть стала темно-синего цвета, он и сам словно вырос, у него появился второй хвост. Лис отряхнулся, и его сияние отпугнуло смрад порока. Зверя начали терзать странные ощущения, это злило и пугало его. Но среди этого хаоса одно желание зверь осознал четко, он должен бежать отсюда- это место душило и словно поглощало его. Смотрители, уловив исчезновение души, огласили сад своим воем, и бросились на лиса, однако, очищенный от порока воздух стал для них припятствием. А зверь бежал, он цеплялся когтями за скалы, отталкивался от Сакуры, губя ветки, он забирался все выше, упершись в потолок, лис замер. Рычание Смотрителей подгоняло вперед, и зверь начал копать проход своими лапами. Небольшие камни и земля сыпались вниз, но желание освободиться было сильнее, зверь активнее работал лапами, заваливая проход Смотрителям. Но провозился еще немного, и вот его нос наткнулся на странный запах. А потом еще на один. Ведомый ими, зверь наконец выбрался наружу. Над его головой была черная и не досигаемая бездна, усыпанная чем-то мелким и светлым. Синий лис забрался аккуратно на первое дерево, и устало закрыл глаза. Часть первая: Я хочу выжить ( Жизнь героя) Город.... Странное чувство после пути – оно возникает только при проходе ворот, едва их тень касается твоей правой ноги, заставляя невольно задерживать вдох, полностью в него погружаясь. Отдавая молчаливую дань духам, хранящим этот город в относительном спокойствии, и прося у них позволения искать приют после дороги. Почему-то всегда в каждом городе при любой усталости ловишь это единство, при долгом путешествии создаётся эффект зеркальной памяти: те же скрипы повозок, тот же запах тканей и голоса... Женщин, детей, мужчин – столько жизней... Миры, миры... Но усталость все же одолевает тебя, и ты, найдя поток меньшего сопротивления, направляешь силы на поиск еды. Чувство голода человека – это одно, чувство голода зверя – совсем другое. Усталостью держать его только силой медитации слишком плохая идея. (несогласованное предложение. К чему относится слово «усталостью»? Оно здесь не согласуется ни с чем. Персонаж устал и сдерживает голод только силой медитации? В любом случае требуется немного переиначить предложение, например: Держать его только силой медитации, устав с дороги – слишком плохая идея. Возможно, заложенный смысл изменился, поэтому тебе самой надо разобраться с этим предложением, что именно ты имела ввиду) Уличный шум та ещё заноза, и ты ищешь тень... Переулок... И в момент, когда возможность расслабиться кажется столь близкой, этот окрик становится хлыстом, от которого рвутся поводья: - Пошла прочь, псина проклятая! - в нос ударяет запах несвежих мясных туш, на глаза попадается замызганный фартук, голод внутри становится невыносим. -Я же сказал, прочь! - переулок огласился воем и это стало последней каплей. - Дыхание Смерти, дар единения, Месть Синего Лиса. Сдерживать его далее было бы опасно, и так поврежденный, мой духовный зверь в голоде просто бы поглотил мою Золотую нить. Синий красавец занял своё место. - Эй, ты только шуму не наделай, неохота снова из клетки тебя вытаскивать. - Лис распушил три хвоста, и видимо, пропустил приказ мимо себя. Зараза. Ладно, мой черёд. - Дыхание Смерти, Поглощение нити.- Странно, его нить не так сильна, как я думал. Даже его амулет не представляет для моего проклятия интереса. Жалкая туша. Но забрав его нить всю, я оставлю след. Мне позволили войти, а я на горожан кидаюсь... Но голод силён, Лис стал темнее, а значит он сорвется – я не в том состоянии, чтобы удержать этого психа. Прерываю поглощение. Думай... -С-с-смерти... Ты, ты, ты - монстр, - мясник в ужасе кидается на меня. Не успею, но Лис есть Лис. Физические удары ему нипочем, у меня всего несколько минут до того, как он начнёт бойню. Что же делать? Кидаю взгляд на пса - Смерть и Жизнь не совместить, но я могу только остановить кровь. И... Ну конечно! - Дыхание Смерти, Кокон Ядовитых земель. - Защита, способная остановить смерть внутри себя и в небольшом радиусе убивающая всё. Лис не доволен, но, видимо, тоже решил, что спасение пса важнее этой свиньи. И направляет часть сил на кокон. Так, буйства не будет, уже хорошо. Мясник выползает из закоулка. Чёрт, его бы связать, но сил нет, я еле держу кокон. - Лис, воссоединение. - недовольно клацнув зубами, Лис соединил наши нити. - Знаю я, уймись. -Так, за городом должны быть чёрные земли, трупов там хватит, вот только они наверняка под защитой, а я не смогу выстоять, если нас накроют. Позади меня раздался скулеж.