Daiya no Ass

Направленность: Слэш Пейринг и персонажи: Савамура Эйджун/Окумура Коушу, Фуруя Сатору/Миюки Казуя, Курамочи Ёичи/Коминато Харуичи, остальные товарищи из Сейдо где-то тренькаются на фоне. Рейтинг: R (чутка пере-R, недо-NC) Метки: Согласование с каноном, ООС, Повседневность, Спорт, Юмор, Романтика, Драма, Нецензурная лексика Описание: РомантИк МурМуров, щедро приправленный бейсболом и подростковыми гормонами. И товарищи по Сейдо, нагнетающие обстановку, куда ж без них. Примечания автора: События происходят сразу после окончания предыдущей главы. «Семпай, ты мою руку отпускать собираешься?» – хочет спросить Окумура, но передумывает. Нет, не совсем. Ему…почему-то самому не хочется отпускать руку Савамуры. Ему нравится эта рука – левая рука питчера-левши, мозолистая, шершавая, теплая. Доверчивая и странно-мягкая именно сейчас, когда их пальцы переплелись, когда их сцепленные ладони лежат между ними, сидящими в углу буллпена на узкой скамейке и не решающимися заговорить. Им надо отрабатывать номера, но Окумура выбит из колеи, в ногах все еще слабость, лицо горит, а сердцу едва-едва удалось вернуть привычный ритм. - Я хочу победить. – нарушает тишину Савамура. Он почти шепчет – так непривычно для всегда громкого семпая. – Нынешние третьегодки и второгодки – те, с кем я тренировался до кровавых мозолей и до седьмого пота, с самого своего прихода в Сейдо. Я не смог помочь семпаям, окончившим школу в прошлом году. Меня даже не выпустили на горку в той игре…когда Инаширо нас выбили. Я просто смотрел со стороны. И весной, когда мы вылетели с Кошиэна. А сейчас… Окумура по-прежнему не смотрит на него, смелости не хватает, но он чувствует, как вздрагивают пальцы, как ломается голос Савамуры, и сжимает ладонь крепче. - …сейчас я хочу выучить столько подач, чтобы их хватило на всех – на любого соперника. Чтобы сдерживать их всех, и спокойно ждать, пока ребята сумеют вырвать хоть пару хитов – даже если против них Амахиса, Нарумия, Масамуне… Нашему гепарду хватит пары хитов, он сделает нам ран. - Я верю в вас всех. – решается Окумура. Он должен поддержать. К тому же – это бейсбол, тут он как рыба в воде. – Если бы я не верил в силу Сейдо, я бы не поступал сюда. Я тоже хочу побеждать. Но у тебя и так арсенал подач больше, чем у любого питчера, которого я когда-либо видел. Почему ты думаешь, что их не хватит? - Я хочу убедиться, что их хватит. И не успокоюсь, пока не отработаю все. - Я помогу тебе. - Правда? – в голосе Савамуры слышится улыбка. - Конечно. Завтра я буду смотреть в оба. - Ты о чем? - Об игре Ичидай и Якуши. Может, мне удастся понять, какие твои подачи эффективнее всего сработают против их бэттеров. Я расскажу тебе, и вы с Миюки-семпаем все отработаете… - Волчонок… - А сейчас…я не знаю, как обеспечить тебе душевное равновесие, но нам надо попробовать еще побросать те номера, которые тебе не удаются. – о том, что собственное душевное равновесие далеко от нормы, он предпочитает не думать. Он косится на лежащий рядом шлем, который до этого стянул, чтобы охладить голову. Надо снова надеть экипировку и идти тренироваться… - Откуда ж ты взялся такой…бейсбольный дурик? – хихикает Савамура. - Из Канагавы. – от такого странного вопроса у Окумуры даже не возникает мысль о том, чтобы возмутиться на «дурика». – А что? Семпай молчит. И Окумура решается, наконец, посмотреть на него. А тот…пялится на него во все глаза и…кажется, едва сдерживает смех – уголки его губ дрожат. - Что? Я сказал что-то смешное? – мрачнеет он. - Не-не, ничего, – Савамура мотает головой, – просто…я же почти нифига о тебе не знаю. - …А…зачем тебе?.. - Интересно же! – вспыхивает Савамура и отворачивается, надувая губы. И начинает бубнить: – Ты ничего не рассказываешь, я только знаю, что ты не можешь съесть много за раз, и что ты от жары становишься вялым, как немощь, а еще что у тебя волосы пушатся, когда идет дождь. Окумура немного офигевает от этой информации. - И зачем тебе…это…все? - Говорю же, мне интересно. – Савамура как-то сникает. – Мне это важно. Окумуре по-прежнему невдомек, как рандомные сведения о нем помогут им сыграться, но…раз Савамуре кажется это…важным… - Что ты хочешь узнать? – вздыхает он. - Какие фильмы ты смотришь?! А книги читаешь?! Или мангу?! – настроение у Савамуры меняется за мгновение. Только что сидел, хмурился, и вот уже снова смотрит любопытными блестящими глазами, подается ближе, слишком близко, и был бы у него хвост – наверняка, завилял бы им… - Ну…из художественных… – он пытается вспомнить, когда вообще смотрел или читал хоть что-то, кроме игр, альманахов и статей из спортивных журналов, и в памяти кое-что всплывает. – …Мне в детстве нравился один американский фильм. «Их собственная лига». Слышал про такой? Савамура задумывается. Окумуре почему-то кажется, что если он вспомнит, наверняка сейчас разулыбается еще ярче – он всегда так довольно лыбится, когда что-то понимает или вспоминает… Но Савамура, вопреки его ожиданиям, кукурузит покерфейс: - Вспомнил. Это же…про бейсбол. - Ну…да. – соглашается Окумура. – Но…он мотивирует. - О. Щас угадаю. Твоя любимая манга – «Мэйджор»? А любимая книга что-то вроде «Маниболл» или «Школа бейсбола»... Окумура вынужден признать, что он недалек от истины. - Мне нравится «Болельщик». – признается он. Савамура, кажется, не выдерживает – хохочет, как не в себя. - Я так и думал! АХАХАх! Волчонок, ты бейсбольный гик! Ты такой…такой… Окумура предпринимает попытку выдернуть свою руку из чужого крепкого хвата – почему Савамура до сих пор не отпустил? - И я тоже…хихихи… - смеется Савамура. И Окумура передумывает. И продолжает держаться за его ладонь, переплетая пальцы. А еще терпеливо ждет, когда этот странный семпай наржется вдоволь. Если честно, смех у него…особенно, когда он не смеется во всю мощь своих легких, а вот так, просто задорно хихикает – кажется заразительным. При звуке этого смеха, при взгляде на раскрасневшегося трясущегося Савамуру в груди что-то екает, часто-часто, будто и правда – эти его смешинки передаются воздушно-капельным путем, и Окумура уже вдохнул порцию. - А еще…хихик…знаешь, что я подумал? - Что? – он позволяет себе легкую улыбку. Савамура все равно на него не смотрит – он забавно жмурится, когда хихикает. - Что Миюки не всегда бывает прав! Охохо, если я расскажу этому противному еноту – он охренеет! - При чем тут Миюки-семпай? – мигом мрачнеет Окумура. Вот пусть Савамура только заикнется о том, что он обсуждал его с Миюки! Это точно будет поводом для взбучки. Но Савамура ржет – уже не мило заразительно хихикает – а угорает, как последняя скотина, захлебывается и стонет в попытках выдавить из себя что-то, отдаленно напоминающее человеческую речь. - Ты…мы…я ему…а он… «не смешивай личное с бейсболом» ахахах, вот придурочный занудный…енооот! Аааахахаха, а что мне делать, если у меня…личное и бейсбол – не разделяются?! В каком это смысле – личное и бейсбол не разделяются? И при чем тут Окумура? А еще – что, черт возьми, произошло…когда Окумура решил задать ему трепку? Это как-то связано с тем, о чем сейчас хихикает Савамура? Он не решается уточнить. И слушает внимательно, пытаясь вычленить из смехуечков Савамуры что-то важное. - Волчо-онок! Хахаха, это ж пиздец! Знаешь…что эта хвостатая ехидна еще мне брякнула? «Нельзя вываливать сразу!» А ты…тебе…о-о-о, все, я не могу. - Что вываливать? – едва сдерживаясь, уточняет Окумура. Его начинает потряхивать от злости. – Что ты не можешь, семпай? - Не могу молчать. – Савамура успокаивается так внезапно, что это даже пугает. Он смотрит на Окумуру как-то странно, с непонятной смесью чувств в глазах. Пристально, будто пытается увидеть у него на лице что-то новое. - Что ты не можешь молчать – это не новость. – язвит Окумура. – Только и делаешь, что треплешься, орешь, хихикаешь… Почему ты такой шумный, это же не… - Ты мне нравишься! – выпаливает Савамура, перебивая его. И смотрит все тем же странным взглядом. А еще сжимает его ладонь так отчаянно, черт, почему он до сих пор держит его за руку?.. Окумура моргает. И чувствует, как уши закладывает, как внутри черепной коробки гулко шумит, и голова внезапно кажется набитой ватой. До него плохо доходит…хоть что-то. Связь с реальностью внезапно забарахлила. - Что… – слабо произносит он. На большее его не хватает. - Что-что. Нравишься ты мне. - А… Савамура отпускает его руку и утыкается лицом в ладони: - Сильно. Прям пиздец как. – стонет он. – Не могу успокоиться. Втрескался по уши и страдаю. …Втрескался…по уши… Страдает? - И еще завидую этим ванильным пидорасам. Нашли друг друга, блин. А я еще думал – чего он вечно с этим глистообразным истуканом носится, как курица, «Монстриком» ласково называет! Я тоже так хочу. – вздыхает Савамура. - Ты хочешь…чтобы Миюки-семпай тоже тебя ласково называл? – выдавливает Окумура. - Да при чем тут этот тануки! – раздражается Савамура. – Я просто…мне хочется…ну… «Нравишься ты мне. Сильно. Прям пиздец как. Не могу успокоиться. Втрескался по уши и страдаю». До Окумуры доходит. Так доходит, что дыхание перехватывает. Значит ли это, что реакции…его тела на Савамуру – это…не какая-то странная, непонятная, неправильная фигня, а что-то, обусловленное действиями самого Савамуры? - Я просто иногда смотрю на тебя, и мне грустно. – вздыхает Савамура, опуская голову, роняя руки между коленей. – Потому что я стараюсь… Очень стараюсь. Первый номер получил… Только если я хорошо отыграю в следующей игре… Даже если я отыграю в сто раз лучше Фуруи, мне все равно не грозит… Примерно на этом моменте Окумуре надоедает его слушать. Он падает со скамейки на колени, тянется к Савамуре, хватает его за волосы и целует. Савамура тупит. И не шевелится. Это ужасно неловко. Окумура пытается отстраниться, но Савамура все-таки отвисает – тоже кладет руку ему на плечо, мягко тянет на себя, прикрывает глаза и отвечает на поцелуй. Окумура целует кого-то впервые, а насчет семпая он не уверен – но их поцелуй мокрый, неуклюжий и…если честно, все равно приятный. Губы у Савамуры все покусанные, обветренные, немного соленые, жаркие…смелые. У Окумуры тянет внизу живота, когда он прихватывает его нижнюю губу, когда притягивает еще ближе, когда его рука переползает с наплечника щитка на шею и обжигает прикосновением шершавых подушечек пальцев… Он дергается, разрывает поцелуй, выдыхает раскаленный воздух, распахивает глаза – когда он вообще успел зажмуриться? – и смотрит на Савамуру так, будто увидел впервые. А у того широченные зрачки, покрасневшие щеки, влажные припухшие губы, и… - Семпай… – шепчет он, сам не понимая, что хочет сказать. – Я… - Волчонок, сними этот дурацкий щиток, и иди сюда. – просит Савамура. И тут же тянется сам, чтобы помочь ему, кладет ладони на бока, лезет под щиток… снова целует – в губы, совсем коротко, мажет по щеке, ведет губами по линии челюсти, спускается к шее… Окумура офигевает от свалившихся на него ощущений, от того, что происходит с его телом. Он дрожит, и у него так сильно тянет в груди и одновременно в паху, а из горла рвутся стоны. Разве так должно быть? Он ни черта не помогает, он просто не способен, но Савамура справляется с его защитой сам, отбрасывает щиток в сторону, берет его за запястья и тянет на себя. И Окумура послушно залезает к нему на колени, чтобы снова попробовать его губы, чтобы убедиться, понять… Инстинкты толкают его ближе, и он влипает в грудь Савамуры своей грудью, путается пальцами в растрепанных жестких волосах, сжимает его бедра своими коленями, стонет в поцелуй и дрожит от горячих ладоней, пробирающихся под футболку. Хочется. Больше. Он начинает понимать Миюки с Фуруей. И бэттери Инаширо. Второе дикое и приятное открытие – Савамура тоже возбужден. Он действует хаотично, неосознанно, им управляет удовольствие и жажда, но при этом он идеально чувствует его желания – целует и прикасается так, как хочется Окумуре. А еще срывается – коротко стонет, шепчет комплименты и признания – искренние и от души, как умеет, наверное, только он один. Это смущает, но у Окумуры даже не возникает мысли остановить его, потому что желание Савамуры заразительно, зажигает, заводит, требует ответной искренности. Он не умеет говорить о чем-то хорошем, не связанном с бейсболом, не умеет хвалить за что-то, не связанное с бейсболом, но он разрешает своему телу поддаться этому откровенному животному желанию – и Савамуре это явно нравится. - Волчонок… – задыхается он. – Я не знал…что ты можешь быть таким…Будь со мной всегда таким… когда мы вдвоем. Он ведет носом за ухом, обжигает кожу мягкими прикосновениями губ, лижет языком, оставляя мокрые прохладные дорожки, царапает зубами, посылая мурашки по спине, его ладони сжимают задницу, а бедра толкаются снизу…и Окумура настолько подчинен этим захватывающим, многогранным удовольствием, что готов пообещать ему что угодно – свое тело, сердце, золото Кошиэна, покусать всех соперников Сейдо, и Савамуры лично… Пожалуй, это к лучшему, что он не может вымолвить ни единого членораздельного слова – язык заплетается, стоны скребут горло, перед глазами вспышка за вспышкой, внизу живота почти болезненные спазмы, все сильнее с каждым новым действием Савамуры – укус между шеей и плечом, сильные руки сжимают его бедра и дергают еще ближе, а потом снова лезут под одежду, с нажимом гладят живот, бока, спину, дергают кулиску джоггеров…и останавливаются. - Можно? - Да! – он почти кричит. Вот почему семпай тормозит, когда Окумуре нужны его прикосновения? Да пусть хоть на земле его разложит, прямо в буллпене, лишь бы не прекращал. Горячая ладонь пробирается под белье, и Окумура выгибается, давясь стоном – он чувствует, что нещадно течет, но его даже не хватает на смущение – желание сильнее, и он толкается бедрами, подается ближе, беспорядочно цепляясь за волосы Савамуры, за его плечи, заставляя его пораженно выдохнуть: - Волчонок…фига ты…даешь… – и крепко сжать ладонь вокруг его члена. Окумура внезапно злится – он хочет кончить, и он – абсолютно точно – НЕ хочет сейчас выслушивать всю эту банальную пошлятину, он и так достаточно возбужден. Он рычит, но вместо привычного рыка получается жалкий стон сквозь зубы, хватает Савамуру за воротник футболки, тянет к себе, накрывает его губы своими, чтобы занять этот неугомонный трепливый рот, кусается, и, наконец, тоже лезет ему в штаны. Савамура пораженно стонет в поцелуй, толкается ему в руку, и… все происходит обидно быстро, но так остро, что кажется, будто сознание вылетает из тела. Его ломает и выкручивает от ощущений, от вида такого же ошалевшего, обезумевшего Савамуры. Окумура чувствует себя выжатым, обессиленным, и утыкается Савамуре лицом в плечо, замирая и пытаясь не забывать дышать. Спине холодно, а спереди – жарко и липко. Его рука тоже липкая, а волосы на затылке шевелятся от горячего дыхания Савамуры. Окумура чуть не подрывается, чтобы сбежать. Хоть куда-нибудь. - Куда ты, Волчонок? Конечно, попытка проваливается – Савамура хватает его за талию, притягивает к себе, бессовестно прижимается губами к шее и бормочет: - Не убегай…пожалуйста. Окумуре требуется примерно две минуты и несколько десятков глубоких вдохов, чтобы перестать паниковать и вернуть себе относительно трезвый рассудок: - Семпай…нам надо подачи тренировать. Савамура хихикает ему в шею, и это снова…слишком. - Я серьезно, отпускай, мы должны… Савамура отпускает. Но смеяться не перестает. А Окумура смотрит на…этот пиздец, который они натворили – на их штаны, футболки, руки…короче, вид у обоих настолько непотребный, что тренироваться ВОТ ТАК не представляется возможным. - Надо переодеться. – решительно заявляет он, слезает с колен Савамуры и направляется к выходу из буллпена. - Ээй, стой-стой! – шипит Савамура, нагоняя его у самого выхода, и обхватывает руками со спины. Это…нервирует. Да, точно, именно нервирует, а не…что-то там еще. - Давай осмотримся. – шепотом предлагает Савамура. – Наши тренируются, прикинь, что будет, если они нас увидят…такими. Приходится с сожалением признать, что он прав. На поле А игроки первого и второго состава вперемешку – тренируют хиты и раны. Взгляд Окумуры цепляет фигуру невысокого раннера, растрепанную черную макушку, красную прядку, ярко выделяющуюся в свете прожекторов… Сето носится между базами с довольной хищной ухмылкой. Неловко будет попасться ему на глаза – мало того, что стеба не оберешься, так еще и стыдно – лучший друг прикладывает усилия, чтобы в следующем сезоне пройти в первый состав, в то время как Окумура…с асом команды…аааа, черт, в голове не укладывается, что он творит! - В ангаре, наверное, тоже замахи тренируют. – тихо говорит Савамура. И по-прежнему обнимает его, прижимаясь сзади… – Нам надо как-то пробраться по темноте окольными путями…до общаги. А там хватаем чистую одежду, и… - И идем тренироваться. – припечатывает Окумура. - Естественно. Волчонок, ты же сам предлагал отрабатывать те два номера? Да. И он намерен помогать Савамуре отрабатывать те два номера, пока один из них не вырубится от усталости. Они двигаются короткими перебежками по слабоосвещенным местам, как пара шпионов или воришек. Савамура держит его за руку и тащит за собой. Если бы Окумура не был в таком…нестабильном состоянии, возможно, нашел бы это веселым. Ну, или нашел бы хоть какие-то плюсы в данной ситуации. Они решают обойти ангар, потому что сегодня ночью прохладно, и все, очевидно, машут битами внутри. Но за ангаром кто-то есть – слышны голоса, какая-то возня…они тормозят, вжимаются в стенку и напряженно прислушиваются. Через пару секунд Савамура поворачивается к нему и смотрит выпученными глазами, беззвучно открывая рот, как выкинутая на берег рыба…И спустя мгновение до него тоже доходит – там же парочка! Кто-то шкерится за ангаром и…ну, судя по звукам, тискается. Первое, что приходит в голову – это капитан с Фуруей. Но они ведь не настолько…эээ…неосмотрительные? Правда? Потом Окумура вспоминает, что Асо-семпай недавно признался какой-то девушке из теннисного клуба – вспоминает исключительно потому, что тот превратил это в целую героическую эпопею, а его товарищи-третьегодки всячески его подбадривали… Но Асо-семпай в первом составе, вряд ли он так хладнокровно отнесся бы к тренировкам. «А вы с Савамурой прямо энтузиасты, куда деваться» - подсказывает ехидный внутренний голос. Окумура уже почти смирился с тем, что его совесть говорит с ним голосом Миюки. - Это же…Это же…пиздеееец… – шепотом тянет Савамура. – Охуееееть. Я, конечно, рад за них, но…ебааать…нежданчик. Окумура хмурится и прислушивается внимательнее. - Ммм…надо еще потренироваться. – мягко замечает один голос. - Угу. Прости. Я на адреналине. – отвечает другой. Далее – судя по звукам – следует поцелуй. - …До сих пор? - С утра. С тех пор, как мы игру закончили. - Мы же не можем здесь… - Знаю… Че-ерт, Хару… Окумура давится воздухом. - Может, попробуем найти более укромное место?.. Ё-сан, мы спалимся. Окумура кашляет в ахуе. И, естественно, сдает их с потрохами. - Там кто-то есть. – опасно рычат за углом. - Валим. – коротко кивает Савамура, и они стартуют с места одновременно, сверкая пятками. - Мы оторвались? – тихо спрашивает Окумура, вжимаясь спиной в стену какой-то невысокой постройки и пытаясь утихомирить свое сбитое дыхание. – Нас заметили? - Если заметили – он нас убьет. – сообщает тяжело дышащий Савамура. - Курамочи-семпай? - Курамочи-семпай просто покалечит. А вот Хару-ччи – убьет. Усыпит хлороформом, расчленит на мелкие кусочки и смоет в унитаз. Очередной порыв ночного ветра шевелит кусты, за которыми они прячутся. Жутковато. Но, кажется, товарищей по команде – по крайней мере, тех двоих, поблизости не наблюдается. …Окумура слишком рано радуется – в конце одной из освещенных дорожек появляется маленькая фигурка второго базового. Учитывая, как Савамура только что отзывался о Коминато-семпае – становится не по себе. А тот осматривается по сторонам, чуть ли не принюхиваясь к воздуху… Савамура тянет его за руку и кивает куда-то в сторону. В нескольких метрах от них в пристройке виднеется дверца. Савамура бочком двигается вдоль стены, берется за ручку – и на удивление, там оказывается не заперто! - Быстрее, пока он нас не заметил. – шипит он. Окумура спешит внутрь, и они запираются там, с бешено колотящимися сердцами, напуганные и трясущиеся. А потом Окумура осматривается и понимает, что это за постройка. Комната отдыха тренерского штаба в темноте выглядит немного зловеще. Диван, стол, нагромождение каких-то папок и книг, сложенных стопками тут и там – все это кажется будто бы заброшенным, словно сюда никто не заходил несколько лет. На самом деле это, конечно, не так – тренер Катаока часто наблюдает здесь за их тренировками вместе с тренером Очиай, Такашимой-сан и менеджером Оота. Еще и яркий свет прожекторов с поля А, пробивающийся сквозь закрытые жалюзи, кажется каким-то тревожным и недобрым, будто огни инопланетного корабля… Окумура понятия не имеет, откуда у него такая бурная фантазия. И что самое стремное – в этой темноте ему мерещатся какие-то шорохи, вздохи и… - Оох…мх… И стоны. - Мм…Монстрик! Понятно. Ему не мерещится. Савамура тут же захлопывает ему рот рукой, прижимая к стенке. А сам трясется…от смеха. Кусает губы и беззвучно коноёбится в конвульсиях! Окумура возмущенно сверкает на него глазами и пытается цапнуть за руку, но у того хорошие рефлексы – руку отдергивает, беззвучно фыркает, хотя мог бы и не пытаться быть тихим – долбанутая парочка в соседнем помещении не сдерживается, а наоборот, кажется, расходится. Особенно кэп. - Надо валить. – шипит Окумура. - Я только щас вспомнил про ключик от архива… – загадочно и невпопад отвечает Савамура. И начинает вертеть головой, будто что-то ищет. – О, смотри, вон дверца. Они там… - Чего ты тупишь? – он хватает Савамуру за руку, привлекая внимание. – Валим. - Но снаружи Хару-ччи! - И что ты предлагаешь? - Останемся тут…заодно соберем компромат на этих радужных слоников, и будем потом их шантажировать. Гениальный план. Просто охуенный. План оказывается хреновым. Слушать звуки…хм…того самого, чем сейчас занимаются их сокомандники, все эти бесконечные вздохи, стоны «Миюки-семпай» от Фуруи, а главное – ту невообразимую пошлятину, которую несет Миюки вперемешку с экстатическими воплями – это не просто смущает. Это…слишком для его детской психики. Они с Савамурой сидят за диваном и прячутся от охотящегося на них снаружи Коминато-семпая, в то время как Миюки с Фуруей за стенкой – кажется, в архиве, – вовсю наслаждаются молодостью и…прочими радостями…жизни… Может, уже пора оставить их? Кажется, «компромата» они собрали достаточно… Савамура кладет руку ему на коленку. Окумура смотрит на него, как на психа. - Волчонок…скажи честно, – шепчет Савамура, сверкая глазами, – тебя это не заводит? - Нет! – злобно шипит он. А потом ладошка Савамуры ползет выше… - Чего врешь? – хихикает Савамура ему в губы и целует. На возражения нет сил, из-за предательских реакций собственного тела Окумура слишком далек от дзена. Когда они оказываются в комнате Савамуры, он чувствует себя так, словно повторно прошел адский тренировочный лагерь тренера Катаоки. Причем за несколько часов. Асада спит, Курамочи-семпай отсутствует по понятным причинам…тренируется, естественно. Савамура крадется к платяному шкафу, как ниндзя, быстро хватает какие-то шмотки, пластиковый тазик, и они сваливают в купальни. В ванне кто-то отмокает, но душевые пустуют, и они быстро отмываются, стирают испачканную одежду, бросая все это в тазик, чтобы потом беспалевно развесить…где-нибудь. Переодеваются, наконец, в чистое и тащатся в буллпен. Пока они тренируют номера, одежда успевает чуть подсохнуть на лавочке. Савамура по-прежнему с трудом попадает в зону страйка, если попадает вообще, зато – ну надо же! – больше не напрягается. Мяч ложится в перчатку мягко и приятно, плечи у семпая расслаблены, его аномально-гибкий локоть идеально подчиняется ему, и лицо у него при этом такое блаженное, что сомнений не остается. - Все, на сегодня хватит. – заявляет Окумура, поднимается и снимает маску с перчаткой. - Волчонок! Давай еще пару десятков?! Каждой! - Нет. - По десять. - Нет. - Вол-чо-нок… – Савамура меняет тактику – приближается к нему плавной походкой от бедра…шепчет с придыханием: – Давай… У нас же так классно получается… - Нам завтра на стадион к 11. – неуверенно возражает он. И думает, как бы скинуть шустрые руки Савамуры со своей задницы, при этом их не переломав. - О, ты помнишь про нашу свиданку? - Какую…еще свиданку к чертям собачьим? Семпай! Этот засранец жмется к нему бессовестно, шепчет на ухо: - Ты ведь обещал, что поможешь мне всем, чем сможешь?.. Мне очень нужна твоя помощь… Я в курсе, что злоупотребляю, но мне не к кому больше обратиться, кроме тебя, Волчонок… - И что, мне теперь каждый раз, когда ты будешь напрягаться, снимать твое напряжение такими способами? – цедит он. В груди тяжесть. Мерзко. Ядовитые слова льются из него, как из рога изобилия: – А если ты начнешь лажать на Кошиэне, мы пойдем в туалет стадиона Джингу, чтобы потискаться? Или мне для этих целей подняться к тебе на горку, пока Миюки-семпай будет стоять в доме и охуевать? А, пардон, капитан с Фуруей-семпаем любезно перетянут внимание соперников и зрителей на себя, пока тебе не надоест трахать меня посреди поля, да? А Курамочи-семпай с Коминато-семпаем как раз наших отвлекут – пойдут в дагаут, чтобы наверняка. И все, дело в шляпе, наш ас-сама расслабится и начнет кидать страйки!.. О, а если в финале отборочных встретимся с Инаширо – вообще идеально. Глядишь, их бэттери вдохновится и перестанет скрывать ото всех свои чувства, а то чего Сейдо в одиночку позориться? Устроим гейский флэшмоб. - Ебать у тебя фантазии. – офигело заявляет Савамура. – Волчонок, я что…пробудил в тебе извращенца? Класс, он еще и шутит! Окумура пытается оттолкнуть его, но Савамура не отпускает. - Все, ладно, прости, я понял. Я опять сморозил хрень, не злись, Волчонок. Ну пожалуйста. - Мне придется выслушивать от тебя подобную хрень каждый день? – спрашивает он, едва сдерживаясь. У него щиплет в носу. Только этого не хватало. Блядь. – Пока ты не окончишь школу? - Ты же не думаешь, что все наши…всё наше…взаимодействие…будет продолжаться только до тех пор, пока мы вместе играем? - А разве… «Разве дело не в бейсболе?» - хочет спросить он, но не может себя заставить. - Волчонок. – вздыхает Савамура. – Мы, конечно, оба бейсбольные додики… Но как ты можешь считать меня настолько поверхностным? - Мне сейчас должно быть стыдно? – огрызается он. - Нет. Просто хочу, чтобы ты знал, что я не такой. - Разве? - Угу. Хотя играть с тобой…где-нибудь в универе…или в профессиональной команде было бы здорово. В будущем. - Думаешь о будущем, значит? – грустно усмехается он. – И чего еще ты там хочешь, в этом самом будущем? - Дом хочу. С задним двором, где мы сможем побросать мяч. - И собаку? – ехидно подсказывает Окумура. - Нафиг мне собака, если есть Волчонок. - Спасибо, что не Хаски. – вздыхает он. И обреченно расслабляется в чужих руках, приваливаясь к Савамуре. - Так ты…согласен? А у него есть выбор? Савамура снимает с него шлем и утыкается носом ему в волосы. Придурочный. …Кажется, выбора все-таки нет. *** - Волчонок…а про бэттери Инаширо можно поподробнее?! …упс.