Старый дом

СТАРЫЙ ДОМ

      Легкая коляска вкатилась в деревню Яблоневку незадолго до полудня. В ней был всего один седок – мужчина в самом расцвете лет, уже не юноша, но и до «почтенного возраста» ему было еще далеко. Одет он был неброско, однако хорошая ткань его наряда, так же как изящная лакированная коляска и сытый лоснящийся конь, говорили о достатке.       Когда коляска проехала деревенские ворота, седок придержал коня и пустил его шагом. Он ехал по деревне, внимательно глядя по сторонам. Казалось, он попал в какое-то смутно знакомое место, которое он вроде бы и знал, но не до конца узнавал.       Появление человека издалека было для деревни большим событием, и деревенские мальчишки шли за его коляской, глазея на незнакомца и споря, что ему понадобилось в их глуши.       Наконец коляска остановилась перед домом Монра Пеливара. Седок спустился на землю, привязал поводья к ограде и толкнул калитку. Перед тем, как войти на участок, он на мгновенье задержался.       Мальчишки тотчас стали гадать, что понадобилось приезжему в этом доме. Монр был уже стар, был так же беден, как большинство крестьян в их деревне, жена его несколько лет как померла, а дети давно жили отдельно. Насколько знали в деревне, ни сам Монр, ни кто-либо из его детей никогда не покидали деревни. Да и сам дом был ничем не примечателен – один из самых старых в деревне, сложенный из груботесанных камней, он уже заметно покосился, да и латанная-перелатанная крыша тоже просила замены.       Завидев нежданного гостя, копавшийся в огороде хозяин с трудом разогнулся и пошел навстречу чужаку.       - Доброго дня, акори, - поприветствовал он незнакомца, кланяясь ему вежливо, но не слишком низко. – Чем обязан чести видеть вас в моем доме?       - Я хотел посмотреть на этот дом, - просто сказал чужеземец.       - Посмотреть дом? – удивился Монр. – Но я не собираюсь его продавать! Я в нем живу!       - А я и не собираюсь его покупать, - покачал головой странный чужак, - я хотел лишь посмотреть на него.       - Ну... – Монр откровенно растерялся. – Смотрите.       Гость кивнул и направился к дому. Он немного постоял перед входом в дом, разглядывая рассохшееся дерево крыльца, обветшавшие стены и затянутые бычьими пузырями маленькие окошки, сейчас не закрытые ставнями, потом стал медленно обходить дом вокруг, внимательно глядя на обшарпанные стены и время от времени касаясь кончиками пальцев выщербленных временем камней. Монр вежливо следовал за неожиданным гостем, стараясь не мешать ему, но и не выпуская из поля зрения.       Завернув за угол, гость остановился.       - А что с колодцем? - вдруг спросил он.       - С колодцем? – недоуменно спросил Монр. – Каким колодцем?       - Раньше вот там был колодец, - чужак махнул рукой в угол двора. – Там, где сейчас заросли крапивы.       - Там нет колодца, и никогда не было! – изумился хозяин, и подозрительно посмотрел на гостя – уж не сумасшедший ли он? Но чужак не проявлял никаких признаков безумия. Покачав головой, он продолжил свой обход.       Обойдя еще две стороны дома, гость вдруг снова остановился.       - Интересно, уцелел ли еще мой детский тайничок? – с задумчиво-озорной усмешкой проговорил он.       - Детский тайничок? – удивленно переспросил Монр.       - Да, небольшой тайник, который я соорудил, когда был еще мальчишкой, - подтвердил гость. – В нем я хранил свои детские сокровища. Вы позволите, нари?       Монр кивнул, давая согласие, он уже совершенно ничего не понимал.       Гость вытащил из кармана складной нож, раскрыл его, присел у стены дома и вдруг сунул лезвие в едва заметную щель между камнями. Прежде, чем хозяин успел что-то сказать, гость поддел ножом и вытащил плоский камень размером в пару ладоней. За ним открылась глубокая ниша. Монр изумленно глядел на открывшийся тайник – он никогда даже и не подозревал о его существовании.       Гость осторожно заглянул туда, с полминуты внимательно разглядывал внутренность тайника, и только потом засунул в нишу руку, выгребая содержимое. Все, что там нашлось, он ссыпал на ладонь. Губы гостя слегка изогнулись в грустной улыбке.       - Как я погляжу, этот тайник так и остался тайной для всех, кто жил в этом доме после меня, - констатировал гость, поднимаясь на ноги. На его руке лежала горстка превратившегося в труху непонятно чего, пара обточенных водой красивых камушков, позеленевшая от времени монета, судя по размеру – три чира, и стеклянная красная бусина размером с крупную горошину.       Чужак бережно взял бусину и стал рассматривать ее. Брови его изогнулись, глаза потемнели, на него явно нахлынули какие-то воспоминания. Неожиданно он поцеловал стекляшку, а потом крепко сжал в кулаке, так, что побелели пальцы.       Тяжело вздохнув, гость стряхнул с ладони мусор, вернул плоский камень на его место – он встал так, что никому, не знающему секрета, и в голову бы не пришло, что тут есть ниша, - и двинулся дальше.       Завершив круг и вернувшись к крыльцу, он обернулся к следовавшему за ним хозяину дома:       - Вы позволите мне зайти в дом, нари?       - Ну... ну почему бы и нет? – пожал плечами старик. Пока этот странный чужак не причинил никакого вреда, хотя и смутил его странными речами. Незваный гость поблагодарил хозяина кивком и стал подниматься по ступеням, жалобно заскрипевшим под его ногами.       Внутри царила та же атмосфера бедности и запущенности, что и снаружи. Незнакомец окинул внимательным взглядом большую общую комнату, медленно прошелся по ней, осторожно коснулся ладонью стоявшей у стены большой кирпичной печи – гордости семьи Пеливар, такие печи давно не делали, предпочитая более простые, но менее эффективные конструкции. Выглянул в одно окно, потом в противоположное, затем вошел в меньшую из спален.       Монр напрягся, он не привык, чтобы гости входили в его спальню, и только явно высокое положение незваного гостя удержало старика от резких слов. Впрочем, скрывать старику было особо нечего, разве что постель была не прибрана... давно не прибрана, он не застилал ее с тех пор, как умерла его жена – это почти всегда делала она. То ли привычка, то ли просто лень. Иногда ее застилали приходящие в гости дочери, но заходили-то они не каждый день. Однако гостя незастеленная постель явно не смутила, он обвел спальню неторопливым внимательным взором, и вышел назад, в большую комнату.       После чего направился во вторую, большую из спален. Когда-то там жили дети Монра, но теперь они выросли, и комната давно пустовала, на стоящих вдоль стен кроватях, на шкафу и на столике у окна скопился слой пыли.       Чужеземец остановился в дверях и стал внимательно оглядывать комнату.       - А зарубка на потолке от моего ножика так и осталась, - вдруг проговорил он, глядя вверх.       - Зарубка от вашего ножика? – растерянно проговорил Монр. – Какая зарубка?       - Вон там, в центре, рядом с основной балкой, чуть левее, видите, там темный сучок? – указал гость. – Вот прямо на нем.       - Вы же только что вошли в комнату, да и нож у вас маленький совсем, - у Монра уже голова шла кругом.       - Это я, незадолго до ухода, метнул нож в этот сучок, на спор – мы с братом поспорили на кусок сладкого пирога, что я попаду в него, лежа на кровати, - пояснил гость. И вдруг совсем по-мальчишечьи улыбнулся: - Как видите, в тот вечер я съел два куска пирога.       - Вы с братом жили в этой комнате? – переспросил Монр.       - Ну да, - кивнул гость. – В этой комнате прошло все мое детство.       - Простите, акори, я уже совсем ничего не понимаю! – окончательно запутался Монр. – В этом доме живу я. Всю свою жизнь живу! Никогда прежде я не видел вас в этом доме! Вы мне даже не сын, не племянник, и уж тем более не брат! У меня было два брата, но вы совсем не похожи на них! Или я сошел с ума, или вы!       - Никто не сходил с ума, - покачал головой странный гость. – И – да, вы никогда не видели меня прежде. Но это мой дом, дом моей семьи. Здесь я родился и вырос.       - Нет, это дом моей семьи! – взвился Монр. – Я получил этот дом после своего отца, тот – после своего отца, моего деда, а дед – от прадеда!       - А до того? – спокойно спросил гость, совершенно не впечатленный вспышкой старика.       - А до того - я не знаю! – Монр с трудом сдерживался. – Но это было слишком давно, а вы слишком молоды, чтобы быть мне даже сыном!       - Слишком молод? – усмехнулся чужак. – Ну, это как сказать...       - Вам лет тридцать, ну тридцать пять! – старик, невзирая на более высокое положение гостя, уже почти кричал.       - Вы немного ошибаетесь, нари, - спокойно возразил гость. – Совсем немного – всего-то раз в десять. Сегодня ровно триста лет, как я покинул этот дом.       - Три... триста лет?! – потрясенно переспросил Монр.       - Именно так, - подтвердил гость.       - Но... но...       - Как вы можете догадаться и сами, нари, я волшебник, - гость слегка улыбнулся. Монр испуганно попятился. – Не надо меня бояться, я не причиню никому вреда. Конечно, если никто не попытается первым на меня напасть – тогда я буду вынужден защищаться. Так вот, ровно триста лет назад через нашу деревню проходил другой волшебник, игири Мелнас. Мне тогда было тринадцать. Он-то и заметил мой Дар. Мелнас отвел меня в сторонку и сказал мне об этом. И о том, что я должен покинуть свою родную деревню и уйти учиться волшебству. Это был тяжелый разговор... очень тяжелый... в то время люди относились к магам и магии ничуть не лучше, чем сейчас. Но у Мелнаса были... убедительные доводы. Утром, покидая деревню, он увел меня с собой, увел в школу магии. Мы ничего не сказали моим родным, не знаю уж, догадались ли они, почему я исчез, или нет. Но с тех пор я еще ни разу не был дома, сегодня я первый раз вернулся в Яблоневку. Здесь моя родина. Мне хотелось посмотреть на места, где я родился и вырос.       - Но...       - Ничего не бойтесь, нари, - успокаивающе произнес волшебник. – У меня нет ни малейших притязаний на этот дом, я просто хотел посмотреть на него. Я уеду сегодня же, и в следующий раз приеду сюда... ну, может, лет через сто. Или даже еще через триста.       - А ваши родственники? – на всякий случай спросил Монр.       - Мои родственники, - вздохнул гость. – Я почти уверен, что они до сих пор живут в Яблоневке, но искать их не буду. И чтобы не портить им жизнь, и просто потому, что мы друг другу совершенно чужие люди. Все, кто знал меня, давным-давно обратились в прах, и даже от их могил не осталось и следа, - он вдруг разжал кулак и посмотрел на красную бусинку.       - А эта бусина? – несмотря на страх, не удержался от любопытства старик.       - Ее мне подарила Ливеда, девочка, которая мне очень нравилась, - лицо волшебника погрустнело. – Для нее это было настоящее сокровище. Мы встречались с ней целых два месяца прежде, чем я был вынужден уйти. Мы с ней даже целовались. Мечтали о том, как поженимся... А потом... а потом я просто исчез. За триста лет у меня было много женщин, большинство из них я уже не помню ни в лицо, ни по имени, но Ливеда, моя первая любовь, встает перед моим мысленным взором как живая, стоит мне вспомнить ее. Надеюсь, Ливеда простила меня, нашла себе хорошего мужа и прожила с ним счастливую жизнь.       - Никогда не слышал про такую женщину, - осторожно проговорил Монр.       - Прошло триста лет, - пожал плечами волшебник.       Еще раз окинув взглядом бывшую детскую, он вышел в общую комнату. Там он аккуратно положил на стол камешки и монету, извлеченные из тайника.       - Я уезжаю, - просто сказал он. – Подарите эти камушки своим внукам, детей они порадуют, а я уже слишком взрослый, чтобы радоваться им. Прощайте, нари. Спокойной вам старости.       - Как вас звать, акори? – решился спросить старик.       - Вам ни к чему мое имя, - возразил волшебник. – Заметьте, что и ваше я не стал спрашивать. Прощайте.       Быстрым шагом он направился к выходу, но в дверях вдруг остановился, на пару секунд прижался лбом к дверному косяку, еще раз оглянулся, а потом буквально выскочил из дома.       Когда Монр вышел на крыльцо, мимолетный гость уже покинул его участок и садился в свою коляску. Щелкнули поводья, и щегольская коляска волшебника покатилась прочь.       Монр провожал ее взглядом, пока коляска не скрылась за поворотом. Потом вздохнул и поплелся обратно к морковной грядке, которую так и не успел полностью прополоть из-за приезда колдуна.       Триста лет! – качал головой старик, выдергивая очередной сорняк.