Он хотел что-то, в чем было легко передвигаться, было дешевым и имело минимум приемлемости для социума. В результате этот учитель выбрал широкие брюки, длинную рубашку и кофту. Он носил разные фасоны кофт в зависимости от дня. Ему едва сходило это с рук как учителю, но для общества в целом это было не слишком приемлемо.
— ?
Относился ли он к своей работе серьезно, или же нет?
В любой начальной школе были бы слышны детские голоса после уроков, но в этой было особенно шумно сегодня. Учитель заглянул в класс для вечерних занятий и увидел 5 или 6 детей, использующих чехлы из синтетической кожи для диктофонов в качестве бит, чтобы попасть по скомканной распечатке, которая больше не была им нужна.
Его рука взметнулась, словно кнут, и легко перехватила скомканную в шарик распечатку, прежде чем задать вопрос.
— ...Что вы все здесь делаете?
— Ах, Кихара-сенсей!
Проблемный ребенок с черными кудрями подняла свою импровизированную биту. Она, похоже, была полностью сосредоточена на том, чтобы увеличить свой средний показатель попаданий, но он хотел, чтобы она больше побеспокоилась о своей юбке.
— Будто у нас есть выбор. Мы играли на пустыре, но эта упрямая старая карга разозлилась!
— Должно быть, страшно было.
— Это правда, что мы разбили стекло, но не нужно было так громко кричать на нас.
Эта была та часть, которую он не мог просто проигнорировать.
Учитель с фамилией Кихара тихо вздохнул, присел на корточки, на уровень ее глаз, и спросил, что она имела в виду, стараясь не напугать ее, иначе она замолкнет.
Он не мог расслабиться только потому, что сейчас она была так полна энергии. Люди примерно 10 лет не были такими простыми существами, которые растут, пока вы сажаете их в горшок, ставите у окна и следите за тем, чтобы они получали достаточное количество солнечного света и воды.
Работа Поддерживающего Учеников не заканчивалась после их спасения.
Проблемные дети по-прежнему будут испытывать большие психологические взлеты и падения. Просто потому, что сейчас она с удовольствием ходила в школу каждый день, не означало, что она не откажется покидать свое общежитие после того, как что-то произошло. На самом деле, у этой девочки уже было такое несколько раз, когда она кратковременно отказывалась посещать школу.
Это было очень похоже на нагромождение камешков, но он не мог просто сдаться и оплакивать их судьбу, если все рухнет. Учитель должен был думать обо всем, что он делал, как о поддержке жизни других людей.
Во всяком случае, девочка с кудрями нахмурилась, развернула чехол для диктофона и стала доказывать свою правоту.
— Все совершают ошибки! Нам было стыдно из-за того, что мы разбили стекло, и поэтому пошли извиняться. Но эта старая карга просто продолжала кричать на нас и не слушала, что мы говорили. Мы и слова вставить не смогли!
— После этого вы больше не собираетесь приближаться к тому пустырю, верно?
— Она даже накричала на нас, когда мы попытались убрать разбитое стекло. Что мы должны делать?
— Хм.
Учитель в дешевых кофте и брюках приложил руку к подбородку. Теперь он более-менее понимал ситуацию.
Проигнорировав, он бы заставил ее сомневаться в будущем. Но если бы ее доверие к учителям пошатнулось, ее сердце потеряет опору. Тут он должен был действовать осторожно.
— Кумокава-кун. Ты сказала, что вы извинились, верно?
— Да, мы все пошли туда для извинений! Никто не убежал!!
— Но никто из вас не знал, что вы сделали не так или почему эта...пожилая леди? была зла. Кто-нибудь примет извинения, если извиняющийся даже не знает, почему кланяется?
Когда он медленно объяснил, группа из мальчиков и девочек, окружавших девочку с фамилией Кумокава, обменялась взглядами. Как и ожидалось, они даже не подумали об этом.
Проблемные дети — это дети с проблемой, а не непонятные монстры. Если вы поняли их личные проблемы и правильно подошли к этому, они с готовностью примут то, что вы сказали.
Через некоторое время учитель Кихара продолжил.
— Давайте разберемся пошагово.
— Разберем что, сенсей?
— Вы разбили стекло, и пожилая леди рассердилась. Информации слишком мало. Вы знаете точное время? Когда именно пожилая леди разозлилась?
Он подумал, что вряд ли она начала кричать в тот момент, когда разбилось стекло. Если бы было так, дети бы избегали ее из страха, а они пошли бы извиняться.
Таким образом, лучше всего предположить, что она не сердилась с самого начала. Тогда что же на самом деле послужило спусковым крючком?
Девушка с кудрями по имени Кумокава Мария надула губки и ответила.
— Это, ум…знаете? Когда мы пытались убрать разбитое стекло.
— Вы пытались его убрать?
— Да! Мы пытались прибраться, но мы не смогли даже этого сделать, потому что эта старая карга начала на нас кричать!
— В таком случае, разве не в этом причина?
Учитель Кихара с готовностью предоставил ответ.
Он объяснил Кумокаве Марии, когда она вопросительно наклонила голову.
— Она рассердилась не из-за того, что вы разбили стекло. Она пыталась помешать вам прикоснуться к битому стеклу голыми руками. И она так торопилась предупредить, что начала кричать, сама того не желая. Не думаете, что на самом деле произошло именно это?
Ему ответили молчанием.
Молчание было длиннее, чем раньше.
Не было смысла склонять голову, если ты не знал, почему.
Должно быть, они, наконец, поняли, о чем он говорит, потому что заговорили одновременно.
— ...Я собираюсь пойти извиниться перед ней еще раз.
— Как и я.
— Да! Давайте пойдем все вместе!!
Наблюдая, как дети выражают свое согласие и покидают класс, учитель Кихара, который работал Поддерживающим Учеников, чтобы ученики не бросали школу, тихо вздохнул. Заставить проблемного ребенка усвоить урок, не подарив ему проблемы с психикой, казалось простым, но на самом деле это было довольно сложно. И именно это делало все таким важным внимания. Ему больше нечего было делать в пустом классе. Он вернулся в преподавательскую, схватил свои вещи и направился к выходу.
Он был на территории начальной школы, но по какой-то причине золотистый ретривер без ошейника послушно ждал там. Женщина стояла рядом с собакой, словно помощница.
И он заговорил механическим голосом.
Не помощница с детским личиком.
Собака.
— Ох? Так ты собираешься это сделать, Кагун-кун? Учитывая риск, выявленный в ходе предварительного расследования, я предположил, что ты оставишь это мне.
— Вытащи сигару, или я убью тебя. Это начальная школа. ...Кроме того, неужели ты думал, что я делаю это просто потому, что мне нравится?
Это предупреждение вызвало бы дрожь у любого, кто знал, кто этот золотистый ретривер, но Кихара Кагун просто прошел мимо большой собаки. Похоже, помощнице с детским личиком он не особо нравился, потому что она показала ему язык, но он проигнорировал ее. К сожалению, когда дело доходило до их уровня, как Кихара, она уступала Кихаре Кагуну или большой собаке.
Конечно, с работой Кихары Кагун понимал, насколько милой это делало ее.
— Ни один Кихара не добился большего прогресса в области жизни, чем ты.
Он продолжал слышать голос золотистого ретривера у себя за спиной.
— Но будь осторожен. Слишком увлекшись Днем Рождения, тьма, которой, как ты думал, избежал, вновь накроет тебя. ...В конце концов, эта область конкурирует с областью Бьери-кун.
— Скажи еще что-нибудь, и я снова натравлю на тебя детей. Ты хочешь, чтобы Кумокава-кун каталась на тебе по кругу, крича ”полный вперед"?
— Нет, я бы предпочел обойтись без этого, — сказала собака, прервав свой совет.
Очевидно, он сбежал, поджав хвост.
Кихара Кагун обошел вокруг парковки для учителей с ключом от машины в руке. Пришло время забираться внутрь круглой машины.
Учитель в дешевых кофте и брюках подъехал к одному из закоулков Района 13. Это был совершенно обычный на вид пустырь, но он не был его целью. Его интересовал старый дом, прямо примыкающий к нему. Он был маленьким и ветхим. Ностальгично, но странно. В Академгороде, где все здания имели маленькую прилегающую территорию и строились упорно вверх, редко можно было встретить такую старомодную жилую постройку. Вокруг никого не было. Он вел свою машину по проселочной дороге, чтобы легко объехать мимо детей, идущих по главной дороге. Они направлялись к пожилой леди, владелице дома, для извинений, но у них не было коробки с пирожными.
Во-первых, они не собирались извиняться. Общая структура была неправильной.
— Прошу прощения.
С этим быстрым заявлением о своем присутствии он выбил ногой входную дверь, вошел внутрь и обнаружил внутри совершенно иную сцену. Совершенно обычный на вид старый дом преобразился. Там были мензурки, колбы, пробирки, спиртовые лампы, градуированные цилиндры, чашки Петри, конденсаторы, перегонные кубы и многое другое. Все это лабораторное оборудование, связанное вместе стеклянными цилиндрами и резиновыми трубочками, выглядело как детализированная модель парка развлечений, сделанная из стекла.
Казалось, что в нем особое внимание уделяется системе охлаждения.
Кубики льда, по-видимому, сделанные в формочках для льда, были помещены в полусферические чаши, окружавшие прозрачные трубки.
А стекло в конце было разбито вдребезги и поспешно убрано. Кихара Кагун несколько меланхолично вздохнул, когда подсчитал,
что и сколько могло ускользнуть. Он мог сказать, что это похуже, чем попытка поймать кусающуюся черепаху в парковом прудике.
— ...Еще один проблемный ребенок, как я вижу.
Это был ответ.
Вероятно, правильнее было сказать, что дети разбили стекло. Но кто сказал, что они разбили окно.
Мария Кумокава и другие дети видели, как их мяч отлетел к дому, и услышали, как разбилось стекло, поэтому они, естественно, предположили, что это было “просто” окно.
Здесь не горел свет.
Заходящее солнце придавало ветхому дому жуткий контраст оранжевого и черного. Или, может быть, это была лаборатория. Было слышно, как живое существо дышит прямо в спину. Кихара Кагун почувствовал мерзкий взгляд, который явно не принадлежал механизму.
— Исследование жизни...нет, осквернение ее. Так это День Рождения.
— ...
Он почувствовал грациозную женственность в тишине и дыхании. Исходил ли слабый цветочный аромат от духов? Дети звали ее “старой каргой”, но это, похоже, было простым оскорблением, которое игнорировало ее фактический возраст. Она была намного моложе, чем он ожидал. Если бы она немного больше следила за своей внешностью, то ей была бы половина того возраста, который он себе представлял. ...Также было возможно, что 10-летние дети, такие как Кумокава Мария, считали всех, кто окончил среднюю школу, “старыми”, но Кихара Кагун решил, что это слишком удручающе, поэтому прекратил размышление.
Что-то всколыхнулось в темноте, как занавеска. Был ли это плащ или что-то вроде чрезвычайно длинной накидки, которая ниспадала с головы до лодыжек?
— Ты могла бы выполнять свою работу где угодно, так почему же ты выбрала это шумное место? ...Может быть, из-за детей? Пытаешься воссоздать кого-то, кто умер?
Что-то рассекло пыльный воздух, направляясь к нему.
Мужчина легко схватил его одной рукой и обнаружил, что это что-то вроде клюва. У ужасно искривленной формы жизни была голова хищной птицы, позвоночник рыбы и несколько тонких крылышек стрекозы. Кихара Кагун быстро отбросил в сторону эту коллекцию богохульства, которая не могла ни есть, ни дышать самостоятельно и могла жить лишь внутри стеклянного контейнера.
Он и глазом не моргнул.
Выражение лица этого Кихара совершенно не изменилось.
— Нет, не так. Если бы ты пыталась воссоздать своего ушедшего ребенка, я бы увидел здесь какие-нибудь чужие вещи или, по крайней мере, какие-то признаки кого-то другого. Это место — исключительно твое.
— ...Я...потерпела неудачу...
— Так значит, воссоздание с нуля? Тебе нравилось быть одинокой и отвергала других, но однажды обнаружила, что боишься постареть? Позволь мне быть откровенным,
новичок. Вместо того чтобы пытаться пропускать шаги, научись любить.
— Я совершенно неправильно спланировала свою жизнь. Я должна наверстать упущенное, несмотря ни на что...!!
— Замороженный мамонт.
Его ответ был коротким.
Возможно, потому, что Кихара Кагун выбрал путь учителя, он решил продолжить объяснения. Как будто он искал общего понимания с другими.
— Хорошо известно, что трупы давно умерших животных были заморожены и законсервированы, но есть и другая история, вытекающая из этого. ...Независимо от того, насколько хорошо вы что-то замораживаете, эффект заходит так далеко. Даже ультрасовременный морозильник не смог бы так хорошо сохранить мамонта настолько долго.
Таким образом, это не то, что сохранилось из далекого прошлого. Это идентичная, но отличная форма жизни, созданная в более современные времена каким-то бесчеловечным человеком, использующим утробу с температурой ниже нуля. Конечно, эта идея возникла примерно в то же время, что и взрывы апокалипсиса и НЛО.
— …
— В любом случае, есть одна вещь, которую я могу сказать. ...Это уже не наука. Во всяком случае, эти законы принадлежат другой стороне, которая существует за пределами нашего мира.
Кихара Кагун с сожалением покачал головой. Это была четкая грань.
Но любой, кто живет нормальной жизнью, никогда не стал бы даже думать, что эта линия вообще существовала.
— Это различие может быть бессмысленным для
кого-то на более высоком уровне, но я все еще нахожу это различие важным. Ты не должна преследовать День Рождения. Ты не можешь просто создать все, что хочешь, и выпустить в мир. Я прошу прощения за такую эгоцентричность, но я мастер в области жизни. Я лучше многих знаю, что происходит, когда подобному сумбурно дается жизнь.
Что-то извивалось в темноте.
То, что прикрывало ее, как плащ или очень длинная накидка, задрожало, поднялось и бесшумно упало.
Силуэт, видневшийся внизу, вовсе не был человеческим. Это было больше похоже на злого бога. Это было омерзительным? Или это было красивым? Какое бы впечатление это ни произвело на людей, которые видели это в обмен на их собственное разрушение, если бы нормальный человек непосредственно увидел это, одного этого могло бы быть достаточно, чтобы разрушить его личность.
— Кто-то такой разумный, как ты, обязательно, в конце концов, поймет.
Но Кихара Кагун мягко вздохнул.
Вот и все.
Он находил ее омерзительной, потому что это было все равно, что смотреть на ученого, который наполнил свой мозг плесенью, чтобы увеличить скорость обработки информации. Он не мог понять, почему кто-то, живущий нормальной жизнью, пошел на такой большой риск. Он находил ее красивой, потому что это было все равно, что смотреть на образец, который прозрачен, как хрусталь. Она ощущалась далекой, что не оставляла места для таких грубых чувств.
Но все это не имело значения для человека, который подошел с совершенно неизменным спокойным выражением лица.
Когда он рассматривал существо перед своими глазами таким, какое оно есть, она казалась ничтожной.
— Намеком были кончики пальцев детей и разбитое стекло. Чтобы создать что-то с нуля, сначала нужна точная схема. Просто одних расчетов недостаточно. Ты достигла точки, когда ты больше не могла найти никакой ценной информации, читая документы и приобретая мертвую плоть всеми доступными способами. Тебе нужно было вскрыть живых детей. Но, к несчастью для тебя, я улажу это до того, как они прибудут с невинными выражениями на лицах. Так будет лучше для нас обоих.
Она допустила ошибку лишь в одном.
Какой бы извращенной она ни была, она никак не могла превзойти Кихара Кагуна.
Это заняло мгновение.
Действительно, всего лишь мгновение.
Кихара Кагун, не обращая внимания на расстояние между ними, небрежно шагнул в темноту. Правой рукой он изобразил жест пистолета и прижал указательный палец к центру груди таинственной злодейки. Вот и все. Вся эта крайняя гротескность была снята с реального человека, и осталась лишь одна жалкая человеческая форма.
Ему не нужно было никакого навороченного оружия или средства. Одной теории было достаточно.
— Всего 80 милливольт, — прошептал голос.
Словно запоздалая мысль, все стеклянные инструменты разлетелись вдребезги. Это не было под силу нормальному человеку, но было ошибкой говорить об этом человеке как о нормальном человеке. Когда бесчисленное множество стекол засияло в лучах заходящего солнца, Кихара Кагун сказал еще одно.
— Это всего лишь примерно 1/20 от одной 1,5-вольтовой батареи. Биоэлектричество человека представляет собой лишь это. Сердце, мозг, мышцы, нервы и все другие органы функционируют на основе электрического потенциала, который обычно рассматривается как ошибка округления. Здесь нет необходимости использовать другой мир.
— …
— Ты понимаешь,
новичок?
У нее не было никаких шансов что-либо сделать.
Ей не дали шанса контратаковать.
Возможно, ей казалось, что она проложила себе путь на изнанку мира и обрела там свободу. Но если бы она туда не вошла, то никогда бы с ним не встретилась.
— Не имеет значения, каким потенциалом ты обладаешь, сколько тренируешься, насколько укрепляешь себя или насколько осторожна.
Он был привратником.
Нет, охотником.
— Душа — это
всего лишь вот это вот. Здесь нет места дешевым чудесам или простым эмоциям, которые могли бы изменить ценности. Все люди могут быть спасены или убиты не более чем этим.
Опустошало ли это? Облагораживало ли это?
Только те, кто испытал это на себе, могли сказать.
♦
— Они сказали, что она уехала.
— Мы проделали весь этот путь, чтобы извиниться, а ее там даже не было.
Мария Кумокава и другие дети обсуждали это и трясли своими разноцветными рюкзаками по дороге в школу на следующее утро. Золотистый ретривер прошел прямо мимо них. Он заметил учителя, который нес пластиковый пакет и устроил драку перед круглосуточным магазином по дороге. В городских круглосуточных магазинах редко были парковки, но, похоже, он припарковал свою круглую машину на обочине и был замечен роботом-охранником, который пытался просканировать его номерной знак.
— Здравствуй, — сказала собака.
— Эта штука должна была патрулировать соседнюю улицу. Та стажер...Юиицу? Это она послала за мной эту штуку, не так ли? Держи свою помощницу на более коротком поводке!
— Да, извини за это. (Пых, пых).
— Сигарный дым!? Я же сейчас пойду в класс!!
— Извини и за это тоже. (Пых). Академгород действительно небрежно относится такому, несмотря на то, что это город детей. (Пых). Если ты спросишь меня, это в меньшей степени город учеников — (пых) — и в большей степени город ученых, но что об этом думаешь ты? (Пых, пых).
Дым превращался в сумасшедшую форму знаков препинания. Извинения собаки не звучали даже близко искренними, и не только потому, что они были произнесены механическим голосом. Кихара Кагун был почти готов пнуть его, несмотря на то, что он был собакой.
Золотистый ретривер использовал механическую руку, чтобы засунуть гигантский окурок сигары в свою собственную портативную пепельницу, а затем продолжил говорить.
— Тебе нравится защищать детей?
— Я ненавижу то, что я должен защищать их. Это такая трагедия, что мы живем в эпоху, которая прославляет бойцов.
Кихара Кагун выплюнул эти слова, легко пнул робота в форме барабана и тут же пожалел об этом, когда раздался дребезжащий звук, и ему выдали еще одну квитанцию.
Золотистый ретривер продолжил после краткого механического смеха.
— Это и есть жизнь.
— ...
— Это был твой вывод после того, как ты убил больше, чем любой другой Кихара в истории, в качестве чистого эксперимента, а не ради чего-то, мотивированного хорошо или плохо, нравится или не нравится. Ты разрабатывал определение самой жизни вплоть до формулы в одну строку. Но ты также знаешь, что это
гораздо больше, чем это. Действительно противоречиво, не так ли? Ты запечатал ответ, который сам и открыл, и все еще содержишь противоречие такого уровня. Если ты спросишь меня, это доказательство того, что романтика жизни вечна. Конечно, тебе не хватает хорошего вкуса, чтобы оценить это, поэтому я полагаю, что чего-то столь утонченного было бы недостаточно, чтобы ты простил себя или мир.
Он хотел увидеть что-то, что превзошло бы его самого.
Когда он увидел, как эти проблемные дети освобождаются от тьмы, которую имели, и ползут обратно на своих крошечных ручках и ножках, он хотел, чтобы это включало в себя что-то, не охваченное его жалким ответом. Он хотел верить, что его ответ был хорошо продуманной и правдоподобной иллюзией, такой как геоцентрическая модель или флогистон.
Что есть жизнь?
Он хотел, чтобы кто-нибудь научил его, что это, в самом деле, было так благородно, как считали люди.
...Он понятия не имел, как можно выполнить эту задачу, поэтому прекрасно понимал, что перекладывание ее на кого-то другого было результатом стереотипного взрослого эго.
— Превосходно. Твоя романтика так прекрасна. Ты действительно подходишь для того, чтобы быть хорошим ученым.
— Мне не нужна твоя пустая похвала.
— Я только говорю, что даже те, кто посвящает себя науке, нуждаются в чувстве эстетики. Некоторые самодовольно скажут, что в этом мире нет тайн, будут настаивать на том, что все мистическое — это иллюзия, и затянут все научными теориями. ...Эти людишки — самые ничтожные среди ничтожеств. Ученый, который не понимает мечты и романтики, ничем не отличается от симулятора разработки орудия убийства. Эти идиоты уничтожат мир просто забавы ради. Они такие зловонные дряни, что я бы, честно говоря, предпочел, чтобы они вообще не называли себя учеными. И самое худшее в этих дрянях то, что они не замечают мух, собирающихся вокруг их голов. Между тем, ученые, которые действительно должны править миром, допускают простые формулы, которые они сами получили, доказывают их достоверность, принимают результат — каким бы он ни был — без добавления или удаления, и все еще способных столкнуться с романтикой снежных кристаллов, которые образуются только лишь из 120-градусных углов, и действительно ощутить их красоту.
— ...Председатель Совета Директоров, вероятно, заплачет, услышав твои рассуждения.
— Не беспокойся. Мой друг привык плакать. Кроме того, он такой же, как и ты. Он выглядит извращенцем, потому что упорно отрицает романтику внутри себя, но в глубине души он прекрасен. Хе-хе. Честно говоря, восхитительно, что он думает, что скрывает это ото всех.
Это суждение было поистине ужасным.
Кихара Кагун немного забеспокоился о том, что произойдет, если тот человек действительно закусит губу и начнет дрожать.
— В любом случае, — сказала собака. — Ты такой же, как тот бутерброд, напичканный консервантами. Ты остаешься таким светлым и добрым, что это действительно кажется гротескным.
— Я не хочу слышать это от нынешнего фронтового Кихара.
— Ты убил злодея, не так ли? — золотистый ретривер использовал свой механический голос, чтобы посмеяться. — А потом вернул ее к жизни. Ты убил больше людей, чем любой другой Кихара в истории, но ты также вернули каждого из них к жизни. Академгород полон людей, которые наказывают тех, кто оскверняет жизнь и смерть, но ты единственный, кто заставляет их испытать это на себе.
— …
Так много людей относились к жизни слишком легкомысленно и пришли к исследованию, известному как День Рождения, потому что они не понимали, что это такое, когда вовлекались в это. Поскольку у них была только одна жизнь, они могли пережить смерть, лишь представляя ее. По крайней мере, так им говорили их установленные идеологии.
Так что ему оставалось только показать им. Как только они поймут, насколько это ужасно, они никогда больше не попытаются протянуть руку и прикоснуться к этому.
♦
Учитесь на собственном опыте.
Это было урок, который преподал бывший в свое время сильнейшим среди Кихара, теперь ставший на путь учителя.
