История одной любви.

–Ты моя…- сладко прошептал он, улыбаясь. Я зарылась руками в его волосы и прильнула к нему со всей томящейся внутри нежностью. Вчера состоялся самый счастливый день в моей жизни…день нашей свадьбы. Я еще ближе прижалась к своему мужу, утыкаясь носом в его грудь. Нежный жасминовый аромат, которым была пропитана его домашняя футболка, шлейфом окутывал наши уютные утренние объятия. Алекс ласково погладил меня по волосам, поцеловал в макушку и, приподняв мой подбородок, оставил невесомый поцелуй на губах. –Я люблю тебя, моя прекрасная Марго. Моя прекрасна жена Марго. Я усмехнулась и обвила его шею руками, притягивая ближе, а затем, встав на носочки, поцеловала. Алекс сквозь улыбку ответил на поцелуй и, покружив меня в воздухе, усадил на край кухонной столешницы, возвращаясь к приготовлению завтрака, от которого я его бесцеремонно отвлекла несколько минут назад. Я спрыгнула, чмокнула любимого в плечо и отправилась в ванную. Сегодняшний день мы решили посвятить только друг другу, отложив все дела и заботы. Только он, я и наша любовь… Я взглянула в зеркало и улыбнулась своему довольному отражения. Волосы еще блестели от лака, под глазами виднелись следы несмывшейся туши, а губы распухли от непрекращающихся второй день поцелуев. На мне была домашняя майка и его свадебная рубашка, жутко мятая и местами заляпанная моей розовой помадой. Я по-детски глупо потерлась щекой о плечо, вдыхая любимый аромат, и наконец нашла в себе силы скинуть одежду и залезть под теплый душ. Улыбка не сходила с моего лица. Пока струйки воды бережно смывали остатки вчерашнего празднества с моего тела, я думала о нашем счастливом будущем. О том, как буду просыпаться с любимым в одной кровати и каждое утро любоваться им, как по вечерам мы вместе будем готовить ужин, изредка споря и пачкая друг друга, как будем ездить отдыхать загород к друзьям уже не как обычная пара, а как супруги. Как я забеременею, и он все 9 месяцев будет лелеять и заботиться обо мне, а когда у нас родится ребенок – станет самым лучшим отцом во вселенной. Я грезила о безмятежной и до зависти счастливой жизни с родным мне человеком. Моя жутко религиозная семья не давала нам покоя до венчания и свадьбы, но теперь…теперь никто и ничто не помешает нам наконец быть вместе. Вместе до конца жизни. А может и после неё. Я вытерла лицо полотенцем и вновь взглянула в запотевшее зеркало. Розовый румянец, чарующая улыбка и блестящие от счастья глаза. –И так теперь будет всегда…- тихо прошептала я, любуясь отражением. Одевшись, я вышла к Алексу, который уже приготовил завтрак и томительно ждал меня. Поцеловав мою кисть, он прижался щекой к моей ладони и мечтательно взглянул на меня. –Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, моя любовь. Я улыбнулась и безмятежно закрыла глаза. Он не солжет… Я в страхе распахнула глаза. Мой беспокойный, недолгий сон был прерван звоном стекла на кухне. Он уже вернулся из паба…Я вскочила с кровати, кое-как заправляя её, и тихо, крадучись, поползла на балкон. Я знала, что он зол. Знала, что он пьян. Знала, что, если попадусь – он снова изобьет меня до потери сознания. Меня трясло от одной только мысли, что он найдет меня. Старые синяки и раны мешали нормально передвигать ноги, но я все же тихо ползла на балкон, зажав себе рот и нос рукой: боялась, что он услышит дыхание или всхлипы. Райская семейная жизнь закончилась спустя всего полгода брака. Сначала проблемы с бизнесом, затем предательство друга, первые запои…А потом он первый раз меня ударил. Схватил за шею и наотмашь ладонью по лицу. Помню, как я упала, в ужасе начала пятиться подальше от него, а он…он лишь рассмеялся. Зловеще и самодовольно рассмеялся. Моя боль, мой страх веселили его, расслабляли. Давали почувствовать себя королем. На следующий день, протрезвев, он, конечно, начал извиняться, клясться, что это больше не повторится. На последние деньги купил мне дорогущую сумку и отвез на ужин в самый лучший ресторан города. Я простила. Помню, как он впервые оставил синяк на моем лице. В тот день, по его мнению, я недостаточно хорошо помыла посуду. «А плохая жена должна быть наказана…» Он тогда схватил меня за волосы, больно выдирая пряди, и поволок в комнату. Бросив меня на пол, он вытащил из шкафа старую веревку и, ударив еще раз ощутимо по лицу, наспех перевязал мне ноги, чтобы я не могла отбиваться. Прижав меня за горло к полу, он сел сверху и приблизился к моему лицу, говоря мне почти в самые губы. Мерзкий запах спирта и пота вызывал рвотные позывы, но еще более омерзителен был он сам. Запутанный волосы, недельная щетина и горящие безумные глаза. –Ты – самая настоящая тварь,- сказал тогда он и хорошенько приложил мне кулаком по лицу. Когда он сдавил мне шею уже до красных отметин, Алекс вдруг резко потерял ко мне интерес. Брезгливо поморщившись, он ушел на кухню. А я, захлебываясь в слезах и пытаясь отдышаться, рвано откашливаясь, приподнялась и стащила с ног веревку. Добежав до ванной и заперевшись на замок, я всмотрелась в свое отражение. Нездоровый красный румянец из-за нехватки воздуха, искривленная окровавленная усмешка и блестящие от слез глаза. Я смотрела на красные полосы от его длинных пальцев, теперь ошейником обрамляющие мне шею, на уже синеющее пятно чуть выше скулы, на кровь, сочащуюся из разбитой губы. «Бежать бежать надо бежать срочно…»- мысли лихорадочно метались в моей голове, пока я хоть как-то пыталась собраться с силами. Слезы беззвучно текли по щекам, а звериный ужас, охвативший меня от осознания произошедшего, скрутил желудок. Я просто упала перед унитазом, содрогаясь от рвоты. Тогда я даже не успела позавтракать, поэтому адская боль поражала все тело и заставляла меня буквально выворачиваться от спазмов. Я провела в ванной несколько часов, пока мой любимый муж не ушел куда-то. Когда же я услышала спасительный хлопок двери, я выскочила из ванной и принялась наспех одеваться. Поскидав документы и кое-какие вещи в дорогую сумку, что он подарил мне после первого раза, я просто вылетела из квартиры, даже не позаботившись, чтобы ее закрыть. Я бежала, спотыкаясь на ступеньках, бежала изо всех сил. Сев в первый попавшийся автобус, уехала как можно дальше от дома. А оттуда – к родителям. Они выслушали меня, в ужасе покачали головой и…позвонили ему. «Ты добровольно на венчании согласилась стать его женой до конца своих дней…Мы ничем не можем помочь». Я попыталась сбежать, но отец удержал меня до приезда супруга. А дальше…дальше избиение, закрытие меня на ключ в квартире и лишение любого средства связи со внешним миром. Его тяжелые шаги вибрацией отдавались по полу. Я доползла до двери, уже повернула ручку, как вдруг кто-то сзади схватил меня за ноги и поволочил по полу. Я кричала, срывая голос, царапала паркет, пытаясь уцепиться хоть за что-то. Слезы застилали глаза, кожа медленно, но чертовски болезненно сдиралась об пол, а ногти лишь надламывались, цепляясь за края досок. –Я, кажется, просил приготовить мне ужин, дрянь…- он рывком развернул меня и притащил к себе. Я дергалась, визжала, умоляла о пощаде. Пыталась ударить его, поцарапать, хоть как-то оттянуть свою неизбежную участь. Шлепок по лицу и в ушах зазвенело. На секунду я растерялась…И этой заминки ему хватило, чтобы за горло поднять меня на ноги и прижать к стене. –Что ты разнылась, а, шалава,- он принялся с разных сторон рассматривать мое лицо, пока я бессильно отталкивала его руками,- или слово мужа – пустой звук для тебя? ОТВЕЧАЙ,ПАДЛА!- заорал он и, оторвав меня от стены на мгновенье, снова в нее впечатал. Я кряхтела от нехватки воздуха, давясь слезами и соплями, пытаясь хоть немного разжать его стальную хватку на моей шее. –Я научу тебя манерам, жёнушка,- мерзко протянул он и кинул меня на кровать. Я попыталась сползти, но быстро уперлась в изголовье. А дальше его тяжелое тело прижало меня к матрасу. На нем была когда-то белая свадебная рубашка. Вся грязная, засаленная, кое-где испачканная кровью и, кажется, помадами его любовницы, с которой он иногда развлекался. Я умоляюще застонала, прося отпустить меня, извиваясь под ним, пытаясь высвободиться из этого капкана… –Прошу, умоляю тебя,- хрипя пролепетала я,- отпусти меня…я сбегу и ничего никому не скажу…Алекс, прошу тебя…Ал,- моя речь оборвалась на отчаянный крик. Зубы Алекса до крови прокусили тонкую кожу моего плеча. Я снова начала дергаться, визжать и мотать головой, стараясь скинуть его с себя. Он одним движением перехватил мои руки, до хруста сжал их и обвел мое красное и зареванное лицо безжалостным взглядом. С его губ на меня капала слюна, отчего я брезгливо поморщилась, когда он склонился над самым моим лицом: –Ты моя…- сладко прошептал он, улыбаясь.