Шрамы

Однажды он дал себя обмануть и поверил в то, что они с Мидж играют на равных. Словно она не девочка из верхнего Вест-Сайда, а плоть от плоти обшарпанного Бронкса, где найдется место кому угодно, кроме образцовых домохозяек в накрахмаленных фартуках и с ложкой наперевес. Что ж, сегодня утром судьба в очередной раз щелкнула его по носу. Ленни нервно сглатывает. Когда-то он помог Мидж, и позволил себе забыть, что полуночный газовый свет клубов для миссис Мейзел — всего лишь временная декорация. В их первые несколько встреч Ленни запомнил как она хотела говорить и быть услышанной, как ее глаза горели праведным огнем. Казалось, он нашел соратницу среди толпы. И вот она, Мириам Мейзел, стоит посреди одной из улиц верхнего Вест-Сайда с туфлей в руке, и что-то говорит о приучении к горшку и желании помочь. Образцовая жена, воплощенное, мать его, сострадание. Манхэттенская леди с бейглами и соком на завтрак. Ленни мечтает провалиться под землю, стыд сжигает его похлеще геенны огненной (и похлеще изжоги от вчерашнего дешевого пойла). Мидж его пожалела, и горечь от осознания этой жалости куда сильнее стыда. Она пожалела его, — поправляет внутренний голос, — как пожалела бы любого, будь то брошенный котенок или заблудившийся пьяница. Он и есть пьяница. Вот только сочувствовать ему незачем. Ленни грубо обрывает Мириам, и наконец-то ловит чертово такси. Позволь он продлиться разговору хоть на минуту дольше, наговорил бы лишнего. И жалеть на сей раз пришлось бы уже ей. Довольно. «Ленни, Ленни, Ленни», — звучит в ушах голос Мидж. Она зовет его непонимающе и испуганно, как будто не в силах определить почему он бежит от нее. От себя убежать все равно не получится. Пальцы нащупывают в кармане пиджака что-то мягкое. Секунду спустя Ленни тупо смотрит на мятый галстук. Черный, в темную тонкую полоску. —Вот твои ботинки и часы, — Мидж протягивает ему забытые вещи, — галстук на нашла. Но… — У меня есть галстуки, — слышит он свой голос. Для отметины на шее вполне сгодится и этот. Пустота в желудке уступает место ярости, текущей по венам. Шрамов на его теле не счесть, и сегодня миссис Мейзел добавила к имеющимся еще один.