Annoyance

Он всегда умел справляться с собой, любые конференции, интервью, все проходило так, как он сам того желал. Никто и никогда не задавал ему вопросы, на которые он не хотел бы отвечать. Никто и никогда не смел поднимать тему о его родителях или отношениях с Пеппер, которые закончились очень некрасиво, и что хуже всего, на глазах у всего мира. Тони всегда гордился своим умом и выдержкой, своей рациональностью и способом найти выход из любой ситуации. Что случилось сейчас он не знает, не понимает, как такой маленький и невзрачный человек, как Питер, сумел вывести его из состояния равновесия. Он влетел в его жизнь, сначала боялся и робел, Старку было смешно, было забавно наблюдать за метаниями Паучка, было интересно наблюдать за его смущенным личиком и неуверенными действиями, за самыми обычными карими глазами, что всегда искали одобрения в глазах напротив. Питер — он не Пеппер. Он — не взрослая, самодостаточная, уверенная и гордая женщина, что готова была отстаивать свое мнение. Он не смотрел на него уверенно, слегка с вызовом, он не вызывал желания присвоить себе, как это было с Поттс. Он самый обычный. У них схожая фигура, оба тонкие, подтянутые, только у пацана, это, скорее подростковая худощавость и последствия укуса паука. Питер — не Стив. У него нет горы мышц и ярких голубых глаз, у него нет светлых волос на которых так ярко по утрам отражалось солнце. У Питера нет силы собственного слова и пережитого опыта. У него есть только кудряшки, которые, если честно, большую часть времени только раздражают. У Питера нет ничего, что нравилось Тони, он никогда не считал, что у него есть тип, но Питер под него, определенно не попадал. Вчера вечером он с силой вбивал Питера в эту самую кровать, с которой сейчас не в силах подняться. Он сжимал руки на тонкой талии, оставлял синяки и вслух восхищался телом под ним, оставлял темные засосы и сильные укусы, знал, что они не пропадут с тела его протеже за считанные часы, знал, что потом Питеру придется весь день проходить в теплой водолазке в жаркий день. Знал, что Питеру, придется весь день просидеть в школе на уроках. Знал, но сильнее сжимал эти бесячие кудряшки в кулак и прижимал пацана к себе, насаживая глубже, делая вид что не видит слезинок, что скатывались по покрасневшим щекам, не слышит тихих просьб быть помедленне, быть мягче. Он слышал, как утром, Питер тяжело поднимался с кровати и брёл в ванную комнату, слышал как тот одевался и перед тем как уйти прошептал, что любит его. Тони знает, Питер в курсе, что он не спит, но так же Питер знает что он не ответит, поэтому просто молча уходит. А Тони не знает, что он должен ответить.

***

За окном непозволительно светло, время уже перевалило за шесть, Питер скоро должен вернуться домой. — Тони? Ты не вставал сегодня? — Нет. Питер хмурится от такого ответа, сводит брови и прищуривает глаза, будто и правда, может рассмотреть что-то на лице миллиардера. — Что-то случилось, пока меня не было? Голос высокий, взволнованный, раздражает. — Почему мы вместе, Пит? Тот сначала двигался к кровати, хотел видимо, сесть рядом, как он делает это обычно, но после прозвучавшего вопроса, остановился у кресла и упал прямо в него. — А мы вместе? — Хах, ты живешь в моем доме, живешь в моей комнате, занимаешь половину моего шкафа и спишь в моей постели. Твоя тетя, каждый раз, когда звонит, угрожает мне, если я вдруг тебя обижу. Выглядит так, будто мы вместе. — Ты сам пригласил меня сюда, ты сам сказал что это может быть нашим домом. — Почему ты со мной, Паркер? Питер замолчал на минуту, если бы Тони оторвал взгляд от потолка, то увидел бы, что лицо парня становится все более серым, все более пустым, но в глазах все еще горят искорки надежды, или упрямства, в случае этого парня может быть что угодно. Он непредсказуемый, и Старка это бесит. — Потому, что я люблю тебя. — А почему я с тобой? Тони поднимается и смотрит теперь прямо на Питера. — Почему, я тут? Почему я не трахаю сейчас случайную модель из дорогого клуба? Что я чувствую? Ты же меня раздражаешь, твое тело, тощее, ты же не худой, ты правда абсолютно тощий, так и тянет откормить и эти кудри, вечно путаются и мешаются, единственный плюс — это возможность схватить за них и трахать тебя сильнее. Ты же никакой, Паркер, ты малолетка, которая дорвалась. Я всегда ненавидел таких как ты, зазнаек, которые после очередной лекции пытались залезть ко мне в штаны, хотя сами только-только переступили порог возраста согласия, а ты и этого не сделал. Питер плачет, Тони раздражает, когда Питер плачет. Тони ненавидит, когда Питер плачет из-за него. — Тогда почему ты тут? — Я не знаю! Меня раздражает, буквально, всё в тебе! Даже твои слезы сейчас. Но, знаешь в чем проблема? — В чем? — В том что я не хочу, не хочу сейчас трахать случайную шлюху, не хочу выгонять тебя из своей постели. Не хочу взять ножницы и срезать к черту все твои кудри. Я не хочу снова ощущать под руками сильное мужское или утонченное женское тело с пышными формами. Я не хочу никого кроме тебя, а в тебе мне всё противно. Так скажи мне, Питер, люблю я тебя или ненавижу? У Тони в глазах злость, у Питера в глазах море слез и невысказанных слов. Тони снова падает на кровать и не видит перед глазами ничего, Питер поднимается с кресла, и уже схватившись за ручку двери отвечает. — Вы, Мистер Старк, ненавидите то, что любите меня. И это — только ваша проблема. И Питер уходит, а Тони бросает в закрывшуюся дверь подушку, практически попадая в парня, закрывает лицо руками и сильно зажмуривает глаза, до белых пятен, а потом улыбается. Кажется, он избавился от раздражителя. Тони всегда гордился своим умом и выдержкой, своей рациональностью и способом найти выход из любой ситуации. Тогда, почему, из глаз сейчас катятся слезы?