Скарлет

Скарлет Жизнь…что такое жизнь? Я не могу ответить. Но тогда…что же такое смерть? Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем еще, что такое жизнь? И какая между ними разница? Жизнь причиняет много боли. Но правильно ли искать спасения в смерти? Зло, сотворённое человеком, не исчезает с его смертью. Суть человеческого естества – в движении. Полный покой означает смерть. Я всегда мечтала передохнуть, всегда хотела немного покоя…но значит ли это, что я хотела умереть? * * * * * * Мне 24, и я самая старшая из сестер. Мама умерла когда мне было 16, больше у нас никого не было. Свобода…раньше я думала что это прекрасно. Ты сама принимаешь решения, сама делаешь выбор, и за это почти ничего не требуется…как я могла так сильно ошибаться! Я грезила о взрослой жизни, не понимая насколько это тяжело. Свобода – это ответственность. Именно поэтому ее порой так боятся. Отвечать за свои поступки…иногда плата может показаться слишком высокой. * * * * * * Вопрос, который приходил в мою еще молодую голову тысячи раз и никогда не давал мне покоя звучит так просто…так…правильно…но на него поразительно трудно ответить. Почему я счастлива? И что такое счастье? Каждый когда-то задавал его себе. Но не каждый находил ответ. Мама отдала меня в музыкальную школу, когда я была совсем ребенком. Я не хотела идти туда, но сопротивляться было бесполезно. Занятия длились больше четырех часов, и я даже не подозревала насколько мала была эта цифра… Музыка…музыка – это всё. А человек…человек это один, единственный и уникальный аккорд…который играет Бог в своей бесконечно длинной симфонии под названием “Жизнь”… Он создал нас по своему образу и подобию. Он подарил нам способность создать свой собственный мир, свою реальность, маленькую, но великую. Для этого нужна лишь музыка. Но что такое четыре часа, по сравнению с бесконечностью? * * * * * * Моим учителем был мужчина с длинными, белыми волосами. Он выглядел примерно на 40…но я никогда не слышала таких мудрых слов. Он говорил, и душа наполнялась этим голосом, а от его мелодий сердце начинало бешено биться. Он был моей главной опорой. Я приходила к нему, и открывала свою душу. Ему я говорила то, что боялась сказать даже себе. Тогда он обнимал меня, и давал немного поплакать, снова почувствовать себя маленькой, глупенькой девочкой. Мы начали понимать друг друга с полуслова. Он играл мне, и я вдруг осознавала, каждый раз, с одним и тем же чувством бесконечной благодарности в душе…жизнь прекрасна. Но однажды моя мама умерла. И единственный кто мог позаботиться о сестрах - была Я. Перед смертью она попросила меня воспитать и вырастить их. Она плакала, и просила прощенья за то, что была такой ужасной матерью. Она клялась что если бы могла, все было бы по-другому. Я пыталась успокоить себя, и наивно предполагала что все наладится…но это был глупый самообман. Забота о сестрах отнимала все время. А ночью я уже лежала в кровати без задних ног. Через две недели я не выдержала, и вновь пошла к своему учителю ночью, когда все спали. Был дождь, и когда я добралась до музыкальной школы была абсолютно мокрая. Он принял меня. Он всегда принимал меня, я не знаю почему, не знаю как, но когда я видела его лицо…я понимала что он ждал меня. Я наконец смогла высказаться, при этом не испытывая чувства вины или сожаления. Эмоции поглотили меня полностью, и если бы я тогда не пришла к нему, я думаю я бы сошла с ума. Когда я остановилась, то почувствовала невероятную пустоту в душе, которую было нечем заполнить. Он играл мне прекрасней чем когда-либо, однако…этого было мало. Я не знаю что произошло, не знаю о чем я думала, я даже не уверена что думала вообще…но…я поцеловала его. Он пытался меня отстранить, но сделал это слишком мягко. И я не остановилась…я просто не могла * * * * * * На следующее утро его не оказалось рядом. Я с облегчением вздохнула. Я боялась что мне придется говорить с ним. Это было бы слишком тяжело. Вернувшись домой я занялась своими обычными обязанностями. Но что-то было не так, я не знала что, я думала об этом весь день, но так и не смогла найти ответ. Поздно ночью я проснулась от ужасной мысли. Я пыталась отмахнуться от нее, но это было невозможно. Я поехала в город чтобы убедиться… Я наконец узнала в чем дело. И это была самая последняя новость, которую я бы хотела услышать. * * * * * * Я слишком долго тянула. Мне нужно поговорить с ним о случившемся. Я поехала в музыкальную школу, но его там не оказалось. Я знала где он живет, но понимала что не смогу найти, если только он сам этого не захочет. Но однажды он спел мне песню про театр, что стоит в лесу разрушенный, но все еще прекрасный в своем великолепии. Это была моя любимая мелодия. Я не знала где этот он, существует ли он вообще, но я все равно пошла, и, прислушиваясь к прекрасной симфонии, которая быть может существовала только в моей голове отыскала заброшенную сцену. Быть может я совсем сошла с ума, но…я слышу его. Лесная серенада…кто-то играет мою мелодию. Нежные тонкие пальцы ласкают мои клавиши…Я села на скамейку, и стала слушать… Я пришла сюда с мыслью, что нам предстоит долгий разговор. Но сейчас я понимаю, мне нужно узнать лишь одно… Остальное просто не имеет значения. Музыка заполнила мою голову, она просила одуматься, но я понимала, что если не спрошу сейчас, то не спрошу никогда. -Ты любишь меня? Он прекратил играть. Я увидела дрожь в его пальцах. Он попытался уйти, но я спросила еще раз. Он повернулся, и сказал: -Ты не знаешь что такое любовь. * * * * * * Вот так. Да, наверное я действительно не знаю. Наверное, мне просто не суждено об этом узнать. Я вернулась домой, и больше никогда его не видела. Вот он, мой дом. Вот она, моя семья. Сестры никогда не предадут меня. Эти четыре девочки всегда будут меня любить несмотря ни на что. Я уверена. Я схватилась за живот. Меня сильно тошнило. Что я скажу им? Я не знаю. Мне надо многое обдумать. Я надеюсь они меня поддержат. Я не хочу, чтобы Робин росла в окружении людей, которые ее ненавидят. Моя дочь будет счастлива. Я обещаю. * * * * * * Столько лет прошло…Робин выросла. Она стала маленькой, прекрасной девочкой. Ей почти 8, но для меня она до сих пор осталась малюткой. О моем секрете почти никто не знает. Джинджер и Роуз к тому моменту были совсем маленькими, а Руби было просто плевать… Но как я могла скрыть это от Кармен? Рано или поздно она бы спросила меня что происходит. Ей к тому моменту было почти 12, это мало, но достаточно, чтобы понять что что-то не так. Это был тяжелый разговор. Я плакала, но она меня поддержала. Кармен была очень романтичной. Я не знаю от кого в ней это, но она всегда верила в любовь, в ее силу, и смогла понять мои чувства. Пока я носила Робин, она помогала мне с домашними обязанностями, уходом за сестрами и уборкой. Вряд-ли я бы выдержала все это без нее. Ложные друзья, подобно тени, следуют за нами по пятам, пока мы ходим на солнце, и тотчас покидают, как только мы вступаем в тень. Когда это случилось, меня бросили все, кем я дорожила. Кроме семьи. * * * * * * При превратностях судьбы самое большое несчастье - быть счастливым в прошлом. Я вспоминала те дни, и понимала насколько для меня важна музыка. Искусство – это попытка запечатлеть благородный гуманизм. Без него я бы не смогла существовать в этом мире. Почти каждую ночь я приходила в заброшенный театр, и играла. Я вновь чувствовала себя молодой и счастливой. Я закрывала глаза, и представляла что я той музыкальной школе, а рядом сидит, и смотрит как я играю мой учитель. Любила ли я его? Я не знаю. Но я была счастлива. * * * * * * Но однажды что-то случилось. Это был самый обычный день, я мыла посуду и готовила бутерброды для Джинджер и Рози. Позвонила бабушка, и попросила зайти к ней. Я взяла бутылку красного сухого и яблочный штрудель, сказала девочкам немного поиграть и слушаться Кармен, после чего отправилась в путь. Бабушка жила примерно в двух километрах от нашего дома, если идти вперед по тропе ее дом невозможно не заметить. У бабушки был большой, и очень мрачный, темный дом, В нем были и длинные коридоры, и головы чучел зверей на стенах, а рядом с ее кроватью стояло чучело волка в полный рост. Моя старая фотография стояла на полке в ее комнате. Она никогда не звала меня просто чтобы повидать внучку. На этот раз она говорила со мной о смерти. Зачем? Я не знаю. Я многого не знаю. Наверное, это к лучшему. Она сказала что боится смерти. Не своей, просто смерти. По-моему, бедняга просто сошла с ума. Я сказала что все в порядке, и ей не надо беспокоиться. Тогда она закричала, и разбила мою фотографию. Она сказала^ что я пожалею что не послушала ее. Уходя я видела как она пьет вино прямо из горлышка. Бабушка всегда была не в себе, но это было уже слишком… * * * * * * Возвращаясь домой я свернула с тропы и пошла в лес. Я понимала бабушку – потерять любимого человека трудно. Я не знаю что бы делала без Робин. Когда она меня обнимает, я осознаю что прожила жизнь не зря. Любовь к жизни неотделима от страха смерти. Но жизнь трудно полюбить – ведь она причиняет и много боли. Она мила и невинна как ребенок, в белом платье которого скрыт свет, помогающий найти свой истинный путь. Но кожа ее черна, как все страдание, что она приносит в этот мир. Единственный способ познать счастье, пройти сквозь ад потери. Но некоторые не выдерживают, и сворачивают с тропы. А платье Жизни так и остается для них кровавого цвета. Я пошла в сторону кладбища, в котором похоронили мою мать. Я хотела поблагодарить ее за прекрасных сестер и дочь, но то что я увидела привело меня в настоящий ужас. Я перестала соображать, слезы горя и страха наполнили мои глаза, сердце разрывалось на части и я не могла прекратить кричать… Робин лежала мертвая на каменной плите. Рядом стоял волк и грыз ее кости. * * * * * * Я обезумела от слез и отчаяния. Робин…о, боже…только не умирай…пожалуйста…милая…не оставляй меня…не оставляй…пожалуйста… Я целовала ее лицо, я молила Господа помочь мне, но Робин не двигалась…это моя вина. Это меня не было рядом…а теперь она мертва…из-за меня… Я обещала что никогда ее не брошу…на этот раз я выполню свое обещание. * * * * * * Всю свою жизнь я питалась иллюзиями Я убегала от самой себя, своих ошибок, вместо того чтобы разобраться с ними. Я была марионеткой. Я жила жизнями других людей, совершенно забывая про свою собственную…Отказаться от своей любви — самое ужасное предательство; это вечная утрата, которую невозможно восполнить ни во времени, ни в вечности. Я умерла. Но жила ли я до этого?