Allegretto Tranquillo

Терано Саус был загадкой, ходячим противоречием во всех отношениях. У этого человека была привычка выкрикивать итальянские музыкальные термины, когда он был взволнован, однако, насколько было известно Такемичи, Саус не играл ни одной ноты ни на одном инструменте. Он также не слишком заботился о культуре и обычаях японских правонарушителей, но все же тщательно украшал некоторые символы. И самое главное, несмотря на свою буйную репутацию на бойцовском ринге, Сауса был нежным любовником. Так быстро, как вихрь, Саус решил, что хочет Такемити с того момента, как они встретились. Он вспомнил, что Саус и его подчиненные Рокухара Тандай загнали их в угол посреди дороги, чтобы попытаться разведать Дракена, последний отказывался уступать, даже когда в него обрушивались удары за ударами. Он думал, что Дракен был великаном, но даже он казался карликом на фоне внушительного роста Сауса. Нехарактерно слишком быстро Дракен был побежден. Затем Саус посмотрел ему прямо в глаза. — Ханагаки Такемичи, — позвал он. — Бывший капитан первого дивизиона Томана. Он не понимал, что привлекло к нему внимание другого человека. Откуда Саус вообще знал, кто он такой? Он предположил, что он просто будет побочным ущербом. Краем глаза он заметил, как братья Хайтани разминаются. Какучо, лучший друг его детства, избегал его взгляда. Он приготовился к удару, уже представляя, как приветствует медсестер в больнице и ест из трубки. Его следующие слова потрясли его до глубины души. — Будь моим любимым — сказал Саус Такемичи замер. Это было жутко похоже на то, как он впервые встретил Майки, когда командир назвал его своей стервой. Что такого в богах-правонарушителях и правах собственности на людей? — Ханагаки, я задал тебе вопрос, — продолжил он. Он? Для него это не прозвучало как вопрос. А "любимый"? Что это вообще значило? Хотел ли Саус оставить его в качестве секс-игрушки? Такемичи понял, что дрожит. — Такемитчи, не надо, — услышал он выдох Дракена снизу, все еще корчащегося на земле от боли. Тем временем Инупи лежал без сознания на холодном тротуаре рядом с ним. Саус бросил раздраженный взгляд на Дракена, уже начав двигаться к раненым. Боже, если он будет продолжать в том же духе, Дракен и Инупи могут умереть, пока он бесполезно будет стоять, как трус. Он не мог драться, но он мог сделать это. — А-ладно, — наконец удалось ему вытряхнуть это слово. «Я буду твоим… что бы это ни было. Только не трогай моих друзей». Он просто пока пойдет вместе с Саусом, а позже найдет способ связаться с Майки. Всё равно не смог бы этого сделать, если бы он был мёртв. "Хорошо. С этого момента ты тоже подчиняешься Рокухаре Тандаю, — рассмеялся Саут, широко ухмыляясь. Упомянутая банда начала расходиться, а он был слишком занят, помогая Дракену и Инупи подняться на ноги, чтобы думать о том, что это значит. Это было началом его бед. Дракен последовал за ним в банду, настаивая на том, что Такемичи не может справиться с Рокухарой ​​Тандай в одиночку. Он не хотел втягивать своего друга в этот план, но было бы ложью сказать, что он не испытывает облегчения от того, что среди змеиных логовищ есть кто-то, кому он может доверять. Некоторые взгляды, которые посылали ему члены Рокухары, вызывали у него озноб. «Что такой тощий креветка, как ты, может принести нашей несравненной банде? Как мы должны победить Брахмана и Канто Манджи вот так?» безымянный парень насмехался. «Меня не волнуют ваши мелкие бандитские разборки. С Рокухарой ​​или без нее, я собираюсь победить лидера Канто Мандзи, Сано Манджиро, — раздраженно сказал он. Все недоверчиво посмотрели на него, рядом с ним Дракен себе под нос вздохнул. Саус только расхохотался: « Маэстозо ! Мелкая сошка, осмеливающаяся мешать Трем Божествам!» и продолжил встречу. После церемонии введения в должность Саус выделил его. Уже одно это вызвало несколько свистков тут и там, но он их проигнорировал. Если он собирался победить Майки, ему нужно было привыкнуть к природе бандитской жизни. Войдя в импровизированный офис Сауса, он с удивлением услышал мягкую, медленную и успокаивающую музыку, играющую на виниле. Он был удивлен, узнав, что это был музыкальный вкус Сауса. Он думал, что этот человек будет слушать хип-хоп или рэп на магнитофоне, а не эту хрупкую мелодию на еще более изящном виниловом аппарате. Он уставился на обложку пластинки. — Это напоминает мне о тебе, — сказал Саус, закрывая за собой дверь. Такемичи встревоженно подпрыгнул, он не заметил, как тот вошел в комнату. « Задумчивость . Песня. У тебя всегда такой взгляд, погруженный в свои мечты, даже посреди боя. Вот почему ты мне нравишься." — Ты… я тебе нравлюсь— повторил он. Это была одна из самых странных вещей, которые ему когда-либо говорили, но, возможно, в извращенном мире Сауса, окруженном устрашающими зверями, он действительно выделялся, хотя и жалким образом. "Я заикался?" — Э-э, нет, я просто не понимаю… Типа, ты имеешь в виду романтические отношения? "Конечно. Любовник, бойфренд, любовь, любое слово, которое используют такие панки, как ты. Вот так, — пожал плечами Саус. — Что, у тебя уже есть? Такемичи почувствовал, как закипает от смущения. Ему потребовались месяцы , чтобы понять, что он влюблен в Майки, и вот он, Саус, просто сказал это так небрежно буквально через день после их знакомства. — Нет, у меня нет… ничего подобного. Но… есть кто-то еще… — он замолчал, надеясь, что Саус не поймет. — И что случилось с этим кем-то? "Он ушел." Было больно говорить это вслух. — Значит, ты говоришь, что ты свободен, а этому парню на тебя наплевать. «Нет, это не то! Он просто пытается защитить всех, я это знаю! Майки никогда не… Он слишком поздно понял, что попал в ловушку Сауса, он назвал свое имя. После того, как он только что выпалил свой план и нелояльность одной из самых опасных банд Токио. Он уже напортачил еще до того, как начал что-либо. — Так это и есть настоящая причина твоего предсмертного желания пойти против Сано? ВИИВВООО —Саус выглядел совершенно взволнованным, откинув голову назад, чтобы рассмеяться. — Слабые создания вроде тебя даже близко не подберутся к Сано, не говоря уже о том, чтобы сбить его с ног. Я единственный, у кого есть силы, чтобы сделать это». — Тогда одолжи мне свою силу, Терано. Помоги мне вернуть Майки, и я верну долг всем, что у меня есть, — он изо всех сил старался звучать жестко. «Я думал, что ты сонатина , но на самом деле ты каприччио , Ханагаки», — сказал Саут, уже уходя. — ты уволен. Ни одно из этих слов ничего для него не значило, но он был рад обрести союзника. Впервые с тех пор, как он вернулся, он почувствовал уверенность в себе. Спасение Майки, наконец, казалось вполне достижимым. Он наполовину ожидал, что Саус сразу же обратится за помощью, но, к его удивлению и облегчению, этот человек оставался исключительно дружелюбным. Он даже больше не поднимал тему свиданий. Такемичи пришлось бы исчезнуть навсегда, как и Майки, если бы кто-то вообще думал о нем и Саусе в таком ключе. Он стал чаще зависать на базе Рокухара. Кое-кто из парней до сих пор вызывал у него мурашки по коже, но сам Саус был не так уж плох. Он избивал тех, кто обзывал Такемичи унижающими достоинство именами, и действительно нападал на тех, кто сомневался в его месте в банде. Не было и речи о железном правлении Сауса над Рокухарой. Однако, когда они остались одни, он узнал более мягкую сторону этого закаленного в боях лидера. Ему рассказали о его детстве в Бразилии, окруженном смертью и насилием с самого рождения. Саус сказал ему, что он напоминает ему его мать, которая также мечтает о его проблемах. Еще одна семейная фигура, с которой его сравнивали, Такемичи вздрогнул. Но теперь это имело больше смысла, привязанность Сауса к нему. Иногда он думал, что Терано захочет обнять его, но этого не произошло. Он сказал, что, возвышаясь на 2 метра в высоту, он мог бы легко раздавить его. Это было правдой, даже простое похлопывание по спине заставляло его спотыкаться. Так что Саус сохранял от него физическую дистанцию, как слон в посудной лавке. Он действительно думал, что Саус боится причинить ему боль, и только ему. Это успокаивало странным образом. Майки всегда цеплялся за него, положив руку ему на плечо. В такие моменты, сам того не желая, он думал о Майки. Где он сейчас, спрашивал он себя? Думал ли он о Такемичи так, как думал о нем сейчас? Эгоистично, он не хотел верить, что его друг оттолкнет даже его , конечно, он должен отличаться от всех остальных. Несмотря на то, что официально они никогда не были вместе, все нежные улыбки и тайные поцелуи между ними, должно быть, были чем- то особенным , верно? Он даже расстался с Хиной из-за Майки! Но кем именно он был для Майки? Все рухнуло в ночь смерти Дракена, застреленного шальной пулей неизвестного снайпера. Саус прибыл на место почти сразу же, увидев, как Такемичи неподвижно стоит на коленях под дождем. «Это был Брахман», — он встал рядом с Такемичи, помогая ему подняться. — Как… как ты можешь быть так уверен? — Кто еще это мог быть? Саус хмыкнул. — Если только ты не думаешь, что Майки был способен убить своего бывшего заместителя командира. «Нет, Майки никогда не мог причинить вред своим друзьям». Он не думал, что больше знает этого нового Майки, но это было единственное, в чем он был уверен. Пришел Брахман. Затем Майки на своем байке, Канто Манджи следует за ним. Он безуспешно пытался поймать его взгляд. Хотя он не думал, что Майки действительно кого-то видел , его глаза были пустыми и пустыми. Такемичи он сказал: «Отойди, каприччио . Я не хочу, чтобы ты пострадал». «Это реквием Дракена!» — крикнул он всем остальным. "Это война!" Три банды атаковали друг друга. Среди схватки Такемичи стоял в стороне, пытаясь, но безуспешно, следить за тем, что происходит, кто с кем сражается. Более слабые правонарушители падали на землю один за другим, пока не остались только лучшие псы. Майки по-прежнему оставался невозмутимым. Он попытался пробиться к нему, выбежав на середину поля боя. Саус появился перед ним прежде, чем он успел сделать еще шаг. Положив руку на плечо Такемичи, слегка сжав его, он предупредил: «Двигайся, Ханагаки». Когда он не сдвинулся с места, Саус просто отошел в сторону. К нему подлетело тело, напугав их обоих. Глядя в ту сторону, откуда он исходил, он понял, что к ним приближается Майки. Впервые за всю ночь он что- то делал . Такемичи почувствовал облегчение, а затем встревожился. Саус немедленно атаковал Майки. Эти двое были действительно равны друг другу, это была демонстрация силы, какой никогда не было прежде. Но такими темпами два человека, о которых он заботился, собирались убить друг друга. Он встал перед Саусом, лицом к Майки. — Ты должен прекратить это, Майки, — он решился сказать, — иначе станешь убийцей. Майки все еще не видел его. Он посмотрел на него, но в его глазах не было узнавания. Затем Майки придвинулся ближе к нему, и Такемичи подумал, что, может быть, ему удалось разрушить чары, может быть, его слова звучали достаточно похоже на Шиничиро, чтобы убедить его, может быть… Майки сломал руку словно эта была ветка — Ты мне мешаешь, — просто сказал он, двигаясь мимо него к Саусу Такемичи хотел крикнуть ему, чтобы он остановился, но боль в руке затуманила его зрение и перебила горло. Он только слышал, как Саус проревел его имя в ответ, слабое « каприччио » эхом отозвалось в дожде, а затем удар тела о землю. Он подбежал к нему, молясь, чтобы это была всего лишь игра его разума. Вид изуродованного лица Сауса вернул его к реальности. — Он мертв. — прошептал он никому. Он снял рубашку и накрыл ею верхнюю часть тела Сауса; он не хотел, чтобы дождь добрался до него. Потом вспомнил, бесполезно, тело уже остывает. Суматоха позади него, когда банды убегали, не имели для него значения, равно как и заявление Коко о победе Канто Мандзи. Но он должен был попытаться в последний раз. Подползая к тому месту, где невозмутимо стоял Майки, он закричал: «Ты не можешь этого сделать! Это не верно!" Между ударами по лицу и пинками по телу он с опозданием понял, что Саус был его мечтой, а Майки - его кошмаром.