Ты-гибель моя...

Рейнер встретил Малахит, когда ему было 15 звездных лет. Это было общее школьное задание- узнать о новых подопечных, понять их характер, чтобы в будущем перевесить чашу весов в нужную сторону. Когда он узнал, что ему доверили не подростка, а взрослую женщину, внутри него была паника. Рейнер едва ли мог сам себя понять, а тут нужно направлять уже самодостаточного человека. Однако, его страх немного поутих после того, как он узнал, кого ему поставили в качестве противника. Зембель, известная тогда на всю школу демонесса второгодница, не справившаяся со своим подопечным по причине собственных безрассудства и лени. Рейнер не считал её достойным противником. Разве она могла хоть как-то соревноваться с лучшим учеником ангельского корпуса? Первым этапом задания было превращение в смертного. Вот только место для этого, Рейнер выбрал неудачное. Это ж надо решить, что в разгар рабочего дня в подворотне не окажется людей! Тем более воров! Иногда, он сам поражался собственной наивности. Когда главарь шайки уже собрался нанести ему удар, из-за угла вышла Малахит. Чёрное траурное платье развивалось на ветру, бирюзовые длинные волосы выбились из причёски, а в её пронзительных голубых глазах плескались холод и внутренняя сила. Женщина опиралась на тёмную трость с алмазом на верхушке и от всего этого вида веяло мистической опасностью. Бандитам хватило только пары фраз, чтобы они сбежали с воплем: «Чертова ведьма!» Рейнер был настолько удивлён, что так и остался сидеть, прислоняясь спиной к стене подворотни. Тем временем, Малахит, стуча каблуками сапог, подошла поближе и, после оценивающего взгляда, молча подала ему руку. Он почувствовал искру, когда только легонько коснулся её ладони. Женщина подала ему платок, чтобы вытереть лицо от пыли, и ушла, попросив впредь быть осторожнее. Рейнер долго смотрел в её уходящую спину, держа в руке шёлковую изумрудную ткань с маленькой вышитой буквой «М» в углу. Малахит была необычной аристократкой. Она кардинально отличалась и от глупых барышень Парижа, мечтающих лишь поскорее выйти замуж, и от, до скрежета зубов, идеальных девушек-ангелов. Пышным платьям мадемуазель предпочитала строгие, тёмные одеяния, балам и приёмам- спокойный вечер за работой, любовным романам- научную литературу о медицине и алхимии. В последнем, женщина была очень одарена, знала много снадобий и зелий, могла мыслить не только логически, но и творчески, раз за разом разрабатывая все больше новых рецептов. Естественно, это не осталось не замечено другими горожанами и, особо неодарённые, прозвали её ведьмой. Не зря воры испугались. Но, мадемуазель не обращала на это никакого внимания, даже более того, данной репутацией, активно пользовалась. Так Малахит могла заниматься любимым делом, не отвлекаясь на извращенные развлечения аристократов. У неё были все шансы стать одной из немногих величайших женщин-учёных за последнее столетие. Рейнер, с каждым днём, проведенным с алхимиком, восхищался ей все больше и больше, радуясь, что именно ему доверили такую замечательную и, наверняка значимую для мира, подопечную. Но, Малахит была смертной и, как у всех людей, у неё были недостатки. Несмотря на свой гениальный ум, женщина была очень нелюдимой, угрюмой и меркантильной. Она презирала других смертных, считала их не более чем тупыми ходячими кошельками, на которых она могла разбогатеть. И, естественно, именно на эти качества давила Зембель. Рейнер сожалел, что тогда недооценил противницу. Демонесса явно, в этот раз, была настроена на победу. Что неудивительно, ведь очередной проигрыш грозил ей отчислением. Зембель всегда соблазняла Малахит на аферы, умудряясь создавать настолько изощренные способы, насколько позволяла её фантазия. И, что самое ужасное, алхимик всегда велась на эти провокации. А потом довольная трясла кошельком с золотыми монетами. Рейнер всегда чуть ли не выл, когда проигрывал. И вовсе не потому, что его самолюбие было задето. Нет. Его пугала перспектива потерять душу Малахит, оставить её в забвенье темноты и гнили ада. Он знал, что нельзя так привязываться к своим подопечным. Но, как можно, спокойно и равнодушно смотреть на то, как демоны губят жизни людей? Почему именно это нормально и правильно? Рейнер не хотел этого понимать. Не хотел и не мог. Поэтому продолжал бороться с Зембель, несмотря на то, что с каждым днём становилось всё труднее и труднее. И, в какой-то момент, на портрете Малахит стала все больше играть блестящая улыбка, а не хитрый оскал. Вот только… Это было не благодаря ему. В жизни мадемуазель появился мужчина. Всё произошло в один из вечеров. Малахит, помимо науки, любила театр и представления, хотя и презирала их зрителей. В этот раз была премьера «Ромео и Джульетта» в честь дня всех влюблённых. Очень удивительный выбор, ведь насколько он знал алхимик особо не интересовалась романтикой (если, конечно, не в коммерческих целях). В ряду женщины, в следующем после неё сидении восседал он. Красивый молодой человек с длинными, золотыми волосами и небесными глазами. Парень восхищённо наблюдал за происходящим на сцене, изредка радостно хлопая в ладоши. На все это Зембель морщила нос, шепча: «Слишком слащавый». И, частично, Рейнер не мог её в этом винить. Этот спектакль вызывал у ангела только грусть и тоску, но не как не восторг. Он перевёл взгляд на Малахит, ожидая увидеть раздражение. Но, её лицо выражало все в точности наоборот. Её голубые глаза сверкали немым очарованием, а на, обычно, бледных щеках появился лёгкий розовый румянец. Ангел никогда не видел её такой… восхищённой другим человеком. Ему показалось, что его сердце упало куда-то вниз. Но, Рейнер отогнал это чувство от себя, натянув на лицо маску равнодушия. Но, выражение лица Малахит заметил не только он один. Буквально, через несколько секунд рядом с ним послышалось восклицание: «Да ты погляди на нашу дорогушу! Она ж с этого сахарного мальчика глаз не спускает! Неужто и до неё эти «розовые сопли» дошли?!» «Не понимаю, о чем ты говоришь.» — спокойно выдаёт Рейнер, поворачиваясь к Зембель. «Да разуй глаза, Пернатый! Старушка то наша явно втюхалась в этого сопляка!» Он ненавидел, когда Зембель так называла Малахит. Женщине было всего 28 и она вовсе не была старой. Да, алхимик не носила дорогие платья и не пользовалась косметикой, но это вовсе не делало её старше. Напротив, Рейнер видел в этом ту самую естественность, которую в своих стихах превозносили многие поэты. Только вслух ангел об этом не говорил никогда. Это запретно. Демонесса всерьёз заинтересовалась чувствами подопечной к этому парню и, впоследствии, была именно той, кто свёл их вместе. Зембель предполагала, что эта страсть, которая, как она думала, односторонняя, подтолкнёт Малахит на совершение новых грехов. Но все вышло в точности наоборот. Анджело, так звали парня, питал к женщине те же чувства, что и она к нему. Каждый раз, когда она появлялась в его поле зрения, блондин светился от счастья и радости. Парень не обращал на их разницу в возрасте и неодобрение общества никакого внимания, всегда относясь к Малахит с заботой, нежность и чуткостью. А на всю её угрюмость и мрачность лишь весело хихикал, называя её котёнком. Котёнок. Как примитивно. Рейнер назвал бы женщину «Совушка», ведь эти птицы были необычайно мудры, или «Камелия», цветы, означающие совершенство. Но, котёнок? Слишком приторно для неё. По этой причине ангел внешне никак не реагировал на протяжные «Иууу» и «Бее», исходящие от раздраженной Зембель, хотя и внутренне хотел сказать тоже самое. С другой стороны, рядом с Анджело Малахит расцветала, подобно цветам в оранжерее. В её гардеробе появились светлые вещи, она стала чаще выходить на прогулки, добрее относиться к другим людям, даже пару раз помогла больным беднякам и их семьям. И, что самое важное, с её лица, фактически, не сходили тёплая улыбка и нежный румянец. Рейнер никогда не видел её такой счастливой. Поэтому, когда Анджело сделал Малахит предложение, был искренне рад за неё, не обращая внимания на собственные трясущиеся кулаки и ноющее в груди сердце. Кто знал, что эта свадьба, станет для него той самой точкой отсчёта? Рейнер медленно сходил с ума. По ночам ему снилась его любимая подопечная, сидящая у него на коленях и нежно целующая его лоб своими бледными губами. Она была совсем рядом, тёплая и такая желанная. Все её внимание было сосредоточено только на нём одном, не на своём муже, не на собственноручных снадобьях, а на нём, Рейнере, ангеле-хранителе, который сделает всё, всё что угодно, ради счастья этой женщины. Ему было так хорошо, так радостно, так спокойно в этих сновидениях. А потом ангел просыпался. В студенческой спальне, полный грусти, стыда и страсти. Один. Ангелам и демонам запрещено любить своих подопечных. Их обязанность защищать и охранять или, в случае демонов, соблазнять и разрушать. Но не любить. Вот только, что делать тем, кто уже влюблен? Как можно отказаться от своих чувств? Ни в одном справочнике не было ничего написано по этому поводу. Рейнер смотрел, правда, смотрел. Но все его попытки оказались честными. В какой-то момент он подумал, что для него будет лучше попросить преподавателей отстранить его от «должности» ангела-хранителя Малахит и дать другого подопечного. Но, Рейнер знал, что этого, в разгар учёбы, ему никто не позволит. К тому же, он так скорее сойдёт с ума от нервов и беспокойства за женщину. По этой причине, ангел решил, что самый правильным решением будет игнорирование растущего чувства. Ведь, даже если бы ангелам было разрешено любить смертных, Малахит была для него потеряна. Потому что уже вышла замуж и была счастлива в браке с Анджело. И Рейнер никогда бы не посмел разрушить их семейную жизнь ради себя. Через год после свадьбы, Малахит забеременела. Анджело был в не себя от радости, беря жену на руки и крутя по гостиной, заливаясь громким хохотом. Алхимик же, сквозь слезы, улыбалась и счастливо смеялась. Во всем особняке стояла атмосфера любви и уюта. Даже Зембель, которая считала все это «розовыми соплями», была, донельзя, довольной: «Смотрите, месье. Ведь, эта моя заслуга, что наша Старушка скоро разродится собственным мини смертным!» И Рейнер хотел быть рад, очень хотел. Вот только всё что он чувствовал- скрежет кошек по рёбрам. Ангел не знал, как он будет хорошо относиться к младенцу, если он уже сейчас не хочет его рождения. Всю беременность Малахит, Рейнер провёл в нервном ожидании. Но, всё же ловил себя на мысли, что часто заглядывается на подопечную, читающую книгу по воспитанию детей и прижимающую ладонь к округлившемуся животу. Иногда, он мечтал, чтобы это был его ребёнок… Но, все опасения были напрасны. Родился мальчик. Когда ангел только посмотрел на младенца, то тут же разразился плачем, наравне с Анджело и, я не плакала глупый Пернатый, Зембель. Рафаэль, как решили назвать ребёнка, хоть и был точной копией своего отца, унаследовал от матери глаза. Это был тот самый широкий разрез и пронзительный взгляд. Рейнер, за такое короткое мгновение, успел полюбить мальчика, как своего. Медленно, но жизнь обретала рутину. Малахит запиралась в своей лаборатории, только теперь делая снадобья для научных открытий и статей, Анджело предпочитал присматривать за ребёнком, Рафаэль рос милым и любопытным малышом, Зембель продолжала, с переменным успехом и без особого восторга, творить гадости, а он-останавливать демонессу и следить за всем, что происходит в особняке. Пока, в один момент, не открылась тайна. Анджело, с самого начала, знал об их с Зембель существовании. Знал и молчал, ожидая удобного часа для их разговора. Это случилось, когда Рейнер захотел посмотреть на Рафаэля. Буквально, через несколько секунд, за его спиной раздался вопрос: «Ты же ангел-хранитель Малахит, не так ли?» Выяснилось, что Анджело далеко не обычный человек, каким всегда казался. Он, с самого своего рождения, обладал множеством сверхспособностей, таких как телепатия, исцеление, предвиденье и левитация. И, самое главное, он мог видеть ангелов и демонов. Но, никогда не пытался с ними взаимодействовать, считая себя сумасшедшим. И, неспроста, ведь сам парень не являлся ни для кого подопечным. Рейнер знал, что такие люди никогда их не имеют. Всё это объяснялось отсутствием надобности и угрозой для работы бессмертных. И, последнюю причину ангел понял на собственном опыте. Поняв, что все это время, он был нормальным, Анджело стал активно расспрашивать его про мир наверху, общаться с другими ангелами и, что самое ужасное, лезть в поединки и разборки бессмертных. Сколько бы Рейнер не пытался его отговорить, объяснить, что так делать нельзя, всё было тщетно. Чем больше Анджело узнавал о новом для него мире, тем больше росла его популярность наверху, и, в какой-то момент, его стали приглашать в города рая и ада. Это было только вопросом времени, когда случилось бы неизбежное. Анджело похитили. Рейнер был уверен, что это было именно похищение. Спустившаяся с небес воронка появилась неожиданно, прямо тогда, когда парень играл с сыном во дворе особняка, и поглотила телепата, оставив ребёнка на траве. С того самого момента, всё пошло по наклонной. Малахит была безутешна, часто выпивала, всё глубже и глубже погружаясь в собственное горе. Лишь любовь к Рафаэлю мешала ей свести счёты с жизнью или окончательно замкнуться в себе. Именно, с помощью этой привязанности, ангел и пытался утешить женщину, вернуть её в прежнее русло. Даже Зембель перестала какое-то время влиять на неё, осознавая всю сложность ситуации. Но все было бесполезно. Малахит не шла на контакт с другими людьми, не воспринимала никого и ничего, продолжая вести губительный образ жизни. И тут демонесса уже не смогла сдержаться. Рейнер был уверен, что эта была именно её заслуга. Малахит немного пришла в норму, перестала употреблять много алкоголя, вот только вернулась к старым привычкам. А именно, снова варить зелья на заказ, причём неважно, какого назначения. Всё, что её теперь интересовало-блеск золотых монет в ладонях. Лишь только рядом с сыном, алхимик снова становилась нежной и милой. Чтобы ангел не делал, как бы красноречиво ей не объяснял что то, что она делает неправильно, всё было бестолку. Женщине это было не нужно и, более того, она раздражалась на все его попытки вернуть её на правильную сторону. С каждым днем, портрет с хитрым оскалом все дальше и дальше плыл в черный, беспросветный угол комнаты портретов. На угрюмые взгляды и угрозы ангела, Зембель лишь пожимала плечами, неизменно говоря: «Я тут не причём. Малахит с самого начала была дурной женщиной.» Рейнер ей не верил. Он знал, какая может быть алхимик заботливая, добрая и милая. Сейчас в её сердце трагедия и именно она, ну и плюс демонесса, мешают ей быть хорошим человеком. Вот только ангелу, естественно, никто не верил. Его сердце ныло, когда он видел одинокого маленького Рафаэля, играющего сам с собой. Бедному малышу явно не хватало родителей. И Рейнер не мог этого никак изменить. Малахит окончательно перестала его слушать, запираясь в лаборатории на весь день. Он не мог её винить. То, что она пережила, было травмирующим. Вот только причём тут ребёнок? Почему ты считаешь, что в его жизни должны быть вещи, а не мама, Малахит? Единственное, что Рейнер мог теперь делать- это наблюдать за разрушением любимой женщины и одиночеством её сына. Но, случилось то, что окончательно сломило и самого ангела. Это произошло в детской. Рейнер наблюдал за малышом, который активно играл в кубики. Вдруг, небесный взгляд мальчика повернулся к нему. По его маленькому личику расплылась радостная улыбка. Ребёнок подполз к ангелу и схватился кулачком за его штанину с писком: «Папа!» Рафаэль унаследовал от Анджело его дар. Он также мог видеть бессмертных. По этой причине, не было ничего удивительного в том, что мальчик перепутал его с отцом. Анджело он не видел уже очень давно, зато Рейнера-чуть ли не каждый час. Ему следовало все отрицать, оставить мальчика одного и улететь. Но, вместо этого ангел взял Рафаэля на руки и прижал к груди с шёпотом: «Сынок» Он больше не мог оставить всё как есть. Через некоторое время, Малахит взяла очередной заказ от смешной рыжеволосой барышни. Та хотела приворожить объект своей симпатии, уверяя алхимика, что тот будет с ней счастлив. Сначала, ангел впал в отчаянье, когда узнал об этом, но потом до него дошло. Если дать женщине её же собственное любовное зелье, она могла снова полюбить. Алхимик опять стала бы той самой прекрасной леди с нежным румянцем, а Рафаэль обрёл бы любящую его семью. А кто лучше всего подходит на роль мужа и отца, если не он? Рейнер знал всё о Малахит и её сыне, знал все привычки женщины, её распорядок дня, её вкусы и предпочтения точно также, как знал все будущие таланты Рафаэля, все его родинки и болячки. Он, даже, точно мог назвать дату и время, когда у мальчика начали резаться зубки. Кто если не ангел способен стать для них новой опорой и поддержкой. Тем более, абсолютно очевидно, что Анджело пропал без вести и никогда не вернётся. Всего одна капля и он сможет сделать всех счастливыми. . . . Рейнер ошибся. Зелье Малахит не работало. Это должна была быть очередная афера над наивной девушкой. Алхимик никогда не собиралась ей помогать, даже за деньги. Появившаяся, так не вовремя, Зембель смотрела на него, как на умалишенного. Скарабей на его груди нервно дрожал. Вот только ангелу было все равно. Весь его мир сузился до недоверчивых и напуганных голубых глаз любви всей его жизни. Сердце, до этого нывшее, окончательно разбилось вдребезги. Его разум затмила темная токсичная дымка боли и неверия. Оставался один единственный выход-забрать портрет Малахит. Это считалось преступлением, кощунством, но ему было глубоко все равно. Никто не заботился о ней так, как делал Рейнер. Никому она не была так нужна, как ему. Никто не любил её так же, как он.Даже её муж. Ведь если бы Анджело это делал, то никогда бы легкомысленно не контактировал с бессмертными. Рейнеру было плевать на то, что он чуть не убил пытавшуюся остановить его Зембель. Ему было плевать на последствия. Пусть его отчисляют, пусть выгонят из рядов ангелов. Пусть Высшие и Низшие сферы делают всё, что захотят.Для него значение имеет только Малахит и её счастье. И ничего более. Хватая рамку портрета трясущимися руками, Рейнер произносит: «Я хочу, чтобы ты любила меня!» Золотая школа разрушилась. Также, как и остатки его здравомыслия.