Все не то, чем кажется

— Сумасшедшая сука! — прошипела Харли, зажимая рукой плечо. Ткань ярко-розового топика подмышкой стала темней из-за крови. Высунувшись из-за угла, она наугад выстрелила разрывной в машину, за которой могла бы прятаться ненавистная русская. — Гребаная кукла! — выплюнула Наташа, откатываясь подальше от загоревшейся машины и осторожно выглядывая, чтобы оценить опасность. Встав на правое колено, она стиснула зубы: бита Харли по касательной задела колено, но этого хватило, чтобы замедлить Наташу. Вспомнив расположение зданий, она осторожно, насколько позволял рост, не высовываясь, похромала в обход, надеясь застать чокнутую американку врасплох. Впрочем, за последний год та вполне научилась распознавать уловки Черной вдовы, так что когда Наташа с гарротой наготове бесшумно подкралась к ней со спины, Харли внезапно развернулась и, оскалившись, пнула ее прямо по опухшей коленке. — Пизда с хвостиками! — по-русски выругалась Наташа, упав на левое колено и чудом уклонившись от просвистевшей возле уха биты. — Чтоб ты сдохла! — Я не понимаю по-русски, милая! — пропела Харли, размахиваясь и с силой опуская биту на то место, где только что была Наташа. — Ну куда же ты, моя прелесть? — она быстро наступала, и только реакция Наташи позволяла ей избежать удара. — Я хочу сделать тебе очень-очень больно! — Какого хуя, идиотка? У нас задание! — рявкнула Наташа, извернувшись и накинув-таки гарроту на шею Харли. Та успела схватится за нее руками, не давая себя задушить. Резко наклонившись, она бросила Наташу через себя и схватила оброненную биту. Пытаясь покрепче взять ее окровавленными ладонями, она отшатнулась от выпада Наташи и не придумала ничего умнее, как кинуть в нее бесполезную теперь биту. — Мне как-то забыли сообщить, что объект — мой пирожочек! — огрызнулась Харли, резко нырнув под захват Наташи. Быстро мазнув руками по крошечным шортам, чтобы хоть как-то стереть кровь, она успела схватить свой оброненный пистолет. Выпрямившись и наставив его на Наташу, она застыла, обнаружив, что та тоже целится прямо ей в грудь. — А-а-ах твой пирожо-о-очек! — нехорошим тоном протянула Наташа, зло прищурившись. — Вы у меня на пару сгниете в тюрьме! Он в Рафте, а ты — в пустынях Австралии! — Милая, я знала, что ты ко мне неравнодушна, — оскалилась Харли, — но не подозревала, насколько! Они стояли друг напротив друга, напряженные словно натянутые струны. У Наташи распухло колено и багровела царапина на лице. Харли с трудом держала левую руку на весу, на ее шее красовался длинный кровавый след. Обе выглядели потрепанными, но все также непримиримо сверкали глазами — ни дать ни взять две дикие кошки. Внезапно Наташа сделала неуловимое движение, выбив из рук Харли пистолет ногой, и, отбросив свой, повалила ее на землю, придавив собственным весом. — Что, еще не настолько хорошо меня изучила? — прошипела она прямо в лицо Харли. — Зачем тебе этот отморозок, продажная шлюха? Старая любовь не ржавеет? — Ты знаешь это лучше меня! — выплюнула в ответ Харли. — Опять этот шоколадный циклоп хочет поиметь меня с твоей помощью? Не выйдет! Внезапно они обе услышали приближающийся звук мотоцикла. Наташа, угрожающе сузив глаза, тихо сказала: — Даже не вздумай, слышишь? Харли только с вызовом расхохоталась: — Что ты мне сделаешь, железная русская? Из-за угла на мотоцикле вылетел Джокер и проорал: — Кончай играться, кексик, пора валить! Ударив Наташу коленом в живот, Харли скинула ее с себя и откатилась. Когда Джокер, резко затормозив, наставил на Черную вдову пистолет, Харли с радостным воплем кинулась ему на шею: «Пирожочек, я так по тебе скучала!». А затем быстро села назад, обхватив за талию и крикнув: — Рвем когти! Сейчас тут нарисуется ебучий Капитан Америка! Плюнув на асфальт, Джокер с ненавистью посмотрел на Наташу и спрятал пистолет. — Еще увидимся, подстилка! — крикнул он, после чего взревел мотором и понесся с безумно хохочущей Харли навстречу появившейся на дороге машине Кэпа. Вильнув в последнюю секунду и чудом избежав столкновения, Джокер показал ему средний палец и помчался дальше. Машина Стива развернулась на полной скорости и резко затормозила. Он выскочил, выхватывая пистолет, и прицелился в быстро удаляющийся мотоцикл. — Не стреляй! — рявкнула Наташа, поднимаясь. Ее пошатывало, но она упрямо стояла, держась за живот. — Они нужны нам живыми! Нахмурившись, Стив опустил пистолет и повернулся к ней, пристально глядя прямо в глаза. Наташа спокойно встретила его взгляд и похромала к машине. Убрав пистолет, Стив помог ей сесть, побарабанил пальцами по нему и спросил: — Опять фрагментация информации? Наташа ничего не ответила, пристраивая гудящую голову поудобнее на спинке сиденья. Помолчав несколько секунд, она попросила: — Отвези меня на базу. Мне еще с Фьюри объясняться, почему ушел Джокер. Вечер будет томным. Стив нахмурился еще сильнее, но промолчал и завел мотор. *** Когда Наташа вернулась в свою надежно скрытую ото всех квартиру, была уже почти полночь. Пошатываясь от усталости и потирая виски, она по привычке врубила систему защиты и глушилку. Сняв туфли, даже застонала от наслаждения, чувствуя пушистый ковер босыми ступнями. Похромала в залитую мягким светом свечей гостиную, где на низком столике ее уже ждали бутылка любимого «Шардоне» в охлаждающей вазе и изящный бокал. Она осторожно опустилась на светлый широкий диван, откинув голову на спинку и закрыв глаза. Идиотский день. В клинике Старка ее хоть и подлатали на совесть, но у нее не было ускоренной регенерации, как у некоторых. Она досадливо вздохнула, еще раз помянув недобрым словом определенных личностей. Плюс Фьюри изрядно помотал ей сегодня нервы — у одноглазого манипулятора отлично работала чуйка на предательство, но он так и не догадался, чего они добиваются. Их план работал. — Прости, милая, — сильные руки бережно обняли ее за плечи, а к виску прикоснулись губы в извиняющемся поцелуе. — Сильно досталось? Она обхватила поглаживающие ее пальцы и поднесла к губам. — Не сильнее обычного. Бесится, — кратко ответила она, так и не открывая глаз, и несильно прикусила подушечку среднего пальца. Сзади хмыкнули, а затем руки исчезли, и Наташа услышала звук открываемой бутылки. Когда ей поднесли наполовину полный бокал, она схватила правой рукой чужое запястье, а левой взяла вино. Сделав глоток восхитительно холодного Шардоне, она пробежалась пальцами вверх по чужой руке, притягивая ближе, и, нащупав повязку на плече, резко распахнула глаза и выпрямилась. — Как ты, чертенок? — Да нормально, — отмахнулась Харли, устраиваясь рядом на диване. — Мне же проще, Наташенька, — старательно выговорила она и повторила: — Прости, я старалась понежнее. Наташа криво усмехнулась и провела пальцами по уже начавшему подживать следу от гарроты на шее. — Нам не привыкать калечить друг друга поосторожнее, да, лисенок? — Да, — выдохнула Харли, сейчас совсем ничем не напоминая ту безбашенную девчонку, которая так любила кривляться. Наташа допила вино и отдала ей бокал. Дотянувшись до столика и поставив его, Харли нависла над Наташей, помня о поврежденном колене и стараясь не задевать его. Ласково отвела рыжую прядку и принялась покрывать осторожными нежными поцелуями ее лицо. Наташа счастливо вздохнула, чувствуя, как ее покидает напряжение и уходит головная боль. Обхватив обнаженные ягодицы одетой только в большую футболку Харли, она, забывшись, жадно стиснула их, посадив ее на себя. Когда Наташа охнула от мимолетной боли, Харли оторвалась от ее шеи и обеспокоенно подняла бровь. Наташа нетерпеливо скривилась и скользнула одной рукой под ткань, сжимая нежную грудь и потирая уже напряженный сосок. Мурлыкнув и выгнувшись, Харли стянула футболку и подставила грудь под жадные губы, а сама стала расстегивать молнию тесного облегающего костюма. Затем, соскочив с колен Наташи, требовательно толкнула ее, заставив вытянуться на диване, и торопливо стянула костюм. Огладив рукой попу, сдернула с нее розовые кружевные стринги и отбросила их в сторону. Затем осторожно устроилась рядом и с жадностью припала к губам, целуя, вылизывая, покусывая так, как любила Наташа. С трудом оторвавшись, Харли голодно посмотрела на нее: возбужденная, с затуманенным взглядом и припухшими губами та выглядела расхристанной эльфийкой. — Убью любого, кто увидит тебя такой, моя злая кошечка, — пробормотала Харли, скользя вниз, и услышала легкий смешок, который тут же перешел в стон, когда она сжала сосок зубами и слегка оттянула. — Лежи, — приказала она. — Хочу сделать тебе очень-очень хорошо. Буду лечить твои ранения. Кто обидел мою красавицу? — грозно поинтересовалась Харли у ее груди. Наташа затряслась от тихого смеха. — Прости, малыш, но ты всегда так убийственно серьезна, когда спрашиваешь подобное, — извинилась она, отсмеявшись, и нежно посмотрела на насупленную Харли. — Иди ко мне, бесенок. Та охотно легла сверху, и они обе прерывисто вздохнули, соприкоснувшись гладкой кожей лобков. Затем снова жадно столкнулись губами, словно желая выпить друг друга. Сколько таких мгновений было у них за последние полгода? Слишком мало. А теперь и вовсе нельзя будет встречаться. Они обе понимали это и старались выложить всю нежность и любовь, пытаясь подсластить горечь неизбежного долгого расставания. Когда дыхания стало не хватать, они отовались друг от друга, и Харли оперлась на руку, нависая над Наташей и лаская грудь: потирая, сдавливая и снова нежно поглаживая соски. Наташа выгибалась навстречу, чувственно вздыхая. Подняв колени, она раздвинула ноги, и Харли тут же припала губами к груди, а пальцами скользнула вниз и внутрь теплого нежного лона. Ее ждали — Наташа текла, и, замерев указательным и средними пальцами в ней, Харли стала большим потирать клитор, размазывая влагу. Она синхронизировала движение языка и пальца, и Наташа хрипло застонала, нетерпеливо вздрагивая бедрами. Харли терлась своим лобком о ее бедро, размазывая смазку и чувствуя приближение оргазма. Она всегда успевала первой, но сейчас ей хотелось сначала доставить удовольствие Наташе. С трудом заставив себя прекратить тереться о гладкое бедро, она оторвалась от груди, окончательно сползла вниз и заменила большой палец языком, начиная быстро и с нажимом ласкать набухший клитор. Оторвалась на секунду и сказала: — Ну же, моя славная, давай! И засосала клитор, резко задвигав пальцами. У Наташи на секунду перехватило дыхание, а затем она выгнулась, и словно приливные волны пошли по ее телу, сотрясая восхитительной дрожью. Харли перестала двигать пальцами, нежно, успокаивающе поглаживая языком клитор, продлевая наслаждение. Когда Наташа наконец перестала вздрагивать, Харли вытянулась рядом и охотно поцеловала ее, делясь вкусом. — Какая ты сладкая, — мурлыкнула она, лизнув напоследок губу. — А я еще не кончила, — добавила она, многозначительно склонив голову. — Сейчас, моя хорошая, дай отдышусь, — отозвалась Наташа, сжимая ее грудь, а затем за бедра притянула Харли наверх, прямо к своему лицу. Счастливо вздохнув, та почувствовала, как юркий язык тронул половые губы и скользнул прямо во влагалище. Наташа вылизывала ее широкими мазками, и надолго Харли не хватило — она и так оттянула свой оргазм. Вскрикнув, она сжалась на языке, ощущая острое, пронзившее ее наслаждение. Вновь вытянувшись рядом, она охотно поцеловала Наташу, смакуя уже свой вкус. Они лежали обнявшись и дышали в унисон, как привыкли за те редкие мгновения, что выпадали им в последние полгода. Наконец Наташа легонько пощекотала Харли, и та, поняв намек, встала и вновь наполнила бокал вином. Сделала глоток и передала Наташе, устраиваясь рядом, подогнув ногу. — Ты будешь в порядке? — спросила она. Им не требовалось уточнения, что имелось в виду. — Нет, — отозвалась Наташа. — Но тебе, бесенок, придется еще труднее. Что твой пирожочек? — насмешливо поинтересовалась она. — Ты же знаешь, что я люблю тебя, рыжая? — остро глянула на нее Харли, на секунду превращаясь в ту сумасшедшую маньячку, которую все знали. — Знаю, — не менее остро глянула в ответ Наташа. — Но это не мешает мне ревновать. Харли снова легла, спрятав голову подмышку Наташе. — Не надо так, Наташенька! — взмолилась она. — Прости, малыш, — смягчилась та. — Я тоже люблю тебя. И боюсь того, что он может с тобой сотворить. Харли высунулась из подмышки и широко ухмыльнулась. — Я же как сорняк, что мне сделается? — Береги себя, — серьезно попросила Наташа, обхватив ее лицо ладонями. — Ты же знаешь: если с тобой что-то случится, я не переживу. Фьюри рвал и метал, завтра пойдут облавы. Вам нужно срочно залечь на дно. — Джокер не согласится, — скривившись, пробормотала Харли. — Он уже умотал искать союзников, только поэтому мне удалось сегодня вырваться. Фьюри успел пожалеть, что поставил нас парой тогда? — Не то слово, — усмехнулась Наташа. — Главное, он нам поверил. — И повторила: — Береги себя, бесенок. Я знаю, ты почти неубиваемая, но лишь почти. — Я буду, — пообещала Харли, выглядя сейчас совершенно беззащитной молодой девушкой. — Если ты тоже побережешься. Ничего не ответив, Наташа крепко обняла ее, прижав к себе. — Пойдем в спальню, у меня большие планы на сегодня. В конце концов, должна же я наказать тебя за то, что ты повредила мое колено. С предвкушением вздохнув, Харли поднялась с дивана и протянула руку Наташе. — Пошли. Кто знает, когда в следующий раз мы сможем провести всю ночь вместе. Прощаясь наутро, они надолго замерли, обнявшись. За окном рассветало, и Харли с Наташей должны были разомкнуть руки. Когда им это удалось, они молча посмотрели друг на друга, кивнули и натянули привычные личины. Первой за дверь выскользнула Харли. Слепо глядя перед собой и чувствуя покалывание в сердце, Наташа выждала десять минут, затем встряхнула головой и, холодно улыбнувшись, тоже покинула квартиру. Пусть их хозяева думают, будто полностью их подчиняют. Они обыграют всех. О да. Не будь они Черной вдовой и Харли Квинн.