Ошибочка вышла

С тех пор, как удалось отвязаться от Фигг и приструнить Дамблдора, жить стало определённо легче. Хлопоты теперь доставляли только мальчишки, пусть не всегда серьёзные, зато постоянно. Северус почти с умилением вспоминал те времена, когда сам был преподавателем: нашипел на провинившегося ученика, снял баллы, назначил отработку и спи спокойно. Ни спонтанных визитов в школу, ни внушений классному руководителю… Проблемы начались стоило только Гарри и Дадли поступить в школу. Недели через две после начала занятий оба явились домой битыми. Записку от учительницы, желающей лицезреть мистера и миссис Снейп, передали почти с самодовольным видом. Пришлось идти разбираться… В сущности, ситуация была самой обыденной. Трое второклашек приметили маленького очкарика и решили самоутвердиться за его счёт. Ну не предусмотрели они, что у него найдётся любящий кузен солидной комплекции. Дадли появился в тот момент, когда под шуточки об очках Гарри отвесили смачный поджопник и, разумеется, за брата заступился. В общем-то ничего необычного, если бы мальчишка, поставивший Дадли фингал, не получил от Гарри учебником по лбу, а затем не лишился штанов. К счастью, не в прямом смысле. Его брюки всего лишь лопнули по среднему шву, повеселив школьных зевак филеем в забавных трусиках. Правда мальчишка утверждал, что Поттер что-то «такое» про его штаны пробормотал и порвались они именно поэтому, но, конечно, ему никто не поверил. Никто, кроме Северуса. Слушая слёзные жалобы на то, как на всеобщем обозрении оказалась пухлая попа в трусах с утятами, Северус только вздохнул. Да уж, гены пальцем не раздавишь. Висеть вниз башкой, сверкая подштанниками, и смешить окружающих весёлыми картинками на собственной заднице одинаково неприятно. И всё же сердиться на Гарри не получалось, вне всяких сомнений, он был куда лучше своего отца. Да и Гарри в этой ситуации тоже можно было понять. Во-первых, его отношения с Дадли действительно стали братскими. И уж коль скоро досталось заступившемуся за него брату, то и Поттер не стал стесняться в средствах. Во-вторых, самолюбием Мерлин мальчика не обидел. Разумеется, очки это не старая мамина блузка, но тоже не слишком приятно, когда тебя из-за них дразнят. Ругать ребят Северус не стал, только ещё раз разложил всё по полочкам, напомнив про Статут о секретности. Обещание придумать для Гарри специальное зелье, способное исправить его зрение сорвалось с языка едва ли не против воли и, глядя как засияли от радости глаза ребёнка, Северус решил ни за что от своих слов не отказываться. В конце-концов, если это сможет сделать мальчика счастливым, то оно того стоит. Да и суметь вылечить то, что до сих пор считалось неизлечимым — это новый интересный вызов его профессионализму. Открытие такого уровня — это патент, пожизненный стабильный доход, признание на мировом уровне. А уж для того, чтобы со временем суметь окончательно ускользнуть из цепких директорских рук деньги, связи и громкое имя точно лишними не будут. Зачем их собственно вызывали в школу, Северус так и не понял. Попытки стребовать компенсацию за испорченную одежду были, мягко говоря, наивны. Но в целом ситуация заставила насторожиться, может кто-то из взрослых знал о волшебном мире и воспринял слова обиженного мальчишки более серьёзно, чем следовало бы? По итогу размышлений решено было приобрести артефакт предупреждающий Северуса о любом сколько-нибудь серьёзном проявлении волшебства, и приказать Гарри надевать его всякий раз при выходе из дома. Предосторожность лишней не оказалась… В следующий раз явиться в школу пришлось в Хэллоуин уже по собственной инициативе и именно из-за того, что купленный для Гарри артефакт сообщил о применении волшебства. В день всех святых учительница зажгла фонарь Джека и, погасив в классе свет, принялась рассказывать о смысле и традициях праздника. Дадли и Гарри, уже наслушавшиеся рассказов о Самайне от Северуса, откровенно скучали до тех пор, пока Поттер не решил, что просто тыква с фонарём не впечатляет и не добавил праздничного антуража. Тыква, вдруг разразившись арией Мефистофеля, сорвалась с места и принялась кружить около учительского стола, подпрыгивая в такт пению. Дети с визгом разбежались, классный руководитель свалилась в обморок. Едва получив сигнал, Северус, бросив недоваренное зелье, трансгрессировал к школе. К счастью обливиэйтить весь класс не пришлось, хватило легилименции применённой к учительнице. В конце-концов она всё же поверила, что сама дала разрешение на представление. По новой версии тыква была подвязана к шесту, а арию, само собой, воспроизвёл магнитофон. Поверить-то она поверила, но почему-то ещё до Рождественских каникул уволилась… Новая учительница не угодила Гарри париком. Точнее мальчик решил, что раз уж носишь искусственные волосы, то цвет можно выбрать и повеселее. Лимонно-жёлтый показался ему отличной заменой русому. Благо дело перекрасил преподавателя он на перемене, и женщину удалось убедить, что в то время, когда ей подменили парик, она попросту задремала… Больше в крупные неприятности мальчишки не попадали до самой весны, когда парочка идиотов третьеклассников прицепилась уже к Дадли, дразня его тем, что он не желающий признаваться в своей тупости второгодник. Тут уж Гарри полез заступаться за брата и закончилось всё, разумеется, дракой. В результате, главный зачинщик ссоры прямо-таки влетел в скамейку от лёгкого толчка Поттера. А Северусу с Петунией снова пришлось общаться со школьным руководством. Отец «невинно пострадавшего» — какая-то шишка из местного муниципалитета, — вопил благим матом, обещая затаскать всех по судам. Директор школы и классные руководители грозно хмурились. Петуния яростно огрызалась… Самым интересным, на взгляд Северуса, во всём этом балагане было то, что представители школы вроде как и не замечали, что «пострадавший» чуть ли не на голову выше Поттера и почти вдвое шире. Нет, каким образом такой маленький и худенький мальчик, как Гарри, мог «уронить» такого кабанчика Северус как раз прекрасно представлял. Так же как представлял, что если бы потасовка продолжилась, то малыш Гарри своей магией мог всех присутствующих по уши в асфальт закопать. Поскольку налицо были двойные стандарты, которыми он сам ещё в Хогвартсе досыта наелся, особо церемониться Снейп не стал. Махнул незаметно палочкой, приложив всех присутствующих лёгоньким заклинанием из пожирательского арсенала, и пообещал по самое некуда отравить жизнь любого, кто попытается ещё хоть раз придраться к его пасынкам. Должно быть угроза вышла убедительной, поскольку все сразу же решили, что инцидент исчерпан. Осталось ещё раз донести до своего подопечного, чего на людях не стоит делать ни в коем случае. В этот раз Северус всё же не сдержался и отругал и Гарри, и влезшего с заступничеством Дадли. Петуния из солидарности и в воспитательных целях пообещала на три дня лишить мальчишек сладкого. Гарри обиженно молчал, похоже, искренне не понимая, за что его ругают, ведь им постоянно напоминают, что они с Дадли братья и должны защищать друг друга. Дадли, целиком и полностью разделявший мнение Гарри, сердито пыхтел, то и дело порываясь вставить слово. Обещание Петуния выполнила и, возможно, это дало бы какой-нибудь воспитательный эффект, если бы тем же вечером Северус не заметил летящую к детской спальне большую банку варенья… Хорошее во всей этой ситуации было только одно, если после общения с администрацией что-то и происходило, Северуса с Петунией в школу больше не вызывали… * * * Кому из них в голову пришла «гениальная» мысль начать обучение Гарри настоящему волшебству ни Северус, ни Петуния так потом и не вспомнили. Они вообще старались лишний раз без необходимости об этой затее не вспоминать. На самом деле идея была неплоха. Какого-то единого стандарта, когда следовало начинать обучение маленьких волшебников не существовало. Как правило, в этом вопросе родители ориентировались на способности ребёнка. Бывали правда и исключения: Малфои традиционно начинали домашнее обучение в шесть лет, Уизли, целиком и полностью полагаясь на школу, не учили своих детей вовсе. Гарри был смышлёным, достаточно сильным магически и просто горел желанием стать «настоящим волшебником». Да и чего скрывать, на то, что, обучившись хотя бы основам, он перестанет устраивать форс-мажор в маггловской школе, тоже возлагались большие надежды. В общем решили попробовать. Северус, по уже сложившейся привычке, наметил план занятий и даже провёл несколько более или менее успешных уроков. Дело шло очень даже неплохо, пока не дошло до реальных заклинаний… Припомнив учебный план, Снейп решил не отступать от традиции и начать с левитации. Ну что может быть безобиднее, чем заклинание, которое проходят на первом уроке первого курса? Вручив Гарри карандаш, Северус тщательно проговорил нужную формулу и велел отрабатывать движения палочкой для Левиосы. Целых полчаса терпеливо наблюдал и поправлял, объясняя, что произносить заклинание нужно чётче, а взмах палочкой делать резче. В конце концов теория была выучена на отлично, и оба, довольные и собой, и друг другом, отправились перекусить. За обеденным столом их уже дожидались Дадли и Петуния. На широком блюде лежала большая горка горячих золотистых блинов. — Блинчики! Здорово! — обрадовался Гарри. — А я теперь настоящий волшебник! Смотрите, чему меня Северус научил! — мальчик эффектно взмахнул карандашом и, чётко произнеся Вингардиум Левиоса, впечатал блюдо с блинами в потолок. — Ой, — пискнул Гарри, и блюдо плюхнулось обратно с половиной содержимого. Вторая половина осталась на потолке. — Спасибо тебе, Северус, — процедила Петуния, наблюдая как блины, повинуясь закону тяготения, по две-три штуки сваливаются обратно. — Ура! У нас сегодня блинопад! Только дождика не хватает! — радостно заорал Дадли и ни с того, ни с сего подкинул вверх банку с кленовым сиропом. — Точно, у нас весенний блинопад с кленовым дождиком, — воодушевлённо подхватил Гарри, размахивая своим карандашом. Что уж там у него в голове щёлкнуло неизвестно, но сироп вместо того, чтобы вылиться на стол взмыл вверх, существенно увеличился в объёме и под сердитое шипение Петунии пролился липким дождиком по всей кухне. Убирать это безобразие Северус не стал принципиально, и следующий час мальчишки отмывали все поверхности, пока Петуния пекла новую порцию блинов. Трудотерапия принесла мало пользы, самые неожиданные предметы продолжали левитировать в доме в самых неподходящий местах, веселя детей и выводя из себя взрослых. Лопнуло терпение Петунии через два дня. Они с Северусом как раз увлечённо спорили над грядкой с душицей о лучших способах выращивания этого растения, когда раздался грохот. Оба немедля кинулись в дом. У одной стены гостиной сосредоточенно водя своим карандашом стоял Гарри, у другой валялась обрушившаяся полка с книгами. По комнате на высоте примерно двух футов нарезало круги кресло. В кресле сидело Чудище. Неведомо как опознав в чудище сына, Петуния схватилась за сердце. И было от чего… На лице Дадли серебрилась жуткая маска с прорезями для глаз и рта. В одной серебряной по локоть руке он сжимал крышку от самой большой кастрюли, другой энергично размахивал шваброй. С плеч свисало голубое атласное покрывало. Голову венчало что-то отдалённо похожее на гигантскую лягушачью лапу с перепонками. Оно было огромное и зелёное, с тонкими серебряными прожилками. — Что здесь происходит? — рявкнул Северус, в отличие от Петунии, уже сумевший опознать в серебряных доспехах фольгу для запекания. — Я — король Артур! — важно заявил Дадли, и в подтверждение ткнул пальцем в конструкцию на своей голове. Видимо, она должна была символизировать корону и, похоже, была сделана из некогда принадлежавшего Вернону Дурслю зонта. — А это мой конь Хенгроен. — Дадли погладил подлокотник, отчего часть фольги с тихим шелестом свалилась на пол. — Я тебе сейчас покажу «короля Артура»! — вдруг заорала пришедшая в себя Петуния и выхватила у Дадли швабру, заодно стащив его с кресла. — Мам, отдай мой Экскалибур! Мы из-за тебя теперь сражение проиграем! — заверещал Дадли, и кресло рядом ним подпрыгнуло и обиженно заржало. Северус не удержался и «заржал» следом. Похоже, это вывело из себя Петунию окончательно. Ухватив швабру покрепче, она с яростным шипением: «Ты какой пример детям подаёшь?!» шмякнула Снейпа по плечу. Швабра была пластиковая и лёгкая, но пыльная, отчего Северус немедленно чихнул, а Дадли хихикнул, за что и получил той же шваброй по попе. Бочком пробирающийся к двери Гарри оказался самым проворным и не стал дожидаться когда достанется и ему. С громким воплем: «Отступаем! Нас предали!» он схватил Дадли за одну руку, без остановки чихающего Снейпа за другую и помчался прочь из гостиной, волоча их за собой. Поначалу опешившая от такого поворота Петуния, бросилась следом, когда беглецы уже достигли лестницы ведущей в подвал. Прятались все трое в лаборатории Северуса до вечера. Раньше вылезти никто не рискнул, поскольку из-за двери то и дело доносился звук шагов и постукивание швабры о ступеньки. Их явно ждала засада. Хоть удары шваброй и были совсем не страшными и боли не причиняли, но встретиться с разъярённой, жаждущей мщения Петунией всё равно не хотелось никому, даже Снейпу. Дверь рискнули открыть только часам к пяти, когда опасные звуки стихли и мама-тётя-жена, похоже, отправилась готовить ужин. * * * Увидев летающего в кресле Дадли, Петуния сначала до смерти перепугалась. На какой-то миг ей показалось, что сбылись её давние самые ужасные страхи и её сына заколдовали, превратив в чудовище. Вместе с облегчением от понимания, что дети просто играют, внезапно нахлынул и гнев. Ну в самом-то деле, нельзя же так людей пугать! Им всё хиханьки-хаханьки, а у неё чуть сердечный приступ не случился! Дежуря под дверью лаборатории, Петуния анализировала собственные эмоции и время от времени нарочито громко постукивала шваброй по ступеням. Не от злости, а для острастки. Пусть, пока от неё прячутся, хорошенько подумают о своём поведении. На самом деле злость прошла очень быстро, оставив после себя странный коктейль из раздражения, удовлетворения и лёгкой зависти. Она была благодарна Гарри за то, что, обретя заступника в лице Северуса и опробовав собственные исключительные возможности, он не отвернулся от её сына, не сделался высокомерным и не позволял себе отвратительных шуток над братом. Ни Гарри, ни Северус не давали Дадли чувствовать себя ущербным из-за того, что ему не дано творить волшебство. Наоборот, они оба старались, чтобы и её сын сполна наслаждался возможностями магии. Чувство зависти, лёгкое и с каким-то налётом ностальгии, рождалось из понимания, как много она сама упустила в детстве. У Лили тоже ведь случались проявления волшебства: когда спонтанные, а когда и вполне осознанные, но ей ни разу не пришло в голову покатать сестру, объявив её к примеру… феей. Может это и к лучшему? Ведь родители магглы могли попросту не перенести такого представления. Но всё равно было немного жаль. Зато теперь у Дадли есть возможность получить в самом прямом смысле волшебное детство с необыкновенными приключениями. А ей самой для сохранности нервной системы ещё предстояло нарастить себе солидную броню из здорового пофигизма. А самое главное, никогда не забывать, что каждое такое развлечение Гарри — благо! Ведь чем сильнее развиты способности к волшебству, чем свободнее и увереннее чувствует себя Гарри рядом с родными, тем меньше он похож на того, кого планирует заполучить директор! Эта история имела сразу несколько последствий. Во-первых, все трое накрепко запомнили, что доводить женщин до белого каления не следует. Во-вторых, швабра теперь прочно поселилась в углу прихожей и каждый раз, когда игры становились уж слишком буйными, Петуния бросала на неё многозначительные взгляды. Обычно это помогало слегка охладить не в меру развеселившихся мальчишек. Ну и в-третьих, успокоившись и поговорив, Северус и Петуния пришли к выводу, что начинать обучение Гарри ещё рано. Точнее, не то чтобы рано, но лучше всё же для начала освоить медитацию, развить самоконтроль и логическое мышление. Ведь если он с помощью карандаша и безобиднейших чар способен довести до предынфарктного состояния, то страшно подумать, что будет, если он хотя бы в теории научится пользоваться более серьёзными заклинаниями. Обдумав произошедшее, Северус предположил, что карандаш в своём роде является аналогом волшебной палочки. То же дерево, та же начинка, пусть не из частицы волшебного существа, но всё же… Возможно, обычный кусок пластика или железа помог бы решить проблему, но, глядя на хмурящуюся Петунию и скромно стоящую в углу швабру, экспериментировать и дальше он не решился. В конце концов до поступления в Хогвартс ещё несколько лет, а в руках непредсказуемого Поттера и обычные вещи могут превратиться в Мерлин знает что. Да и снова злить Петунию не хотелось. Кстати, карандаш с тех пор тоже перестал быть обыкновенным и принялся время от времени плеваться чернилами… * * * До конца учебного года оставалась всего неделя, когда относительно спокойная жизнь на Тисовой улице снова была нарушена. В этот раз незваным гостем. — Северус! — вопреки сложившейся привычке деликатно стучать прежде чем войти, Петуния буквально ворвалась в дверь лаборатории. — Северус, там какой-то мужчина в странной мантии. Он следит за нашим домом! — Директор? — Снейп тут же выругал себя за глупый вопрос. Уж кого-кого, а Дамблдора его жена точно узнала бы. Перепуганная женщина отрицательно замотала головой. — Мантия алая? — Н-нет. А это важно? — Алые мантии носят авроры при исполнении, но вряд ли это один из них. Почему ты решила что он следит? — Ну, он делает вид, что просто стоит рядом с соседним домом, а сам пялится на наши окна. — Он пытался с тобой заговорить? — Нет. Я мимо прошла и сделала вид, что меня это не касается, а он… Мне показалось, что он думает, будто я его вообще не заметила. Северус, у мальчиков скоро уроки заканчиваются. Он их караулит? Они отнимут у нас Гарри, да?! — Не допустим ошибки — не отнимут. Похоже, это всё-таки не аврор. Кто бы что ни думал, там таких дилетантов не держат. Я вообще сильно сомневаюсь, что кто-то кроме Дамблдора и его подручных знает, где Гарри живёт. — Это кто-то от директора? — Петуния в ужасе вытаращила глаза. — Он заберёт у нас Гарри и снова превратит нашу жизнь в кошмар! — Если всё сделаем быстро и правильно «не заберёт» и «не превратит». Акцио вещи… э-э-э… Петуния, я зелье выпью, а ты принеси пока всё, что у нас для маскарада припасено. Уже через пару минут Снейп привычно натягивал на себя заношенную детскую одежду, попутно инструктируя жену: — Сейчас вытолкнешь меня за порог и прикрикнешь построже, чтобы я не задерживался. Сама выйдешь через чёрный ход и заберёшь мальчиков из школы. Отведи их в кафе… «У Эмили». Мы там редко бываем, они обрадуются. Домой не возвращайтесь, пока я сам за вами не приду. Запомнила? — Петуния уверено кивнула. — Прикрикнуть на меня не забудь. Должно быть от переживаний голос орущей на племянника миссис Снейп выдал ультразвуковые частоты и получился невыносимо мерзким и злобным. Северус вжал голову в плечи и засеменил туда, где стоял «незаметный» наблюдатель. Встретившись с «Гарри» взглядом мужчина приподнял шляпу и дружелюбно улыбнулся. Северус изобразил удивлённо-испуганный взгляд, стараясь сдержать смех. Ну надо же, Дидалус Дингл — шпион! Ничего смешнее Дамблдор не мог придумать?! Не желая затягивать фарс, Дингла Снейп обошёл по широкой дуге и побежал в сторону магазина. Пусть этот идиот думает, что Гарри Поттер спешит выполнить тёткин приказ. Обратно Северус вернулся минут через двадцать, уже привычно изображая затюканного жизнью пацана и образцово-показательно сгибаясь под «тяжестью» двух огромных пакетов. Дингл посмотрел на него с сочувствием, но помощь не предложил. Уже поднявшись на крыльцо Северус услышал отчётливый хлопок трансгрессии. Этот раунд они выиграли…