Бледный огонь.

       Серый, чёрный, белый. Абсолютно все было покрыто этими цветами. Он смотрел на потолок через приоткрытые веки. Все вокруг пропахло сигаретным дымом и алкоголем. Он вдыхал все новую партию никотина, которая не приносила никакого удовлетворения. Комната, в которой он находился, была заперта, а окна занавешены чёрными плотными шторами. Комната освещалась тусклой, едва работающей настольной лампой. Кресло, на котором он сидел, уже давно потеряло свой товарный вид. Отовсюду торчали пружины, а поролон внутри уже давно просел и не выполнял своей роли. Комната была наполнена дымом и музыкой со старой пластинки. Атмосфера казалась, на удивление, спокойной. - Он здесь!        Кто-то снаружи громко крикнул. Он знал, что этот час должен был наступить, но не знал, что это произойдёт так скоро. Уверенность в том, что смерть дышит ему в затылок, заставляло сердце биться чаще, а рассудок помутиться. Он встал со своего старого кресла, подошёл к такой же старой тумбе и вынул из неё свою последнюю надежду - пистолет. Нет, он не хотел убивать тех, кто пришёл за его головой. Он не хотел умирать от рук тех, кого сам же и спас. - Бросайте оружие, господин, это бесполезно...        Он и так это знал, но промолчал. Вместо этого, он поднял голову вверх, мечтая о небе, и приставил ствол к виску. Они стояли на месте, ничего не предпринимая, зная, что кроме смерти его ничто не ждёт. Последняя секунда, последний вздох и последний выстрел. Бездыханное тело мужчины упало на пол. Глаза тех, кто пришёл за его головой, наполнились слезами. Никто не желал смерти тому, кто дал им жизнь, но и оставить его живым было нельзя. Никто не знал о существовании ребёнка, который уже давно затаил злобу на весь мир. Он был готов пожертвовать своей жизнью ради мести. Этот ребёнок видел абсолютно все. Рассвет, когда все только начиналось, и закат, который поставил заключительную точку в этой истории.

***

       Парень смотрел на связанного молодого мужчину. На вид ему было не больше сорока лет. В комнате находилось ещё трое человек. Из них, рядом стояли только двое, остальные были связаны и тихо сидели на стульях. Мужчины были, примерно, одного возрастного контингента. Один из них сидел совершенно невозмутимо, у второго на лице был спектр из самых различных эмоций.       В комнате пахло сыростью и плесенью. Было темно и влажно. Явно, она уже очень давно не проветривалась. Помещение освещалось небольшим окном в самом углу стены, практически под потолком, но этого было вполне достаточно для того, чтобы различать лица и эмоции на них. У человека, стоявшего по центру комнаты, выражение лица практически не читалось. Простыми словами, на нем не было ни единой видимой эмоции. Взгляд его был устремлен в сторону пленников, но смотрел он будто сквозь них, не задерживаться взгляда на ком-то одном. Что же было за этой комнатой? Ответ на этот вопрос кажется достаточно простым, но не каждый сможет ответить на него правильно. Комната была под землёй, и только маленькая форточка служила системой проветривания. Ни единый звук не пропускался сквозь неё, ни единой щелки, которая могла бы пропустить утечку.       Тишина была все такой же густой и звонкой, будто она существовала, как жидкость и закладывала уши, нос и даже глаза. Атмосфера накалялась только от тишины. Слышался стук чужого сердца и тяжёлого прерывистого дыхания. Молодой мужчина продолжал смотреть на своих пленников, полностью игнорируя тишину и затравленные взгляды. В руках он держал сигару, мирно покуривая её, иногда сбрасывая пепел на пол. Один из связанных вздрагивал каждый раз, когда он начинал двигаться, чувствуя приближение скорой смерти. - Что будем с ними делать, босс? - первым тишину нарушил светловолосый парень. - А что бы ты хотел? Смерть для них - это слишком просто. Они ее не заслужили. Собаки, напавшие на хозяина должны заплатить сполна, ведь так, Тэхен? - Согласен с вами.        Светловолосый парнишка был слегка напуган, но старался держать эмоции в узде. Второй сопровождающий был немного выше ростом, волосы у него были чёрные, как смоль, а глаза говорили о стойкости. Он не проявлял ни малейшего интереса к ситуации, поэтому стоял молча, иногда поглядывая на пленников. Оба парня были одеты в строгий черный костюм и классические чёрные туфли. В отличии от их босса, выглядели они, довольно опрятно. Спустя небольшой промежуток времени, темноволосый парень, сделал шаг вперёд. - Босс, готов выполнить любое ваше поручение.        Наконец, парень подал голос. Лица мужчин резко изменились. Страх овладел ими обоими. Первый, что смиренно ждал своей участи, уже не был так уверен в своей готовности, а второй запаниковал ещё больше и пытался кричать, что в его случае было абсолютно бесполезным. Помещение разразилось громким смехом, который едва ли пропадал в густой тишине, но все же очень сильно бил по барабанным перепонкам. - Я же сказал, смерть - это слишком просто для вас. - Профу вас, гофподин, я фделаю фсе, фто угодно.        Один из мужчин на стульях попытался что-то сказать, но смех главного стал ещё громче и угрожающе. Спустя несколько секунд, его лицо преобразилось и парень, почти вплотную, подошёл к своим бывшим подчинённым. Долго и пристально всматривался в их лица, окутанные ужасом, медленно проводил пальцами по грубой коже, иногда улыбаясь самому себе. Из кармана тёмных брюк, он достал скальпель. Ровно по линиям, отмеренными пальцем, он делал надрезы. Медленно и аккуратно, будто вырезал картину, способную стать произведением искусства. Приглушенные крики заполнили пространство, кровь проливалась на тёмный грязный паркет и мгновенно впитывалась в дерево. Черноволосый парень крепко держал мужчину, которого аккуратно, рукой профессионала преображали и создавали шедевр. Второй ждал своей участи. Надежда умерла последней. Его глаза больше не горели желанием жить, стали тусклыми и полными смирения с происходящим. Он отсчитывал каждую секунду, считая количество крови и криков, издаваемых первым. Всего каких-то десять минут и молодой мужчина перешел к нему. Эти десять минут тянулись целой вечностью, перепачканной кровью и нестерпимой болью. Первый все еще сохранял сознание, хотя это было абсолютно не нужно, второй кричал до хрипа, чувствуя, что конец не будет таким простым. Оба понимали, что все это была лишь небольшая подготовка к самому ужасному, ведь, по-настоящему, праведное правосудие начнётся только сейчас. - Боже, это просто прекрасно! Чонгук, ты видел это!? Это нельзя сравнивать даже с Пикассо! - Согласен с вами, господин Мин. - Надеюсь второй меня не разочарует. Его лицо такое уродливое. Боюсь, что красоты из этого не сделать. - У вас все получится, господин! - Ты правда так считаешь, Тэ? Ты меня радуешь с каждым днем все больше. Я оставлю его тебе.        Мин хитро улыбнулся. Приблизившись ко второму "холсту", он вытащил новый скальпель. Он выводил линии все чётче и чётче, а крики все никак не заканчивались. Ему не нравился шум, который издевали его "холсты", но какой художник готов бросить работу недоделанной? Только, что не профессионал или любитель. Он бережно протирал кровь с "холста" небольшим носовым платком, который уже давным давно потерял свой первоначальный цвет, став темно-бордовым, почти чёрным. Кровь перепачкала белоснежный рубашку, попала на брюки и ярко-синий костюм. Какой художник не марается при создании нового произведения искусства? Так и думал Мин, поэтому не злился, а напротив был счастлив видеть подобное на своей одежде. Ведь не запачкавшись достаточно сильно, нельзя назвать проделанную работу удачной. Узоры на лицах истерзанных криками людей, получались ровными и правильными. Мин считал себя профессионалом, который подходит к каждой работе с душой. Его произведения заставляли людей чувствовать очень яркие и сильные эмоции, пусть они и разительно отличались от тех, что обычно испытывают люди при виде необычной скульптуры или картины в музее. Этого было вполне достаточно, чтобы удовлетворить собственное эго.        Закончив с работой, он мастерски протёр скальпели о манжету рубашки и разложил их в отдельные коробочки темно-бордового цвета. Для каждого холста требовались отдельные инструменты. И когда работа была законченна, он всегда прикладывал рабочий инструмент к собственному произведению. Таким образом, он подписывал свои работы. Он понимал, что мало кто будет способен увидеть и оценить его работы по достоинству, но то, как его подопечные смотрят на его творения, заставляли его создавать ещё больше и больше подобных картин.       Сердца пленных все ещё бились. Мин оставил их на попечение своих подопечных. Чонгук всегда справлялся со своей работой на "Ура!". Тэхен, хоть и выглядел слабым и запутанным, но его работа отличалась аккуратностью и чистотой. Обычно, подобные люди имеют свой диагноз, который называется обсессивно-компульсивное расстройство личности. На первый взгляд, невозможно понять, что его страсть к убийствам связанна с его ненормальной любовь к чистоте.        Этот день запомнился лучше предыдущих. Все остальное казалось несуразной карикатурой в отношении этих двух "холстов". Еще несколько лет назад, Юнги ни за что не поверил бы, что станет вот таким. Самая первая его работа была выполнена только в девятнадцать. Сейчас ему стукнуло двадцать семь. Он жалел о том, что не делал этого раньше, а был совершенно "обычным".       Примерно четыре года назад он нашёл еще несколько таких же людей, чье происхождение имело огромное значение. Сказать по правде, это было нелегко, но всего за пару месяцев они отлично сработались и теперь абсолютно точно верны своему хозяину.       Чонгук был обычным рабочим на заводе, когда он нашёл его. Он ничего не знал о своём происхождении и всегда считал себя сиротой. Чон младше Юнги всего на 4 года, поэтому практически не помнил раннего детства. Не сразу, но он смог поверить и довериться Юнги, хоть и не полностью. А Тэхена успели усыновить, поэтому его поиски затянулись почти на три месяца. Он не хотел принимать правды, но спустя некоторое время дошёл до истины самостоятельно и сам пришёл к Юнги. С остальными двумя проблем не было. Ким Намджун и Ким Сокджин были старше Мина, поэтому помнили события той страшной ночи, из-за чего не раздумывая перешли на сторону Мина. Последних двух он так и не нашёл. Пак Чимин считается безвести пропавшим, а Чон Хосок погибшим.        Часы показывали полночь. В квартире Мина все ещё горел свет. Хозяин так же не спал. Парень сидел за столом в своём кабинете. Стакан виски двадцатилетней выдержки находился в руках парня, изредка Юнги что-то в нем высматривал, после выпивал небольшое количество. В доме, кроме него самого не было ни единой живой души. Ничто не смогло бы потревожить его от дел. На столе стояла кучка бумаг. Некоторые из них были абсолютно бесполезны, а некоторые были ценнее чужой жизни. В этом то заключалась работа Мин Юнги - искать, вычислять и бить.        С каждым днем денег становилось все больше и больше, но чувства удовлетворённости не было совершенно. Он желал увидеть того, кто однажды пообещал ему весь мир, но сейчас он числится мёртвым. Он желал мести тем, кто заставил смотреть на смерть близких, но, чтобы совершить это, требовались все семеро. Семь ключей к разгадке тайны должны были быть на месте.        Прозвенел звонок домашнего телефона. Не спеша, Юнги поднял трубку. На той стороне провода была глухая тишина. - Мин Юнги слушает.        Тишина все еще не нарушалась. Он хотел положить трубку на место, но внезапно услышал голос неизвестного. Этот голос был совершенно не знаком. Певучий, почти женский, но определённо принадлежал мужчине. - Юнги, уже успел позабыть меня? - Кто это? - Это тот, кого ты ищешь уже пятый год подряд. - Чимин? Это ты? Я не ошибаюсь? - Все верно. Но честно говоря я уже устал прятаться от тебя. Я собираюсь начать свой ход. Просто дождись. - С нетерпением жду твоего появления в этой игре.        Гудки на той стороне провода означали конец разговора. Как только парень положил трубку на место, его тут же разразил громкий смех, который нельзя было никак унять. Его последние слова означали, что он начинает игру против Мина.