На крыше летом…

      Лето.       Спустя продолжительное время, Венти всё-таки убедил встать своего парня — Сяо с кровати, что вышло с большим трудом для двоих, быстро привести свой внешний вид в порядок, и в конце концов, пойти с ним на крышу дома в раннее утро, дабы насладиться видом, пейзажем, исполнить изначальную задумку Венти, когда лучи солнца только проявляются на небе, выглядывая, а облака изображены, словно мелками, светло-розоватыми цветами. Художник где-то там, наверху, разумеется, приложил немало усилий, чтобы воссоздать столь великолепный шедевр в жизнь, на «холсте», «картине», показав свою работу окружающим — тем, кто не поленился проснуться и разглядеть всю красоту, в которую вложена душа и огромная любовь автора.       Бирюзовые, пылкие глаза смотрели на ярчайший оранжевый свет — на солнце, поднимающиеся вверх, сменяя синеватый, в целом вырисованный холодными цветами, произведение искусства. Слышались лишь какие-то, находящиеся очень далеко, звуки, произносящие птицы, что летали вокруг, говоря о чём-то своём, непонятном для людей. Ещё же дальше слышался филин или сова… Точно нельзя утверждать что-то из этого одно, но ясно то, что исходят речи от, будто сказочных, обитателей ночи.       Сяо, всё ещё еле осознавая, что происходит, находится в полудрёме, одной ногой оказываясь во сне, желая свалиться на воздушную кровать и подушку, наблюдая сон. Глаза продолжали медленно слипаться, но спать на крыше опасно, несмотря на то, что находится там — не опасаться о своём здоровье, самочувствие, нарушать элементарную, что знает даже пятилетний ребёнок, технику безопасности. Взгляд же, параллельно с крутящимися мыслями в голове на различные темы, переходил на любимого — Венти, который перед сном всегда распускает косички, оставляя после них тёмно-синие, с переходом вниз на светлые, волосы по плечи. Он тщательно следит за своей причёской, потому часто расчесывая их, не сталкивается с проблемой, связанной с запутывание локон между собой, подобной тому, что некоторым людям приходится отрезáть путанные друг с другом кончики. Сяо же очень хочется прикоснуться к фарфоровой, кукольной, неестественно блендой коже Венти, поглаживая щеку, обхватывая не менее аккуратную талию руками, в итоге оставляя на ней большое количество мягких поцелуев, но не решается, ибо не хочет нарушать тишину и наблюдение любимого за рассветом, ради которого вытащил из комфортного мира Морфея.       Так тихо…       А ведь столь ранний подъём действительно был верным решением. Людей нет, постороннего, резкого шума от спешащих на работу людей тоже — тишина и спокойствие. Невероятно красивая и приятная атмосфера, любимый человек — вот, что хочется видеть каждый день, поднимая настроение на несколько дней вперёд.       — Венти, я люблю тебя, — неожиданно для самого же Сяо вырывается у него из уст, и от смущения сразу прикрывает рот рукой, старается сделать вид, что ничего не было, и вообще, это случайный шелест листьев… Лучше отмазку придумать сложно.       Тот, к кому обращаются, сразу повернулся, наблюдая такую реакцию. После, с кратким смешком, даёт ответ:       — Хе-хе, я тебя тоже люблю.