Экзорцист решивший изгонять бога

Тёплое солнце Ли Юэ отбивается яркими лучами от темных, с синим оттенком волос, заплетённые в косички. Такая же тёплая улыбка сияла на лице парня. А почему? Сегодня был необычный день, тот что выбивается из серых и однообразных будней. Сегодня великому барду Тэйвата из Мондштадта предстоит встретиться с не менее великим экзорцистом из Ли Юэ. Оба юноши встретились на прошлогоднем празднике фонарей, не понятно как и что нашли друг в друге начали общаться, а после и стали очень хорошими друзьями. И вот, снова их встреча. Это стало как постоянной традицией. Возможно, будь Венти обычным смертным человеком, он бы смог переехать в Ли Юэ к другу, не имея своих идеалов и тайн. А Чун Юнь вполне мог начать жить в Мондштадте, ежедневно слушать пение барда, но тот был юн чтобы покинуть свой родной дом и дело всей жизни так же держало в городе контрактов. Возможно не хватало какого-то толчка в их отношениях, чтобы выйти на новый уровень. Юнь нехотя, но замечал что его отношение за этот год изменилось к "ветрянному" барду, от его взгляда, звонкого как маленькие рождественские колокольчики голоса захватывало дух. Впрочем, Барбатос так же не отличался "нормальным поведением" с экзорцистом. Возможно раньше это можно было свести к восхищению от парня, но кто будет врать что он просто был влюблен? Тот Анемо Архонт, что прожил более 2600 лет дал себе возможность, свободу любить. *** Экзорцист проснулся настолько рано, что даже утренние солнце, не успело захватить мир ясным сиянием. Хоть и фраза "демоны никогда не спят" отложилась твердым янтарем в голове парня, но сегодня не было никаких предпосылов к появлению демонов. Словно сегодня все решили затихнуть, залечь на дно, дабы дать Чун Юню шанс увидеться с другом. Лёгкое волнение, не большие мурашки пробежались по коже, как только он представил лицо юноши, как они встретятся взглядами и как бард осветит мир своей детской улыбкой, прямо как у ангела. Хотя назвать божество ангелом могло считаться неким оскорблением, вот правда Чун не знал главные тайны Венти. Даже не догадывался. Подобные мысли умело пораждают жар. Выпив стакан ледяной воды, что очень помогала рано утром и для того чтобы бодро начать день и для того чтобы привести энергию Ян в норму, Юнь отправился заниматься утренними делами, делать уборку, готовиться к встрече, дабы потом ожидать Венти у порта Ли Юэ. *** Идя вдоль улицы, оглядывая магазины, лавки, и практически дойдя к порту, Венти наконец заметил белую с оттенком макушку, волосы которой постепенно переливались в чистый голубой оттенок, сравнить который можно с дневным небом. – Чун Юнь! – послышалось от бегущего барда в сторону друга. – тебя всё легче найти, а это значит что я начинаю ориентироваться в городе, хе-хе. – И тебе здравствуй, Венти, – посмотрел Чун в лазурно-бирюзовые глаза, почти утонув в них – предлагаю отправиться по чашке кофе. Бард довольно согласился на предложение. Когда пара подошли к возлюбленной за это время кофейне, с грустью обнаружили вывеску "закрыто". – оу... Ну, можем зайти ко мне? Я постараюсь сам приготовить. – сказал Чун Юнь. Ему было не много стыдно, хотя он сам не мог понять почему. Но такой вариант - было лучше нежели ничего. – Конечно, дорогой Юнь – молвил Венти с небольшой паузой. Может быть чтобы подразнить, а может просто потому что звучит красиво? Их дорогу скрасили разговоры и истории что накопились за эти несколько дней. Венти сумел спеть свою небольшую балладу написанную о Ли Юэ, пока прохожие кидали неодобрительные взгляду на нарушавшего покой парня. Чун Юнь никак не мог понять, откуда этот бард столько знает? Ведь читать он считал скукой смертной, так же как и рассказы у ресторана "три чаши". Вообщем-то, на этот вопрос Венти всегда отвечал с огромными запинками и неуверенностью "из своих странствий". Врать он не умел от слова совсем, поэтому заливал уши друга и менял очень скоро тему. *** Зайдя в дом к экзорцисту, один из них как неуклюжий котенок рухнул на кресло, пока второй старательно заваривал напиток. Чун понимал, что пока они наедине, это лучший момент чтобы сказать о своих настоящих, уже давно не дружеских чувстах. – Что на счёт тёплого кофе, а не горячего? Я предпочитаю холодный, но горячий бы меня опек. – Чун Юнь в данный момент, говоря это, был похож на заоблачный перчик, но при тусклом свете это было тяжело заметить. По крайней мере так считал Чунь. Он находится наедине с человеком, что ему неистово нравился, ещё и желая признаться в своих чувствах в этот момент, но кажется не сумел бы этого сделать низачто на свете. – Конечно, твой кофе пью я бесконечно, эхехе – милый смешок слетел с уст Венти, но так резко пропал, когда Барбатос заметил залитое краской лицо Юня. Недопонимание растворилось, а на лице словно майская роза расцеватал хитрая улыбка полна азарта. Вот уже и голубоглазый юноша, доварил кофе. Он нагнулся, дабы поставить чашку с напитком на низенький столик. Хотел Чун Юнь вернуться в прежнее состояние, как Венти аккуратно, но при этом быстро встал схватив экзорциста за подбородок, глядя в наполнены синевой глаза. Вмиг Чун замер, сердце бешено заколотилось, энергия Ян ели как держалась. Кажется, что бард прямо сейчас поцелует его. Скрыть свою реакцию не вышло, когда у обоих щеки наполняются персиковым, переходя в розоватый цвет на белой коже румянцем. – Чун Юнь, я тебе нравлюсь? – говорил Венти тихо, игривым голоском, с наглой, но всё той же хитрой улыбкой как и его взгляд. Энергию Ян держать практически не удавалось, когда Чун Юнь не знал как ответить, какие слова подобрать. Он просто сделал этот шаг. Губы обоих нежно соприкоснулись. Возбуждение расползлось по всему телу доходя к месту ниже живота. Экзорцист поставил и вторую чашку, после положил свою руку на щеку Венти, пока тот обнимал его, будто говоря "я тебя не отпущу". Впрочем, тот и не был против. Горячие губы Архонта, пахнущие сладким закатником сводили Чуня с ума, но даже при этом он умело держал энергию под контролем. Парни перешли с маленького кресла на кровать, всё продолжая страстный поцелуй, перирываясь лишь на то, чтобы вдохнуть не много воздуха и продолжить дальше. Чун млеет, прижимается ближе, вплотную касаясь животом торса Архонта. Его тело покрывается мурашками и выгибается в пояснице, когда слегка грубые пальцы пробираются под кофту, стягивая ненужную вещь и касаются шелковистой кожи на спине. Так поцелуй переходил от лица, дойдя к шее. Нежное покусывание оставило красноватый полукруглый след, и тихий, еле слышный стон от Чун Юня. – В тебе явно сидит демон, которого мне стоит изгонять. – говорил юноша тихим, спокойным, хотя в то же время взволнованным голосом, как у человека что совсем скоро потеряет контроль. Особенно когда ощущение чужого горячего дыхания на коже вызывает волну маленьких мурашек, резко накрывшую спину. – Ох, как можно изгонять демона из самого божества – шептал Архонт возлюбленному на ухо. Такой тихий и лестный голос, которому довериться абсолютно любой человек. Удивление Чун Юня стало лишь больше, как была ростёгнута последняя ненавистная пуговица рубашки, что уже валялась на полу рядом с беретом и кофтой, а на грудной клетке парня сияла голубая печать Архонта, которая на секунду засветилась как и глаза с косичками Венти. Теперь уж экзорцист вовсе не контролировал действия и слова в том числе. – пусть тогда великий Барбатос поставит на мне свою печать – сказал парень пока Архонт стягивал оставшуюся одежду с Чун Юня. Его дыхание сбивается, стоит ручкам Венти пробежаться вниз по напряженному животу и невзначай задеть пальчиками затвердевшую плоть под свободными штанами. Когда и сам Венти избавляется от предмета одежды. Голос его звучит всё чаще и прерывестей, стонущие имя любимого от касаний нежной руки Чуна, что смазывала собственной слюной член Архонта. Каждое движение ожидало и говорило "войди в меня, войди в меня скорее", а тот будто дразнил своим медовым голосом экзорциста. Чун Юнь послушно презимляется на шёлковую и мягкую постель. Закрывает глаза, опрокидывая не много голову. Вцепляясь, сжимая одеяло, которое чудом ещё не слетело. Чувствую на себе горячее тело, что дарует обжигающие поцелуи и покусы, сжимая ягодицы Чуня. Тот извивается в потоках огня страсти и возбуждения, продолжая оглушать и дурманить разум Венти стонами. Снова этот момент, который мог бы длиться бесконечно, когда оба словно летают в искусном поцелуе, но как что-то прохладное и твердое медленно проникает во внутрь. Сердце будто уходит в пятки, а комната заливается продолговатым вздохом. Чун Юнь желает сжать ягодицы, но тело Венти сверху не даёт этого сделать. Бард держит руки Чуня, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. Венти высовывает язык перерывая глубокий, сладкий поцелуй, что-то шепчет на ухо экзорцисту, но тот уже давно перестал что-то смыслить. Его разум лишь молит Барбатоса приступить к делу. Держа в обеих руках своих друзей он делает медленные движения постепенно ускоряя темп. Чун сжимает руки в кулак, чуть ли не вбиваясь ногтями в свою кожу давая понять Архонту что его не устраивают такие медленные действия, прижимаясь к нему ближе и ближе. С каждым толчком оба теряют контроль лишь больше. Венти постанывает, громко дыша, пока партнёр пытается будто соревноваться и делать всё не так громко, пока получается это с трудом. Увы, эту задачу выполнить Юнь не смог, как протяжный стон вызван оргазмом, который можно сравнить с накрывшей лавиной. Такой же опасный и неожиданный. Этот приятный звук заливает разум барда, теперь это любимая его мелодия, дурманящая разум лучше самого крепкого вина. Ещё один толчёк как Чуня заполняет белая, тягучая как слизь Пиро слайма жидкость. Сейчас обоим ничего другое не надо, как бешеное сердцебиение, жар и постоянные вздохи. Анемо Архонт аккуратно высовывает член, что сопровождается громким вздохом кажется облегчения. Когда уже и дыхание и ритм сердца приходит в более нормальный темп. Чун Юнь легко целует Венти, пока тот обнимает крепкое, но изящное тело дрожащими руками. – Да, ты мне нравишься, я люблю тебя, – ответил на вопрос экзорцист уже словами. – А как я тебя, ветерок.