Ромео и корона

Когда за окном стемнело, а в кабинете Доффи наконец-то затихли звуки видеосовещаний, Росинант подкрался к двери и осторожно постучался. Ло и Малышка вертелись у его ног, тоже периодически скребясь в дверь и поскуливая. — Заходи, любовь моя, — ответила дверь нехорошим голосом. Росинант с опаской нажал ручку. Доффи плавно развернул к нему компьютерное кресло и обратил на Росинанта ослепительный оскал. — Бля, — Росинант попятился. Собаки панически загавкали. — Ло, Малышка, — сказал он осторожно, — пойдемте отсюда, у папы Доффи, кажется, душевный кризис. — Ло, Малышка, — отозвался Доффи, — брысь, папе Доффи надо снять стресс. А ну-ка иди сюда, моя радость… — Какой стресс, у тебя только первый день удаленки! — И не последний. Думай на перспективу, Роси. Хуй знает сколько нам предстоит еще так просидеть с этой сраной короной. — Как будто что-то плохое! Просто недельку не будешь возвращаться домой ночью темной и глухой. — Я тут с ума сойду, — пожаловался Доффи, — заточенный в четырех стенах! — У твоего опенспейса тоже четыре стены… — Но между ними намного больше места. И людей! — Мы с Ло и Малышкой тебе не люди, что ли? Доффи пристально на него посмотрел. Росинант смутился: — Ну… неудачно выразился, да, — признал он. — Я, конечно, понимаю твою нездоровую любовь к этим созданиям, но даже у нее должны быть свои пределы, — осудил его Доффи. — А ты хоть и человек, но тебя же я не буду вызывать на разбор полетов. — После твоих разборов люди отправляются прямиком к психотерапевту, — намекнул Росинант, — может, найдешь более конструктивный метод снимать стресс? Бассейн, например? Йога, пилатес? — Какой бассейн? — взвыл Доффи. — В стране карантин! Росинант смущенно потупился. Тем более что спортзалу — ныне закрытому, как и все спортзалы страны, — Доффи и без того уделял изрядно времени, так что неосторожные слова Росинанта наверняка ранили его в самую душу. — Если очень хочешь, устрой разбор полетов мне, — покаянно предложил он, — обещаю, что буду терзаться. — Так неинтересно, — фыркнул Доффи, — ладно, на крайний случай всегда есть видеосовещания, — он расплылся в зловещем оскале. Росинант заранее посочувствовал тем несчастным, кого Доффи собирался совещать. — Что у нас на ужин? — Э… — Понятно, на ужин у нас доставка. Собаки накормлены? — Ну… Доффи тяжко вздохнул. — Ты с ними хоть погулял? — спросил он без особой надежды. — Я заработался, — огрызнулся Росинант с чувством некоторого стыда. — Говори честно, — вкрадчиво предложил Доффи, — "я пилил контент для инстаграма". — У нас полмиллиона подписчиков и полторы недели без контента! Меня замучила совесть! — "У нас"? — Ну блог-то не про меня, а про Ло и Малышку. И про тебя. — Вот за это отдельное спасибо. — Да ладно, тебе все подписчики сочувствуют. — Предел мечтаний: имидж брошенного корги-отца в соцсетях. — Отличный пиар, между прочим! Делает тебя человечнее и ближе к народу! Тем более что Ло не только тебя ненавидит, но и меня, кажется, тоже. — Только в инстаграм это почему-то никогда не попадает. — Так я ж один всё снимаю! И потом, ты красивее, так что ты лучше поднимаешь охваты! Доффи грозно на него посмотрел, но комплимент, как видно, смягчил его черствое сердце. — Да что не так с этой проклятой собакой, — пожаловался он, — с посторонними — само обаяние, а со мной даже гладиться не хочет! Росинант ответил только сочувственным взглядом: Доффи уже понесло. — Почему у него начинается истерика при одном звуке моего имени? — продолжал печалиться Доффи. — Проще сказать, от чего у Ло не начинается истерика, — утешил его Росинант. — Когда дед Лао Джи был у нас в гостях… — И начал делать утренний тай-чи… — продолжил Доффи, заулыбавшись. — …Я думал, Ло удар хватит. Его лай, по-моему, был слышен за три километра. — Он не любит меня, не любит мое имя, не любит тай-чи и постоянно пытается сменить хозяев, — вновь загрустил Доффи, — за что мне такая собака? — А ты, конечно, верх совершенства. — Ну хоть Малышка меня любит, — продолжал Доффи, не слушая его. — Любит, — согласился Росинант, — очень. Они переглянулись. — Даже поссать спокойно не дает, — скорбно констатировал Доффи. — Или там сериал посмотреть. — Постоянно просится на ручки. — Даже когда на работе запара, — вздохнул Росинант. — Особенно когда на работе запара! Это не собаки, а какая-то катастрофа. — Какой ужас, — сказал Росинант, — хочешь покажу, какой я новый видос для инсты запилил? — …А давай. — Доффи, — зашипел Росинант. — Я нихуя не вижу! — сердито прошипел Доффи в ответ. И верно: в помещении магазина солнцезащитные очки у него на носу моментально запотели до полной непрозрачности. — Так очки снимай, а не маску! Немедленно натяни ее обратно на нос! — Ебучий вирус. Он лишил меня всего! Нормальной работы! Свободы! Стиля! — Доффи, — сказал Росинант твердо. — Твои подчиненные могут любить тебя до уссачки и бояться до икоты, но на вирус твоя харизма не подействует. Натяни маску на нос и сними очки. Немедленно. — Так, все, я на улице подожду. — Ага, щас! Я сам все куплю, а потом начнутся претензии: не тот сыр, не тот хамон, вино кислятина, авокадо недозрелые. Нет, ты сейчас снимешь очки и пойдешь со мной за покупками, как мужик! — Это абьюз и гендерные стереотипы, — мрачно парировал Доффи, явно цитируя какой-то корпоративный курс по социокультурному многообразию и инклюзивности, но очки нехотя снял. Росинант немедленно расплылся в лужу. За вечными очками Доффи прятал длинные, густые девичьи ресницы-опахала, из-за которых его со средней школы никто не воспринимал всерьез. В пятнадцать лет Доффи даже попытался их остричь, едва не выколов себе глаз. Получилось криво и смешно, ресницы через пару недель отросли еще длиннее, а Доффи с тех пор почти не снимал солнцезащитных очков, даже когда был дома. — Рожу попроще сделай, — велел ему Доффи. — Ты в этой маске как восточная красавица, — сообщил Росинант влюбленно. — Ебаный стыд, — проговорил Доффи сквозь ладонь на лице. — Не трогай лицо руками!!! Это опасно!!! Здесь есть антисептик?! Так, я ща свой достану… — Роси, — вздохнул Доффи устало, — пошли за хамоном. — Доффи, — твердо сказал Росинант, — ты заебал. Доффи пошло заулыбался. — Это не комплимент, — рявкнул Росинант, — положи телефон и займись делом! — Так я делом занят, — бросил Доффи, вновь погружаясь в телефон. — Сейчас одиннадцать часов ночи, — напомнил Росинант, — а это значит что? — Что? — рассеянно переспросил Доффи. — Что сейчас не время сидеть в корпоративных чатах! Мы чем-то заняты были вообще-то! Не напомнишь чем? — Да ладно тебе, тут ребята очень интересный проект предлагают. Если справятся, выйдет огонь… — А если ты немедленно не положишь телефон, то выйдешь спать на диван. Имей совесть, Доффи! — Ревнуешь? — опять разулыбался Доффи и поцеловал его в бедро. — Ты залез в телефон на середине отсоса, — проскрежетал Росинант, — это как называется? — Ну сам понимаешь, удаленка, все дела. Раньше мы бы в офисе поговорили-порешали, а сейчас люди просто пишут, когда вдохновенье нагрянет, — пожал Доффи плечами, на которых лежали ноги Росинанта. — Зато у меня все вдохновенье опало, — мрачно ответил Росинант, — иди нахуй. Пойду поем, а ты гори на работе. — Если ты сейчас пойдешь на кухню, прибегут собаки и начнут просить жрать. — …Ну да, начнут, — согласился Росинант. — А ты не сможешь им отказать. У тебя нет силы воли. — …Ты когда-нибудь пробовал сказать "нет", глядя в эти глаза?! — Пробовал. И у меня получилось. — Ты сломался через полторы минуты. — Но сначала ведь получилось же! Как бы то ни было. Собаки на диете. А если ты сейчас пойдешь на кухню, то все опять закончится тем, что они обожрутся вкусняшками. Росинант очень хотел что-нибудь возразить, но Доффи был прав, так что он ограничился злобным взглядом. — Поэтому лежи как хороший мальчик и дай мне ответить, — проговорил Доффи, опять уплывая мыслями в корпоративный чат. Росинант поглядел на него и очень ласково ответил: — Ну ладно, любовь моя. Как скажешь. Доффи рассеянно угукнул. — Роси, — промурлыкал Доффи, подбираясь к нему целоваться. — Не сейчас, — Росинант отпихнул его лицо ладонью. — Ну чего ты, моя радость. Росинант мстительно показал Доффи телефон. — Бля, — сказал Доффи. На экране шел прямой эфир в инстаграме. Полдюжины мелких котят возились вокруг мамы-кошки, пищали, падали с кошачьего дерева и играли с перышком. — Ты можешь присоединиться ко мне или пойти нахуй, — умиротворенно сообщил Росинант, — но будь я проклят, если не досмотрю это до конца. — Ну и приоритеты у тебя, моя любовь, — завел было Доффи, но Росинант перебил его, не сводя глаз с экрана: — Ты только что в прямом смысле проебал свой шанс ради чата в слэке. Заткнись и не мешай слушать. — Слушать что? Как пищат котята? — Да, — фанатично сказал Росинант, — как пищат котята. Маленький черный котенок на экране широко разинул пасть с мелкими вампирьими зубками и завел на редкость пронзительную трель. — Его зовут Ромео, — поведал Росинант зачарованно, — Доффи. Хочу кота. — А давай лучше я тебя просто выебу? — предложил Доффи без особой надежды, но тем не менее устроился поудобнее и тоже воззрился на экран. — Эфир закончился, — Доффи с намеком поиграл бровями. — Ага, — рассеянно согласился Росинант. — Слушай, как думаешь: может, хозяйка Ромео отдаст его нам, когда будет раздавать этот помет?.. — Я думаю, — проговорил Доффи с нажимом, — что хватит с тебя собак в доме и рыбок в пруду. — Я хочу кота! — Он будет драть диван. — Ну тебе что, жалко, что ли? Тем более что собаки его и так почти съели. — Не напоминай. Он антикварный, между прочим! — Ты кого больше любишь, наших собак или свой диван? Доффи выразительно на него посмотрел. — Понял, — сказал Росинант. — Но Ромео… — Давай я буду твоим Ромео? — деловито предложил Доффи. — Полвторого ночи. Спать ложись, Ромео, тебе на работу к девяти. — Но что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет. Джульетта, ты как день! Стань у окна. Убей луну соседством; она и так от зависти больна, что ты ее затмила белизною, — продекламировал Доффи с выражением. — Иди нахуй, — сказал Росинант, пламенея. — Шекспир такого не писал, — осудил его Доффи. — Цитируй правильно, любовь моя. Ну, давай: "Вонзайся в ножны, ласковый кинжал, останься там…" — Спи мертвым сном, невинно убиенный, — велел Росинант, — я ж тебя правда прибью сейчас. — Возлюбленный жесток мой и прекрасен, — завел было Доффи. — А ты пошляк. Меня ты заебал. — Как будто что-то плохое, — заулыбался Доффи. Это было нечестно. Росинант его с рождения знал, а все равно задохнулся, будто впервые увидел. — Я тебя люблю, — вырвалось у него, — то есть, в смысле, учись соблюдать режим дня. Завтра не выспишься, весь день будешь мерзкий и противный. — Я прекрасен всегда и в любых обстоятельствах, — провозгласил Доффи. — Это да, но… — Докажи мне свою любовь. Я жду поступков! — Каких еще поступков. Второй час ночи, Доффи. — Не душни, моя радость. Лучше покажи мне, как ты меня любишь. Росинант посмотрел на него с прищуром. Доффи лыбился во все пятьдесят четыре и удушающими волнами источал животный магнетизм. — Что ж, — сказал Росинант, — ладно, покажу. Пеняй на себя, Доффи. Я-то работаю по свободному графику… — Меньше слов, больше дела, — потребовал Доффи. — Во-о-от. Верно мыслишь, любовь моя. М-м… Да-а… — Доброе утро, — зевнул Росинант, потягиваясь, и босиком прошлепал на кухню. Вокруг него вились Малышка и Ло в надежде на завтрак, то и дело задевая лодыжки мохнатыми боками. Доффи оборотил на него сумрачный взгляд. Выше пояса он был в деловом пиджаке и при галстуке, ниже пояса — в веселеньких ядовито-розовых трусах и розовых меховых тапках из коллекции Рианны для "Пумы". В руках он держал чашку, более похожую на бадью. По всей кухне плыл аромат кофе — такой крепкий, что Росинант проснулся от одного запаха. — Доброе, — пасмурно ответствовал Доффи. Росинант невольно попятился. Собаки панически залаяли. — А я же говорил, — не удержался Росинант, хоть и понимал, что играет с огнем. — У тебя сколько совещаний на сегодня назначено? Доффи промолчал, да так, что Росинант заранее посочувствовал остальным участникам совещаний. — Отсосать тебе? — спросил он из чистого человеколюбия. Такого Доффи решительно нельзя было выпускать к людям. — У меня десять минут до первого созвона, — мрачно указал Доффи. — Ты слишком высокого мнения о своей выдержке, любовь моя, — поддел его Росинант, опускаясь на колени. Доффи фыркнул, но глаза его загорелись азартом. — Ну я же говорил, — не удержался Росинант во второй раз и вытер рот. — Три минуты до созвона, как раз успеешь привести себя в порядок. Доффи не хватило даже на то, чтобы оскорбиться, и Росинант мимолетно возгордился своими навыками. — Как работать теперь, — поинтересовался Доффи, приводя себя в презентабельный вид. Дыхание у него все еще было слегка сбившееся. — Все мои мысли будут только о тебе, моя радость. — Ты, главное, за компьютером не засни, Ромео, — Росинант не удержался и поцеловал его в щеку. — А я пойду вздремну. Потому что у меня~ свободный~ график~ — продекламировал он нараспев. — За что ты так со мной, — обиделся Доффи. — А потому что не надо тащить работу в постель. Работу надо оставлять на работе! То есть в кабинете. Полминуты до созвона, — мстительно объявил Росинант. Поглядел вслед моментально исчезнувшей пронзительно-розовой жопе, вздохнул, насыпал собакам корма и отправился досыпать. — А, — промычал Росинант, — что. И оглушительно зевнул, и потер глаза кулаками. Перед глазами плавало что-то ослепительно сияющее. Росинант проморгался и обнаружил Доффи, улыбающегося прямо ему в лицо. — Бля! — взвился Росинант, чуть не врезавшись лбом в эту сверкающую улыбку. — Ты чего? — Который час?! — Одиннадцать утра, а что? — Я уж думал, что весь день проспал, раз ты уже закончил работать… Так, погоди. Ты что, уже закончил работать? — Не-а, — Доффи пожал плечами, — впереди еще пять совещаний. Было шесть, но одно я отменил, — он потерся носом об ухо Росинанта, — своим твердым волевым решением. — Ага, — сказал Росинант бестолково, охрипшим голосом, и подумал, когда ж успокоятся эти сраные бабочки в животе. Двадцать лет прошло, а они все порхали как оглашенные. А Доффи уже грыз шею Росинанта и урчал, как огромный довольный кот: — Ты так вкусно пахнешь, любовь моя, — и зачем-то укусил его за кончик носа. — Сам такой, — ответил Росинант невпопад. — У тебя сколько времени? — Час, — самодовольно сообщил Доффи. — Мало, — пожаловался Росинант и провел языком по нижней губе Доффи. — Иди сюда. Но чтобы никаких телефонов! — вспомнил он. — Ну разумеется. — Смотри мне! — Меньше слов, больше дела. — Ты уже потерял всякое доверие, — грозно предупредил Росинант, — почему ты все еще в пиджаке? И тут же принялся исправлять ситуацию, пока Доффи тихо, довольно смеялся у него над ухом и деловито щупал его за жопу. — Доффи, — промямлил Росинант виновато и потоптался на пороге кабинета. Но Доффи был увядший как цветочек. Он даже не обратил внимания на подозрительно бегающие Росинантовы глаза. — Я так больше не могу, — пожаловался он, снял очки и потер глаза рукой. — Этот зум как вампир ебучий, поговорил час — вымотался на день вперед. А главное, никакого нормального контакта с аудиторией! Чувствую себя клоуном перед пидарасами. — Давай пожалею, — сочувственно предложил Росинант и присел к Доффи на колени. Погладил по жестким золотым волосам и прижался губами к мочке уха, к острой скуле, к надавленной очками переносице. — Ты ж мой хороший. Доффи чуть ли не замурлыкал, приобняв его за жопу. — Пчелка трудовая, — продолжил Росинант и поцеловал в уголок рта, расплывающегося в усталой улыбке; в подбородок, у кадыка, в ямочку между ключицами. — Любовь моя устала, выбилась из сил и сейчас не убьет меня, если я скажу что-то страшное. — Это что, например? — моментально ощетинился Доффи, больно впившись когтями ему в жопу. — Доффи, — скорбно молвил Росинант, — я написал хозяйке Ромео, что мы хотим его забрать. И она ответила "да". У нас будет кот, любовь моя. Ты очень сильно против? Доффи смотрел на него непроницаемым взором. — Скажи что-нибудь, — наконец потребовал Росинант после минуты молчания. — Я с тобой преждевременно поседею, — сообщил Доффи похоронным голосом. — Я уж подумал… а, хрен с тобой. Хочешь кота — заводи кота, а я посмеюсь над тобой, когда он съест все твои наушники и нассыт в ноутбук. — Спасибо! — обрадовался Росинант. — Я в тебя верил! Слышь, Доффи, а что ты подумал-то? Доффи поглядел на него с прищуром. — Да так, — сказал он, — ничего. Не буду подавать тебе идей. — Один ты меня любишь, — пожаловался Доффи, — не то что твой коварный отец. — Эй, — обиделся Росинант. Доффи почесал Ромео под подбородком. Тот замурлыкал как трактор и принялся тереться маленькой головенкой о большую широкую ладонь. — Бросил меня на произвол судьбы. — У меня дедлайн! — Вероломный возлюбленный. — Мне работать надо. Ты один в магазин съездить не можешь? — Могу, но не хочу, — резонно ответил Доффи, — без тебя неинтересно. — Ты меня отвлекаешь, — беспомощно сказал Росинант, потому что теперь он думал совершенно не о работе, — иди отсюда уже. И яблок мне купи, зеленых. — Все, решено, — провозгласил Доффи, — закажу доставку. — А сам останешься здесь и будешь доставать меня? Доффи чарующе улыбнулся. — Так, вали отсюда, — Росинант решительно снял Ромео у него с колен и посадил на диван. Ромео немедленно и громогласно на него наорал, изящно спрыгнул с дивана и проворно забрался в исходную позицию, на голые волосатые колени Доффи. — Хоть кто-то меня ценит в этом доме, — намекнул Доффи и принялся интенсивно наглаживать Ромео. — Не передергивай. — Видно, придется. Я не получаю никакого внимания… — Кот с тебя не слезает. Мой кот, между прочим! — Ты разве не в курсе, любовь моя? Коты сами решают, чьи они, — Доффи улыбнулся ему и почесал Ромео за ухом. В уголках глаз у него уже пролегли морщинки, но улыбался он точно так же, как и двадцать лет назад. Когда решил в одностороннем порядке, что будет он Росинантов и больше ничей. — Хм, — сказал Росинант и застучал по клавиатуре. Спустя минуту закрыл ноутбук, плюхнул в конец дивана и потребовал: — Поди-ка сюда. — У тебя же дедлайн, — улыбался Доффи. — Я его перенес, — вздохнул Росинант, — волевым решением. Сейчас написал тимлиду — она нормальная девчонка, так что проблем не будет. …Да даже если бы и были. Доффи снял Ромео с колен и посадил на мирно дремлющую Малышку. Кот тут же принялся деловито намываться. — Что ж я тебя так люблю-то, а, — спросил Росинант беспомощно и риторически, пока Доффи стягивал футболку. — Потому что я обаятельный, — резонно ответил Доффи, голой жопой приземляясь на диван. — Тоже верно. — Харизматичный. — Сам себя не похвалишь — никто не похвалит? — Красивый как бог. Росинант засмеялся, пока Доффи целовал ему шею. — Что, скажешь, неправда? — спросил Доффи, улыбаясь. Взъерошенный, ослепительно голый… и таки да, красивый как бог. — Чистая правда, — согласился Росинант. — А еще ты чудовищно скромный, прямо страх берет. — Я в высшей степени превосходен, — с готовностью признал Доффи, — для тебя — только самое лучшее. И вот поди пойми: то ли он так в любви признавался, то ли просто понтовался. — Не выпендривайся, — потребовал Росинант, даже не надеясь, что Доффи послушает. — Иди сюда, сейчас я буду тебя любить. И сцеловал смешок с его губ, и зарылся пальцами в волосы, и притянул к себе. — Брысь, — велел Доффи спустя минут пять. Росинант уставился на него затуманенным взором. — Эта подлая собака, — проговорил Доффи горько. И только тут Росинант обратил внимание, что Ло стоит прямо перед ним, трогает его ногу короткой лапкой и скулит, требуя ласки. — Лучшего времени он выбрать не мог. Роси, нет. Роси, не надо. Но Росинант уже поднял Ло и посадил к себе на колени. Корги, решив на некоторое время сменить гнев на милость, облизал ему нос и принялся вымогать почесушек. — Ты кого больше любишь — этого мерзкого пса или меня? — вопросил Доффи. — Тебя, конечно, — рассеянно ответил Росинант, наглаживая Ло. Тот засунул нос ему под мышку и млел. — А кто у нас такой хороший мальчик, кто такой ласковый, кто такой сладкий… Ну конечно же Ло! Самый лучший мальчик! Ло довольно тявкнул. Доффи тяжко вздохнул и почесал корги жопу. — Не дуйся, — засмеялся Росинант и поцеловал Доффи, не переставая наглаживать пса. — У нас вся ночь впереди. Жаль, заснять Ло сейчас не получится… в инстаграме забанят за откровенный контент. — Ты все еще в штанах, — указал Доффи, — так что не забанят. Сейчас… не одному же мне блистать в твоем инстаграме. И минут пять бегал и приседал с Росинантовым айфоном, как заправский оператор. — Да ты вошел во вкус, — отметил Росинант в конце концов. — Иди сюда. Сюда иди! Выключи съемку и сядь, я сказал! Доффи сел. — Теперь сфоткай нас втроем. Доффи сфоткал. — Теперь придумай какую-нибудь подпись и выставь фотку в инсту. — Рабовладелец, — заклеймил его Доффи, но пост все-таки выставил. — А теперь… ты уж извини, парень, — Росинант еще раз почесал Ло за ухом, — но у нас сейчас срочные неотложные важные дела. Ссадил собаку с колен и встал с дивана. Ло зевнул и свернулся клубочком прямо поверх телефона, который уже что ни секунду тренькал от уведомлений из инстаграма. — Боюсь подумать, что ты там написал, — вздохнул Росинант. — Правильно боишься, — Доффи коварно ухмыльнулся. Росинант посмотрел на него долгим взглядом. — Чего? — спросил Доффи в конце концов. — Моя любовь, как море, глубока, — процитировал Росинант и поцеловал его, не дожидаясь ответа. — Пойдем-ка в спальню, мой Ромео. — Запремся, чтобы никакая собака нам не помешала… — И я покажу тебе, как я тебя люблю. — Покажи, — согласился Доффи, глядя на него из-под своих невыносимых ресниц. — Мы так до спальни никогда не дойдем, — отметил спустя маленькую вечность взлохмаченный, пожеванный, везде ощупанный Доффи. — Я тебя люблю, — ответил Росинант невпопад. — …Так, вижу, надо брать дело в свои руки, — решительно изрек Доффи, в самом деле подхватил его на руки и вмиг донес до спальни. Сгрузил на кровать, запер дверь и элегантно плюхнулся рядом с Росинантом. — Ро… — Не трынди, — потребовал Росинант первым делом, отдышавшись после поцелуя. Вторым делом он снова поцеловал Доффи, пытаясь параллельно снимать штаны. Получалось как-то не очень, так что в конце концов он сдался и решил заняться чем-то одним. То есть Доффи, конечно. Не целовать его было смерти подобно. Доффи тихо засмеялся ему в губы, и Росинант смутно почувствовал, как проклятые штаны наконец-то покидают его задницу. — Подними правую ногу, — велел Доффи, — хороший мальчик, а теперь левую. Уф. Чего и следовало ожидать. Росинант таки не удержал равновесия и обрушился на него, но теперь он, по крайней мере, был раздет наконец. Доффи целовал его и смеялся, грудь к груди и губы к губам, и любовь Росинанта была слишком безмерна, чтобы искать для нее слов. Он сполз между ног Доффи и разом заглотнул его член по самые яйца. Высунул язык и облизал их, и почувствовал, как в его волосах судорожно сжимается чужая ладонь. Каждый раз Доффи реагировал как в первый. В груди Росинанта поднялся смешок, прокатился по горлу. От вибрации в его горле Доффи до боли вцепился ему в волосы. Росинант еще немного помычал, пока не услышал первый рваный вздох, и принялся работать головой. — Иди сюда, — не выдержал Доффи, когда весь подбородок у Росинанта уже был мокрый от слюны. И силой усадил его себе на колени, не дожидаясь, пока Росинант поднимется сам, и забрался скользкими пальцами между его ягодиц. — Вот этого не надо, — потребовал Росинант, почувствовав, как Доффи начинает увлекаться. — Доффи, мы тут… м-м… не для этого, у нас другие задачи… — "Задачи", — неверяще повторил Доффи, продолжая увлеченно трахать его пальцами. — Только не говори, что у тебя и для секса есть доска в Джире. — Не придирайся к словам, а лучше трахни меня нормально! — "Нормально" — это как? — продолжал развлекаться Доффи. — Это членом! Засади мне по самые яйца, выеби меня так, чтобы я кончил без рук, и спусти в меня — так доступно? — Вполне, — ответил Доффи охрипшим голосом и принялся действовать по техзаданию. Когда в полдевятого Росинант, зевая, пришлепал на кухню, Доффи уже тусовался там. Бодрый, благостный и облаченный в вырвиглазную гавайку в цветочек, он сооружал нечто подозрительно похожее на пина коладу и мурлыкал себе под нос "Сердце красавицы". Росинант некоторое время понаблюдал за этой фантасмагорической картиной и осторожно поинтересовался: — Ты чего делаешь? — Пина коладу. А что, не заметно? — С утра пораньше? Доффи торжественно украсил плоды своих трудов бумажными зонтиками и ломтиками ананаса, приобнял Росинанта за жопу и жарко прошептал: — Пошли, моя радость. Впихнул ему два бокала, третий забрал сам и все так же за жопу повел его в кабинет. — Я, — торжественно огласил Доффи в кабинете, — нашел, как менять фоны в зуме! Поставил свой бокал на стол и продемонстрировал фотку — видимо, будущий фон, — развернув на весь экран. На фотке Росинант с некоторым изумлением опознал остров Ла-Диг из их сейшельского медового месяца, в который Доффи спонтанно потащил его после не менее спонтанной свадебной церемонии в Вегасе. От того путешествия у них осталось море фото, но на большинстве из них фигурировали Доффи, Росинант или оба сразу, в разных степенях раздетости, обгорелости и опьянения. Эта фотография была одной из немногих, на которых были только солнце, море и пляж. — Ты что, собираешься проводить рабочий созвон в гавайке, с пина коладой и на фоне пляжа? — неверяще уточнил Росинант. — Именно, — обольстительно улыбнулся Доффи и помахал у него перед носом своими отпускными розовыми очками в золотой оправе. — По какому поводу? Ты что, с теми своими суперважными китайскими партнерами будешь говорить? — Ни в коем случае. На ближайшем созвоне я буду ебать подрядчиков, — Доффи с апломбом нацепил на нос розовые очки, — то есть, конечно же, обсуждать консёрны. А вот это все — для создания соответствующей атмосферы. — Да ты садист, — отметил Росинант не то с осуждением, не то с восхищением. — Но не будем о трудовых буднях, — Доффи ловко отобрал у него один из двух бокалов и принялся наступать, пока не припер Росинанта к стенке. — Любовь моя. Я соскучился. — Ага, давно не виделись, — хрипло сказал Росинант и покашлял. — По Сейшелам соскучился, — продолжил Доффи как ни в чем ни бывало, — и по тебе тоже, конечно, — промурлыкал ему в ухо, — не видел тебя целых полтора часа, весь истосковался, ты себе даже не представляешь. Как только закончится весь этот цирк с короной, полетим на Ла-Диг на пару недель, — запустил свободную руку Росинанту в штаны, — или на месяц. Хочу любить тебя под шум волн… — Вот этого не надо, — заявил Росинант, приходя в себя, — из меня еще с прошлого раза песок сыплется. — Ты же в курсе о существовании лежаков, любовь моя? — засмеялся Доффи, тихо, насмешливо и нежно. — В курсе, в курсе. Один такой мы уже сломали, если помнишь. — Тебе не угодишь, — пожаловался Доффи, — ну, за наше здоровье. И переплел их руки, и отпил коктейля на брудершафт, глядя на него смеющимися глазами поверх пижонских розовых очков. — За любовь, — сказал Росинант. Глотнул пина колады, не почувствовав вкуса. Прижался губами к губам Доффи и смутно услышал двойной звон разбивающихся бокалов, но ему было все равно. Его ногам было мокро, холодно и липко, но в ушах у него шумели волны, и любовь его — прекрасная и грозная, как море, — тихо смеялась и целовала его, и у Росинанта больше не было ни слов, ни мыслей. Только вкус пина колады на губах. — Консёрны, — вдруг вспомнил ответственный Росинант, на миг приходя в сознание. — Подрядчики. Зум. — У нас еще двенадцать минут, — сообщил Доффи, раскрасневшийся, с припухшими губами, но явно сохранивший какую-то ясность мысли. — Ага. Ну, я пойду тогда, — сказал дисциплинированный Росинант не без расстройства. — Я, возможно, неправильно выразился. У нас еще целых двенадцать минут. — Доффи, это несерьезно, мы же ничего… — Ты слишком высокого мнения о своей выдержке, любовь моя, — слова Доффи почему-то показались Росинанту смутно знакомыми. — Всё мы успеем, вот увидишь. — Ну, как скажешь, — вздохнул послушный Росинант. И еще девять минут он больше почти ничего не говорил.