Casket

- Так вот ты какой, Накахара Чуя. Обернувшись, Чуя вскидывает раздражённый взгляд на хозяина голоса и замирает. Перед ним стоит Дазай Осаму, заместитель Мори Огая, главы их военной академии. Но задерживает дыхание Чуя не из-за чужого положения, не из-за знаков отличия на чёрной форме и не от удивления, вызванного тем фактом, что парень перед ним - его ровесник. Нет, подбирается Чуя из-за личности подошедшего к нему человека. Дазая Осаму знают как гения пилотирования на ближних дистанциях, а также как человека, который заполучил в свои руки многих отличных пилотов благодаря грязным манипуляциям и шантажу. Дазай Осаму - гений стратегии, и именно поэтому Чуя каменеет под его взглядом. Он не хочет признавать этого, но в глубине его души уже зародилось ощущение неминуемого проигрыша. И всё же Чуя... - Я знаю, зачем ты здесь. И я говорю «нет». ... не собирается сдаваться так легко. - Субординация, - растягивая гласные, улыбается Дазай, намекая на его фривольный ответ, и легко взмахивает рукой. - Впрочем, неважно. Я рад, что ты уже знаешь, почему я здесь. Меньше мороки. Ты идёшь со мной, Накахара Чуя-кун. Это приказ. Кто бы знал, как Чуя ненавидит приказы. Дело не в самом факте подчинения кому бы то ни было, а в том, что очень часто эти приказы идут вразрез с его желаниями или принципами, с его взглядами и отношением. Приказ Дазая Осаму именно такой. Казалось бы, простое «ты идёшь со мной», но Чуя знает, куда именно. И остальные знают, поэтому в спину впиваются острые взгляды Ширасэ и Юан. Чуя хотел бы обернуться и ободряюще улыбнуться им, но Дазай встаёт справа от него, и развевающийся за его плечами от быстрой ходьбы чёрный плащ будто отгораживает Чую завесой от всего ангара. А ещё правда в том, что Чуе надоело улыбаться тогда, когда делать этого совсем не хочется. - Думаю, ты и сам прекрасно знаешь, почему мы здесь, - говорит Дазай, когда перед ними открываются закодированные ворота частного ангара академии, к которому есть доступ лишь у избранных единиц. Эхо его голоса - звонкого, высокого, наполненного энтузиазмом - отскакивает от стен. Глубоко вдохнув, Чуя сжимает кулаки, впивается ногтями в ладони и поднимает глаза. Дыхание в который раз перехватывает от открывшейся картины. - Он прекрасен, верно? - не скрывая восхищения, искренне замечает Дазай и делает шаг навстречу крупному боевому космолёту, ярко-красному, с чёрными всполохами по бокам защитных панелей. «Прекрасен? Ты идиот?» - хочет спросить Чуя, но не может выдавить из себя и слова. И дело не в субординации, а в том, что от взгляда на этот космолёт у него каждый раз перехватывает дыхание и немеют кончики пальцев. Этот космолёт не просто прекрасен. Он восхитителен, великолепен, непревзойдён. Он самый лучший, самый быстрый, самый манёвренный. А ещё в этом космолёте в систему управления вживлён искусственный интеллект, зацикленный на саморазвитии - почти живое существо, из-за чего космолёт и этот интеллект давно считаются одним единым существом - «Арахабаки». И к этому интеллекту нужны соответствующего типа пилоты. Как слышал Чуя, пока таких не нашлось. Как слышал Чуя, уже погибло семеро пилотов, которые сели за штурвал, и мозг которых почти буквально вскипел после вмешательства искусственного интеллекта, проникшего в их сознание и разорвавшего его на куски. - Думаю, пришла пора пояснить, почему я привёл тебя сюда, - оборачивается к нему Дазай; в его глазах мелькает хищная тьма, заставляющая подобраться. - Ты не раз и не два проходил тесты на совместимость с искусственным интеллектом «Арахабаки». Полтора года назад, год назад, полгода назад и четыре недели назад. С каждым разом твои показатели всё лучше. Твоя совместимость с «Арахабаки» составляет на данный момент семьдесят семь процентов. Но ты отказываешься даже попробовать сесть за штурвал. - Мне это не нужно, - цедит сквозь зубы Чуя и резко отворачивается, отводит взгляд от покатых блестящих в ярком освещении алых боков. - В самом деле? - улыбается Дазай, и его устремлённый на Чую взгляд пустеет, становясь похожим на разрастающуюся бездну. - А если весь отряд «Агнцев» исчезнет? Раз - и нет. Тебе всё ещё не будет интересно? - Что ты имеешь в виду? - мгновенно подбирается Чуя, впиваясь в него тяжёлым взглядом. - То, что сказал, - продолжает Дазай, не меняя ни выражения лица, ни тона. - Я просмотрел записи с камер. Я считал данные твоих показателей с установленных в этом ангаре устройств безопасности. Ты в восторге от «Арахабаки». Когда ты увидел его впервые, чуть не запрыгал от радости. Ты хочешь его так же сильно, как «Арахабаки» хочет тебя, откликаясь на сигналы твоего мозга во время удалённых промежуточных тестов. Но раз за разом ты отказываешься, потому что... Склонив голову к плечу, Дазай разворачивается на каблуках и снова смотрит на космолёт; подносит руку к лицу и растирает подбородок, будто мудрец древности, а после хлопает кулаком по раскрытой ладони и снова смотрит на Чую с детской радостью и такой заразительной улыбкой, что другой человек уже улыбнулся бы в ответ. Чуя только поражается чужой двуличности и переменчивости. У него от Дазая неприятная дрожь бежит по спине. - Да, точно. «Агнцы». Тот мальчишка, Ширасэ, это ведь он тебя сюда привёл, верно? Ты начинал с малого, но добился выдающихся результатов. Ты даже летал несколько раз в Дальние Земли со старшими пилотами, был однажды под командованием Рандо. Но ты цепляешься за этот отряд бесперспективных идиотов, потому что когда-то они тебе помогли, ведь знаешь о том, что в последнее время весь отряд держится только на тебе. Ты единственный толковый среди них, и если тебя повысят в ранге, их расформируют. - И что? - рычит Чуя. - Это что, запрещено? Они мои товарищи и друзья. Мне нравится работать с ними в команде. Мне нравится... - Нет, - обрывает Дазай, и с его лица вновь исчезают все эмоции. - Нет, тебе уже давно не нравится работать с ними. Ты бы с радостью запрыгнул в этот космолёт и позволил «Арахабаки» проникнуть в твой мозг, если бы не они. Ты знаешь это. Мори-сан тоже знает. Он весьма терпеливый человек, но у всего есть границы. Поэтому он обратился ко мне. - И что ты сделаешь? - с вызовом спрашивает Чуя, вскидывая подбородок. - Силком меня туда запихнёшь? - Ох, нет-нет, - машет перед собой ладонями Дазай, вновь надевая маску застенчивого мальчишки. - Нет, что ты. Это было бы так грубо по отношению к своему будущему партнёру. - Что? Ты тоже... - Верно. Я тоже подхожу для управления этим космолётом. В этом и загвоздка. Будь нужен один пилот, тебя бы оставили в покое, но нужны двое, и чтобы наша совместимость была примерно на одном уровне показателей. Поэтому ты и нужен мне, Чуя-кун, - улыбка Дазая становится острой. - И тебе лучше прямо сейчас сказать мне «да» и вместе со мной зайти на борт космолёта. Иначе... Подойдя вплотную, Дазай смотрит на Чую сверху вниз и почти нежно улыбается ему, касаясь холодными пальцами пылающей от злости и раздражения щеки. - Иначе я отправлю всю команду «Агнцев» на поставку товаров в Дальние Земли. Но они слишком дерьмовые пилоты, чтобы доверить им хорошую технику, поэтому полетят на космолётах первого и второго рангов. Знаешь, сколько техники у нас в дополнительных ангарах, которая на ладан дышит, и которую всё нет повода списать? О, поверь, Чуя-кун. Если ты прямо сейчас не скажешь мне «да», все твои обожаемые друзья, тормозящие тебя в развитии и стоящие преградой на пути к «Арахабаки», потеряются в космосе и никогда не вернутся. - Ты не можешь просто взять и убить двадцать с лишним человек, - цедит Чуя, но страх уже вцепился ледяной лапой в его сердце. - Я? Убить? - хлопает ресницами Дазай и обиженно дует губы. - Ты такого плохого мнения обо мне? Я не убийца! Но в глазах Дазая - бездна. В глазах Дазая - могила Чёрной Дыры. Чуя знает это. Чуя это видит. Он это чувствует. Все эти грязные, тёмные слухи о Дазае - это вовсе не вымысел. И слова о Дальних Землях - Чуя знает, что это значит. Старые космолёты: проблемы в электрике, проблемы в управлении, поломки, которые не обнаружишь сразу даже при углублённом техническом осмотре. Если он не скажет «да», Ширасэ, Юан и остальные погибнут в космосе - может, от взрыва, может, от выхода из строя системы жизнеобеспечения. У них может закончиться кислород. У них может закончиться вода и топливо. Они могут сбиться с пути и налететь на астероидные тропы. Они могут... - И после этого ты думаешь, я соглашусь быть с тобой за одно? - цедит Чуя, отбивая чужую ладонь от своего лица. - Ауч, - безэмоционально роняет Дазай и отходит в сторону, вновь глядя на космолёт. - Не понимаю твоего упрямства. Они тормозят тебя в развитии. Долго вы всё равно не продержитесь. Расформирование не означает, что их понизят в ранге. Может, кто-то из них даже заживёт лучшей жизнью. Может, даже этот идиот Ширасэ наконец-то поднимется выше. И ты, Чуя... Повернув голову, Дазай улыбается ему. - Ты тоже заживёшь лучшей жизнью. Я знаю, ты мечтаешь об этом. Ты сам выболтал всё о своих мечтах Рандо. Тебя манят Дальние Земли. Ты хотел бы получить пятый ранг пилотирования. Ты хотел бы забраться в этот космолёт и проверить, на что он способен. Я уверен, ты так же сильно, как и я, хочешь стать тем уникальным человеком, про которого будут говорить: «Он подчинил себе «Арахабаки»». - Мне не нужны слава и почёт, - бросает Чуя, скрещивая руки на груди. - Да, мне тоже, - отзывается Дазай и направляется к космолёту. - Но ты мечтаешь о свободе. Мечтаешь бороздить просторы космоса. Мечтаешь сесть за штурвал, завести двигатель и рвануть вперёд, двигаться вперёд, без остановок. Я предлагаю тебе всё это. - В обмен на жизни моих друзей, - хмурится Чуя. - Верно, - кивает Дазай, протягивая ладонь к сканерному замку, панель которого скрывает кнопочную установку для ввода кода доступа к космолёту. - Но ты сам виноват. Это ты своим пустым упрямством заставил меня поставить такое условие. Если бы ты сразу согласился, никто бы их не тронул. Только ты виноват в сложившейся ситуации. Ты и твоё упрямство. Введя код доступа, Дазай отходит в сторону. Распахивается дверь со стороны кабины, и вниз опускается лестница, помогающая забраться внутрь. Взбежав по ступеням, Дазай на мгновение замирает и жмурится, растирая виски. Прищурившись, Чуя пристально следит за выражением его лица и сам не замечает, как подходит ближе. И стоит только ему оказаться возле ступеней, как Дазай рывком разворачивается к нему и широко улыбается. - Эй, Чуя, ты нравишься ему. Давай, открой для него свой разум. - Что? Какого чёрта ты несёшь? Что за... Чуя не договаривает. В его голове вдруг возникает давление. Это давление становится всё сильнее и сильнее, и так до тех пор, пока виски не начинает ломить от очень сильной головной боли. Зажмурившись, Чуя покачивается, неловко запинается о лестницу, когда перед глазами начинают плавать цветные пятна, и чувствует, как его ловят цепкие руки, удерживающие за плечи и спину, не позволяющие упасть. - Всё хорошо, - шепчет Дазай ему на ухо тоном змея-искусителя. - Просто представь дверь и открой её. Просто открой, и всё закончится. Чуя определённо не верит Дазаю. Он не знает, что происходит, но не тупой и догадывается. Это та же головная боль, что накрывает его каждый раз во время тестов. Учёные сказали, так обозначает своё присутствие «Арахабаки», и открыть для него «дверь» значит впустить себе в голову. Вот только если Чуя сделает это, у него будет только один путь: в красно-чёрный космолёт. «Арахабаки» привяжет его к себе. Системы других космолётов не будут ему подчиняться, начнут выходить из строя. Чуя не может не ухмыльнуться сквозь боль от иронии. Что за жадные собственнические ублюдки? Что «Арахабаки», что Дазай. «Но, похоже, сейчас у меня и в самом деле нет выбора», - думает Чуя, чувствуя, как из его носа начинает идти кровь. Он говорит себе, что это ради «Агнцев»; что это всё из-за манипуляций Дазая; что это из-за давления «Арахабаки», готового силком пробиться внутрь его разума, если то потребуется - и в самом деле жадная настырная тварь. Но когда спустя считанные минуты он приходит в себя сидящим в кресле второго пилота и видит стоящего перед собой на коленях Дазая, вытирающего кровь с его лица мокрым платком, все оправдания летят к чёрту. Потому что в его голове слышен гулкий низкий ропот - самодовольный, наглый, сытый - «Арахабаки». Потому что Дазай смотрит на него так, будто получил заветный подарок на день рождения. Потому что Чуя чертыхается, вытирает кровь с подбородка тыльной стороной ладони и криво улыбается первому пилоту и своему напарнику (?). Впервые не натянуто. Впервые не потому, что так надо. И всё это потому, что в кресле второго пилота этого красно-чёрного боевого космолёта Чуя впервые за долгое время чувствует себя на своём месте. Дазай был прав - он так долго врал самому себе, оглядывался на других, связывал себя по рукам и ногам чувством давно выплаченного долга и навязанным чувством вины. Но правда в том, что он всегда мечтал о Дальних Землях и безграничной свободе. И об «Арахабаки» он тоже мечтал; начал мечтать, стоило только лишь раз - самый первый раз - увидеть его. И о том, что «Агнцев» расформируют не в этом месяце, так в следующем, Чуя тоже знал. Это было делом совести и чести - оставаться с ним до конца. Но если в дело вступил Дазай, если ради достижения своих целей он готов пойти на всё, действительно на всё... - Итак? - улыбается Дазай и поднимается с корточек, занимая место первого пилота. - Что скажешь, Чуя? Чуя ничего не говорит. С шумным выдохом он мысленно настраивается на уже знакомую ему по тестам волну «Арахабаки» и прикладывает свою ладонь к сканеру рядом со своим рулём. От стен ангара эхом отскакивает волна рычания заработавших двигателей. На губах Дазая расцветает искренняя шалая улыбка. Чуя ловит себя на том, что улыбается в ответ.

|...|