Диалог Глаз

- Мистер и Миссис Стэк - в конец списка - они у Роджерса давние клиенты - он знает их детей чуть ли не с рождения, и пересекались они лишь с одним из похищенных, и то лишь на двадцать минут, - чеканит Кейтлин механическим тоном, ритмично прокручивая в руке подвернувшийся кусок мыла, заместо наручников. - Вдова Круз - в четвертую категорию - пересекалась с Генри на полчаса, часто заговаривает с няньками и иногда - с чужими детьми, но у нее самой четыре внука... на наводчика слабо тянет, но... еще стоит присмотреться. Мистер Райз опять пришел с другим ребенком - Роджерс заверил, что это его племянник, но если честно... никакого внешнего сходства я у них в упор не заметила. И по правде говоря, мне все меньше хочется полагаться на слова Родежрса... - Угу, - кивает Вай невпопад, заторможено орудуя мочалкой. Она бы и рада сосредоточиться, но все ее внимание упрямо приковывают мерцающие в теплом свете бра золотые капли на точеных лопатках подруги, а объятия горячей воды под поясом уносят остатки сознания куда-то далеко - в приоткрытую дверь вместе с клубками густого пара. - Вай... ты меня слышишь? - А? Да. - И что я сейчас сказала? - Эмм... тереть сильнее? Кейтлин качает головой с обреченным вздохом и укладывает, наконец, несчастный кусок мыла на место. - Ты можешь хоть на минуту собраться? - Кекс, а ты можешь, хоть на минуту успокоиться? - Я спокойна, - буркает она вполуоборот. - Я вижу. У тебя от спокойствия на лбу вены вздулись. Кейтлин фыркает, но все равно украдкой касается кончиками пальцев лба. - Это давление, - дует она губы. - Ага. Лишних мыслей. - Не лишних, Вай. Мы что-то упускаем... Я чувствую это. - Кейт, прямо сейчас мы упускаем только драгоценные часы сна, и если ты этого не чувствуешь, то меня это уже реально напрягает, - ворчит Вай, надавливая мочалкой сильнее с каждым словом. - Ты вообще-то сама предложила искупаться, - колко напоминает Кейтлин. - Чтобы расслабиться впервые за три дня, кекс, а не начинать очередной консорциум... - Во-первых, консилиум, Вай. А во-вторых, пока мы расслабляемся, работа стоит на месте... - Кекс, мы несколько дней спим по четыре часа, вчера, считай, не спали вообще, и за день ни разу не присели. Ты сегодня не притрагивалась к еде и едва не падала во время слежки, а каждую минуту наедине со мной ты превращаешь в совещание. Если ты и в постели начнешь это делать, то, извини, кексик, я пожалуй, перекочую ночевать к кошкам. Кейтлин усердно пытается разозлиться, но сил у нее явно не осталось даже для этого - она сдается, выдыхает, прикрыв заплывшие красные глаза, и откидывает голову на плечо подруги. - Знаю. Прости, Вай. Знаю, ты тоже устала, - виновато хрипит она, смягчив голос до полушепота. - Просто... я никак не могу перестать думать... Вай, спешно сбросив понурую мину, бережно сплетает объятия на узкой талии. - Хм. Я знаю один отличный способ... - Надраться в хлам? - кисло подтрунивает Кейтлин, прижимаясь плотнее. - Тоже неплохо. - Увы... не под одной крышей с Роджерсом и Фостер. Нужно хранить бдительность. - Тогда остается только один вариант... - лукаво шепчет Вай во влажные вороные пряди, отводит их чуть в сторону кончиком носа и укладывается щекой на оголенную шею. Кожа манит ароматом лавандовой пены - Вай вдыхает полной грудью, сонно потираясь о нее скулой, ловит его приоткрытыми губами, прикусывает, словно пробуя на вкус, возле самого ушка - там где Кейтлин нравится больше всего. Подруга, размякнув в кольце объятий, податливо отводит голову, ластиться с глухим урчанием и волей-неволей, выгибается навстречу горячим ласковым ладоням, скользящим по груди. Клубки пара вьются над ней, сливаясь с ночной прохладой, и оседают рядом на запотевшем зеркале. Две размытые фигуры, сливаются в мутном стекле в единое пятно, но Вай все равно украдкой разглядывает в нем утонченные очертания подруги и легкие игривые огоньки в закумаренных синих глазах. - Неплохо смотришься, - воркует она в бледное ушко и рывком усаживает Кейтлин себе на колени - отражение начинает играть куда более интригующим видом. - Красотка... Кейтлин, со струящейся по белым плечам розоватой пеной, в обрамлении роскошной золотой оправы зеркала и правда выглядит, как русалка с картины - Вай любуется, не скрывая очарования. Кейтлин улыбается, но смотрит со смятением. Даже не в отражение, а куда-то сквозь него - в само зеркало. Вай догадывается, почему.

- Не бойся. Она не придет. Я рядом.

- Я не боюсь.

- Тогда что же?

- Я... думаю.

- О нет, так не пойдет...

Вай сощурив хитрые глаза, сгребает в кулак вороные волосы и оттягивает на себя, запрокидывая подруге голову - Кейтлин отзывается запоздалым охом. - Смотри, смотри, - терпко нашептывает Вай, скользя приоткрытыми губами по шее, - Смотри внимательно... Кейтлин. Кейтлин смотрит послушно, правда вовсе не так внимательно - глаза туманятся и плывут, как только чужие ладони в отражении уверенной хваткой ложатся на грудь, чуть сжимая. По изогнутой спине вслед за каплями бегут стайки мурашек, колени мелко подрагивают в такт движением шероховатых подушечек пальцев, глухой стон отдается мелодичным эхом от потолка - Вай вслушивается с наслаждением. До тех пор, пока к нему не примешивается другой. Протяжный, хриплый - такой надрывной, что резонирует от кафеля, словно призрачный вой. Кошачий. Девушки вздрагивают почти синхронно. - Кто-то перебрал с валерьянкой, - подтрунивает Вай, но усмешка невольно дает слабину. Кейтлин и вовсе теряет весь азарт в один миг. - Это не валерьянка, - тихо заверяет она, настороженно вслушиваясь. Вой не смолкает и набирает новую высоту. Дикий, жалобный, явно болезненный. Вай едва ощутимо ежится - ванна будто в момент остыла. - Это Мистер Пушистик? - Нет, - роняет Кейтлин, замерев в потолке глазами. - Он спит вместе с Роджерсом. Это кто-то другой. Вай скептично фыркает под нос, но и сама глаз не отрывает. - Заболел, походу. - Тише! - шикает Кейтлин, напрягшись всем телом. - Слышишь...? Вой обрывает чуть слышный скрип двери в комнате сверху. За скрипом - шаги. Легкие, мельтешащие, едва различимые, но их хозяина подруги узнают сразу. Кейтлин поднимается, медленно, осторожно, почти без плеска, привстает ногой на бортик бадьи и замирает, подняв голову, обращенная вслух. Вай, завороженная видом, почти забывает, как дышать, но все-таки прислушивается тоже. - Тише, тише, мой хороший... - шебуршит наверху приглушенный сюсюкающий голос йордла. - Тебе больно, мой маленький? Жалобное мяуканье вновь проносится эхом по стенам. - Ничего, потерпи, мой бедненький... скоро пройдет... - Шорох лап перемежается тихой возней, - Иди-иди ко мне. Кто тут хороший котик... Вот умница... - Меня сейчас вырвет, - кривится Вай. - Тише! - шипит Кейтлин и снова вздрагивает - звуки возни сменяются шагами. Тонкий скрип двери - легкий стук - тишина. Теперь уже абсолютная. Ни топота, ни мяуканья, ни единого шороха. Кейтлин выжидает еще минуту и бесшумно опускается назад в воду - теперь к Вай лицом, только глаз с потолка все равно не сводит. - Попахивает паранойей, кексик, - заключает Вай, уныло укладываясь на спинку бадьи в предвкушении грядущего мозгового штурма - избежать его уже точно не выйдет. - Хорошо, если так. - Ты в порядке, кекс? - Вай оглаживает кончиками пальцев хрупкую бледную ладонь - холодная. Кейтлин поджимает губы, поеживаясь от сквозящего в приоткрытую дверь ветерка. Вай заботливо прибавляет воды. - Мне... не по себе, Вай, - хрипит она, осевшим голосом. - То, что рассказала Сейвика, и та чертова салфетка наводит на мысли... и чем дольше я думаю, тем они хуже. Все это время, мы сильно недооценивали Роджерса... и то, на что он способен. - Кекс, даже то, что у него могут быть связи с баронами, еще не делает из него зверя, - разводит Вай руками. - Не делает, - кивает Кейтлин. - Но, вероятно, дает ему куда больше возможностей, чем мы предполагали. Если копнуть поглубже... кто знает, за какими преступлениями он может стоять... - Думаешь, он все-таки замешан в похищении? - Я уже не знаю, что думать, Вай, - холодно выдыхает она, устало откинувшись на спину, и трет пальцами ноющую переносицу. - У меня появилась пара предположений... которые с утра не дают мне покоя. - Это каких же? - Неприятных, - тяжелеет ее голос. - Мерзких, если говорить точнее. - А если еще точнее? - с интересом склоняет Вай голову. Кейтлин болезненно хмурится, воровато оглядываясь на потолок, подается чуть вперед и снижает голос почти до шепота. - Тебе не кажется странной эта его чрезмерная привязанность к детям? Вай едва не фыркает в голос. - Кексик, а что во всех его повадках тебе не кажется странным? - Я серьезно, Вай. Эта бешеная страсть к игрушкам, то, как он говорит с детьми, все эти его объятия, игры, сюсюканья и его лицо, когда он говорил о моем детском протрете... Что если это увлечение носит... нездоровый(!) характер? Ты понимаешь, о чем я? Вай скептично изламывает бровь, но все же задумывается и мрачнеет. - Допустим так, - пожимает она плечом. - Какое отношение это имеет к нашему делу? - Возможно, никакого. Возможно, это все - и правда лишь моя паранойя. Но теперь я уже не смогу спать спокойно, пока не проверю, Вай. Вай выдыхает, изнуренно растирая на лбу испарину, и сама начинает говорить еле слышно: - Хорошо, предположим, ты права, и у Роджерса к детям реально не чисто игровой интерес, но похитить шестерых(!)... мальчиков(!)... своих же клиентов? Роджерс, может, и псих, но не конченный идиот же. Ради чего, кекс? Чтобы развлекаться с ними где-нибудь в подвале? - Я не очень хочу представлять, Вай. Знаю, гипотеза сырая, но иногда самые нелепые догадки оказывались правдой... - Может быть, кекс, но не слишком ли дохрена несостыковок? Мы вроде как уже сошлись на том, что так подставляться ему не с руки. А если и нет, то на кой черт он вызвался помогать нам в расследовании? Отвести подозрения? Подставить Рута? - Можно допустить и такой вариант. - Какой-то слабый план, не находишь? - Знаю, маловероятно, - нехотя соглашается Кейтлин, усиленно растирая пальцами висок. - Я не делаю на это больших ставок, Вай, как и на всю гипотезу в целом. Но мы должны убедиться. Виновен Роджерс в похищении, или нет, питает он манию к детям, или это я схожу с ума - с ним что-то не так. И я хочу выяснить, что. Если хоть одна из моих догадок - правда, я сделаю все(!), чтобы он ответил за это. И мне плевать, чего мне это будет стоить, - проговаривает она со сталью в голосе; глаза сверкают, словно лезвие ножа, и от этого взгляда, у Вай одновременно пересыхает горло и сладко сводит ребра. - В этом... я тебе с радостью составлю компанию, - щурится она в лисьей улыбке, легонько оглаживая под водой ногой бедро подруги. - Ты же не будешь против, если я слегка подправлю ему прикус? - Если все окажется так, как я предполагаю... можешь сделать из его зубов себе ожерелье, - уверенно обещает Кейтлин. - Звучит заманчиво. - Вай, мечтательно закатив глаза, хрустит костяшками. - Подарю его тебе, кексик. Кейтлин брезгливо морщится, но все же усмехается самым уголком губ. - Такого подарка мне еще точно никто не делал, - хмыкает она, легонько оглаживая ногу подруги в ответ. - Но давай все же подождем делить шкуру неубитого медведя, ладно? - Как скажешь, кексик, - благосклонно вздыхает Вай. - Так с чего начнем? - С дома увеселений. Вай замирает с такой улыбкой, что Кейтлин невольно хочется прикрыться. - Лихо тебя затянуло... - сладко протягивает она. - Что, одного раза не хватило? Кейтлин гасит ее одним взглядом. - Жаль тебя разочаровывать, но мы туда не на экскурсию идем, так что, будь добора, прибери слюни и сделай лицо посерьезней. - Ладно, офицер-кексик, и что мы должны там найти? - Доказательства, Вай, - сурово заявляет Кейтлин. - Если гипотеза верна, и у Роджерса действительно склонность к детям... то бордель - идеальное место, где можно это выяснить. - Я знаю его хозяйку, кекс. Детей она к себе не пускает, и в оборот не берет. Все в Зауне в курсе об этом. - Ты уверена? - удивляется Кейтлин. - Во времена Вандера за такое на рельсы бросали, кекс, и Бабетта* не из тех, кто изменяет порядкам. Так, что да - уверена на все сто. Кейтлин задумчиво уводит взгляд в воду. - И... с каких лет она туда пускает? - Думаю, не моложе шестнадцати. Хотя... - Вай невинно уводит глаза сторону, - нас это в свое время не очень-то останавливало... - Вот и проверим, кого еще это не очень-то останавливает, - уверенно заявляет подруга. - И узнаем, насколько у Роджерса размытые предпочтения... по возрасту, расе, по полу, внешности и так далее... - Если честно, кекс, последнее, что мне хочется знать - это, какие у Роджерса предпочтения, - кисло морщится Вай. - Боюсь, наше желание в этом вопросе не имеет абсолютно никакого значения, - протягивает Кейтлин со скорбной миной. - Если мы хотим докопаться до правды, то прости, нам придется разузнать обо всех его фетишах... - Кекс, серьезно, меня сейчас вырвет. - И чем подробнее, тем лучше... Вай запрокидывает голову со звуком, похожим на нечто среднее между страдальческим хрипом, рычанием и воем. - След все равно ведет туда, Вай, - наседает Кейтлин. - Иерихон явно указал на бордель не просто так. Роджерс бывал там, и не один раз, а в таких заведениях... как ты верно подметила, раскрываются самые разные секреты... Уверена, мы сможем разыскать того, кто согласится поделиться ими с нами. - Не хочется тебя расстраивать, кексик, но те, кто не умеет хранить секреты клиентов, в борделях не задерживаются. Разговорить Бабетту будет непросто... - Думаю, мы сумеем найти к ней подход, - благодушно моргает Кейтлин, поигрывая едва-едва заметной лукавой улыбкой в уголке губ. - Тем более... со мной она была вполне приветлива... - Чего? - выкатывает Вай глаза. - Когда кое-кто любезно оставил меня в кругу очаровательных личностей в масках и латексных костюмах... - заводит Кейтлин соловьиным голоском, - кто, по-твоему, помог мне тебя найти, и велел за тобой присматривать? - Так вот, значит, кто меня обрек... - наигранно роняет Вай голову, но Кейтлин ехидным тычком ноги уверенно выпрямляет ее обратно. - Да, Вай. Хозяйка борделя приставила меня к тебе нянькой - злая шутка судьбы, - вздыхает она с притворным сочувствием. - Уверена, ты будешь рада возможности ее поблагодарить... - Если мы и следующую ночь проведем на ногах, кекс, то к утру точно двинем кони, - безжизненно сообщает Вай. Кейтлин украдкой взвешивает взглядом мешки под ее глазами, обрамленные налившимися синяками, потом собственные - в зеркале, и задумывается снова. - Роджерс на днях собирается устроить кукольный спектакль, - оживленно припоминает она. - Лавка будет закрыта после шести, а среди гостей никого из подозреваемых не будет - сможем уйти пораньше вечером и к ночи уже успеем вернуться. - А он разве не просил тебя принять участие? - Просил, - кивает она с досадой, - но дать согласие я еще не успела. Жаль его огорчать... но думаю, он это переживет... - А мы? - любопытствует Вай ироничным голоском. - Не боишься, что от его "огорчения" мы утром проснемся на мраморном столе? - Надеюсь, что нет, - вяло улыбается Кейтлин и снова мельком нахмуривает брови. - Но к слову о мраморном столе... - Я пошутила, кекс. - ... Мы до сих пор не осмотрели чердак... и комнату миссис Фостер... - Тебе так хочется познакомиться с ее ружьем, кексик? - любезно уточняет Вай. - Не она ли хотела сделать из нас чучела, если мы к ней сунемся? - Вот и узнаем, почему, - твердо заверяет Кейтлин, хотя голос невольно вздрагивает на последнем слоге. - Будем надеяться, что стрелок из нее неважный. - Или хотя бы, что чучела будут красивые, - вздыхает Вай, уныло обращая взор в зеркало. Кейтлин, проследив за ее взглядом, подтягивается к подруге ближе, и с невесомой улыбкой смахивает пальцем с ее лица челку. - В этом можешь не сомневаться, - заверяет она, ласково пробегая ноготками по выбритому виску. - Будешь самым красивым чучелом в этом доме. Вай, потеплев глазами, прижимает ее крепче, укладывая на себя, оглаживает пальцами нежную хрупкую шею и чуть пригибает подруге голову, соединяясь лбами. - Нет. Не самым... - указывает она в зеркало зачарованным взглядом. Два обнаженных силуэта слились в нем в один насовсем; выделяются только яркие пятна волос и два ясно-синих блика сосредоточенных глаз, задумчиво гуляющих по золотой филиграни.

- На кой черт оно такое огромное? - мелькает в них последняя мысль, прежде чем остатки разума глушит новый поцелуй.