Скучаю

Шаги отдаются от мрачных стен глухим эхом. Наверное, снять туфли было бы наилучшим вариантом, чтобы не действовать себе на нервы, но Ирмо знал, что если остановится — больше не пойдёт дальше. Стук каблуков и звон украшений бесили, но они же и отвлекали от всего того, что предстояло. А это было далеко не самое приятное… Эскорт? Увы. Он давно был не только эскортником, но и информатором, шпионом и наводчиком. Золото волос давно превратилось в холодную русую грязь с неуместным розоватым оттенком, но даже от неё всё вокруг сходили с ума и жадно тянули руки навстречу. Трогало ли его собственное грехопадение? Ничуть. После того, как брат и сестра решили оставить мир, Ирмо ушёл сам ещё раньше, не желая смотреть на их уход. На их предательство, которое он не мог не только не понять, но и простить не сумел. Белёсые цветы непонимания превратились в яркие карминовые цветы яркой решительности спасать то, во что все они вложили душу. Даже если и в одиночку. Этот мир прогнил ещё не до самого дна и ставалось в нём ещё ценности, богатства и жизнь. То, чьим воплощением был и он сам. Как можно оставить на бессмысленную гибель столь многое просто из-за какой-то кучи младших детей отца, которые вознамерились не только попереубивать друг друга, но мир прихватить с собой? Ирмо предпочитал отсекать нити тех, кто был опаснее всего и пока что справлялся с этим достаточно успешно — до XXII века очередной эпохи мир, всё же, дожил и даже в достаточно целом состоянии. Но сегодняшняя встреча сулила очень неясное и Ирмо был готов к тому, что уходить придётся отстреливаясь. А то и вовсе разыграть очередной спектакль собственной смерти. Почему нет? Он ничего не теряет. …шаги отдаются гулким эхом. Оно и действует на нервы, и отвлекает, и… Да много всего, но раздражением уже отчётливо вибрирует душа самого айну, которому хочется закончить всё это побыстрее. Ему, вообще, надо ещё в Мексику, а потом почему бы не слетать в Париж? Он знает там прекрасную пекарню и может с абсолютной уверенностью заявлять, что уютнее места в людском мире ещё не находил. К тому же там подают прекрасный кофе. Но мечты о мимолётном отдыхе приходится отложить: дверь раскрывается перед ним, впуская в просторный кабинет. Белый мраморный пол, серые стены. Строгая мебель лаконичного чёрного цвета выполнена в современном стиле и ничуть не утяжеляет обстановку. Наоборот: кажется, что тут невероятно легко. Рабочий лад будто сам собой тянет сознание на нужную планку, а обстановка, в которой каждая вещь знает своё место, приводит в порядок мысли, прогоняя раздражение и заставляя сделать глубокий вдох. Запах дорогих сигарет заставляет улыбнуться, а нотки не менее дорогого абсента — чуть прикрыть глаза. Отличный одеколон Ирмо узнал: средняя цена, но прекрасное исполнение. Тонкий и свежий ненавязчивый букет с едва-едва слышным оттенком спирта. Многие любили этот аромат и эти многие, в бо́льшей своей массе, были людьми серьёзными, сосредоточенными на деле. Учитывая окружающее, Ирмо точно знал, что его клиент именно такой: сосредоточенный и серьёзный, идущий твёрдо к своей цели… Человек? Ирмо хочется рассмеяться, когда он видит того, кто стоит у окна и курит. Смеяться так цинично, жестоко, издевательски, но им завладело любопытство. Безупречный внешний вид, длинные бело-серебряные волосы. Выше самого Ирмо на половину головы, хотя каблуки последнего сравнивали их в росте. А написанное на лице спокойствие наоборот давало трещину, которая, Ирмо видел это на дне сиреневых глаз в отражении тёмного окна, ширилась и разрасталась в целую пропасть, обнажая бушующее море чувств и эмоций. — Какая встреча. — издевательски тянет Ирмо, изящно опускаясь в мягкое кресло и закидывая ногу на ногу. И все его движения — чистый грех. Демонстрация. Провокация. И Намо это ещё пока неизвестно. — Мы давно не виделись. Ты мог бы быть снисходительнее, Жизнь. — равнодушно заметил Намо, но Ирмо видел, как сжались пальцы того на блоке с сигаретами. — Боюсь, это не входит в оговоренный перечень услуг, которые я сегодня предоставляю. — Уподобляешься людям? — Что ты. Просто не вижу смысла строить из себя то, что было когда-то давно. Если не нравится — это уже не мои проблемы. — Даже не волнует количество денег, которые тебе заплатили? — выгнул бровь Намо. Ситуация его подбешивала. Ирмо хмыкнул, но вопрос оставил без ответа. Его активы могли обеспечить ему безбедное существование на следующие три-четыре века даже с учётом изменения валютного курса и общемировой ситуации. А то, что деньги не самые чистые… Кого это заботило? Намо тоже понял, что не попал. И вздохнул. Что делать, когда ситуация такая сложная? Да, Арда гибла, мир гиб, а старания Ирмо только давали этому всему отсрочку в какие-то жалкие тысячи лет. С точки зрения Намо, можно было бы уже не стараться спасать то, что само хочет идти ко дну, но с точки зрения Ирмо выходило, что попытка лучше, чем просто уйти и обречь. И, что самое паршивое, они оба были и правы, и нет. И если тот Ирмо, тот, который был до их ссоры, это понял бы сам, то как донести это до этого Ирмо, озлобленного, пытающегося спасти то, с чем почти неразрывно связан? — Я долго искал тебя. — наконец выдыхает Намо и оборачивается. — Из года в год перерывал города и страны, рыскал по сетям, искал, а находил только призрак присутствия, давно остывший след. — О. Так тебе внезапно не всё равно? Или возвращение в отчие Чертоги оказалось не таким тёплым, как вы все ожидали? — Ирмо. Пожалуйста. — старший посмотрел с укором во взгляде. — Я хочу убрать эту недомолвку длиной в почти пятнадцать тысяч лет. Мы… Мы оба были и правы и нет. Каждый… — Со своей точки зрения, ага. — перебил Ирмо. — Только мою точку зрения выслушали все как-то в пол-уха. Действительно, я же всего лишь картинки показываю тем, кто спит. — Но и ты меня не выслушал. — А мне, интересно, следовало? После слов «Ирмо, это глупая затея»? — огрызнулся в ответ Грёза. — Ах, да. — и издёвка снова вернулась и в голос, и в жесты, и во взгляд. — Глупому младшему братику надо слушать мууууудрого старшего брата, который силой своего провидения всегда знает как лучше. Да-да. — Я хотел объяснить! Но ты сбежал! — уже не выдержал Намо такого издевательства, с силой ударяя по столу кулаком. — Сбежал, бросив в лицо это своё «Ну и убирайтесь»! Сбежал, не дав объясниться! Не дав вообще ничего сделать! Мы хотели объяснить! Но ты, как самый настоящий эгоист, съебался в свои родные сны и течения жизни, скрывшись! Конечно! А то, что мы с Ниэнной с ума сходили, разыскивая тебя, это пустой звук! — А то, что Арда — это весомая часть меня, для вас тоже ничего не значит?! Что мне невозможно расстаться с ней таким наплевательском образом, это тоже ничего?! — тоже повысил голос Ирмо. — Давай, попеняй мне ещё, что сестра по мне все глаза вырыдала, выла там, давай! Вы же старшие святые все скопом, а я так, неблагодарная младшая дрянь! — Ты не слышишь меня! — Как и ты меня слышать не хочешь! И повисла тишина. Ирмо и Намо стояли друг на против друга и смотрели друг другу в глаза. Смерть и жизнь. Две части одного и того же, но личности абсолютно противоположные. Там, где один пойдёт наиболее лёгким путём, второй будет идти извилистой тропой, старательно её расчищая. Так случилось с ними и в этот раз. Ирмо сел обратно в кресло и прикрыл лицо рукой, пытаясь абстрагироваться от ненужных сейчас эмоций. Намо же махнул рукой заглягувшей встревоженной криками охране, но садиться не стал. Послышался плеск жидкости, которая переливалась в стакан из бутылки. — Ты пьёшь? — уточнил Намо кратко, но Ирмо отрицательно качнул головой и встал. — Крайне редно. В любом случае, я не думаю, что в этом есть смысл. Я в порядке. — Снова собираешься сбежать? Ирмо не ответил, молча направляясь к двери, но брат опередил и перехватил за талию. Ирмо и не сопротивлялся пока, просто прикрыв глаза и ощущая, как Намо утыкается ему в шею и носом ведёт линию к уху. — Не сбегай… Ирмо, давай поговорим! — шёпот опалил ухо. — Пожалуйста, братик… — Ты сам говорил, что не умеешь разговаривать на откровенные темы. — ровно возразил младший. — Придётся научиться… — вздохнул. — Ирмо… Пожалуйста. Мы оба были по своему неправы и правы, мы не поняли друг друга. Я не знал, какое отношение ты придёшь Арде, а ты не знаешь насколько я устал. Наши поступки были продиктованы личными ощущениями, Ирмо. Давай просто поговорим! Ирмо лишь тяжело вздохнул, снова не отвечая на вопрос и просто молча давая себя обнимать. Намо же вдыхал родной запах, перебитый духами, и жался к теплу, но Ирмо выпутался из его объятий. — Ирмо… — Делай что хочешь. — он посмотрел не в глаза, а в душу, — Но я Арду не брошу. И, выбирая между вами и ней, я выберу её. Захочешь встретиться — номер знаешь. — Ирмо! Но тот уже вышел из кабинета, хлопнув дверью и оставляя Намо в одиночестве. Поиски… Выдали вот это. Нулевой результат стал отрицательным. Встреча с Ирмо была подобна брошенному в зеркало молоту и всё, чего хотелось Намо сейчас, забыться в чём-нибудь и… Телефон чирикнул птицей и Намо бы не взял его, если бы чириканье не повторилось ещё дважды. «Ирмо» «17:00. Италия, Рим.» «Буду там в течении трёх дней» «Люблю.» Рим?.. Люблю?.. Намо рассмеялся нервно. Ирмо… Как же это было в его стиле! Вымотать — и пригласить налаживать отношения! Буквально разорвать душу с надеждой в клочья, а потом выкинуть подобный финт! Так… По-детски? Хотелось ответить тем же, но Намо понимал, что это будет неправильно. Италия… Хоть не Зимбабве! Хотя там тоже неплохо, но было излишне жарко, а Италия в это время года для Намо была чудесным местом: в меру прохладным, в меру тёплым, в меру ярким. Да и красиво там… «Где?» Ирмо прислал адрес какого-то театра, а посреди ночи Намо снова разбудила смс-ка, заставившая тепло улыбнуться. Билет в Рим уже был куплен, чемодан тоже был собран, а Ирмо, всё же, дико скучал по нему.