И так холодно пальцам Твоих мыслей касаться. Как опять не влюбляться — В тебя не влюбятся, скажи?! Я в глазах твоих видел снег в океане. Этим снегом с тобой никогда мы не станем. И пускай всё растает, ведь между мечтами Мы теряем любовь, как снег в океане.
♫ Сергей Лазарев, «снег в океане»
Холодно. За это время я уже успел дойти до дома на нетвердеющих со временем ногах, успел переодеться в домашнюю одежду. Но успокоиться не получается. Уставившись вперёд, не моргаю, чувствуя себя неважно. Будто на меня нападает нестерпимый жар и молниеносно поднимается температура, вынуждая биться в ознобе. Охота кричать и плакать. Даже не плакать, а рыдать, срывая голос, и крушить всё на своём пути, превращая в щепки светофоры, автобусы и прохожих, которые сейчас на улице. В моем сердце что-то щёлкает, будто шестерёнки перестают крутиться. Я сгибаюсь пополам, захотя рухнуть прямо родному человеку в объятия. Но такого человека нет и больше не будет. Хах! Он променял тебя, а ты, дурак, только-только понял, что влюблен. Молодец, что ещё тут скажешь. С адским трудом обрывисто дышу, сдерживая вопли, но всё ещё не плачу. Подгибаются колени и трясутся руки, душа и вовсе проваливается куда-то вниз, в пропасть, в чёрную зияющую дыру, и еле придя в себя, шмыгаю носом, смотря на отражение в зеркале. Холодно, так сильно, что противно. Холод жжёт изнутри, я не могу вытерпеть это один. Никто больше не в силах вытащить ледяные осколки из моих внутренностей. Погибаю так долго, так мучительно, так преждевременно. Я запускаю тонкие пальцы в волосы, встаю, на автомате умываюсь обжигающе-горячей водой, которая вызывает мурашки и адскую дрожь по телу. В отражение стоит бледный и опухший парень. А ведь всего несколько минут назад жизни радовался. По-настоящему так, наивненько… Как и должно было быть с самого начала. Только этого ты достоин. Убогой комнаты, ужасных новостей и удушающего чувства одиночества. Осознание всегда резало сильнее ножа, всегда так было, навсегда так и останется. Больно настолько, что хочется кричать в голос. Но что-то не даёт этого сделать. Я чувствую, что не имею права голоса в этой квартире, даже никогда не имел. Птицы в клетках ведь не кричат и не просят о помощи на каждом шагу, а поют. Понимаешь? Они поют, а не доставляют людям проблемы. Они доставляют удовольствие песней, сидя в клетке. Через несколько часов мое состояние не хочет улучшаться. Всё ещё так же много думаю, перевариваю и пересматриваю из хранилища воспоминаний моменты, ища в них какой-то смысл. Стараясь найти в них что-то, что я не понял тогда, но могу понять сейчас. Хотя-бы какой-то намёк, одна подсказка и я буду благодарен. Но нет отсылок, подсказок, намёков, нет ничего. Я помню все события, связанные с ним, словно они были вчера. Наше отнюдь нехорошее знакомство, разговор на шоу, разговор в коридоре. Когда он рассказал мне про свое агентство, что был там с детства. Про фанатов, как сильно их любит, как прививал мне такую же безграничную любовь к поклонникам. Но переборщил и привил любовь ещё и к себе. Силы он значит не рассчитал, да? Значит, что все это было просто так? Как горячо меня ругал в холле дома, ожидая лифт, который я даже не вызвал. Наши переписки, как он заснул вместе со мной в квартире, дыша и сопя мне в шею, как снимали парную фотосессию, сидели в кафе до самого вечера, а после пошли гулять. Как увлечённо рассказывал мне про фисташковое мороженое, называя его божеством и чудом света. А я запоминал это, жадно смотря на старшего, улавливая каждый звук. Пока в голове у меня текли эти мысли, зазвонил телефон. Когда-нибудь я скажу, что ненавижу телефонные разговоры… Я украдкой смотрю на экран, но вижу контакт, с которым мне хочется поговорить сейчас меньше всех остальных. Это Фэнг… Чуть поколебавшись, я отвечаю на звонок. Пальцы дрожат, словно это самое ответственное решение в жизни. — Да, алло… — в прошлые разы я был так счастлив услышать его голос в трубке. Но сейчас у меня полная апатия. Внутри так пусто, будто наизнанку вывернули. — Привет! Извини, я на съёмках был, ответить не мог. Ты что-то хотел? — ооо, нет… Кажется, что я расплачусь прямо во время телефонного разговора. — А… Извини, я кажется по ошибке твой номер набрал. — хочу высказать ему все, начиная от начала до конца, но язык не поворачивается. — Чего? Ты сейчас где? — А что тебе от меня надо? Мне кажется, что все ты мне уже доступным языком объяснил. — а нет, язык повернулся, потому что начал язвить. — Почему сразу «а что?»…Разговор есть к тебе. — неужели он хочет поговорить о той статье? — Я дома, но не приходи. Пожалуйста. — я молю, потому что от разговора по телефону меня уже преодолевает желание зареветь, а тут ко мне явиться, нет, не хочу… — Какой же ты всё-таки бука… — Да, я такой. Да и мне добрых слов от тебя не надо, спасибо. — Да что с тобой такое сегодня? Жди, я сейчас приеду. — он не злится, не раздражен, а просто усталый. — Нет! Мне ещё не хватало, чтобы про нас что-то тоже думали! — про нас уже думают, просто у меня полностью мозг покинул чат в дискорде. Оставляя в чате только эмоции и безрассудство. — У тебя же есть девушка, та большегрудая, вот к ней и иди. Фэнг не успевает ничего ответить, потому что я завершаю звонок нажатием красной кнопочки. Я был так рад, что он беспокоился за меня в день встречи с фанатами. Но это было только из-за чувства ответственности за меня… И когда мы смотрели ужастики всю ночь, а потом уснули в обнимку. Когда он увидел фотографии на моих обоях, сказал, что я обязан скинуть всё ему. По его словам, снимки великолепны, а то, что они стоят у меня на обоях очень мило. Он ничего ко мне не чувствовал, ничего не чувствует, никогда не будет чувствовать. Я наверное ему очень сильно надоел…***
— О, боже. Ты видел тот скандал с Фэнгом? — Ещё как видел! Я в шоке! Хоть та модель и правда симпатичная. На следующий день после сенсации… Все только и говорят о нем. У меня уже голова гудит и болит, я так долго не продержусь. Я разминаюсь, так как тренера ещё не видно, когда ко мне подходит тройка самых первых. Виен, Кейма и Сатори. — Вы чего? — я продолжаю растягиваться, чтобы не терять время зря, переводя взгляд с одного на другого. — Эд, ты в порядке? — Сатори смотрит на меня с такой грустью и жалостью, что хочется придушить себя же. — Я думал, что вы с Фэнгом точно встречаетесь… — а это Виен. Его взгляд не грустный и жалостный, а строгий и нахмуренный. С привкусом беспокойства. Оказывается, у него просто не получается проявлять заботу по другому. Просто как-то так, Виен сам в этом признался. Сейчас мы не враги, которые готовы в любую секунду наброситься, а довольно хорошие коллеги. — Точно, вы так хорошо смотритесь вместе. — разговор продолжил Кейма, с очень обеспокоенным выражением лица. — Но постарайся не грустить, хорошо? У тебя скоро сольные выступления, нельзя раскисать из-за какого-то мудилы. Мне очень не понравилось, что он так назвал Фэнга, но я лучше промолчу. А ведь точно, скоро уже мои, только мои выступления начнутся. Нельзя вешать нос, так не годится.***
Звонок телефона. Мне можно уже не говорить: «называйте букву», потому что я сразу знаю слово: «Фэнг». Вообщем, знаю, кто звонит, не глядя — Фэнг. Мне кажется, что он в один день мне звонит чаще, чем кто-либо в моей жизни. Меня так достал этот телефон… Мне кажется, что если я все-таки отвечу на звонок, то расплачусь и не могу говорить, ещё долго пытаясь смириться со стыдом. Поэтому полностью игнорирую звонки. Мне понадобится ещё немного времени, прежде чем заговорить с Фэнгом. Мои мысли прерывает звонок — на этот раз домофона. Кто это может быть в такой час? Когда я отвечаю на домофон, раздаётся голос Фэнга. — Эдгар! Наконец-то я могу с тобой поговорить… Сколько уже можно игнорировать телефон? — Я просто не мог ответить. — вру и не краснею. Он не глупый, сразу поймёт, что и почему. — Не ври! И дай мне уже зайти внутрь. Это из-за той статьи в еженедельнике? Ты что-то говорил мне про большегрудую… — Это не моё дело, с кем ты встречаешься. — сам говорю, самому еще и больно, молодец. — Ты в совсем в соц. сети не заходишь, да? — Ну не захожу, что с того… — Ладно, попробуй ввести в поиск «Эдгар, Фэнг» — в его голосе прекрасно слышен приказной тон, поэтому в моей голове даже мысли не возникло, чтобы ослушаться. В результатах вышли буквы, которые складывались в неожиданное для меня содержание. AKI_NVL: для Фэнга лучше всего пойдёт Эдгар! MI_TSU: ни за что не поверю, вранье это всё. К тому же, настоящая любовь Фэнга — Эд. AZALDN: только рядом с Эдгаром он улыбается по-настоящему. Поверить не могу… Серьёзно?.. Были даже сообщения, пришедшие на мой полумертвый аккаунт. «не пасуй перед какой-то моделью бикини!» — Видел? Эд, пожалуйста, открой дверь. Я хочу поговорить с тобой, смотря прямо в твои глаза. — Подожди секунду… — открыв дверь, я вижу Фэнга очень нахмуреннным выражением лица. Я пристально смотрю на него, приглашая войти, а потом прохожу в зал. Не успокоюсь, пока не найду ответы, которые мне нужны. Мы долгое время стоим и просто смотрим друг на друга. Я думаю лишь о том, что все равно безумно скучал, готов прямо сейчас кинуться в родные объятия, но держусь. Пришло время ответов. — То есть, с той моделью ничего не было? — и как только я начинаю говорить, Фэнг возмущённо вздыхает. — Ты даже статью толком не прочитал? Ээх, окей, сейчас. Так вот… День якобы «ночёвки» совпадает с днём твоей встречи с фанатами. — Совпадает?.. — Ты что, забыл, что я тут ночью с тобой ужастики смотрел, а потом уснул? — я отрицательно поматал головой. Я действительно остался с ночёвкой, только у тебя. От этих слов у меня в груди начинают раскрыться маленькие бутоны очень нежных и хрупких цветов. — Тогда что значит та фотография?.. — До того, как к тебе пришёл, я действительно был с той моделью, да не смотри так на меня! Дослушай давай. Кроме нас там была ещё куча ребят из съёмочной группы. Они так обрезали фото, чтобы смотрелось так, будто мы сидим одни, а потом закинули в статью. Я облегчённо выдохнул. Бутоны теперь полностью раскрылись, превращаясь в какие нибудь. ммм, гортензии розового цвета? А может и лилии того же цвета, кто знает? Главное, что они не завяли — Дааа, но наши поклонники конечно дают. Ведь они быстрее нас заметили… Пока фанаты не указали, что рядом с тобой у меня совершенно другое выражение лица, я вовсе не замечал. — сказав это, он протягивает мне свой телефон. — Это скриншот с той передачи?.. — Да. Они специально поставили рядом два скриншота для сравнения. Фэнг разговаривающий со мной и Фэнг, только на другой передаче. В первом случае он смотрит на меня, улыбаясь, в во взгляде читается ласка и нежность. Смотрит с трепетом и теплотой, прямо греет. А во втором случае он просто улыбается, смотря на собеседника, но не выражая взглядом ничего. — Чёрт, меня с таким лицом показывали на весь мир. И я хотел бы сказать, что… я надеюсь, ты простишь меня, если что, я готов получить пощёчину… Каждое проведённое вместе мгновение я бережно храню в своём сердце. Каждый неуклюжий взгляд твоих прекрасных глаз, каждое слово, произнесённое твоими сладкими губами, каждое мгновение, что мы были вместе. Я переполнен самым приятным чувством на свете, никогда не чувствовал такого счастья рядом с кем-то, с тобой все иначе… Он заправляет мои лишние волосы за ухо, делая это максимально ласково. А после целует. Целует мягко, неторопливо, с неподдельной нежностью. Отстраняемся через несколько мгновений, чтобы посмотреть на друг друга. — Я тоже тебя люблю, Фэнг. Правда, сильно-сильно. Он приподнимает уголки губ, вновь притягивая к себе для второго раза. Поднимает подбородок пальцами, но в этот раз целует намного смелее, настойчивее, но нежно. Все ещё нежно, словно я и есть тот самый хрупкий цветок, который полностью раскрылся, а теперь благоухает у меня в груди. Когда мы разрываем настолько близкую связь, он начинает от чего-то звонко смеяться. Мне очень нравится его смех, серьёзно. Потому не выдерживаю и тоже начинаю хихикать, смотря ему в глаза.Никакие конфеты мира не сравнятся со вкусом твоих губ.