Новая эра мафии

Мало кто знает правду, однако на самом деле Огай не умер, как говорят окружающие. Его убили. И никто другой, как Накахара Чуя. Парень убил босса, когда его глаза пленила ярость. Чуя всегда был вторым, первой была Осаму. Чтобы парень не делал, как не старался, босс видел только Дазай. Слушал только её и любил как подопечную только её. Он давал той полную волю в мафии, он позволял девушке всё, что ей благоразумится. Босс всегда ставил его на второе место. Обида поглощала Чую с каждым годом сильнее, а напарница бесила до невозможности. Он давно хотел поставить ту на место, чтобы не видеть её нахальной рожи. Чтобы не видеть, как она снова над ним издевается и шутит. Он убил босса, чтобы стать боссом. Отравил того когда они все, сидели в зале на празднике. Огай попал в кому, за что все очень долго по нему скучали, однако не вышел. Чуя подкупил врачей чтобы те сказали о том, что он мёртв. Сам же Чуя, добил живого босса, говоря ему: «Вы даже в своей смерти были уверены, что это будет Осаму. Никогда не смотрели на меня. А вот теперь, вашим убийцей буду я, хоть и свидетелем убийства вашего босса была эта чокнутая!» Чуя не скорбил когда босса похоронили и когда шло определение нового босса. Выбирали Осаму, а не его, снова! Однако девушка не имеет права быть боссом, её никто не станет слушать, поэтому выбор сделали на Чуе. Парень был счастлив, а Дазай стала его правой рукой. Сидя в кресле, парень читал бумаги, что были на его столе. Чуя был одет в чёрную рубашку, что была распахнута на две пуговицы, черный чокер, брюки и ботинки. На его столе справа покоилась его излюбленная чёрная шляпа. На спинке кресла висел черный плащ, а на его плечах покоился красный длинный шарф, —символ босса. В его тихую обитель, где нет теперь кривых каракуль Элис, дверь резко открывается позволяя войти внутрь юной девушке. Можно сказать теперь, женщине. Фигура девушки была сексуальной: широкие бедра и грудь троечка. Она одета в белую рубашку, короткие классические чёрные шорты, ботфорты с гольфами. На плечах был неизменный чёрный плащ, бинты на руках, правой части лица и шее, где помимо рубашки был растянутый галстук. Волосы были выровнены и завязаны в тугой высокий хвост, что тянулся к ягодицам. — Вообще совести нет? Не учили блять стучаться? — Шипит с ходу рыжий, подняв голову на гостю: — Чего припёрлась? — Продолжает спрашивать Чуя, оторвавшись от всех своих дел, складывая руки в замок на столе, обтянутые чёрными перчатками: — Не переживай много времени не заберу. Я хочу отпуска, поэтому пришла требовать его у босса. — Сказала девушка, с вызовом смотрела на парня сидящего за столом: — Ещё чего ты хочешь? Ты и так нихуя не делаешь, какой к черту отпуск, ахуела что ли? — Парень был возмущенный, однако теперь ему никто не помешает проучить эту девку: — Декретный отпуск. Замуж выхожу. — Отвечает девушка мечтая послать Накахару нахуй если не дальше: — Ничего ж себе какие новости. Я искренне сочувствую тому бедолаге, который согласился на это. Но и мне похуй, он сам идиот, раз так решил сделать. Терпеть тебя невыносимо. — Посмеивается парень: — Моя личная жизнь, работы не касается. — Девушка сейчас его точно пошлёт, но она знает: Чуя так просто ей отпуск не даст. И более того, он даже не знает, что она ему нагло врёт, чтобы её отпустили и дело с концом. Он ведь без причины ей хуй позволит отдыхать от этих бумажек, которыми завалил по самое горло: — Тогда заработай себе на отпуск и можешь быть свободна. — Чуя ухмыляется зловещее, заставляя Осаму напрячься ибо смысл его «заработай» ей не нравится. — А не много ли ты на себя берёшь, коротышка? — Девушка подошла практически впритык к его рабочему столу наклоняясь к лицу, останавливаясь в паре сантиметров от его губ. — О, я тебе больше скажу: всю жизнь мечтал тебя вытрахать во все щели, ибо ты меня откровенно бесишь. А сейчас, мне ничего не мешает, хочешь отпуск, так отсоси мне давай. — Осаму думает отказаться уже своей затеи, однако работать дальше в лом: — Даже если ты уйдешь ни с чем, свой отпуск выпрашивать именно ты будешь минетом боссу. Тем более тебе наверное это не в первой сосать всем подряд. — Чуя смеялся сидя за своим столом ожидая ухода девушки судя по её недовольному лицу, однако ошибся. Осаму отсасывала первый раз в своей жизни. Честно говоря она вообще ни с кем не трахалась и её половая жизнь всегда была негативной. В свои пятнадцать, когда она только начинала хорошеть, девушка пыталась привлечь парней, одевалась красиво, флиртовала, заигрывала с ними. Однако каждый парень на второй день общения отказывался с ней общаться, а некоторые посылали её подальше, поэтому попытки получить сексуальный опыт, или же первый раз, девушке не предстояло возможности. Даже сейчас, все сначала поедали её взглядом, но уходили, даже не желая пообщаться с ней больше. Девушка даже провоцировала её изнасиловать, но и тут её обломили. Поэтому та просто смирилась, что секса ей не видеть совсем никогда. Чуя пыхтел и ругался матом, каждый раз, когда Осама задевала его зубами случайно. Он дёргал ту за волосы, заставляя слезам течь с глаз: — Ты чё, первый раз минет делаешь, или тебе просто в кайф поиздеваться? — Чуя матерился как сапожник: —Зубы не используй дура, иначе если мне не понравится твой минет, отпуск тебе будет только в мечтах сниться, сука. Осаму старалась, очень старалась, однако удовольствия у рыжего от её плачевного минета было отнюдь ничтожно мало и тот не выдержал оттянув её за волосы от себя: — Ты ничтожна в этом положении. Но если не выходит ртом, отрабатывай пиздой. — Чуя так и старался издеваться над девушкой. — Хорошо. — Осаму стала расстёгивать пуговицы рубашки и шорт бросая те на пол вместе с плащом. На ней было кружевное белое бельё, что нравилось смотреть Чуе. Дазай не пытала надежд на секс, поэтому мысль отдаться Чуе, ей не была уже так ужасна. Если ей не дают парни несмотря на её красивую внешность, даст Чуя. Определённо теперь она попробует узнать, что такое член в пизде. Чуя прикоснулся к девушке и её груди, целовал и ставил отметки, руками оглаживал задницу сжимая периодически и также сжимал грудь, заставляя девушку покрыться мурашками и дрожью от новых ощущений. Было так кайфово, когда Чуя стал с ней целоваться и та начинала ему отвечать. Осаму чувствовала его напряжение и как сладко тянуло внизу живота. Чуя был рад слышать стоны девушки, хотя он ещё её даже не касался рукой там. Он спускался к клитору девушки, поглаживая его, чувствуя как рука покрывается мокрыми выделениями, липкими и сколькими. Когда этих выделений было по его мнению достаточно, он вошёл одним пальцем тут же ахуевая: — Значит про беременность и свадьбу соврала сучка? — Чуя уже понял, что да. Это был риторический вопрос. Хотя, его напарница и правая рука вряд-ли сейчас соображает нормально, если она уже стонет, стоит тому прикоснуться к ней. — Есть такое. — Кое-как сказала девушка прикрывая тут же глаза от того, как Чуя двигает внутри неё пальцем растягивая тугие стеночки и заставляя кайфовать… Прошло наверное около года или трёх, как Чуя стал боссом. Сначала было сложно, теперь привычно. Нет ничего удивительного. Работать спокойно за рабочим столом с бумагами было привычно, ходить на всё те же сложные миссии с Осаму привычно. Трахаться с девушкой приятно и нормально. Жить под одной крышей тоже нормально. Нормально было писать отчёты и наблюдать за Дазай, которая валялась на диване верх тормашками, пилила ногти маникюрной пилочкой. Нормально было наблюдать за её голой задницей, расхаживающей по их дому. Нормально было и спать на одной кровати как и принимать душ вместе, ездить на одном транспорте вместе, завтракать, обедать, ужинать тоже вместе. Всё делать вместе. Материться по утрам за волосы Осаму в раковине, на ковре и одежде. Смотреть вместе фильм и ругаться по поводу взглядов на других. А ещё нормально носить обручальные кольца на пальцах их правых рук. Снова кабинет и горы бумаг, которые Чуя разгребает сам, сидя за столом и потирая переносицу от очков, которые порядком его заебали. В левом углу работал ноутбук, где он проверял архив, что был открыт. И ничего ему не мешало, пока дверь кабинета не открылась с резким толчком, со звуком закрываясь за гостем. — Я требую декретный отпуск. — Говорит вошедшая Осаму. Сложив руки в замок, постукивая ногой, в упор зло смотрит на Чую: — Хуй тебе, я второй раз на это враньё не поведусь пиздуй работать лентяйка. — Не отрываясь от работы отвечает Чуя: — Я прям как знала, что ты не поверишь. У меня есть доказательства даже, поэтому не переживай. — Девушка бросила на стол прямо перед носом парня какую-то бумажку, снимок вместе с тестом. В бумажке было написано имя девушки и фамилия Чуи, это нормально. Дальше был ряд состояния измерения её роста и веса, толщина живота и срок — четыре недели. — Это выходит я отец теперь? — Спрашивает сам себя Чуя, кажется забыв про Осаму, стоящую у него над душой. Криво усмехнулся, его перебили: —Понимай это как хоч, я требую декрет и нихуя сосать тебе я не собираюсь. И трахаться тоже не собираюсь. — Ворчит девушка хмуря брови: — Короче, мне похуй у меня декрет, работай сам. Я домой, припрешься вечером как обычно. Ужина не будет, мне лень готовить. Купишь по дороге п… — Осаму, не успевает договорить, как её перебивают: — Ты в положении хуже, чем при месячных. Выпишу я тебе декрет, может быть посидишь на диване здесь? — Девушка оборачивается к парню вполоборота: — Нихуя подобного, я на кровати дома лучше посплю. Машину забираю, пешком придёшь не развалишься. — Уходит гупнув дверью. Чуя может только вздохнуть и посмотреть на панорамное окно улыбаться как идиот: — Характер стал хуже меня. И кто мне там пиздел постоянно про этикет и поведение? Моя конченая дура… Осаму так и не знает, что парни её боялись и обходили благодаря Чуе, который угрожал им сломать челюсть и все кости, которые только можно. Некоторых обещал вспороть, а некоторых совсем убивал, используя силу. Осаму никогда не узнает о том, что Чуя в неё влюблен был с первого дня знакомства, а не как она считает, после её неумелого минета и первого совместного секса на столе в его кабинете после провозглашения Чуи боссом.