Библиотека.

      Чёрт бы его побрал, Хван Хёнджин. Джисон, вообще не понимает, как и когда они начали встречаться, ведь слишком разные. Вроде бы, он даже ничего и не испытывал к Хвану, до тех пор, пока каждый его день не стал днём вместе с ним.       Их ставили вместе, когда нужно было делать проект на урок или же сценку для выступления, ведь этот чёрноволосый дылда участвовал в каждом спектакле. Да и танцевал, как профессионал, но почему Джисона заставляли быть таким же?       Он не любил танцы, но его попросил директор с родителями, говоря, что, вот, они готовятся к соревнованиям, и только он подходит (упустим очередь из парней и девушек на его роль).       Как он стал Джульеттой на сцене, будучи парнем и не читающим Шекспира, он вообще не знает. Нет, он любил книги, даже обожал, но не о такой недолюбви, что после пары страниц забросил это чтиво, и то, что ему надо было писать о нём сочинение его ни капли не волновало. Ведь оно было написано на пять (спасибо скажем его многолетнему таланту, писать, как Толстой, куча воды, а смысла нет).       Но он всё успевал: учиться на пять и ходить на репетиции. Уроки приходилось немного пропускать, но учителя говорили не волноваться, закрывали ему всё, ставили где-то даже автомат, ведь он выступает за школу!       Его любимая речь от учителя литературы (которая и ставила сценку), это о том, что поцелуй должен быть настоящим, чувственным, реальным! Они должны быть полны чувств и эмоций, иначе смысла в нём нет! Зато, он получил пять, правда помада была слишком стойкой (спасибо одноклассницам, которые с горящими глазами красили его пухлые губы).       В конце концов, приходилось проводить много времени вместе, постепенно, Джисон стал любить компанию Хвана, начал интересоваться танцами с другой стороны, а желание играть на сцене росло. Он буквально вживался в роль, становясь другим, нужным персонажем.       Они играли много, часто и побеждали, брали награды почти во всех конкурсах, так что их уже звали в реальный театр. Но после школы, только после школы.       Он тратил много времени на всё это, но ему всегда хватало его на прогулки с друзьями и чтение его любимых книг, пополняя список прочитанного.       Но, блять, секс в библиотеке был для него табу, он никогда не хотел заниматься этим где-то помимо кровати (он дорожит своей спиной).       Он бы не согласился на авантюру Хвана, который в один момент предложил это. Но блять, сранные игры на желания. А Хёнджин хитрый, сука. Ждал, пока Хан забудет, и спокойно согласится на игру, играл слишком мастерски. Вроде бы, недавно, почти не умел играть в дурака, а сейчас совсем другое дело. “Приди в библиотеку с вибратором в заднице,” ещё и шептал на ухо, сощурив глаза и куснув мочку уха Джисона, зная, что это эрогенная зона у парня.       Он бы мог отказаться и принять наказание, но оно было не лучше. Так что, можно сказать, что он даже облегчил свою участь.       “ или, попроси меня трахнуть тебя перед всеми на одной из репетиции.”       Или же нет, сказать это и забыть (точнее умереть от стыда, а потом нифига не забыть), а не идти в школьную библиотеку с пробкой в своей пятой точке.       А Хван, гнида, улыбается, знает, что перед тем, как пойти в неё, Джисону придётся весь день ходить с затычкой в школе и играть на сцене.       Вообще, Хан любит юбки и чулки, он считает (и его друзья тоже), что это подчёркивает его ноги и талию. В юбке свободно и удобно, ничего не жмёт и не давит. А ещё, можно всегда покрутиться сделав красивое фото, которых у него уже куча, но это не причина останавливаться.       Он бы отказался, даже поругался бы со старшим, но ведь знает, ведь сам желает, представляет это, так, что ноги дрожат в предвкушении.

***

      Текст книги вообще никак не запоминается, глаза то и дело бегают в сторону, а сам он постоянно ёрзает, мычит недовольно, ждёт и хочет побыстрее закончить, ведь читать в таком состоянии невозможно от слова совсем, аж раздражает. Атмосфера не та, воздух слишком плотный, а температура в помещение слишком высокая, что заставляет кожу потеть, от чего ткань подола юбки липнет к открытому участку бёдер, а чулки немного щекочут.       Время уже 20.08, во всей огромной библиотеке только он и сам библиотекарь, который находится возле входа. Идти от него недолго, но куча стеллажей с книгами путают некоторых, кто не очень часто находится тут. Хан выбрал самый дальний угол, тот, к которому почти никто не подходит, даже он, ведь знает, что книг, которых он не читал бы, там нет.       Он рад, что между стеллажами есть места со столами или же стульями подушками, ведь удобнее будет, когда есть на что опереться или где посидеть. Хван должен прийти в 20.15, осталось две минуты, но время идёт слишком долго в своём томительном ожидании. Наконец-то он слышит звук знакомых ботинков, то, как пальцы щёлкают будто-то отсчитывая секунды, а после и приятный, до дрожи, голос, который шепчет над его головой, а он не смеет даже взгляд поднять.       -Малыш, и как долго ждём? - Джисон уверен на все сто, этот говнюк улыбается, хитро и во все 32 зуба.       У него голос будто бы пропал, молчит, только немного подрагивая. А сам боится голову поднять, думая, что не сможет вообще ничего сделать, если увидит, сейчас, его улыбку со взглядом, который постоянно прожигает в нём дыру.       Хан продолжает молчать, делая вид, что читает, когда на самом деле никак не следил за текстом, и просто переворачивал страницы. Он не сразу чувствует, как вибратор начинает усилено вибрировать в его заднице, от чего ком в горле застревает так, что он чуть не задыхается от невозможности нормально сделать глоток воздуха, ведь, если он откроет рот из него вырвется стон, а так не хочется показывать Хвану то, что ему это нравится. Знает ведь, что тот будет использовать это, хитро и надменно улыбаясь, пока будет вбиваться в него с такой силой, что у младшего всё будет болеть несколько дней.       Ему всё ещё стыдно даже думать об этом в таком месте, ему никогда не нравилось такое, но чёрт, дух захватывает о представлении о том, что их спалят. Хёнджин знает, что Джисон не может быть тихим, только заткни ему рот чем-нибудь и тогда он будет тише, но даже это не всегда помогает.       -Можешь не притворяться будто бы читаешь. Ты буквально терпеть не можешь Шекспира, а тут ещё и сонеты. - хихикает Хван, смотря на то, как Хан раздражённо с хлопотом закрывает книгу и зло поднимает на него взгляд.       -Удивительно, что ты знаешь, что это такое. - язвит он, а после откидывается спиной на мягком бесформенном стуле.       -Чё. Я их каждую неделю учу, думаешь я не знаю, я просто уже по форме и строчкам могу понять чья она, не читая текста. Цыц. - чего-чего, а вот нагон о сонетах он не потерпит, он каждую неделю их учит, так, что разбуди его по среди ночи он всё расскажет, а тут ему это говорят, ну уж нет.       -Правда? Чёт не верится. Чтобы ты знал такое! - хихикает Хан, смотря на то, как парень перед ним закипает, но сразу замолкает, когда вибратор увеличивается в скорости от чего его начинает трясти. Руки врезаются в его рот, пытаясь закрыть, чтобы ни один звук из него не вышел.       -Напоминаю, что ты не в том положении, чтобы язвить. - водит по скоростям на пульте и совсем не невинно улыбается, а после поглаживает щёчки Хана своей рукой, пока тот, корчится от слишком сильной стимуляции.       Слегка потянув одну из щёк в сторону, он опускает большой палец до нижней челюсти, хватая парня за подбородок, поднимая его голову вверх, смотря в его слегка испуганные и заплаканные глаза. От такой картины внизу живота запорхали бабочки, которые начали бить по стенкам его желудка с большей силой, от чего низ живота начал крутить, а приятно больной узел стал завязываться.       Ему всегда нравилось смотреть на такого Джисона, который не был таким радостным и гиперактивным, ведь его глаза были наполнены слезами, которые перебивались с диким желанием и возбуждением. Ведь от такого парня самому становилось дико жарко в одежде, а ком застревал в горле, от чего губы сворачивались в тоненькую трубочку.       -Я всё ещё напоминаю, что ты должен сделать, о, или ты хочешь, чтобы все узнали, какая ты полная шлюха? Так, что дотерпеть до дома не можешь, прося кого попало трахнуть тебя в библиотеке? - Хёнджин шепчет эти слова прямо в ухо Хану, так, что парень начинает сильнее хныкать, хватаясь за его слегка свободную рубашку, которая была расстёгнута на первые три пуговицы.       Маленькие ноготки впиваются в плечи старшего от чего тот слегка сначала шипит, а после недовольно затягивая Хвана в поцелуй, от чего тот недовольно мычит, но после перехватывает инициативу, начиная грубо покусывать губы Хана, который полностью уже обвивает чужую шею своими руками, утягивая его на себя, заставляя брюнета поставить руки по обе стороны от себя, не давая тому обвить руками свою талию или же схватить за волосы.       Оба красные из-за поднятой температуры в их уголке, Джисон руками шарит по телу Хёнджина, успевая уже не только расстегнуть до конца рубашку, но и дойти уже и до ремня, но вслепую, не смотря туда, сделать это невозможно, от чего сердито мычит в поцелуй и немного постукивает по бряжке ремня, желая привлечь внимание.       Хван хмыкает и напоследок легко целует его по слишком уж красным губам, удобнее опускается на колени, а после расстёгивая свой ремень, но делая это показательно, медленно, растягивая удовольствие, смотря на то, как Хан жадно съедает его руки и ремень глазами от чего идут мурашки по коже, а довольная улыбка не сходит с лица.       -Гх, быстрее, иначе, когда будем дома я выкину все твои ремни к чёртовой матери. - нервно шепчет младший и давит ногой без обуви по паху, прожигая своим взором лёгкую гримасу недовольства на лице напротив.       -Сделаешь это, я также выкину твои блядские портупеи. - вспоминая то, как Джисон любит их говорит Хван, зная, что никто из них ничего не выкинет. Когда он снимает свой пояс, он слышит достаточно громкие вздох облегчения, от чего слегка хихикает, пока не получает носком ноги по боку.       -С твоим умением вытягивать ногу, тебе нужно идти в балет. - хватая того за лодыжку шипит Хёнджин и тянет парня на себя, тот слегка слезает с мягкой мебели на что хмуро смотрит на старшего. Но видит, когда ему указывают подняться и дать Хвану сесть на кресло-подушку. Он только недовольно мычит и почти сразу садиться на колени брюнета, который не успел даже нормально сесть, как его бёдра оседлали.       -Всё же, мне больше нравиться сидеть тут. - ёрзая говорит Джисона, а после начинает тереться своим стояком, который всё ещё находился под тканью трусов и юбки, о пах Хёнджина, который закидывает голову от трения, которое пробирает по всей коже.       -М? Тебе нравится, когда я делаю вот так? - слегка проезжая по открытому животу кружевной тканью спрашивает синеволосый.       -Блять, чёрт бы тебя побрал. Да. - шипит Хван, а после руками сильно сжимает талию, заставляя парня на его коленях перестать двигаться и тяжело дышит, голова пуста, а сердце начинает сильно колотиться от чего кажется, что его биение слышат все. Хан закатывает глаза, вытягивая свою руку, чтобы достать небольшую сумочку в, которой сейчас находились презервативы и смазка, от чего становится смешно, сразу вспоминая, когда его спрашивают для чего эта сумка, возможно, он скоро будет отвечать для того, чтобы положить туда смазку, презерватив и телефон, комплект, который нужен.       Отворачиваясь, он вовсе не видит глаза Хвана, который смотрит на него с огромной жадностью, пропуская свои пальцы под ткань трусов, от чего Джисона бьёт дрожью, и он немного останавливается, успев только открыть сумочку, его руки пробивает судороги и глаза наполняются слезами от лёгкой боли по всему телу.       Хёнджин хихикает и сам всё вытаскивает, целуя своего парня в лоб и ждёт пока он перестанет плакать и боль пройдёт. -Малыш, всё хорошо? Скажи, когда я смогу начинать. - тихо говорит на его ухо Хван и аккуратно проводит по пояснице рукой, он чувствует и видит, как тело покрылось гусиной кожей и останавливается, слегка массируя правую лопатку, покрывая шею парня поцелуями бабочками.       -Можешь начинать. - успокаиваясь и вытирая свои слёзы, спустя время говорит он и утыкается в шею Хвана, слизывая его немного появившийся пот, закрывая глаза в наслаждение, когда чувствует, как холодные пальцы спускают его трусики вниз до колен, а после, когда он приподнимается их снимают полностью.       Хёнджин, делает всё медленно и аккуратно, шепча ему слова нежности, но Джисона знает, что старшего на долго не хватит, ведь помнит, как тот любит грубость и чуть не вскрикивает, когда из него резко, в слишком большом контрасте с нежностью, вытаскивают вибратор, который всё это время работал на средней скорости.       Был слышен хлюп, от чего Хан всем телом чувствует надменную ухмылку парня, в ответ только засасывая чужую кожу, покрывая её засосами.       -Вставь уже, я утром растягивался. - в нетерпении кусая чужую мочку уха пытаясь говорит спокойно шипит Джисон.       -Ты ответил сам, когда сказал, что делал это утром. -       -Во мне буквально целый день был вибратор. - начиная недовольно ёрзать говорит он.       -Мне плевать, что было в тебе целый день, но блять, если я тебя порву, попробуй только слово вякнуть. - раздражённо вытаскивая свои пальцы из чужого ануса рычит Хван, всем видом показывая, что он ужасно зол.       Джисон весь сжимается от страха и плачет, когда чувствует болючий удар по ягодице, который после будет, явно, ярко-красной.       Он сильнее прижимается к телу старшего, когда тот хватает его обеими руками за задницу, а после проводит по промежности своим членом.       Он хнычет, когда тугой узел в животе сильнее потягивает, а бабочки в животе чуть ли не кусают его за стенки желудка. Хван во время секса никогда не был злым или рассерженным, до такой степени, чтобы забить на чужие чувства, но сейчас Хан понимает, что всё же разозлил его, когда чувствует, что в него вошли резко, без предупреждения, сразу создавая быстрый темп и хватая его за шею.       Из него вырывается только лёгкий писк, а руки, которые спокойно лежали на чужих плечах, хватаются за руки, которые обхватили его шею с такой силой, что кажется, что, вот-вот его задушат.       -Больно, хватит. - глотая комки свежего воздуха хрипит Джисон, еле выговаривая слова, дрожащими руками пытаясь поцарапать чужую руку.       -Блять. - выругивается Хёнджин, будто бы не слыша его, продолжая вбиваться со всей силой в дрожащее тело, но уже ослабив хватку на горле.       Хан, жадно глотает воздух, смотря на Хвана большими глазами, полными испуга и страха, но снова утыкается в шею парня, сильно кусая его кожу, до маленьких струек крови, старший ещё немного и закричал бы, но только сжимает зубы вместе и замедляется.       -Говнюк, сколько раз говорил, никогда не души меня так. - хрипит недовольно Джисон, всё ещё тяжело дыша и пытаясь выровнять своё дыхание.       -Да понял я, понял, только теперь, придумывать отмазку за шею в укусах и засосах, будешь ты, - мычит Хёнджин, смотря немного недовольно на своего парня, который продолжает облизывать его шею.       Не получив ничего в ответ, он продолжает вбиваться в Хана, который уже поддаётся каждому толчку, откидывая голову в удовольствии, когда чужая рука оказывается на его, истекающим природной смазкой, члене, проводя рукой вверх и вниз, так, что звёзды перед глазами маячат.       Джисон кончает быстро, пачкая их животы в своей сперме, и уставши закрывает глаза. Хван целует его в лоб и спустя несколько толчков кончает в презерватив.       -Я надеюсь ты взял салфетки, - вяло шепчет Хан, вдыхая запах парня.       -Блять, - чертыхается Хёнджин, нервно вспоминая могла бы быть у него с собой хоть одна салфетка.       -Хван Хёнджин!