Изуку Мидория — ученик средней школы. Пропал без вести. Характерные черты: невысокий рост, тёмно-зелёные волосы, почти не меняющиеся с возрастом, бледная кожа, юношеские черты лица, милый характер и отсутствие вредных привычек. Причуда: отсутствует. Примечание: возраст — 14 лет. Если видели его, то позвоните на этот номер телефона: +81 34 XXX XX XX.
Бакуго бежал домой, расталкивая людей, не обращая внимания на громкие крики, которыми его провожали. В его мыслях было одно: услышать свою маму, где она объяснит ему всё. У него не было времени, чтобы отвечать людям, потому что он слишком торопился к ней. Сердце колотилось так сильно, что перестал его слушать. Он не верил, но твёрдо знал, что ему нужны объяснения. И он их получит. Пусть это будет какой-нибудь случай. Его мама объясняла просто и доступно, всегда находя простые и весомые слова. Миссис Бакуго всегда была импульсивной, говорила эмоционально и с резкими жестами. Её речь завораживала, а свойственные ей предрассудки — так и врывались в сознание, мешая ясно думать. Характер железный, то же самое можно сказать и про способность убеждать. Она всегда всем доказывала, даже когда не видела разницы между правдой и неправдой. Но Катцуки надеется, что его матушка расскажет всё доходчиво. Он влетел внутрь дома, что-то быстро и путано бормотал под нос, скидывая портфель с плеча. Не отрывая взгляда от циферблата настенных часов, миссис Бакуго иногда смотрела на фотографию в рамке, убирая крупные слёз фиолетовым платком. Школьные годы давно прошли, но фотография хранилась из уважения к тому времени, когда её нашли. На ней было запечатлено несколько детей, которых усадили в круг во дворе школы. Среди них была девочка с родинкой с веснушками щеках и небольшими наивными глазками, которые девочка застенчиво прятала. Всё в её лице дышало юностью и чистотой. В пылу искреннего детского восторга она ни разу не подняла глаза от земли, и всё её хорошенькое лицо было обращено в залитую солнцем зелёную траву. Мицури говорила, что уже ничего не вернуть, но продолжала страдать. Пока она помнит Инко, она не умрёт. Услышав шум в коридоре, миссис Бакуго шмыгнула носом. Катцуки пришёл. И стоило ему войти, так тут же все придуманные фразы в голове пропали. Видеть маму плачущей — это боль в области груди. То, каким взглядом она на него смотрела, поворачиваясь к сыну, было страстным и полным любви, а выражение её лица говорило, насколько она несчастна. Глаза женщины подернулись слезами, но она быстро их смахнула. — Катцуки? Ой, извини меня, я же ничего и не приготовила. — Мам, Деку…он пропал. Ты знала? — Из… Изуку пропал?! Почему я узнаю об этом только сейчас?!***
Туман забивался в рот, выедал глаза. Отовсюду разило тухлятиной и тлением. В воздухе запахло кислым. Гнилым мясом, дохлыми животными и еще чем-то терпким, тошнотворно-сладким. Земля под ногами была затянута коркой высохшего ила, который цеплялся за ноги и противно скрипел под подошвами. Уже не оставалось сомнений, что они идут по кладбищу. Это было, как кладбище, которое раскинулось от горизонта до горизонта. Изуку сделал шаг назад и в сторону, чтобы не быть проглоченным туманом, и попытался оглядеться. Это место нельзя было назвать кладбищем в общепринятом смысле — вокруг не было надгробий, крестов или могил. Сквозь туман виднелись темные скалы и тёмное небо. Вокруг не чувствовалось никакого движения воздуха, не ощущалось никакого ветра, лишь туман и зловоние. — Что же это? — спросил сам себя парень и вдруг понял, от кого исходит эта вонь. От него самого, собственного тела. Его руки были покрыты опарышами, на каждом пальце были гусенички, а изо рта — комья зловонного гноя, где копошились мелкие червячки. Мидория стал откашливаться, выплевывая эту мерзость. Он выдохнул, но вместе с гадостью в его легкие залетел ядовитый газ, отчего его дыхание стало заметно затруднено. Червяки снова появились у него во рту, словно в его желудке были отложены яйца, а вылупившиеся личинки ползли по пищеводу на свежий воздух. Изуку почувствовал, что теряет сознание, медленно опустился на колени. Он гниёт. Гниёт изнутри. Ещё чуть-чуть и гниение достигнет мозга. Туман, окружающий его, становится плотным и твёрдым, как панцирь черепахи. В голове словно взрывались бомбы, и чёрные мысли рождались в черепе, заставляя тело содрогаться от боли. И тут всё исчезло. Из мрака возникла комната с низким потолком. — Он истощил свой разум в таких трудах, что в состоянии оценить лишь ее присутствие, ее вкус, консистенцию и даже частоту ее пульса. Другими словами, он не понимает, на что способен. Видимо, это дает ему право надеяться, но уверенность эта весьма ненадежна. — хриплый и усталый голос Шигараки прорезался сквозь шум в ушах, когда он с кем-то разговаривал. Томура говорил долго, и вдруг на несколько мгновений наступила тишина, потому что Мидория проснулся...