Снизу вверх

Курильщику жутко не нравилось, что ему приходится смотреть на большинство снизу вверх. Особенно ему не нравилось смотреть так на Черного. От этого становилось неловко и крайне неудобно — чувствовать себя настолько жалким, не имеющим возможности быть на равных даже с другом. Черный его душевные терзания не очень-то понимал. Казалось, что ему даже приятно чувствовать преимущество, а значит, являться некой защитой. От всех. Возможно, единственной на данный момент. А возможно и на несколько более длительный срок. Курильщик часто отводил взгляд куда-то в сторону, пусть там и не было совершенно ничего интересного. Чаще всего там оказывалась обыкновенная стена. Конечно, можно предположить, что его интересовали не раз перечитанные надписи... но разве самому себе соврешь? Даже если очень хорошо постараться. Курильщик боялся, что предательский румянец выдаст его с головой, и тогда уже не спрячешься точно, а тот, то бишь румянец, уж больно часто порывался залить бледные щеки. Конечно, покраснев, чувствовать себя жалким не приходилось, но неловкость никуда не девалась. А это приятным беседам не способствовало. Особенно, когда стало понятно, что у Черного едва ли не дурная привычка поддерживать во время разговоров зрительный контакт, правда, почему-то проявлялась она столь явно только при общении с Курильщиком. Помимо извечных вопросов, он мало с кем общался просто так. Для души. Единственным, с кем мог спокойно разговаривать Курильщик, не доведя неосторожным словом или лишним действием, был именно Черный. И потому парень упорно отказывался понимать, с чего бы в последнее время общаться с ним стало вдруг тяжело. И почему никак не получается отделаться от сковавшего смущения. Жаль, что такие вопросы вслух никому не задашь. Курильщику многое в себе не нравилось. Особенно ноги. Особенно из-за того, что благодаря им его нельзя назвать нормальным. И он частенько жаловался на это. Черному. И после каждой жалобы градус неловкости повышался на пару делений. «Все-таки стоит заканчивать себя жалеть», — думал, убеждал себя Курильщик, но каждый раз срывался. Курильщику жутко не нравилось, что ему приходится смотреть на большинство снизу вверх. Но когда Черный с коротким вздохом опускался рядом на корточки, пристраивая ладони и голову на неподвижных коленях, и чуть заметно улыбался, все недовольство испарялось. Словно спокойствие и нежность передаются именно такими улыбками.