***
– Не шевелись, я сказал, – тихо повторили за спиной, когда он судорожно вздохнул, и Стив знал этот голос. Знал каждую интонацию, этот акцент, каждую долгую гласную. – Что?.. – Датчики движения – не такая уж проблема. Они убивают тех, кто ближе, и тех, кто находится в зоне видимости. Нужно держаться за спинами других. – Я так не могу, нужно что-то… – Ты ничем им не поможешь, Стив. Все, что ты можешь сделать – попытаться выжить. Стив подавил желание обернуться. – Почему ты здесь? – Это сейчас не важно. Не шевелись. И не разговаривай больше. Вновь запищал светофор. Стив сцепил зубы и медленно двинулся вперед, глядя в чей-то черноволосый затылок перед собой. Писк оборвался – и еще несколько тел рухнули на землю. Зеленый. Идти вперед, не глядя по сторонам. Красный. Стоять, замерев, словно статуя. Зеленый. Идти. Красный – не двигаться. Не двигаться. Стив скосил глаза: на таймере осталось шесть секунд. – Когда загорится зеленый – беги что есть сил. Он задержал дыхание, дожидаясь, пока светофор переключится, и опять начнется мерзкий писк. – Сейчас, Стив! Он переступил стоп-линию одновременно с тем, как послышался оглушительный горн, тут же сменившийся автоматной очередью. От криков за спиной и звука падающих тел захотелось заткнуть уши. Глаза обожгло, и Стив вцепился пальцами в песок, смаргивая бессильные слезы. Что, черт возьми, здесь творилось? И как это вообще было возможно? Зажмурившись, он сел на пятки, потряс головой и со злостью сорвал с лица маску. Открыл глаза, посмотрел прямо в лицо своему спасителю и сказал: – Ну привет, Баки.***
Настойчивый стук отвлек его от чтения. Стив отложил книгу в сторону, встал с дивана и подошел к окну. Баки сидел на карнизе, болтая ногами: непонятно, как он по-прежнему умудрялся там помещаться, ведь мелким восьмилетним пацаном он уже давно не был. Стив поднял раму и скрестил на груди руки: – Ты дурак? – Это что еще за приветствие! – возмутился Баки и залез в окно. Спрыгнул на пол и, нахмурившись, осмотрел Стива с головы до ног. – Как температура? – Стив увернулся, не дав потрогать лоб. – Ты что, моя мама? Я абсолютно здоров. – Уверен? – уточнил Баки. – Ты какой-то бледный. – Попробуй посиди дома три недели, посмотрим, что будет с твоим цветом лица, – огрызнулся Стив. Баки хмыкнул и вдруг обнял его безо всякого предупреждения. Стив моментально растерял весь запал: близость Баки всегда превращала его в желе, а уж в последнее время – особенно. – Я соскучился, сопляк. Стив шмыгнул носом: – В следующий раз заходи через дверь, как нормальные люди. Сломаешь ноги – я не буду тебя навещать. – Какой ты злой, – засмеялся Баки. Его лицо вдруг оказалось очень близко. Эта… штука, которая сейчас происходила с ними, была совсем новой, непривычной. Стив не знал, как себя вести. – Я соскучился, – повторил Баки очень серьезно и прижался лбом ко лбу Стива. Стив зажмурился и отозвался: – Я тоже. – Хм, я рад, – сказал Баки с улыбкой в голосе. А потом робко и очень нежно его поцеловал.***
– То есть ты все-таки знаешь Армани? – уточнила Наташа. Она выглядела удивительно спокойно для человека, только что чудом избежавшего смерти. С ее мокрых волос капала вода: прямо с полигона их всех загнали в душ и заставили переодеться в собственную одежду. Стив не хотел даже предполагать, что ожидало их дальше. – Знал, – поправил Стив. – Очень давно. Мы не виделись больше восьми лет. И, честно говоря, я еще вчера даже не знал, жив ли он вообще. Он покосился вправо: Баки сидел через три блока коек истуканом. Черная маска по-прежнему закрывала половину его лица. «Ты должен мне все объяснить», – прошипел Стив, схватив его за рукав, прежде чем их разделили на группы и отправили смывать кровь и песок. Вот только Баки, похоже, не горел желанием с ним общаться. – Это, конечно, не мое дело, – сказала Наташа, – но лучше бы тебе с ним поговорить, пока все тихо. Союзники здесь точно не помешают. А недопонимания – чем меньше, тем лучше. Стив знал, что она права, но на то, чтобы встать и преодолеть разделявшее их с Баки расстояние, потребовалась вся его решимость. Ноги налились свинцом и отказывались двигаться, а сердце колотилось в горле. Не зная, с чего начать, Стив остановился в шаге от него, глядя сверху вниз на темную макушку. Плечи Баки поднялись и опустились: он глубоко вздохнул, а потом поднял голову. – Я думал, ты меньше. Что ты с собой сделал? Стив задохнулся от возмущения. – Серьезно? Это вот то, что ты хочешь мне сказать? Баки уставился на него нечитаемым взглядом: – А что ты хочешь от меня услышать? Стив сжал челюсти, борясь с желанием хорошенько ему врезать. – Ты пропал на восемь лет, ничего никому не объяснил, и теперь ты спрашиваешь, что я с собой сделал? – Ну, да? – пожал Баки плечами. – Вроде того. Когда мы виделись в последний раз, в тебе было пять с небольшим футов, и я абсолютно уверен, что просто так взрослые люди не прибавляют в росте целый фут. – Что ты здесь делаешь? – резко спросил его Стив. Баки вскинул брови: – То же, что и все: пытаюсь заработать денег. Долги, все такое. Мне больше интересно, зачем столько денег тебе, Стив? Ты никогда не казался мне охотником за сокровищами. – Моя мать больна, чертов ты мудак, – процедил Стив. – Ты бы знал это, если бы не бросил нас. Развернувшись, он бросился прочь. Рухнув на свою койку, Стив сцепил руки на коленях. Его трясло, а в груди болело так, словно вернулась давно оставившая его астма. Наташа кинула на него взгляд, полный любопытства, но промолчала.***
– Онтарио? – повторил Стив, отказываясь понимать то, что только что услышал. Баки был мрачнее тучи. – Да. Это хорошая работа, отец принял оффер, не раздумывая. Мы переезжаем в следующем месяце. – Но… – Стив посмотрел на него умоляюще: какая-то его часть все ждала, что Баки рассмеется и скажет «Шутка! Ты что, купился?» – Но как же твоя учеба? «Но как же я?» – Стэнфорд – куда лучше той дыры, где я учусь сейчас, – процитировал Баки. – И знаешь, может, отец и прав. – Но ты никогда туда не хотел! Баки взглянул на него исподлобья. – Что ты предлагаешь, Стив? Я не могу остаться. – Мы могли бы вместе снимать квартиру. Помнишь, мы же думали об этом! – Каким образом? – спросил Баки резко. – Мы не сможем и работать, и учиться. Отец никогда не даст мне на это денег. Вы с твоей ма еле сводите концы с концами. Тебе постоянно нужны дорогущие лекарства. Мы хотели снимать квартиру, когда оба встанем на ноги. Стив сдулся, словно шарик. – Я знаю, но Бак… Онтарио – это ведь другой конец страны. Баки притянул его к себе и крепко обнял: – Мы что-нибудь придумаем. Я буду звонить тебе каждый день. И – эй – я приеду на каникулы. Это всего четыре года, Стиви. А потом я обязательно вернусь. Стив не знал, кого Баки больше пытался убедить в этом: его или себя самого.***
Все они выстроились в длинную шеренгу в том же зале, где им впервые объяснили правила Игры. Стив осмотрелся: от прежней толпы осталась от силы половина. Люди были бледны и напуганы. Какая-то девушка, не переставая, твердила: «Я хочу домой, я не хочу умирать, я хочу домой». Стив был с ней солидарен; все, о чем он мог думать: что станет с мамой, если его здесь убьют. На сцене, в окружении людей в масках, появилась высокая фигура в черном. Она выделялась среди остальных: сразу было ясно, что этот человек здесь устанавливает правила. – Приветствую, – проскрежетал искаженный голос. – Я – Распорядитель этих Игр. Поздравляю всех с прохождением первого испытания. – Убийцы! – выкрикнул кто-то. – Мы не подписывались на такое! – тут же поддержал его другой голос. Человек в черном поднял руку. – Я могу понять ваше замешательство, но напоминаю, что каждый из вас пришел сюда добровольно. И мы ни в чем вас не обманули. – Я больше не хочу в этом участвовать! – крикнула пожилая женщина, стоявшая прямо перед Стивом. – Вы говорили, что большинством голосов мы можем остановить игру! – Да, остановить игру! Прекратите это, мы хотим прекратить! – подхватили за ней и другие. – Все верно, – кивнул человек в черном. – Мы уважаем ваше право, и, конечно же, готовы провести голосование. Если большинство из вас решит, что не хочет продолжать, игра остановится, и всех вас вернут домой. Стив нахмурился и оглянулся на Наташу. Он выглядела задумчивой. Совершенно случайно он столкнулся взглядом с Баки, стоявшим позади. Стив только сейчас обратил внимание на его номер: восемьдесят четыре – зеркальное отражение его собственных сорока восьми. Баки, вопреки ожиданиям, не отвел взгляд и покачал головой. «Что ты хочешь сказать? – спросил у него Стив мысленно. – Они блефуют? Нас никто не отпустит?» Почему-то казалось, что Баки знал гораздо больше, чем остальные. Стоило злости отступить, и Стив задумался о том, что же в действительности с ним случилось, как он оказался здесь. Почему сначала спас Стива, а потом старательно пытался оттолкнуть. – Но сперва, – продолжил человек в черном, – посмотрите, пожалуйста, на табло. Двести восемьдесят шесть человек выбыли из игры. Десять тысяч долларов – столько составляет фонд каждого игрока. Чем меньше игроков, тем выше ставки. Два миллиона восемьсот шестьдесят тысяч – таков ваш возможный текущий выигрыш. Вы не получите ни копейки, если откажетесь играть сейчас. В зале послышался шепот, плавно переросший в гул. Стив почувствовал, как холодеет внутри. – Интересно, – сказала Наташа ему на ухо. – Как думаешь, сколько человек только что передумали уходить? И хватит ли этого для того, чтобы игра продолжилась – добавил Стив про себя. Сколько человек готовы рискнуть всем ради того, чтобы больше никогда и ни в чем не нуждаться? Стив не решился загадывать. – Смотрители, – обратился человек в черном к людям в масках, – подготовьте панель голосования.***
За то, чтобы закончить игру, проголосовали сто двадцать три человека. За то, чтобы продолжить – сто пятнадцать.***
Их выкинули на обочине посреди безлюдной улицы. Стив кое-как сдернул с головы мешок и поднялся на ноги. Баки стоял в паре метров и возился с узлом, удерживающим его собственный мешок на голове. Помедлив, Стив подошел к нему и развязал веревку. – Спасибо, – сказал Баки, коротко взглянув на него. – Пожалуйста, – механически отозвался Стив, не зная, что сказать. Противной моросью накрапывал дождь. Баки спрятал руки в карманы и растянул губы в нервной улыбке – из тех, что не касаются глаз: – Ну, пока, Стив. Был рад встрече, – и повернулся, явно собравшись уходить. – Куда ты теперь? – спросил Стив у его спины. Баки дернул плечом. – Переночую в каком-нибудь отеле. А потом... Надо будет решить несколько вопросов. Прежде чем вернуться. – Вернуться – куда? – В игру. Стив замер. – Вернуться? Не обратиться в полицию, не попытаться остановить этих садистов, а вернуться? Ты что, шутишь? Баки помотал головой: – Нет, не шучу. Я оказался там не просто так. И я – определенно – собираюсь вернуться. Стив прикрыл глаза и мысленно досчитал до пяти. Он разберется со всем этим позже, главное – не дать Баки уйти. А уже потом – выяснить, что такое эта Игра, и во что они оба вляпались. – Ты можешь переночевать у меня. Баки обернулся и взглянул на него из-под козырька кепки. – Уверен? Стив хмыкнул. – Ну, предложил же. Баки молчал так долго, что Стив подумал, что он откажется. – У тебя найдется выпить? – отозвался он наконец. – Не знаю, как ты, но я бы не отказался сейчас от чего-нибудь покрепче.***
Баки повесил куртку и кепку на крючок и осмотрелся. – Почему-то не думал, что ты живешь все там же. Стив покосился на него и пожал плечами: – Вернулся год назад. Когда у мамы нашли рак, пришлось отказаться от аренды. – Мне жаль, – сказал Баки и неловко замолчал. – Разувайся и проходи, – поторопил его Стив. – Я принесу виски. Баки переступил с пятки на носок и обратно, медленно наклонился и принялся расшнуровывать ботинки. Стив оставил его в коридоре: прошел на кухню, сполоснул два стакана и достал початую бутылку «Джек Дэниэлс». На мгновение прижал холодное стекло ко лбу, а потом разлил виски по стаканам, наполнив их доверху. Вернувшись, он застал Баки на пороге своей детской комнаты. – Тут ничего не изменилось, – сказал тот, обернувшись, и с тоскливой улыбкой провел ладонью по дверному косяку. – Столько воспоминаний. – Времени что-то переделывать не было. Да и сил, честно говоря, тоже, – признался Стив и протянул Баки один из стаканов. – Держи. – Спасибо. Баки опустошил стакан в несколько глотков, как будто пил воду, и вытер рот рукавом. Взгляд Стива невольно упал на его губы: блестящие и красные. – Знаешь, – сказал Баки, – я ведь часто вспоминал эту комнату. Мне кажется, я провел здесь больше времени, чем у себя дома. – Почему ты исчез? – спросил Стив. – Где ты был все это время? Баки нахмурился и отвел глаза. – Это сложно объяснить. Не уверен, что смогу. – А ты попробуй, – предложил Стив. – Я никуда не тороплюсь. – Серьезно, Стив. – Баки покачал головой, – Я не могу сейчас тебе всего рассказать. Стив разозлился. – Не можешь, значит? Восемь лет, Баки! Мы не виделись восемь лет! Ты хоть представляешь, что со мной было, когда ты заблокировал номер и деактивировал почту, и все письма возвращались обратно? Я кое-как скопил денег и приехал в Онтарио, но твои соседи сказали, что вы переехали месяц назад неизвестно куда. Ты удалил все соцсети, и последнее, что я о тебе слышал от твоих однокурсников: ты забрал документы и ушел служить по контракту! Каждый хренов день я искал хоть какие-нибудь новости, но не находил ничего, и ты, и твоя семья – вы будто исчезли, как и не было. Я не понимал, что случилось, думал, может тебя уже и в живых нет. Я... – Стив задохнулся и замолчал, глядя в свой стакан. От прикосновения ладони к плечу он вздрогнул и, собравшись с мыслями, продолжил: – Дай мне хоть что-то. Думаю, я имею право знать, почему. Ты спросил меня, что я с собой сделал. Я принял участие в эксперименте, Баки. С моим набором болезней я бы долго не протянул, а они… Щ.И.Т., они тестировали сыворотку, корректирующую ДНК. С непредсказуемыми побочными эффектами. Но знаешь, честно говоря, я бы не решился на это, если бы ты не пропал. Думаю, мне просто казалось, что уже нечего терять. – Прости меня, – хрипло попросил Баки. – Пожалуйста, я не хотел, чтобы так вышло. – Почему? – спросил Стив, подняв взгляд. «Почему ты уехал? Почему бросил меня? Почему не дал знать, что с тобой все в порядке? Почему ввязался в этот бесчеловечный эксперимент?» Вслух этого сказать он почему-то не смог, но Баки, кажется, все понял и так. – Я не могу ничего рассказать. Не сейчас. Но поверь, что я никогда не хотел сделать тебе больно. Баки вздохнул и прикрыл глаза. – Эта комната... Я как сейчас помню, как мы прятались тут от твоей ма. Как ты любил читать, используя мои колени вместо подушки. Как в первый раз… Как ты поцеловал меня в первый раз. Помнишь? Мы лежали в темноте, и я взял тебя за руку, мне казалось, что смелее я ничего в жизни не делал, но по-настоящему смелым из нас двоих оказался ты. Знаешь, мне кажется, единственное, почему я еще не сдох, это воспоминания о тебе. О нас. Стив подумал, что сейчас разревется, как мальчишка. – Не представляешь, как часто я о тебе думал. – Глаза у Баки были темные и отчаянные, и Стив сам не понял, как поцеловал его. Баки застыл и весь окаменел. Стива ошпарило стыдом, как кипятком: с чего он взял, что спустя столько лет Баки все еще хотел этого? Хотел – его? Но прежде чем Стив отстранился, жесткий рот под его губами дрогнул и приоткрылся, смягчаясь. Что-то неразборчиво пробормотав, Баки вцепился ему в воротник и прижался ближе, вмиг становясь податливым, словно масло. – Господи, Стив, – прошептал он, разорвав поцелуй, и прижался лбом к его плечу. – Каким же ты стал огромным. – Тебе не нравится? – уточнил Стив, тронув губами его висок. – Нравится. – Баки посмотрел ему в глаза и облизнулся. – Мне в тебе вообще все нравится. Всегда нравилось. И поцеловал его снова, на этот раз жадно и уверенно. Стив ответил, не раздумывая. В голове стало пусто, а в паху – горячо. Так было всегда: с Баки он вспыхивал моментально, как спичка. Восемь лет не сумели этого изменить. Баки забрался горячими ладонями ему под рубашку, и Стива тряхнуло. Он попятился и сел на постель, притянул Баки к себе обеими руками и вжался лицом ему в живот: тот зарылся пальцами Стиву в волосы и слегка потянул за них, заставляя посмотреть на себя. На мгновение показалось, что им снова по шестнадцать – все такими же были и этот темный взгляд, и эти припухшие, зацелованные губы. Баки опустился на пол и положил голову Стиву на колени, взглянул снизу вверх и погладил пальцами бедро. – Можно? – Да, – отозвался Стив хрипло, даже не задумавшись. Баки – можно было что угодно. Всегда. Баки провел носом вдоль ширинки и ловко расстегнул ее. Стив прикусил щеку изнутри, сдержав стон. У него так давно не было секса, что даже от легкого прикосновения через ткань он готов был кончить, словно девственник. Баки усмехнулся – коварно, развязно и мучительно знакомо. Подцепил резинку боксеров и стянул их вниз. Провел ладонью вдоль бедра и сжал пальцы у основания члена. Наклонился и лизнул под головкой. Стив откинулся назад на локтях и зажмурился, но тут же упрямо распахнул глаза, заставляя себя смотреть. Они встретились глазами. Не отводя взгляда, Баки обхватил его губами до середины. И Стив, не в силах сдержаться, толкнулся в горячий рот. Баки выпустил член с влажным звуком и требовательно прижал его бедра к постели: – Спокойнее, ну же, Стив. Мешаешь. – И снова накрыл его ртом. Стив шумно выдохнул, глядя, как ярко-красные губы растягиваются вокруг члена, как двигается вверх-вниз темноволосая голова, то замедляясь, то ускоряя темп. Низкие стоны ощущались вибрацией, от которой Стиву и самому хотелось стонать, но он лишь кусал губы: из них двоих именно Баки всегда был громким. – Пожалуйста, – вырвалось у Стива, когда Баки взял его особенно глубоко. – Пожалуйста – что? – уточнил тот и издевательски медленно провел языком вдоль члена. – Баки, – начал Стив возмущенно, но не смог закончить: отставив шутки, Баки легонько укусил его за бок и принялся резко и быстро дрочить. Стив вскинул бедра раз, другой, третий, кончая, зажмурился до звездочек перед глазами и длинно, тяжело выдохнул. Баки облизал его, не упустив ни капли. – Иди сюда? – отдышавшись, предложил Стив, но Баки только усмехнулся. – Я, как бы сказать… Уже все. Представляешь, кончил от того, что отсосал тебе, даже толком до себя не дотронувшись. Как школьник, ей-богу. – Прижавшись щекой к бедру Стива, Баки пробормотал, совсем тихо: – Как же мне тебя не хватало… «Тогда не уходи», – подумал Стив, но промолчал. Только положил ладонь Баки на макушку, перебирая темные волосы. Утром. Они обо всем поговорят утром.***
Стив проснулся в одиночестве. Ему не нужно было даже открывать глаза, чтобы это понять. Он не знал, почему не заметил, как Баки выбрался из постели. Как умудрился его упустить. Баки ничего ему не обещал, поэтому Стив не имел права чувствовать себя обманутым, но ничего не мог с собой поделать. Потерять Баки еще раз было больно. Стив не сразу заметил на прикроватной тумбочке конверт. «Стиви, – начиналось письмо: размашистым, крупным почерком, знакомым с детства. – Прости, но я тебя обманул. Дело не в долгах – у меня нет и не было никаких долгов. Мои мотивы гораздо сложнее. А еще – так получилось, что у меня есть деньги, приличное их количество. Пожалуйста, не злись: я подсыпал тебе снотворное. Пока ты спал, я нашел реквизиты твоего банковского счета и связался с нужными людьми. Той суммы, что тебе перевели, должно хватить на лечение. Позвони по номеру на визитке – вас будут ждать хорошие врачи. И еще, Стив: это главное. С тобой свяжутся еще раз и предложат вернуться в Игру. Не соглашайся. Без твоего согласия они не смогут тебя забрать. Забудь все, что было, как плохой сон. Мы с тобой не должны были встретиться, это чудовищная ошибка, невероятная случайность. Но я эгоист, я рад, что смог повидаться с тобой еще раз. Прости меня. Не пытайся меня искать. Не ходи в полицию – у тебя нет доказательств, нет имен, нет координат. Секретная организация, убивающая людей сотнями, отпускающая свидетелей на волю? Они тебе просто не поверят. А со всем этим – есть кому разобраться. Береги себя. Баки». Стив перечитывал неровные строчки снова, и снова, и снова, пока смысл наконец не уложился в голове, как новый фундамент. – Мудак, – с чувством выругался Стив. – Хренов же ты говнюк, Баки Барнс. Стив смял письмо в руке. Подумав, осторожно разгладил и убрал обратно в конверт, сложив вчетверо. План созрел в голове, как напитавшийся солнцем плод. Да, Баки Барнс был самоуверенным говнюком. Но, кажется, он забыл, каким упрямым засранцем был сам Стив.***
Мама смотрела вокруг огромными глазами: на белоснежные стены, высокотехнологичную кровать, огромные панорамные окна. – Откуда у Джеймса такие деньги? – спросила она тихо. – У него хорошая работа и крутая страховка, – соврал Стив. – Я точно не уверен, но он как-то умудрился вписать тебя туда, как только узнал о наших проблемах. – Где же он пропадал все это время? Ты так переживал, когда он уехал… Стив сцепил зубы. Хорошо, что мама была слишком растеряна, иначе бы сразу раскусила его ложь. – Я позже тебе все расскажу. Отдыхай и не думай ни о чем. – Он поцеловал ее в бледную худую щеку. – Это отличная больница. Теперь с тобой все будет хорошо. А мне пора бежать. Мама погладила его по щеке прохладной ладонью. – Передавай Джеймсу привет. И скажи, что мы перед ним в неоплатном долгу, Стив, слышишь? – Обязательно, – отозвался Стив и нащупал в кармане помятую карточку со зловещим логотипом. Удивительно, но, несмотря на то, что он задумал, впервые за долгое время на сердце было легко. Один раз в своей жизни он уже отступил. Уже потерял Баки. Одного раза было более чем достаточно.***
Разлепив веки, Стив увидел над собой знакомый серый потолок. Пару раз моргнув, он подскочил с мыслью «Баки!», но тут же пожалел об этом: движение отозвалось острой, как нож, болью во всем теле. Стив тяжело опустился обратно и скосил взгляд: на краешке его койки сидел Баки. Вся его поза выражала крайнюю степень напряжения: от неестественно прямой спины до сжатых на коленях кулаков. – Очнулся? – спросил Баки и пригвоздил его тяжелым взглядом. Стив сел, на этот раз очень медленно, и осторожно осмотрелся, потом кивнул. – Чудно. – Баки покивал в ответ, вздохнул, а потом развернулся и безо всякого предупреждения ударил его в живот. Стив согнулся пополам и закашлялся. – Какого хрена?! – прорычал Баки. – Почему? Почему ты опять здесь, зачем ты вернулся, я же тебя просил! Черт, ну почему ты никогда никого не слушаешь?.. Кое-как придя в себя, Стив посмотрел на него. Баки тяжело дышал, и глаза у него были темные, испуганные. – Бак… – попытался сказать Стив. – С той суммой, которую я перевел, вы бы ни в чем не нуждались! Ты представляешь, что натворил? Ты хоть знаешь, что тебя здесь ждет? – А ты? – перебил его Стив. – Ты – знаешь? Баки не ответил. – Скажи мне, – попросил Стив. – Что тебе известно? Я ведь не совсем идиот, понял, что ты знаешь больше, чем мы. Откуда? Как ты вообще сюда попал? – Баки покачал головой. – Расскажи мне, я хочу тебе помочь. – Ты бы мне очень помог, – процедил Баки, – если бы не вернулся в Игру. Стив попытался положить ладонь ему на плечо, но Баки ушел от прикосновения. – Какой же ты придурок… Угробить себя решил. – Расскажи мне, – повторил Стив упрямо. – Вы бы орали потише, парни, – раздался с верхней койки голос Наташи. – Не одна я вас слышу. – Нат? – удивился Стив. Она хмыкнула, а потом легко, как кошка, спрыгнула вниз. Баки следил за ней, не моргая. – Привет, я Наташа, – представилась она, безмятежно улыбнувшись. Баки промолчал, глядя на нее исподлобья. – А твой парнишка не особо дружелюбный, Роджерс. – Баки, все нормально, она – друг. – Ты в этом абсолютно уверен? – Голос Баки сочился сарказмом. – После всего, что было, она все равно вернулась. – Нат была со мной в программе Щ.И.Т.а., и мы… – Щ.И.Т.а, значит. – Баки прищурился. – Знаешь что, Стив, это как раз аргумент не в ее пользу. – Резонно, – отозвалась Наташа. – Может, ко мне и не стоит поворачиваться спиной. Но что насчет тебя, а, мистер «не подходи, не то шею тебе сверну»? – Хватит, – сказал Стив с раздражением. – У меня есть причины доверять вам обоим. И у нас, я думаю, и без того куча проблем. – Он кивнул в сторону других кроватей. – Вернулось значительно меньше людей, чем было. И вы заметили, что все начинают сбиваться в группы? – Да, – сказала Наташа. – Подозреваю, что они поняли: выжить в одиночку будет тяжело. Самым слабым придется особенно нелегко. Помнишь, я говорила, что многих здесь узнаю? – Неудивительно, – бросил Баки сквозь зубы. – Что неудивительно? Ты о чем? – удивился Стив. Баки нахмурился и сжал челюсти: – Послушай, Стив… Его прервало резкое шипение динамиков над головой. – Мы приветствуем всех участников, решивших продолжить Игру. Поздравляем вас, вы приняли правильное решение. Стив покосился на табло над дверями: два миллиона восемьсот шестьдесят тысяч. Двести восемьдесят шесть раз по десять тысяч долларов. Напоминание о том, сколько убийств сошло этим людям с рук. Кем бы они ни были. – Всего через полчаса начнется второе испытание. Всех, кто успешно его закончит, ожидает ужин и отдых. Пожалуйста, наденьте маски и постройтесь перед выходом по номерам. Стив выдохнул через нос, чувствуя, как все внутри сжимается, и поднялся на ноги. Баки вдруг придержал его за рукав. – Пожалуйста, – сказал он тихо. – Послушай меня, это очень важно. Стив, что бы ни случилось, не отходи от меня ни на шаг и, бога ради, делай, как я говорю.***
– А теперь, – прошипел Стив, – ты точно обязан мне все рассказать. Они лежали в узкой нише между стеной и вентиляционной шахтой, тесно переплетясь конечностями и почти не дыша. Догадаться, что эта ниша вообще существует, и уж тем более – находится именно здесь, было невозможно, если только не знать заранее план здания. Выстрелы и крики было слышно даже отсюда. Игра в прятки. Вот, что приготовили для них во втором испытании. Предложили на выбор красные и синие жетоны, почти как в гребаной «Матрице». – Ты ведь знал, – озвучил Стив очевидное. – Знал, какой цвет означает Охотника, какой – Жертву. И ты знал, где можно спрятаться так, чтобы нас не нашли. Что ты знаешь, Баки? Пять минут Жертве на то, чтобы отыскать убежище. Двадцать – Охотнику на то, чтобы найти Жертву и убить ее. Пистолетом, в котором всего один патрон. Где-то там, снаружи, по специально сконструированным лабиринтам бродили потерявшие человеческое лицо люди. Люди, готовые убить, чтобы не убили их. – Я здесь не просто так, – нехотя отозвался Баки. – Не поверишь, но я догадался, – с сарказмом ответил Стив. – А теперь говори, какого черта тут происходит. В кромешной темноте даже улучшенным сывороткой зрением он видел лишь смутный силуэт. – Это долгая история. – А я не тороплюсь, – сказал Стив. – Нам здесь сидеть, пока не прозвучит хренов сигнал. Ну, или пока нас кто-нибудь не найдет и не пристрелит. – Никто нас не найдет. Стив сжал предплечье Баки. – Зачем ты согласился играть? И почувствовал, как напряглись под его прикосновением мышцы. Баки шумно вздохнул. И выдавил наконец: – Бекка… Я здесь из-за нее. Все это – ради нее. Стив не знал, чего ожидал, но точно не этого. Он прикусил губу и заставил себя молчать. Баки, начав говорить, уже не останавливался. Ронял слово за словом сухо и безжизненно: – Мои родители погибли, Стив. Авария… Их машина… Они разбились в тот день, когда я перестал тебе отвечать. Я ушел служить, это ты знаешь. Бекка писала мне, но я даже не читал эти письма. Только отправлял деньги, чтобы она ни в чем не нуждалась. Знаю только, что ее взяли на работу в Щ.И.Т., у отца оставались там друзья. Но однажды я узнал, что она пропала. Я вернулся, но никто ничего не смог мне объяснить. Бекка исчезла, как и не было такого человека. Исчезли и все упоминания об аварии, в которой погибли родители. Я нашел визитку у нее в столе. Ты знаешь, о какой визитке я говорю. Стив знал. Беспомощность и протянутая рука. Зажатый в ней прямоугольник ярко-красного цвета. Никаких надписей, только рисунок: черный череп в окружении осьминожьих щупалец. «Вам ведь нужны деньги, мистер Роджерс?» Баки немного помолчал. – У меня есть… кое-какие связи. Люди, которые помогли мне сюда попасть. Они стерли Джеймса Барнса, как кто-то другой стер Ребекку Барнс. Джеймс Барнс мертв: служба в армии – опасная штука. Похоронен на государственные деньги, ведь у него нет родственников или друзей. Ты вряд ли мог об этом узнать, ведь не было ни одной новости, ни одной заметки. Только запись в архивах. Стив лежал, все еще сжимая руку Баки, оцепенев от того, что только что услышал. – Я здесь не просто так, Стив. Я хочу выяснить, кто за этим стоит. Большие шишки появятся здесь к финалу, и если для того, чтобы их прижать, нужно пройти все четыре испытания – так тому и быть. Но мне жаль, мне так жаль, что ты оказался в этом замешан. – Баки… – выдавил Стив, не зная, что сказать. Его прервал горн, означавший, что второе испытание закончено. Баки вывернулся и ногой оттолкнул в сторону крышку люка. – Пойдем. Надо возвращаться, пока они что-нибудь не заподозрили. – Он спрыгнул вниз, и Стив, помедлив, последовал за ним. На несколько мгновений его ослепил свет, слишком яркий после темноты их убежища. А потом Стива едва не стошнило: все вокруг было залито кровью. Кругом лежали тела: лишь часть с аккуратными отверстиями огнестрельных ранений. Большинство – избитые, изломанные, растерзанные на куски. Загнанные в угол люди разорвали друг друга, как дикие животные. Смотрители поднимали эти тела, одно за другим, и выносили прочь, оставляя на полу яркие разводы. Один из Смотрителей повернул голову в их с Баки сторону. Даже сквозь пластик маски, скрывавшей лицо, его взгляд сочился равнодушием. – Сорок восемь, восемьдесят четыре – испытание прошли. Баки взял Стива за рукав и повел в сторону выхода, не говоря ни слова.***
Стив закрыл за собой дверь, уронил на пол рюкзак и привалился спиной к двери. Постояв так недолго, он нетвердым шагом пересек комнату и лег на кровать, уткнувшись лицом в подушку и накрывшись одеялом с головой. – Стив? – крикнула мама. – Ты уже вернулся? Он натянул одеяло повыше. – Стив? Ты чего не здороваешься? Как там Джеймс? Будешь ужинать? Не дождавшись ответа, мама подошла к двери и постучала. – У тебя все в порядке? Нужно было открыть рот и заставить себя говорить. Сказать, что все нормально. Сказать… Хоть что-нибудь. Но голоса не было: горло как будто перетянули веревкой, а язык прилип к небу. Мама приоткрыла дверь и, помедлив, заглянула. – Ты не заболел? – спросила она обеспокоенно, и Стиву стало очень стыдно. – Все хорошо, – выдавил он кое-как. – Просто устал. – Не ври мне. – Мама осторожно присела рядом с ним на кровать. Потянула за краешек одеяла. – Я сказал, все в порядке! – крикнул он и сел, вырвав одеяло у нее из рук. – О, Стив… – По ее взгляду было понятно, что что-то не так. Мама мягко коснулась его лица, и Стив понял, что по его щекам текут слезы. – Что случилось? Пустой дом с темными провалами окон. «Абонент недоступен». «Ошибка доставки. Получатель не найден». «Джеймс Барнс? Он здесь не появлялся с конца прошлого семестра». Стив замотал головой: – Не волнуйся. Все… нормально. Ничего не случилось, ничего… – Мама, преодолев слабое сопротивление, обняла его: крепко и уверенно. Стив вдохнул ее родной запах, вжался лицом в худое плечо и разрыдался как ребенок. Словно случилось непоправимое. Словно кто-то умер. – Все пройдет, – зашептала она, укачивая его, как в детстве. – Поплачь, вот так. Все будет хорошо. Нет таких вещей, которые нельзя было бы исправить… «Но они есть, – подумал Стив. – Они есть».***
Наташа сидела на кровати, поджав ноги, жевала яблоко и глазела по сторонам. Стив выдохнул с облегчением. Вот только Баки, увидев ее, помрачнел. Подойдя вплотную, он бросил пакет со своим сухпайком на нижнюю койку, бесцеремонно сдернул Наташу вниз, а потом схватил за горло и впечатал в опору кровати: – Кто ты, черт возьми, такая? – Стив, – прохрипела Наташа, – угомони своего товарища! С усилием оттащив от нее Баки, Стив воскликнул: – Какого черта ты творишь?! – Пусть объяснит, как выжила! – прорычал Баки. – На ней ни царапины, ни капли крови! – Как и на вас, – огрызнулась Наташа. – Но я же не бросаюсь ни на тебя, ни на Стива с кулаками, и не пытаюсь вас душить. – Она пошарила в карманах и протянула к ним раскрытую ладонь, на которой лежал синий жетон. Я никого не убивала. Я пряталась. – Ты с ними заодно? – Баки рванулся из хватки Стива так резко, что тот еле успел его удержать. – На кого ты работаешь? Там невозможно было спрятаться! В этом суть второго испытания! Все, кто выжил – убийцы. Наташа вскинула брови: – А ты тогда, получается, тоже убийца? – Она покачала головой, потирая горло. – У всех нас свои секреты. Единственное, что тебе нужно знать – я не враг ни тебе, ни Стиву. – Баки, – тихо сказал Стив. – Ты можешь не верить Нат, но поверь мне. Пожалуйста, успокойся. Я могу тебя отпустить? Баки отрывисто кивнул, и Стив разжал руки. – Не доверяй ей, Стив. Наташа усмехнулась и собралась что-то сказать, но не успела. – Упрямая сука! – громко выкрикнул мужской голос. – Отдай, тебе говорят! Стив повернулся на звук. Двое крупных мужчин зажали кого-то в углу. – Ты все равно сдохнешь, зачем тебе жрать? Стив сам не заметил, как оказался рядом с ними. Сжав в руках пакет с сухпайком, у стены, гордо вскинув подбородок, сидела старушка. Он оттолкнул одного из здоровяков, но второй, выругавшись, врезал Стиву челюсть. Пошатнувшись, Стив выпрямился, утер нос и бросился в драку. Баки вдруг оказался рядом с ними. Перехватил того, что покрупнее, и с нажимом приставил острый обломок какой-то деревяшки ему к горлу. Выступила кровь. С чужим, злым лицом Баки рявкнул: – А ну пошли отсюда! Найдите себе кого-нибудь по размеру! Подняв вверх обе руки и глядя исподлобья, первый верзила попятился. Баки отпустил второго и с силой оттолкнул его прочь. Стив подошел к старушке и помог подняться. Она взглянула на него красными заплаканными глазами, и Стив вдруг подумал, что в молодости она, должно быть, была очень красива. Баки поднял упавшее яблоко и подал ей. – Мэм, вы в порядке? – спросил он. – Спасибо, – поблагодарила она. – Все нормально, эти собаки лаяли, но не кусались. – Как вы… – Баки нахмурился, ненадолго замолчал, но все же спросил: – Как вам удалось выжить? Ее глаза наполнились слезами. – Мой муж. Он получил красный жетон, а я – синий. Я просила его убить меня, я просила… Но он решил, – в ее голосе послышалась беспомощная злость, – отобрать у меня жетон и пустить себе пулю в лоб. Оказывается, это тоже считается. Стив ненавидел Игру. Как же он ненавидел все, что здесь творилось. – Мэм… Мне очень жаль. – О, пожалуйста, – отозвалась она с раздражением, – никаких «мэм». Просто Пегги. – Пойдемте с нами, Пегги, – предложил Стив. – Не сомневаюсь, что вы сильная женщина, но все-таки с нами безопаснее.***
Наташа считала, что ночью начнется хаос. – Нам лучше держаться вместе. Спать по очереди. Посмотрите на эти рожи – как только погаснет свет, они попытаются убрать как можно больше конкурентов. – Можно попробовать соорудить что-то вроде баррикад из кроватей, – неожиданно поддержал ее Баки. – Из досок сделать оружие. Эти мрази – убийцы, но убийцы трусливые. – Будут искать безопасные мишени, – кивнула Наташа. – Вроде меня? – подала голос Пегги. – Не делайте такие лица, мне восемьдесят пять. Наташа закатила глаза: – Как вы тут вообще оказались? Пегги промолчала. – Можем подвинуть свободные кровати и составить друг на друга так, чтобы они отделяли нас от остальной части зала, – предложил Стив. – Эти кровати весят, наверное, тонну, – заметила Пегги. Стив переглянулся с Наташей. – Ну, думаю, мы справимся. Мы… немного сильнее, чем обычные люди. Глаза Пегги расширились: – Так вы тоже? Тоже участвовали в испытаниях сыворотки Щ.И.Т.а? Наташа замерла: – Откуда вы знаете? Вы что?.. – О, нет, – перебила ее Пегги. – Не я, мой муж. Мой муж был добровольцем. Одним из первых. – Не многовато совпадений, а, Стив? – спросил Баки. Наташа хлопнула в ладоши, и Стив понял, что она перевела тему: – Так, мальчики, за работу! До отбоя осталось меньше часа.***
Первым дежурить вызвался Стив, но Баки отказался оставлять его одного, поэтому они вдвоем сидели наверху составленных друг на друга кроватей, чтобы лучше видеть, что происходит снаружи. Баки вдруг вздохнул и привалился спиной к его спине. Как в детстве, когда они забирались на крышу, чтобы посмотреть на звезды. – Не стоило тебе идти за мной, – глухо пробормотал он. Стив спросил шепотом: – Я одного не могу понять. Почему ты не отвечал, почему не давал о себе знать? Тебе было трудно, знаю, но я мог бы… – Стив, послушай, – перебил его Баки. – Эта твоя рыжая права. Я убийца. И не потому, что воевал. Я стал убийцей гораздо раньше. Из-за меня… – Он сглотнул. Спина его напряглась, но Стив подался назад, не позволяя отстраниться, без слов говоря «Я здесь, с тобой». – Родители погибли из-за меня. Я их убил. – Объясни, – попросил Стив. – Я тогда только получил права. Мы ехали в аэропорт. Я уговорил отца позволить мне сесть за руль. Он не хотел сначала, но я… Я мог быть убедительным, когда было нужно. Я… не справился с управлением, и мы вылетели на встречку. На мне ни царапины, а пассажирскую сторону срезало, как ножом. – Это не твоя вина, – пробормотал Стив. – Аварии случаются. Ты не убивал их, это несчастный случай. – Но я вел машину. Мои ноги нажимали педали. Мои руки лежали на руле. – Баки… – Я убил их, Стив. Я просто не мог… Я не мог сказать тебе об этом. Я не заслуживал тебя. Я убил их просто так, потому что у меня не было мозгов. Пару месяцев я пил, не просыхая. Надирался до чертиков и творил всякую хрень. Бросил колледж. Бекка тянула нас двоих в одиночку. Я понял, что приносил всем, кого любил, несчастья. Я не хотел и тебя запачкать в этой грязи. Не хотел больше мучить Бекку. Стив закрыл глаза. – Ты не представляешь, что это такое – когда надеешься прожить с человеком жизнь, а он просто исчезает. – Я убийца, – настойчиво повторил Баки. – Может быть, это началось со случайности, но никто не заставлял меня брать в руки винтовку после. И самое ужасное, что, если придется, я убью снова. Я это знаю. Как я мог после этого быть с тобой? – Ты просто исчез, – покачал головой Стив. – Прости меня, – сказал Баки. Стив повернулся и сел с ним плечом к плечу. Протянул руку и в темноте переплел их пальцы. – Тогда больше не исчезай. Баки опустил голову, пряча лицо, но руки не отнял.***
– Шах и мат, – сказала Пегги тихо. Стив думал, что был готов к смерти с тех пор, как узнал, что это. Начать хотя бы с того, что его больное сердце могло остановиться в любой момент с той самой минуты, как он родился, и до того, как по его венам разлилась чудодейственная сыворотка, меняя все его тело. Черт, да он мог умереть и тогда – в конце концов, последствия эксперимента были непредсказуемы. Но сейчас – сейчас он думал только о том, что где-то там мама ждет, когда он навестит ее в больнице. Что Баки, возможно, сейчас находится в таком же положении, как Стив – и он ничем не может ему помочь. Третье испытание – действительно жестокая шутка. Им приказали разделиться на пары и зайти в одну из длинного ряда дверей. Стив выбрал Пегги – просто потому, что никто больше не выбрал бы ее. Баки посмотрел на него отчаянно, но Стив только качнул головой и дернул дверную ручку. Простая шахматная доска лежала посреди пустой комнаты. Поверх нее белела записка. Стив взял записку в руки и прочитал вслух: «Вы сами решаете, как играть. Правило одно: из комнаты выйдет только один из вас». Внутри у него все упало. – Шах и мат, – повторил за Пегги Стив. – Никогда не умел играть в шахматы, – и попытался улыбнуться. Вышло жалко. – Пожалуйста, передай Баки… – Остановись, будь добр, – перебила его Пегги. – Ты помнишь, что мы не оговорили правила? Мы ведь сами должны были решить, как играть. Стив нахмурился: – О чем ты? Все просто: ты выиграла, я проиграл. Все честно, и поэтому я прошу только об одном… – Нет, Стив, – покачала Пегги головой и улыбнулась: очень тепло и солнечно. – Мы не обсудили правила. И, раз я выиграла, я могу решать, какие правила у этой игры. Тот, кто выиграл – остается. – Нет, – сказал Стив. – Ни за что. – Такие правила, – пожала плечами Пегги. – Я вам этого не говорила, но я должна была участвовать в «Перерождении», во второй волне, но после того как вернулся мой муж, испытания остановили. Я больна, Стив. У меня рак в терминальной стадии. Неоперабельный. Мой муж мертв. Поэтому я тебя прошу: дай мне уйти так, как я этого хочу. Сделать напоследок кое-что правильно. Стив зажмурился. Пегги протянула руку и погладила его по щеке. – Я вижу, как вы с этим мальчишкой, с Баки, любите друг друга. Береги его. Стив замотал головой, отказываясь признавать поражение. – Иди, – твердо сказала Пегги. – И пожалуйста, попробуйте отсюда выбраться. На негнущихся ногах он вышел за дверь. Она закрылась со звуком, с каким закрывается крышка гроба.***
Той ночью он сжался комок в углу за баррикадами. Баки молча обнял его, и Стив вцепился в него, как в спасательный круг. – Почему? – спрашивал он, снова и снова. – Зачем они это делают? Все эти люди, Бак. – Прости меня, Стиви, – шептал Баки ему в ответ. – Прости. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.***
После душа Стива заставили надеть новенький, с иголочки, смокинг, сшитый идеально по размеру, и долго вели длинным коридором. В конце коридора его ждала дверь с узорчатой резьбой, распахнувшаяся, словно по мановению волшебной палочки. Взгляду предстал светлый обеденный зал, посреди которого возвышался накрытый белоснежной скатертью стол, сервированный по-королевски и уставленный всевозможными деликатесами. За столом, по разные стороны от Стива, сидели Наташа и Баки, одетые как для президентского приема. Баки на секунду взглянул на него, но тут же снова опустил глаза. Наташа прижимала руку к животу и была мертвенно бледна. – Мистер Роджерс, – проговорил ненавистный голос. – Присаживайтесь, мы ждем только вас. Стив сел на единственный свободный стул и посмотрел наверх. Там, за матовым стеклом, стояли люди. Нельзя было рассмотреть их лиц, видны были только очертания фигур, застывших в нетерпеливом ожидании зрелища. – Этот пир – в вашу честь. В честь наших замечательных финалистов. Один из Смотрителей прошелся вдоль стола и аккуратно наполнил вином три высоких бокала. – Ешьте и пейте. Не думайте ни о чем. Стив замешкался. Что они задумали? Яд? Наркотик? Он беспомощно повернулся к Баки: тот поймал его взгляд и кивнул, потом взял со стола нож и вилку и принялся нарезать стейк на своей тарелке. Ничего не понимая, Стив последовал его примеру. Некоторое время они ели в тишине, пока Распорядитель не объявил: – Достаточно. Что ж, думаю, время перейти к нашему последнему испытанию. Этот стол буквально заполнен оружием всевозможных мастей: от острого стекла до наточенного металла. Выбирайте любое. Условий – нет. Правило лишь одно: выжить из вас троих должен только один. – Нет, – сказал Стив и посмотрел на Баки. Тот буравил взглядом стекло, за которым акульими тенями ходили люди. – Нет, я отказываюсь. – Мы не принимаем отказ, мистер Роджерс, – отозвался Распорядитель. – Тогда убейте меня, – пожал Стив плечами. – Заткнись, – с угрозой бросил ему Баки. – Просто заткнись. – Мы убьем, мистер Роджерс. Но не только вас, а и ваших… друзей. Нужно было срочно что-то придумать. Все не могло вот так закончиться. Он должен был что-то сделать. Но что? Наташа крепче прижала ладонь к животу: сквозь пальцы засочилась кровь. – Стив. Геройством ты здесь никому не поможешь. – И что ты предлагаешь? Как планируешь выбирать, кто из нас умрет? Жребий будем тянуть? – выплюнул Стив. – Для чего вам это? – спросил Баки, обращаясь к людям за стеклом. – Не думаю, что вы в том положении, чтобы задавать вопросы. Чем скорее вы приступите к решению поставленной задачи, тем лучше для вас, – сказал Распорядитель. – Но что все-таки здесь происходит, кто организатор, в чем его цель? – продолжал настаивать Баки. – Каждый из нас имеет отношение к проекту «Перерождение». – Стив удивленно нахмурился. – И мы уже поняли, что один из заказчиков… Или, может быть, спонсоров? – Щ.И.Т. Так что это? Развлечение для тех, – он указал наверх, – толстосумов? Очередной эксперимент? Перед смертью я бы хотел узнать причину. «Он тянет время», – понял Стив. – Ну хватит, – заявил Распорядитель. – Гостям становится скучно. Заключительная часть игры началась, господа. Выбирайте оружие. Стив закрыл глаза. Потом открыл их и сказал, глядя прямо на Баки: – Я отказываюсь. Тот скривился, как от зубной боли, и выдавил: – Я тоже. Наташа криво усмехнулась и отсалютовала зрителям: – Поддерживаю парней. – Это ваше окончательное решение? – спросил Распорядитель. Переглянувшись, они кивнули. – Встать, – скомандовал Распорядитель. – Смотрители, закончить Игру. Их выстроили в ряд. Стив вслепую дотянулся до Баки и вложил свою ладонь в его. Тот легонько пожал ее. Стив повернул к нему голову и заметил, что лицо у Баки было спокойным. «Если у тебя есть какой-то план, – подумал Стив, – сейчас самое время раскрыть карты». Смотрители наставили на них автоматы. Стив крепче сжал руку Баки своей и приготовился умереть. И выстрелы оглушили их. Смотрители упали замертво. Стив не сразу понял, что случилось. Он посмотрел наверх и увидел, как пошло трещинами матовое стекло. Секунда – и оно осыпалось вниз градом осколков. Их окружили люди в тактической броне. – Вы целы? – спросил один из них. Его голос приглушал шлем, но эти интонации были совсем непохожи на отсутствующие интонации Смотрителей. Стив хотел спросить у Баки, что происходит, но понял, что тот и сам находится в растерянности. Высокий человек с повязкой на глазу и в черном плаще подошел к Наташе и осмотрел ее с головы до ног: – Романофф, ты ранена? – Жить буду, – сказала Наташа. – Почему так долго? – Потому что ты инсталлировала вирус слишком поздно. – Человек повернулся к Стиву и Баки. – Николас Фьюри, директор М.Е.Ч.а. Мы давно пытались доказать, что Щ.И.Т. ведет террористическую деятельность. Благодаря вам троим у нас наконец есть доказательства. Стив почувствовал, что голова идет кругом. – М.Е.Ч.? – удивился Баки. – Но вы разве не дочерняя компания Щ.И.Т.а? – Верно, – кивнул Фьюри. – И это отличное прикрытие. Точно также, как Щ.И.Т. – прикрытие для Гидры. – Он поднял голову и посмотрел туда, где надевали наручники на людей в дорогих костюмах: теперь Стив видел их как на ладони. С отвращением он узнал в одном из них генерального директора Щ.И.Т.а – Александра Пирса. Стив был знаком с ним лично: именно Пирс когда-то встретил его – и еще сотню добровольцев – в коридорах исследовательского центра и рассказал о том, какой огромный вклад в развитие науки они вносят своим участием. – Гидры? — переспросил Стив. – Огромная корпорация, – сказал Фьюри. – Мы очень мало о ней знаем. По всему миру они ведут бесчеловечные эксперименты в попытках создать сверхчеловека, и мы, до сегодняшнего дня, никак не могли их прижать. – Барнс, – вдруг окликнул кто-то Баки со спины. Баки обернулся. – Старк. Ты не особо торопился. Стив с удивлением узнал известного всей Америке по обложкам IT-журналов Тони Старка – одну из самых неоднозначных и скандальных личностей. Старк поморщился: – Мне не хочется признавать, но что-то в системе защиты этих мудаков вывело устройства, которыми я тебя напичкал, из строя. Пришлось есть с одной ложки с врагом, так сказать. – Он кивнул на Фьюри. Какая-то мысль не давала Стиву сосредоточиться. Он осмотрелся и вдруг спохватился:. – Где Распорядитель? Баки поменялся в лице и бросился к выходу. Стив, ни секунды не медля, побежал за ним следом, но на пути у него выросли оперативники в броне. – Покидать этот зал запрещено. Стив сжал кулаки, готовый драться, но вдруг вмешался Фьюри. – Пропустите его. Оперативники расступились, и Стив очертя голову кинулся вперед, минуя открытые двери – дальше, дальше, туда, где сейчас был Баки. Когда он вылетел на открытую террасу, Баки и Распорядитель стояли на самом краю, над головокружительной пропастью, наставив друг на друга пистолеты. «Баки», – хотел было позвать Стив, но язык словно прилип к небу. Лишний звук – и кто-нибудь выстрелит. Только Баки все равно отвлекся: всего на секунду он бросил взгляд туда, где застыл Стив, но этого хватило. Распорядитель двинулся вперед – и Баки, не целясь, выстрелил. И промахнулся. Пуля не причинила Распорядителю вреда, лишь задела по касательной пластиковую маску: ее пересекла широкая трещина. Секунда, другая – и маска упала, развалившись на две части. Лицо Баки сравнялось по цвету с листом бумаги. Стив задохнулся, неверяще глядя в лицо Распорядителя… Женщины. Их с Баки можно было принять за близнецов. Пустой взгляд, ни капли узнавания. – Бекка? – выдохнул Баки почти неслышно. – Какая, к черту, Бекка? – спросила она, а потом широко и страшно улыбнулась. – Вы не сможете победить. Отрубишь одну голову – две займут ее место. И выстрелила. Как в замедленной съемке, Стив смотрел, как Баки опустил глаза, потом поднял взгляд на него, и сделал маленький, оборванный жест – словно хотел протянуть к Стиву руку. А потом сделал шаг назад, перевалился через перила и рухнул вниз. Бекка прыгнула следом, дергая за кольцо на груди и раскрывая парашют. Стив бросился к перилам и уставился вниз, туда, где очень-очень далеко плескались волны. А потом сполз на землю.***
Он забылся беспокойным сном только под утро, не раздеваясь, неудобно съежившись на диване в гостиной. Несколько часов кряду ему задавали одни и те же вопросы, пока вдруг в дверях не появился Тони Старк в сопровождении своего ассистента: высокой рыжеволосой женщины с серьезным лицом. – Свободен, – бросил он, даже не глядя на Стива. – Завтра тебе позвонят, Роджерс, есть пара моментов, которые нужно прояснить. Уже в дверях Стив обернулся и спросил: – Баки… Джеймс Барнс, его нашли? Старк нахмурился: – Барнса ищут. – А потом все же посмотрел Стиву в лицо. – Если что-то станет известно, я дам знать. – Спасибо, – выдавил Стив. Он толком и не помнил, как вызвал такси, как добрался домой. Сидя на диване, он пил виски прямо из горла и по кругу прокручивал в голове одну и ту же сцену: вот Баки делает шаг назад. Вот – смотрит на Стива, протягивает к нему руку. И падает. В конце концов усталость и алкоголь взяли верх, но под закрытыми веками Баки продолжал падать: снова и снова. Его разбудил дверной звонок. Пытаясь унять зашедшееся сердце, Стив не сразу понял, почему проснулся. Трель звонка зазвучала снова: кто-то нажал кнопку и больше не отпускал ее. Стив вскочил и в несколько шагов оказался у двери, распахнул ее рывком. На пороге стоял Баки. Мокрый, весь в крови и синяках, странно кренясь вбок. Но живой. – Я думал, ты умер, – сказал Стив, не в силах пошевелиться. Баки улыбнулся, а потом начал заваливаться набок – Стив еле успел его подхватить. Глаза у него закатились, голова безвольно откинулась назад. Только теперь Стив заметил, что его рукав ниже локтя пуст и сочится кровью. – Бак! – в ужасе выдохнул Стив. – Посмотри на меня, не отключайся! Приоткрыв глаза, Баки бессвязно забормотал: – Позвони Старку… Зимний… Скажи, что я… – Баки! О чем ты? Господи, твоя рука… Смотри на меня, пожалуйста! Я сейчас, я вызову скорую… Стив отчаянно обхватил его лицо, а потом отнял одну руку и принялся шарить в кармане, пытаясь достать телефон. Баки сжал его запястье и сказал, на удивление четко: – Звони в приемную Тони Старка. Кодовая фраза… «Зимний солдат». А потом все-таки закрыл глаза.***
– Как ты себя чувствуешь? Стив поставил пакет с фруктами на прикроватный столик и несмело улыбнулся. – Нормально, – отозвался Баки и покосился на плотно забинтованную культю. – Не совсем… целым, но – нормально. Во мне, кажется, лошадиная доза обезболивающих. – Я слышал, что Старк собирается сделать для тебя крутой протез. – Да, – кивнул Баки и прикусил губу. – Ну, как только все заживет, конечно. Стиву нестерпимо хотелось его обнять, но для начала нужно было рассказать все новости. В конце концов, он не был уверен, что теперь между ними. – Выкладывай, – сказал Баки, видимо не разучившийся читать Стива, как открытую книгу. – Старк отследил Бекку. Неизвестно, сколько это продлится, но сейчас мы в курсе ее перемещений. Баки смотрел спокойно, только сжал в пальцах больничное одеяло. – Извлекать ее из системы сейчас он не видит смысла. Хочет собрать как можно больше информации о Гидре и об Игре. Чтобы добраться до верхушки. – Это логично, – процедил Баки сквозь зубы. – Наташа работала на Фьюри, но ты, думаю, это и так знаешь. И мне он тоже предложил место в команде. – И как, ты согласился? Стив пожал плечами: – Я сказал, что мое место рядом с тобой, а у тебя вроде как уже есть команда. Баки покачал головой. – Ты точно не об этом мечтал. – Нет, – согласился Стив. – Но я больше не готов тебя терять. И все это. – Он сжал кулак. – Я не хотел всего этого, но я могу быть полезен людям. Это главное. Могу быть рядом с тобой, когда ты сделаешь какую-нибудь новую глупость. Да, и еще… – Еще – что? – Старк предложил мне остаться с вами в Башне, но я отказался. Баки нахмурился. – Вот как. – Да. И я хотел тебя спросить… Тебе есть где жить, и какая-нибудь квартира – совсем не модный небоскреб Старка. Но… Возможно – возможно, когда-нибудь, когда все закончится, ты бы хотел жить со мной? Где-нибудь в Бруклине, чтобы я мог присматривать за ма? Баки смотрел на него несколько долгих секунд, а потом улыбнулся – не так, как в минувшие дни – по-настоящему, искренне. Его лицо преобразилось, как преображается ненастный день, стоит солнцу выглянуть из-за туч. – Так что? – спросил Стив. – Это «нет»? Это «да»? – Придурок, – отозвался Баки и протянул к нему руку. – Разумеется, это «да». Стив подошел ближе, присел на краешек его кровати и, больше не раздумывая, обнял: осторожно, стараясь не касаться забинтованного плеча. И поцеловал: глубоко и крепко.***
Баки повел плечом и резко прокрутил руку вокруг своей оси. Новенькие механизмы еле слышно зажужжали, перестраиваясь. – Как она? – спросил Стив. – Лучшее оружие, – отозвался Баки и, сделав выразительную паузу, закончил, ухмыльнувшись, – что попадало мне в руки. Стив закатил глаза: – Каламбур засчитан, но не смешно. – Кому еще шутить про мою руку, как не мне, – возразил Баки. Стив помолчал, а потом сказал: – Игра ведь продолжается. Ничего не кончено. Старк сумел отследить похожую активность в Европе и в Азии. Баки помрачнел. – Отрубишь одну голову – две займут ее место, – напомнил он. – Я не остановлюсь, пока не сожгу каждую из них, сколько бы их ни было. – Бекка... – начал Стив, но замолчал, сам не зная, что хотел сказать. «Мне жаль»? «Мы вернем ее»? «С ней все будет в порядке»? – Она не виновата, – продолжил Баки за него. – Я знаю, – вздохнул Стив и коснулся его плеча. Баки, не задумываясь, поднял живую руку и переплел их пальцы. От безграничного доверия этого жеста стало тесно в груди. – Ублюдки промыли ей мозги, как и многим до нее. Это ничего, что она меня не помнит… – Мы найдем ее. Она вспомнит, – сказал Стив. И добавил: – Тебя невозможно не вспомнить. Он хотел, чтобы это прозвучало легко и шуточно, но вышло убийственно серьезно. Как клятва. Как «я буду рядом». Как «я люблю тебя». И Баки услышал все то, что Стив не сказал. Спросил с нарочитым весельем, только пальцы сжал крепче: – Что, думаешь, ты бы вспомнил? – Да, – отозвался Стив без улыбки. – Всегда. Баки зажмурился на одно короткое мгновение – и поднял серые, как штормовое небо, глаза. – И я тебя, Стиви. И я тебя.