***
Далила удивлённо посмотрела на мага, уже сидевшего на своём вороном жеребце. Леонор явно не хотел, чтобы его последние слова расслышали, но Далила с детства обладала тонким слухом. День Рождения? У Леонора? Ерунда какая-то. День Рождения ассоциировался у девушки с весельем, шутками и смехом; а глядя на мага она начинала сомневаться, что тот способен даже на более-менее приятную улыбку. И все же… Интересно, сколько Леонору лет? Далила, лихо вскочив на лошадь, искоса взглянула на мага. Вечно нахмуренные брови, презрительно поджатые губы, надменно прикрытые глаза неопределенного цвета, тусклые волосы… Лет 60, ну, может, 55. Даа… Хотя для своего возраста Леонор очень неплохо ездит на лошади, а уж Далила в этом разбиралась; конь мага и размерами, и характером больше походил на машину для убийства с хвостом, нежели на друга человека. Тем не менее Леонор спокойно мог удерживать это брыкающееся и кусающееся существо одной рукой даже не напрягаясь. Далила попыталась представить день Рождения мага, но не смогла. Все праздники у неё были общими: к каждому имениннику приезжала многочисленная родня, на стол ставился традиционный торт с обязательными свечами, а после для гостей устраивались шуточные конкурсы с маленькими подарками в качестве призов. Худой маг не выглядел любителем сладкого, а своим вечно недовольным видом он мог бы испортить любой праздник; пожалуй, даже на похоронах будет веселее, чем на его дне Рождения. Нет, человек, от чьего мрачного взгляда скисает молоко в принципе не способен на веселье.***
Весь день Леонор старательно изображал Господина Все-Очень-Плохо-и-Будет-Ещё-Хуже. Изображал — потому что на душе у него было… тоскливо; но эту тоску (равно как и другие эмоции) ни в коем случае нельзя показывать остальным. Маг уже давно понял, что демонстрация своих истинных чувств делает человека уязвимым и жалким. А жалким он быть не хотел. Кстати, вот ещё одно доказательство того, что он не чета всем остальным. Разве можно так явно выражать свои эмоции? Рону-то можно, он всего лишь мальчишка, но Энинг… Он же рыцарь! Как можно настолько не владеть мышцами лица, чтобы любое чувство, любое настроение было видно всем без исключения? Непонятно. Впрочем, Леонор уже привык к несовершенству этого мира и живущих в нем людей; за столько-то лет он, кажется, должен был уже понять, что единственный человек, кто умеет держать себя в руках, это он, Леонор. Учитель у него был хороший… Так, стоп. Вот это вспоминать совсем необязательно. Постойте, что значит ''за столько-то лет''? Он ведь ещё не старый, вовсе нет! Это называется зрелостью, именно так. И в его годы (Синдар, опять это выражение! Но чем его заменить-то?!) нужно осознавать: только дети ждут этого праздника с нетерпением. Ему-то чего радоваться? Тому, что он стал на один год ближе к смерти? Да и вообще… Он не отмечал свой день Рождения уже 12 лет, так зачем же прерывать традицию? Тем временем с юга подул свежий ветер; чередой потянулись темно-синие грозовые тучи; послышались отдаленные раскаты грома. Через несколько минут все небо было затянуто плотной завесой. Наступила тишина. И вдруг, без предупреждения, будто подчиняясь неслышному сигналу, полил дождь. Это был не ливень, больно бьющий по плечам и лицу, но и не мелкая морось, которую легко принять просто за повышенную влажность. Нет, это был дождь умеренной силы, но такой, что сразу становилось понятно — затянется он надолго. Путешественники начали спешно доставать плащи, которые, разумеется, тут же намокали изнутри и неприятно холодили тело. Леонор посмотрел на своих спутников, надвинул капюшон на глаза и незаметно усмехнулся. А ведь он предупреждал… Каждый год, именно в этот день идёт дождь. Каждый год. Без исключения. Когда маг был маленьким, ему было очень обидно — все его знакомые в свой день Рождения веселились на улице, а он был вынужден сидеть дома и рисовать на мокром оконном стекле солнце и радугу. Но вскоре он привык к этому странному капризу природы. Человек ко всему привыкает…***
Далила разглядывала своих спутников и размышляла: сказать, не сказать? Она симпатизировала всем членам отряда: и Рону, совсем ещё мальчишке, и Энингу (он точно что-то скрывает, но что?), и верному своему слову Буефару, и спокойному Эльвингу, чем-то напоминающему её брата… В общем всем, кроме Леонора. Далила за время своих странствий научилась видеть людей насквозь; она видела, например, что Рон, в силу своего возраста, ещё не научился скрывать свои чувства и был прозрачен как стеклышко; видела, что Буефар сделал рыцарство своей религией и будет исполнять свой долг — помогать Энингу — чего бы это ему не стоило. И она видела что, маг- тот самый человек, которого власть испортила. Ко всеобщему счастью он был неразговорчив, но даже своим надменным видом он изрядно действовал всем на нервы. Однако, незаметно наблюдая за Леонором, Далила заметила, что сегодня он не казался таким надутым павлином, как обычно. На привале (дождь так и не перестал идти, так что пришлось забраться в самую чащу леса, чтобы скрыться от льющейся с неба воды) Далиле показалось, что на нее направлен чей-то взгляд, и она почти не удивилась, обнаружив, что Леонор в открытую смотрит на неё. Только взгляд у него был какой-то рассеянный, будто маг усиленно о чем-то размышлял. А может быть, вспоминал. И выражение лица у него было такое… Далиле стало не по себе. Наверное, она могла бы ещё долго буравить мага взглядом, если бы жестяная тарелка Рона не выскользнула у него из рук и не покатилась по траве. Поднялся шум: Эльвинг ругал мальчишку на чем свет стоит — стирки совершенно новым брюкам было не избежать; Рон безуспешно оправдывался. Леонор слегка вздрогнул, скользнул обычным надменным взором по Далиле и уставился в тарелку. Все пошло по заведеному порядку. Но у Далилы никак не получалось забыть тоскливые слова мага: ''У меня сегодня День рождения''. И ей отчего-то стало его жалко. Наверное, действительно неприятно в свой личный праздник сидеть в одиночестве под елью и морщиться от падающих за шиворот холодных капель. Да, Леонор был не очень приятным в общении человеком… Да что уж там — совсем не приятным. Однако, поразмыслив, Далила решила все-таки поговорить с ним; как и все девушки, она не была лишена любопытства. Интересно, почему же маг так не любит этот праздник?..***
К вечеру дождь не только не прекратился, но и усилился; тяжелые капли громко стучали по оконному стеклу небольшой таверны, в которой путники остановились на ночлег. Хозяин — толстый трактирщик с невероятно густой чёрной бородой — предоставил им номер из двух комнат: в одной путешественники сложили свои вещи (там же приготовили кровать для Далилы), во второй расположились остальные члены отряда. Конечно, пришлось потесниться, но, как оптимистично заметил Эльвинг, так будет намного теплее. ''К Синдару такое тепло'', — подумал Леонор. Он с сожалением вспоминал свою двухкомнатную квартиру в Амстере. Как там было хорошо! Как приятно было бы вернуться туда, где во всей квартире помимо Леонора было только одно живое существо- кактус. Правда, изредка еще захаживал соседский кот Георгий, которого маг подкармливал. Эх… Славные дни тишины и спокойствия… Леонор окинул мрачным взглядом своих спутников и первым спустился в общий зал. Поход походом, а ужин по расписанию. На ужин подали жареное мясо с картошкой и грибами. Выбор напитков был невелик: молоко, вода и вино. Поскольку путешественники целый день провели под струями холодной воды, выбор пал на менее пресные напитки. Мясо, разумеется, было пережарено, а картошка наоборот сыровата; Леонор в который уже раз за последние несколько дней мысленно помянул Синдара. И вот так уныло проходит его день Рождения. Впрочем, маг с трудом мог вспомнить те времена, когда он считал этот праздник какой-то особенной датой; уже больше десяти лет день Рождения был для него обычным скучным днём, наполненным глупыми надоедливыми людьми и раздражающим хлюпаньем серого дождя. А ведь когда-то даже дождь мог быть разноцветнным… Нет. Не надо. От мрачных мыслей мага отвлекло необычное поведение Далилы. Он, разумеется, заметил, что девушка весь день кидала на него какие-то задумчивые взгляды, и это его настораживало. За время службы у Вильена Нарнаха Леонор, в числе прочих, понял для себя одно важное правило: если человек, который терпеть тебя не может, начинает проявлять какое-то внимание, жди неприятностей. Впрочем, маг ждал неприятностей всегда и ото всех, так что удивлён он не был. Что поделать, жизнь такая. Поэтому весь ужин он был настороже, стараясь, чтобы его напряжение было не очень заметно. К счастью, его несносный характер (да, Леонор прекрасно знал о нем и меняться не собирался) снова помог ему: члены отряда, как только поняли, что мага лучше не трогать, перестали обращать на него внимание. И его ожидания полностью оправдались, и в какой ужасной форме!.. Весь вечер Далила вела себя настолько странно, что даже его недалекие спутники заметили изменения в её поведении. Ещё до начала ужина она кивком головы подозвала черноволосую румяную подавальщицу и шепотом сказала ей несколько слов. Брюнетка задумалась на секунду, кивнула, что-то прошептала в ответ и поманила Далилу к двери, отделяющей общий зал от кухни. Девушка, бросив друзьям: ''Я скоро вернусь'', исчезла за дверью. Энинг и Буефар удивлённо переглянулись, Эльвинг лишь флегматично пожал плечами. Действительно, друзьям не пришлось долго волноваться; Далила вернулась через несколько минут, при этом в глаз её блестели задорные хитринки. Бросив неуловимый взгляд на мага, она чинно уселась за стол в ожидании ужина. Через несколько минут дверь распахнулась, и подавальщица вынесла огромный поднос, уставленный, как упоминалось ранее, тарелками с картошкой и мясом. Когда девушка расставила блюда на столе и упорхнула к другим посетителям, все увидели на столе то, чего никто не заметил ранее. Пирожок. На разукрашенном блюдце лежал пирожок размером с ладонь. Все недоуменно уставились на него. Все, кроме Далилы и Леонора. Первая не удивилась, потому что прекрасно знала, почему здесь появился этот пирожок, а второй — потому что никогда не позволял себе показывать на людях свои эмоции. — Разве мы заказывали сладкое? — спросил Эльвинг. — Мы — нет, — ответила Далила. — Пирожок закзала я. Рон, не трожь! Это не тебе! — мальчишка под шумов потянулся через стол к пирожку. — Не мне? А кому тогда? — обиженно спросил тот. — Имениннику. — Далила насладилась всеобщими удивленными взглядами и в упор посмотрела на мага. — С днём Рождения, Леонор.***
Леонор онемел. В голове за секунду пронёсся ураган мыслей: ''Быть такого не может… Как она узнала?! А это довольно приятно… Нет-нет-нет, это ужасно. Теперь об этом знают все и…'' Леонор не успел придумать, как реагировать на ''поздравление'' Далилы. Можно уйти в глухую несознанку и все отрицать; можно просто высокомерно поднять бровь и отвернуться; можно, наконец, все подтвердить, принять сложившуюся ситуацию как есть и далее действовать по обстоятельствам. Последний вариант наиболее предпочтителен. Но маг не успел даже рта открыть, как услышал донельзя удивленный голос Буефара: — У тебя сегодня день Рождения?! — Именно так, — ответила за мага Далила. — И это — твой подарок. Торт в данных обстоятельствах мне достать не удалось, но на праздничный пирожок рассчитывать ты можешь. — Только Леонор? А нам, что, совсем ничего не достанется? — огорченно спросил Рон. — Это уж ему решать, — и девушка требовательно посмотрела на Леонора. То же сделали и остальные. Маг почувствовал себя очень неуютно. Он не любил, когда на него обращали такое… пристальное внимание. Но нужно было что-то говорить; вот в этом-то и крылась главная проблема. Леонор уже исчерпал свой лимит общения за день и выдавить из себя несколько подобающих фраз (какие фразы подобают, кто-нибудь, подскажите!..) было для него непростой задачей. Он не был аутистом или социопатом. Просто… Ну не любил Леонор общение! Не любил, и все! Но все же нужно было что-то сказать. И маг, откашлявшись, начал: — Кхм… Далила… спасибо, конечно, это было довольно неожиданно, но… эмм. не стоило так утруждаться. Я не очень люблю праздники, особенно дни Рождения. Особенно мой. Вот. Маг незаметно выдохнул. Может, это все? Теперь от него отстанут? Разумеется, нет. — Но День рождения — это здорово! — запротестовал Эльвинг. — Это же подарки, встреча с друзьями, веселье… Под мрачным взглядом мага эльф быстро затих. Леонор снова неслышно вздохнул. Почему люди никогда ничего не понимают с первого раза? Почему все нужно объяснять? — Подарок я и сам могу себе купить, друзей у меня нет, а веселья мне и в жизни хватает. — Но это же праздник… — пискнул Рон. — А что мне праздновать? То, что я стал ещё на один год ближе к смерти? О да, это действительно достойный повод для радости. — Кстати про год… Сколько тебе исполнилось? — прямо спросил Буефар. Леонор хотел уже просто недовольно дернуть плечом и этим незамысловатым жестом ответить на вопрос рыцаря, но тут ему в голову пришла идея. Скорее всего, в этом было виновато вино, но все же… А почему бы, собственно, и нет? Пусть удивятся. Маг откинулся на спинка стула и с расстановкой произнес: — Сорок два. — Сколько?! — выдохнул, казалось, весь отряд. — Сорок два, — повторил маг. — Я что, очень тихо говорю? — Я думала, тебе не меньше… — начала Далила, но тут же прикусила язык. — Ой… Извини, я… — Ничего страшного, — Леонор все-таки дёрнул плечом. — Никто с первого раза не угадывает. Поэтому я и не люблю говорить о своём возрасте. Не хочется выслушивать поток извинений. — А как же праздничный пирожок? — влез Энинг. — Что ж, раз уж вы развернули из этого целое представление… Можно и попробовать. В глубине души Леонору было все-таки приятно такое внимание. Конечно, этот праздник- не тот, что был раньше (как раньше уже не будет никогда), но хоть раз в год можно порадоваться. Наверное. Леонор ковырнул вилкой пирожок; тесто разошлось, и миру явилась ярко-оранжевая начинка. Маг поперхнулся. — Далила, а с чем этот пирожок? — С апельсином, — радостно ответила девушка. — Здесь это деликатес, на кухне он последний остался. А что? — Дело в том, что… Постарайся не расстраиваться, но… у меня аллергия на апельсины.***
— Неужели даже с уровнем развития нашей медицины ты не удосужился сходить к лекарю и избавиться от аллергии? — наседала на мага Далила на следующий день. Путники уже покинули таверну и теперь размашистой рысью скакали по размокшей дороге. — Ненавижу врачей, — коротко ответил тот. — А пирожок был вкусный… Жалко, что маленький. — шепнул Рон Эльвингу. Эльф согласно кивнул. После того, как выяснилось, что от апельсинов Леонор покрывается отвратительной бордовой сыпью и начинает задыхаться, было решено разделить праздничный пирожок на всех остальных. И он показался уставшим путникам манной небесной. Разумеется всем, кроме самого именинника, который смотрел на деликатес и захлебывался слюной. Сейчас Леонор слегка покачивался в седле и думал, что его спутники, возможно, не такие уж плохие люди. Вернее, не так, плохих или хороших людей в принципе не бывает. Скорее, Леонор перестал видеть в них потенциальных врагов и посягателей на его личное пространство; для мага сквозь множество их недостатков забрезжили лучики достоинств. Хотя, нет, достоинство у них на всех было только одно: они, хоть и неумело, поздравили его с днём Рождения, чего не было уже много лет. Может быть, все не так уж плохо? — думал маг. Может быть, в этом мрачном, скучном и опасном мире ещё сохранились более-менее порядочные люди? Возможно… А к спутникам нужно приглядеться повнимательнее; один раз Далила выкинула такой номер, но второй раз его уже не застанешь врасплох. Кстати, когда там у него именины?..