Непредвиденные последствия

      Гарри Поттер и Седрик Диггори схватились за Кубок Трёх Волшебников. Но вместо восторженных фанатов их встретила гробовая тишина.       Ночь. Кладбище. — Так и должно быть? — первым нарушил тишину Гарри. — Я не уверен, — ответил Седрик. — Может быть, это какое-то дополнительное испытание? — Нас об этом не предупреждали. — И не могли предупредить! — Прервал ход размышлений мерзкий посмеивающийся голос Питера Петтигрю.       Гарри и Седрик едва успели среагировать, как одного из них оглушили, а другого приковали к статуе над могилой. — Я рад видеть тебя, Гарри, — раздался слабый шипящий голос. — Мои слуги любезно доставили тебя сюда.       Гарри попытался вырваться из каменного захвата, но у него ничего не получилось. Тем временем скрюченное тельце на руках Хвоста продолжило говорить: — О, не спеши, нам сегодня ещё многое предстоит сделать! Приступай, Хвост.       Хвост начал ритуал, от которого по телу Гарри пробежала дрожь. Он уверен: должен что-то сделать, предпринять что-нибудь, что могло бы остановить возрождение Волан-де-Морта.       И когда обряд почти завершён, помощь пришла откуда не ждали: с Седрика спали чары оцепенения, и он успел оглушить Петтигрю. В тот момент, когда Питер опустил ослабленного Тёмного Лорда в котёл, Гарри высвободился из каменного захвата статуи. — Это было очень вовремя. Спасибо! — успел сказать Гарри Седрику, как из котла начал возрождаться Том Реддл в омерзительном нечеловеческом обличии. — Гарриииии… — шипел он. — Это было крайне невежливо со стороны твоего друга мешать нам!       Оба молодых человека встали в боевую стойку, готовясь к атаке. — Но ничего, мы его воспитаем, — тёмный волшебник невербально призвал палочку из кармана Хвоста и направил её на Диггори. — Авада Кедавра!       Гарри успел оттолкнуть Седрика и сделал то, чего раньше не ожидал от себя. — Авада Кедавра!       Тёмный Лорд ещё нетороплив в новом теле. Только поэтому он не успел среагировать и упал замертво.       Поттер всё ещё приходил в себя, когда Седрик упрекнул его: — Гарри, но… Это же непростительное… — Я знаю, Седрик. Я… Я просто вспомнил, сколько зла он причинил, сколько людей умерло, что… Я просто не смог сдержаться. Он это заслужил. И я готов расколоть свою душу, если он умрёт навсегда!       После этого молодые люди взялись за кубок и переместились к ликующим трибунам.       Тогда они ещё не могли представить, что как прежде — уже не будет.

***

      Спустя неделю после возвращения и кончины Волан-де-Морта по всей магической Британии начали происходить странные вещи.       Люди, раньше не имевшие каких-либо дополнительных магических проявлений, внезапно столкнулись или со вспышками роста и агрессии, или, наоборот, покорности и излишней похоти. В Мунго выстроились очереди. Казалось, все одновременно сошли с ума.       Но старейшие волшебники и архивы Министерства пролили свет на происходящее. Каким-то образом окончательная смерть Тома Реддла возобновила естественную иерархию волшебного мира. Ещё до Первой магической войны все волшебники делились на альф, бет и омег. Во времена Гриндевальда магический ген был утрачен. Теперь же он возродился.       Снятое проклятие вызвало чрезвычайную неразбериху. Многие пары женились не по принципу генетического сходства, а по зову сердца. Сейчас же они были поставлены перед сложным выбором: оставаться со своим бета-партнёром, но не иметь детей, переживать мучительные периоды течки или гона, или бросать его, чтобы найти подходящую биологическую пару.       С поколением спасителя волшебного мира всё обстояло гораздо проще: им было только около пятнадцати. Альфы раскрываются к семнадцати годам, а омеги — в восемнадцати. У Гарри и его друзей было, как минимум, ещё два года, чтобы спокойно закончить Хогвартс. — Как вы думаете, что будет с нами дальше? — спросил Гарри друзей в один из вечеров в гостиной Гриффиндора. — Дальше? — переспросил Рон. — Ну, да. Дальше. Сейчас всё вокруг так изменилось. Я видел, как ребята со старших курсов изменились. Говорят, двое даже подрались, хотя до этого они были лучшими друзьями. — Да, я видела их. Это были двое семикурсников со Слизерина, — сказала Гермиона. — Всё из-за омеги с их курса. Они оба пытались заявить на неё права. Это так отвратительно!       Друзья молча уставились в камин. — Думаешь, с нами может произойти что-то подобное? — неловко обратился к Гарри Рон. — Надеюсь, что нет, — так же неловко ответил Гарри, и оба парня покосились на Гермиону. — О, нет! Ни за что! — девушка сразу же покачала головой и замахала руками. — Я ни за что в жизни не превращусь в безвольную дурочку и не заставлю драться своих лучших друзей за право быть со мной! Это даже звучит ужасно! Да и вообще, у меня нет никаких предпосылок становиться омегой. — Посмотрим. Время покажет, — философски изрёк Гарри и каждый из друзей задумался о своём столь туманном будущем.