Чан откинулся на спинку своего кресла, которой он доверял больше, чем себе, и устало протер глаза.
Эта неделя действительно была тяжёлой. Он был вынужден работать почти круглосуточно, ведь директора резко осенило и он поставил его - Чана - в известность, что тот должен за неделю сделать буквально месячный объем работы. Нет, вы не подумайте, Бану действительно нравится его работа и он готов часами сидеть сгорбленным за рабочим столом с студии, в тысячный раз переслушивая и исправляя музыкальные дорожки, при этом умудряясь писать отменные тексты, но с перерывами на отдых и еду, а не на трёхчасовой сон и редкие вылазки в туалет.
Хорошо, что Джисон и Чанбин заботятся о своем хёне и лидере, поэтому приносят ему кофе и немного еды, чтобы старший совсем не помер, но наедине с собой они бессовестно делают ставки когда же Чан окончательно станет овощем. Джисон, что грех таить, шутит про то, что вскоре Чан станет первым в мире огурцом-трудоголиком и на нём можно будет рубить много бабла, за что получает лёгкий шлепок по затылку от смеющегося Чанбина.
Подводя итоги - Чан заебался. Он устал, хочет побыстрее добраться до кровати и заснуть бесконечным сном, но грёзы о свидании с одеялом и подушкой прерывает внезапный звонок. Чан чуть подскакивает от неожиданности и сонными глазами смотрит на время на экране компьютера, что показывает "01:24".
Поднимая телефон и несколько секунд разглядывая цифры незнакомого номера, Бан думает, что в такое время ему никто из знакомых бы не позвонил - он либо спит, либо работает в студии и в обоих вариантах звонок в такое время закончится весьма плачевно для звонящего. Он тяжело вздыхает, нажимает на кнопку принятия вызова и подносит гаджет к уху.
- Алло?, - голос отдает лёгкой хрипцой и он чуть прочищает горло. Секунда. Две. Пять. А на том конце слышно лишь еле уловимое неверное дыхание, - Хэй? Алло-о, - кудрявый тянет последнюю гласную, подавляя рвущийся наружу зевок. Он уже собирался повесить трубку, как услышал на том конце тихое, жалобное:
- Помогите..., - жалобный мальчачий голос сочился страхом. Сон как рукой сняло. Бан резко выпрямился на стуле и лишь сейчас понял, что еле слышные звуки, что доносились из телефона ранее - это всхлипы. И Крис обязательно ударит себя по лбу, но позже, сейчас в приоритете разобраться во всем этом дерьме.
- Что случилось? Почему ты плачешь?, - ещё он хотел спросить зачем тот звонит на незнакомые номера, но вовремя сдержал язык за зубами: люди не звонят незнакомцам в порыве истерики.
- Меня з-зову Ян Чонин..., - перед глазами всплыло лицо улыбающегося парня, что крутили по новостям вот уже несколько недель с припиской "Пропал
без вести" и это напрягало ещё больше, ведь парня действительно долго ищут родители. Бан уже хотел спросить мол " Что случилось?" и " Ты вообще знаешь, что тебя весь город ищет?", но его опередили, - Меня похитили.
Чан завис на несколько секунд, обдумывая сложившуюся ситуацию и еле подавил смешок. Ситуация действительно выглядит странно: ему в пол второго ночи звонит пропавший без вести парень и просит помощи. Что вы, такое случается каждый день! Из раздумий вывел все тот же высокий плачущий голос, - Я не знаю, сколько с здесь н-нахожусь, но люд-ди, которые сделали... это, несколько раз обсуждали возможность перевести меня в другое место, упоминая мое местоположение.
Чан схватил первый попавшийся лист и ручку и сказал:
- Говори. Я сделаю все возможное, что бы вытащить тебя оттуда и вернуть родным, Чонин-а, - парень максимально сосредоточено слушал голос на том конце провода, что бы не пропустить ни одно важной детали и с ужасом обнаружил, что место, продиктованное парнем, находится в паре кварталов от его студии и пообещал, что достанет его из того места любой ценой и самолично врежет похитителям (хотя бы одному) и уже слушал сказаные тихим шёпотом слова благодарности, как на том конце послышалось подозрительное копошение и Чонин, прежде чем отключится, сказал "Они пришли. Пожалуйста, поторопись, хён".
И, конечно, Крис медлить не стал и набрал номер полиции, описал ситуацию и сказал адрес, по которому, предположительно, держат в плену подростка. Чан попросил диспетчера передать людям, направленным на вызов, что бы они не включали мигалки и сирены, а на вопрос почему ответил тяжёлым вздохом и словами о том, что похитители сразу поймут, что приехали за ними, потому что в такие районы не часто заезжает полиция с орущей сиреной и включенными мигалками. Закончив разговор с фельдшером и в рекордные сроки собравшись и влетев из здания парень поймал первое же такси и указала адрес, где по приезду уже обнаружилась уйма полицейских машин и прижатые лицом к земле стражами правопорядка три мужчины, что отчаянно пытались вырваться и кричали о своей невиновности.
Чан перевел взгляд на дверь многоэтажки и округлил глаза. Идущий рядом с женщиной-полицейской и закутанный в плед парень был лишь отдаленно похож на солнечно улыбающегося мальчика с фотографий, что крутили по телевизору: милая и немного детская припухлость на чуть загорелом лице сменилась впалыми щеками и четко очерчеными скулами на серой коже, а искрящийся смешинками счастливый взгляд сменился пустым безразличием и мешками под глазами. Парень выглядел плачевно, но если сильно присмотреться, то можно было заметить, что он чуть оглядывается, будто ищет кого-то. И Крис решил выполнить обещание, данное мальчику по телефону, что бы он понял, что он, наконец, в безопасности. Поэтому, без зазрения совести игнорируя окрики грозных дядей-полицейских Бан уверенной походкой шел к уже успокоившимся преступникам, которых поставили на ноги и с размаху врезал одному из них, да с такой силой, что тот вновь оказался в тесном контакте с землёй-матушкой.
Конечно, парня оттащили копы, но он успел бросить взгляд на Яна, который легонько улыбался и, с полными слёз глазами, одними губами прошептал чувственное "спасибо"
Чан, все ещё находясь в состоянии непонимания, сел в ту же машину такси и наказал таксисту ехать прямиком за каретой скорой помощи и когда они доехали до Центральной больницы Сеула парень, расплатившись, побежал за медиками, везущими ещё не отключившегося Яна на каталке. Он подбежал к ведущим кровать врачам и пока его не прогнали успел произнести:
- Видишь, малыш, я врезал одному из них. Осталось вернуть тебя семье, хотя уверен, что они будут тут уже этим утром, - он чуть улыбнулся, смотря прямо в лисьи усталые глазки мальчика, но его остановил медсестра и, после десятиминутных споров позволила ждать в коридоре, ведь "пострадавшему нужна медицинская проверка, возможно даже операция, и отдых, так что ожидайте, молодой человек"
Чан прождал, по меньшей мере, три часа, когда двое мед братьев вывезли на все той же каталке отходящего от наркоза парня. Он хотел было зайти в палату сразу, но его остановил сотрудник больницы с убедительной просьбой не беспокоить пострадавшего ещё минимум полтора часа, что бы парень хоть немного отдохнул от пережитых мучений. На вопрос Бана о каких мучениях шла речь тот лишь покачал головой и сказал, что врагу бы не пожелал того, через что прошел этот мальчик в столь юном возрасте.
Мужчина не понимал ничего: не понимал почему он всё ещё сидит и ждёт разрешения войти в палату пострадавшего, не понимал он и как вообще умудрился попасть в подобную ситуацию, но дела это не меняло - Чонину явно пришлось не легко. Он не знал, сколько времени он сидел неподвижно и сколько бы ещё просидел бы в той же позе, если бы сотрудник полиции не потрепал его за плечо, а на вопросительный, немного уставший, взгляд указал себе за спину, где стояла пара.
Пара состояла из миловидной низкой женщины, что захлебывалась в слезах и мужчины среднего роста, что мягко прижимал ее к груди, гладя по волосам, и что-то успокаивающе шепчащим на ухо.
- Кто это?, - уставший, опухший от таких приключений мозг Чана не мог понять чего от него требуют. Парень ещё раз взглянул на пару и перевел вопросительный взгляд на стража порядка. Во взгляде полицейского читалось понимание.
- Это родители.., - мужчина посмотрел на лист бумаги, прикрепленный к планшетке, - Ян Чонина. Они бы хотели поговорить с вами, но перед этим ответьте на пару моих вопросов, - и так начался промежуток времени, который Чан без сожалений прозвал "Адский час", потому что полицейский задавал одни и те же вопросы, попутно что-то чёркая в своем листочке. Бан так и подбивался поинтересоваться заключением лора по поводу его "великолепного" слуха, но всякий раз отдергивал себя, не желая затянуть итак затянутый до нельзя процесс.
Наконец, спустя долгое минуты мучений и промывания мозга, Бан смог вдохнуть больничный воздух полной грудью и подойти к родителям шатена. Он действительно не знал, о чем им вообще говорить и надеялся на свое умение импровизировать на ходу.
Мать мальчика, как только заметила, что мужчина был освобождён из цепких лапок "дяди полицейского" ринулась к нему и, обхватив его ладонь двумя своими маленькими, стала беспрерывно кланяться, благодаря его за спасение сына, попутно шмыгая носом из-за недавней истерики. Кристофер был в растерянности, ведь единственная женщина, которую он успокаивал, была его сестра Ханна, и то это было, когда малышке едва исполнилось четыре. Поэтому, послушавшись свою мягкую натуру, которая так и просила успокоить бедную женщину и боясь быть не так понятым, парень все равно положил свободную руку на спину женщине и стал аккуратно поглаживать ее, пытаясь успокоить.
Когда уже более-менее спокойная женщина отошла от него к парню подошёл серьезный мужчина - отец Чонина. Мужчина посмотрел прямо ему в глаза и Бан увидел столько боли и невыплаканых слёз, что скрывались за маской твердости и непоколебимости, что самостоятельно протянул ему руку, одним лишь взглядом пытаясь выразить понимание и поддержку. Мужчина взглянул ему на руку и пожал его ладонь, крепко сжав, как бы говоря "Спасибо".
Женщина вновь начал всхлипывать и парень, растерявшись не придумал ничего лучше, чем спросить про детство Яна-младшего, что бы хоть как-то отвлечь даму. Та ненадолго задумалась и начала рассказывать разные истории из детства мальчика в мельчайших подробностях. Так Чан стал счастливым обладателем знаний о том, что Ян - маленькая хрюшка, у которой вечный беспорядок в комнате, что тот состоял в детском модельном агентстве и что обожает маленьких щеночков. Кстати о последнем, госпожа Ян "по секрету" рассказала парню историю, где Чонин содрал себе все коленки и локти, в попытке догнать сбежавшего от своего хозяина щенка Кокер-спаниеля, который оказался на удивление шустрым.
От рассказа о таланте Чонина к игре на фортепиано отвлёк хлопок двери в палату парня, от куда вышел все тот же мужчина, что задал пару вопросов (читать как проводил допрос) Бана, что направлялся к ним. Вся троица вскочила, когда мужчина остановился рядом с ними. Он взглянул на каждого из них и тяжело вздохнул.
- Я думаю, вам всем стоит присесть...
***
Как бы Чан не хотел знать всю правду к такому он готов не был. Полицейских, предварительно запросив разрешение курирующего врача, провел краткий допрос Чонина, что недавно пришел в себя и тот рассказал ему все, что знал:
По словам парня, какие-то люди стали преследовать его буквально везде. Сначала он думал, что ему показалось, потому что люди были разными, но он быстро понял, что ни черта ему не показалось, ибо три одинаковых, перекошеных лица изо дня в день малькали неподалеку от него: будь он возле школы или кафе с друзьями. Это продолжалось около полутора месяцев, пока в один вечер, когда Ян шел домой после музыкальной школы и его, предварительно скрутив в бараний рог, вырубили. Пришел в себя парень уже в той квартире, из которой полиция, в сотрудничестве с Баном, его вытащили.
На вопрос полицейского о том, что с ним делали эти мужчины, парень немного помолчал и ещё более тихим, чем раньше, голосом поведал все, что мог выдавить из себя.
Парня насиловали. Насиловали жёстко и безжалостно, не слушая его крики боли и мольбы о пощаде. Его били и приковывали к батарее, ставя стакан с водой близко, но за пределами досягаемости Яна и наблюдали, как тот мучается. Им нравилось смотреть за мучениями Яна, за его страданиями и за тем, как он корчиться в агонии от того, что один из мужчин вошёл в него не то, что без должной подготовки, а на сухую. Они измывались над подростком всеми максимально изощрёнными способами, что приходили им в головы, а когда парень был в состоянии, близком к критическому, немного подлечивали и кормили, что бы "малец не откинулся раньше положенного" и все начиналось заново.
Судя по рассказу парня, похитители достаточно быстро расслабились и начали забывать в комнате, где держали Чонина, свои личные вещи, в частности и телефоны, но это было редкостью. В один из таких счастливых, по меркам парня, дней он решился на действия, ведь долго это продолжаться не могло: он просто погибнет. Поэтому, стараясь не терять ни минуты и не забывая благодарить Бога за то, что владелец телефона не поставил пароль, парень набрал случайного человека, коим оказался Крис. Ну, а дальше полиции уже все известно.
Пока полицейский продолжал рассказывать родителям парня все, что тот смог поведать даже (!) под внушительной дозой успокоительного сердце Чана кровью обливалось. Непонятно откуда появившееся желание защитить парня, укрыть его в своих объятиях и спрятать от всего мира росло в геометрической прогрессии, пока он отдаленно слышал слова полицейского о вероятной боязни парня мужчин его тело двигалось без приказа мозга. Вот он сидит возле родных пострадавшего, а вот уже прикрывает за собой дверь в палату все того же человека. Переведя взгляд с ручки двери на новоиспечённого жителя этой стерильной комнаты сердце парня пропустило удар:
Черные взъерошенные волосы, что чуть прикрывали опустевший взгляд, напраленый в окно. Белая, почти серая кожа с множеством синяков и ран, закленных пластырем и капельница, что возвышалась над кроватью парня. Поняв, что внимания на него не обратят, кудрявый медленно и бесшумно подошёл к кушетке и сел на стул для гостей.
Наконец школьник чуть повернул голову, что бы увидеть лицо своего спасителя: кудрявые каштановые волосы, карие глаза, мешки под ними же, приятные черты лица и милый нос. Парень, сидящий на стуле у его кровати был невероятно милым. Чонину так и хотелось прижаться к нему, утонуть в его объятиях и спрятаться от всего мира и от окружающих проблем, но он боялся, что ему вновь сделают больно. И умом он, вроде бы, понимал, что сидящий перед ним шатен зла ему не причинит ровно также, как и добрый дядюшка полицейский, что заходил несколькими минутами ранее. В это время Бан внимательно, на сколько ему позволяли двое суток без сна, следил за малейшими сменами в настроении парня. Ну потому что вдруг он ему неприятен? Наконец, одолев себя, Чан сказал:
- Теперь все будет хорошо, Инни, я с тобой, я рядом и я никогда не причиню тебе вреда, - австралиец положил свою руку поверх маленькой вздрогнувшей ладошки, чуть сжав. Он максимально серьезно смотрел прямо в лисьи глазки, что уже наполнялись слезами. Это была последняя капля. Ян чуть приподнял корпус и, обхватив руками шею своего спасителя, потянул его на себя вынуждая того упасть на кушетку, и стал рыдать ему в шею, прерывисто шепча благодарности и бормоча что-то ещё, что Бан был не в силах разобрать. Он принял более удобную позу: лег рядом с парнем и притянул его себе в объятия, положив его голову себе на плечо.
А персонал больницы, родители пострадавшего и офицер полиции найдут их в весьма странной позе: парень, что недавно сидел в коридоре, бережно прижимает парня к себе, сквозь сон пытаясь защитить от этого жестокого мира, а ответом ему служит довольное сопение спящего мальчика, что так похож на лисёнка. Полицейский по доброму хмыкнул, видя эту картину
***
- Чани, давай быстрее, скоро Чанбин и Феликс прийдут, а у нас ничего ещё не готово, - Бан улыбнулся, чуть быстрее нарезая ингредиенты на салат и задумываясь, почему несколько готовых горячих блюд, что стоят на столе и стоящую курицу в духовке его любимый парень не берет в расчет.
Он остонавливается и наблюдает за носящимся по квартире лисёнком, что то и дело проходил мимо него, что-то бормоча про неготовность и вообще какой позор так гостей встречать! Наконец, Чан не выдерживает и, предварительно вытерев руки о кухонное полотенце, перехватил своего парня и прижал к себе, целуя в лоб
- Все хорошо, Инни, - фраза, что значила для Чонина так много, всегда успокаивает его, если звучит из уст любимого, - парни видели нашу квартиру в абсолютно любом состоянии, так что не думаю, что они сильно расстроятся тому, что ты не приготовил лимонный пирог, - чуть усмехнулся кудрявый, вновь даря любимому поцелуй в лоб. Не понятно было, сказал он это всерьёз или с сарказмом, но младший действительно успокоился: эта парочка действительно видела многое в их квартире (даже как-то застали их любовные игрища за тем самым кухонным столом, после чего лишилась ключей от их квартиры), так что парень действительно выдохнул и только больше прижался к старшему.
Прошло уже четыре года с того случая. Ян прошел курс реабилитации и всё ещё посещает психолога раз в месяц, потому что с тем, что он пережил, довольно сложно проститься так быстро (как бы не хотелось). Но сейчас в жизни Чонина все налаживается. Он закончил школу, учиться в университете искусств, имеет прекрасных друзей и любящего парня, что поддерживал его на протяжении этих тяжёлых четырех лет. Парня, что мягко поглаживал его по руке, когда он боялся подпустить к себе ближе, что одаривал его дозой любви и вкусняшек, когда он боялся выходить из комнаты, что был рядом, когда он вновь впервые вышел в люди и что по сей день дарит ему огромные дозы любви, обнимашек и иногда, когда хочет сам Чонин, немного плотских утех.
Но сейчас маленький фенек откладывает эти мысли до ночи, ведь в дверной звонок звонят из друзья, а Чан так и не дорезал салат.
