Тайны Солнца

Среди затянутого алыми тучами неба проглядывались редкие яркие звёзды. Меж рвов и оврагов тонкой лентой тянулась кровавая река. Бесплотные духи умерших людей со стенаниями парили вокруг. Словно сожжённые деревья гнулись под собственным весом. Многочисленные монстры, лишь малая часть которых могла похвастаться сходством с животными внешней стороны, перебежками, прыжками или полётами перемещались по Изнанке. Лишь двое были островками спокойствия и безмятежности в общем отчаянии этого места. Беловолосые, хрупкие и высокие, в летящих одеждах, они словно парили над изуродованной землёй, не замечая того ужаса, что творился вокруг них. — Я думала, что на это уйдет больше времени, — сжав в руке круглый кулон с полумесяцем, совершенно равнодушным голосом произнесла Сиэль, отведя глаза. — Я не хотела так скоро с вами расставаться. — Что ты, милая, ты в любой момент можешь приходить ко мне. Однако собственный дом даст тебе больше свободы действий, нежели дворец, в котором так много тех, кто хочет сдать тебя мне, — с лёгким прищуром и извечной насмешкой на губах повернулся Дейл к дочери. — Просто неожиданно, что ты так быстро его создал, — повела бровью Сиэль. — О, это не новый дом. В нём раньше жила Карлитта, — тихо рассмеявшись, продолжил Дейл. — Что? Разве она не прожила всю жизнь во дворце? — Сиэль настолько сильно удивилась, что на ходу обернулась к отцу лицом, заглядывая в тёмно-фиолетовые глаза. — Конечно нет, принцесса, — Дейл провёл рукой по таким же как и у него белоснежным прядям дочери, позволив нежности отразиться в его глазах. — Она ведь была Первой Богиней нашего мира вместе с Богом Света, и тогда они жили среди людей. Потом, когда появился Аарон, она ушла вместе с ним на Призрачную Гору. В дальнейшем был один неприятный инцидент и Литта практически навсегда спустилась сюда, лишь изредка навещая свой род и Богов. В том доме, куда мы направляемся, она проводила эксперименты, создавая монстров. Я никогда не был внутри при её жизни, а после её ухода не нашёл ничего интересного. Так что, может быть ты раскроешь хотя бы малую часть тех тайн, что Литта хранила ото всех? — Какой она была? — Сиэль склонила голову к плечу. Дейл редко говорил о Карлитте, но часто размышлял, и Сиэль очень хотелось узнать, о чём именно. В конце концов, Карлитта стала главной загадкой, которую Богиня Путей не может разгадать до сих пор. Дейл отвёл глаза от дочери и перевёл взгляд на багровый пейзаж Изнанки. Он не видел того, что сейчас на ней происходило, в его глазах пеленой стояли давние воспоминания. — Пожалуй, я не смогу ответить на твой вопрос, милая… Прошёл практически миллион лет с того момента, как она ушла и я только недавно стал осознавать, что совершенно её не знал, — на этот раз усмехнувшись с печалью и застарелой тоской, ответил Дейл. — Ты любил её? — внезапно спросила Сиэль. Ей не претила эта мысль, она была абсолютна к ней равнодушна, только какая-то детская ревность не могла позволить ей полностью беспристрастно взглянуть на рассказ отца. Дейл удивлённо посмотрел на дочь, утратив улыбку, и едва заметно нахмурился. Это была отнюдь не злость, просто так ему было легче продумать свой ответ. — Да, любил, и сейчас люблю, — всё же начал он ступать на шаткий лёд этой темы. — Но совсем не так, как любили её Аарон и мужчины рода де Литтера. Она была моим наставником, подругой… сестрой. Но женщиной — никогда, — мотнул головой Дейл, всполошив бабочек на своих плечах. — Это слишком больно? — Сиэль с трепетом вглядывалась в глаза отца, схватив тонкими пальцами шёлк рукава его роскошного халата, надетого на обычные с виду рубашку и брюки. Дейл недоумённо взглянул на неё, по-прежнему мыслями находясь где-то очень далеко. — Любить такую, как Карлитта? — Мне было спокойно рядом с ней, интересно, а вот Аарону было невероятно тяжело, — вернув себе привычную насмешку, ответил Дейл. — Литта всегда носила маски. Рядом со мной она была задорной, раскрепощенной, даже уютной, рядом с Аароном — холодной и надменной, рядом со смертными вначале она была добродушной и всепонимающей, однако со временем стала относиться к ним, как к марионеткам собственных желаний. Она никогда не снимала этих масок, никогда… Дейл внезапно остановился, не обращая внимания на удивлённый и недоумённый взгляд Сиэль. Впереди он заметил практически полностью утративший свои очертания в его воспоминаниях древний особняк, находящийся на единственном островке с зелёной травой и нежными цветами. Перед Дейлом возникла застарелая картина, настолько старая, что он забыл о её существовании, хотя теперь казалось, будто она было едва ли не самой важной для него. Так как это был момент, когда Богиня Тьмы предстала перед ним настоящей.

***

Танцующей походкой и с нежной улыбкой на губах, Дейл приближался к цветущему особняку. Вот перед ним с виду хлипкая дверь, в которую через мгновение уже стучит костяшками Бог Луны. Вскоре послышалась странная возня, скрип, скрежет и дверь с трудом отворилась. На пороге стояла красивая женщина. Её всколоченные чернильные волосы спадали на покатые бледные плечи, едва скрытые под наспех накинутым халатом. Впрочем, сейчас лишние оголённые части совершенного тела Богини скрывал огромный чёрный питон, без сознания свисающий с одного плеча и оплетающий тонкую талию. На лице Карлитты застыла смесь усталости, тоски, отчаяния и безумия. Безлунные глаза с трудом сфокусировались на Дейле. — Что такое? — сведя тонкие брови, хрипло осведомилась она, придерживая когтистой рукой пугающую морду своей змеи. — Божественная Охота, или ты забыла? — приподнял бровь Дейл. — Разве сейчас? — Карлитта прижалась щекой к сухой и тёплой чешуе питона. — Ты увлеклась, моя хорошая, — усмехнулся Дейл, соединив подушечки пальцев и приложив их к губам. — Как обычно. — Аргх, я поучаствую во всём этом фарсе, только если мне предоставят возможность охотиться на Богов или на людишек, на худой конец, — Карлитта взмахнула руками, подняв брови и закатив глаза. На её лице отражалось слишком много эмоций, столь богатая мимика часто начинала банально сбивать окружающих, что произошло и в этот раз. — Животные куда приятнее в общении. — Что такое «фарс»? — недоумённо спросил Дейл, нахмурившись и склонив голову к плечу, отчего бабочки вспорхнули. — И неужели ты настолько не любишь Богов? Людей? Карлитта, уже стоявшая в пол-оборота и скрытая наполовину во тьме коридора, резко развернулась, взметнув воронную гриву и полыхнув лилово-золотыми искрами в чернильных глазах. — Я создавала людей чистыми и незапятнанными! Я не погружала их во всю ту грязь, что они создали сами! Я не отбирала у них веру! И я не собираюсь их спасать, — она прищурилась, поджав пухлые губы и сморщив идеально прямой нос в демонстративном пренебрежении. — А те, кто дал начало всем этим порокам, пусть сами ими и наслаждаются. — Неужели ты разочаровалась во всех людях? — заворожённо спросил Дейл, широко распахнув глаза. — Нет, есть те единственные, ради которых этот мир и существует, — устало выдохнула она, позволив проникнуть в глаза… панике? Неужели Карлитта способна на такие эмоции? Именно в этот момент Дейл видел не свою подругу, а самое древнее существо их мира, безмерно уставшее, медленно сходящее с ума и утратившее веру с надеждой во всё то, что когда-то было столь дорого.

***

Дейл замотал головой, прогоняя старое воспоминание и только сейчас осознавая всю его важность. — Отец? — лишь мельком взглянув на теперь уже её дом, Сиэль сжимала плечо Дейла в тщетной попытке вернуть его внимание. — Прости, милая, просто внезапно осознал, что я даже никогда не видел слёз Литты, — блекло улыбнулся Дейл. Он слишком любил и оберегал своё единственное сокровище, чтобы погружать её в столь древние тайны мира, как личность Карлитты. — Добро пожаловать в Обитель Звёзд, принцесса! — Дейл взмахнул изящной кистью в сторону особняка, что вновь расцвёл лозами сирени и шиповника.

***

Кое-как успокоив сыновей, Эрик вернулся на своё место и бароны Тройские в тишине доехали до поместья. Каждый из них думал о своём в тот момент. Вот раздался крик возницы и вскоре дверцы кареты распахнулись, позволяя баронам ступить на каменную дорогу, ведущую к фамильному замку, слегка поблёскивающего при свете солнца. Томас с усталым вздохом тут же опустил свою шляпу, ещё больше пряча лицо. К Эрику уже бежал один из его помощников, Арн. В его руках было зажато письмо из дорогой гербовой бумаги. — Ваша Милость! — задыхаясь, начал Арн. — Идите к себе, если что, я позову вас, — нахмурившись, скомандовал Эрик братьям и направился к помощнику. Томас тут же крепко ухватился за локоть Райана и потащил его к себе в покои. Младший не сопротивлялся, возможно, он сам ещё не до конца пришёл в себя. Чуть ли не взлетев по витой лестнице, уже в покоях Томас без сил упал на ближайшую кушетку. Райан, пооглядывавшись, опустился рядом с братом, поддерживая его под плечо. — Рассказывай, — на удивление твёрдо произнёс Томас, положив свою нежную фарфоровую узкую ладонь на широкую загорелую, в вечных царапинах руку сглотнувшего Райана. — Что именно? — пытаясь оттянуть момент неизбежности, спросил Рай. — Хватит, — устало прервал его Томас и внезапно сорвался, повысив голос: — Райан, у тебя глаза полыхали, когда ты тот светляк создавал! — Что? — едва слышно произнёс Райан, от удивления отодвинувшись. — Как? — Вот так, — огрызнулся непривычно взвинченный Томас. — Мы стояли с боку и нам было прекрасно видно, как твои глаза горели, словно пытаясь своим светом затмить само солнце. Нещадно побледнев, Райан вскочил и заметался по покоям. — Это связано с твоим посещением храма? — слегка успокоившись, уже привычным пронизывающим тоном спросил Томас, наблюдая за перебежками брата. — Не совсем, — ответил Райан, совсем не аристократически кусая себя за указательный палец. — Как светились мои глаза? Насколько сильно? — Очень ярко, если бы не твой светляк, они вполне могли освещать весь зал, — нахмурившись, произнёс Томас, не понимая смысла этого вопроса. — Рай, что произошло в храме? — А они могли бы, просто в теории, создавать солнечных зайчиков, например? — не обращая внимания на кровоточащий палец, спросил Райан, другой рукой оттягивая пряди на виске. — Даже в тумане, — дёрнул плечом Томас. Ему не нравились эти вопросы, они казались совершенно бессмысленными, а так как ответов на свои вопросы он до сих не получил, то вновь повысил на брата голос, давно превысив свой лимит: — Да что, во имя Аарона, произошло в храме?! — Аарон и произошёл! — тоже вскрикнул Райан, тут же зажав себе рот ладонями. Он стал оглядываться, в его начавших светиться золотых глазах мелькнул настоящий страх. — Что? — так же как и Райан недавно, тихо переспросил Томас. В его голове начали прокручиваться многочисленные мифы, легенды, истории из детства, воспоминания, пока перед глазами не вспыхнула картина. Праздник всех Богов. Чуть больше восьми лет назад. Томасу тринадцать, Эрик взял его с собой на Праздник, решив в эти три дня впервые показать столицу. Восьмилетний Райан остался в замке на попечении слуг и учителей. — Взгляни, там шествуют Боги, — так как в эти дни и простолюдины, и аристократы скрывали свои личности за масками, полностью предоставляя правление в руки Богов, Эрик беспрепятственно поднял сына к себе на плечо, благо тот всегда весил немного даже в таком возрасте, чтобы он посмотрел на тех, в кого они верят. Боги были прекрасные, с идеальными телами и лицами, но одинаковые. Младшие Боги, большей частью дети Аарона, следовали в начале. Томас заметил нежного юношу с затуманенным взглядом и замахал ему рукой, надеясь привлечь внимание, но Бог Бардов, покровитель Тройских, не обратил на него какого-либо внимания. Немного выделялись неразлучные подруги, Акали, Богиня Любви, и Талила, Богиня Жизни, они шествовали вместе. Внезапно Талила остановила сияющий голубой взгляд прямо на Томасе. На миг её лицо перекосилось в жуткой гримасе, но тут же снова вернулось выражение всеобщей любви. Испугавшийся Томас мельком оглядывал остальных Богов, не задерживая ни на ком взгляд, пока его не ослепило солнечное золото. Невероятно высокий, широкоплечий мужчина с золотыми локонами и загорелой кожей сохранял на красивом, но резком лице высокомерное выражение, с долей банального пренебрежения. Огромный двуручный меч позвякивал на его бедре в такт шагам, а лев, шествующий рядом, оглядывал смертных с чисто гастрономическим интересом. Томас зачарованно смотрел прямо на блуждающие золотые глаза.

***

Золотые глаза с удивлением и остатками былого страха смотрели прямо на Томаса. — Твой отец — Аарон? — тихо спросил Том, подняв голову. Райан сжал губы, выдохнул и кивнул, встряхнув волосами. Со стороны окна раздался звон, и братья увидели осколки летящего стекла.