спички.

–что нас связывает? –хриплым голосом спрашивает старший, смотря в пол. не было ни сил, ни желания смотреть тому в глаза после постоянных криков. возможно, их отношения с каждым годом губил их плотный график, точнее выключенный телефон, который трезвонит где-то на вечеринке, пока второй сидит у экрана и бесится. возможно, у них просто были тяжёлые характеры, разные как огонь и вода, но оба в этом случае обжигались. и от любого раздражителя они воспылали, как спичка, нескончаемо горящая. –безотцовщина, –ядовито шутит кашин и грустно ухмыляется. а у второго же руки начинают дрожать из-за слов. В голове мысли варьируются от вмазать до выпрыгнуть с балкона серой многоэтажки. вдруг на лице тушенцова появляется довольно пугающая ухмылка, которая не предвещает ничего хорошего. видимо распутал комок своих мыслей и нашёл очередную колкость. –я хотя бы его видел в осознанном возрасте, да, кашин? –выплёвывает едкость шатен и всё-таки пересиливает свои принципы и смотрит прямо в эти настолько родные глаза, где щас разгорался огонь. опять обжигается. больно, неприятно, а главное не заживает и саднит каждый раз при малейшем воспоминании этого рыжего уёбка. кашин лишь сильнее ухмыляется и начинает медленно шагать вперёд, сокращая расстояние между ними. пока. руслан старался отходить назад, но он оступается делая ещё один шаг. его копчик встречает подоконник, который больно ударяется в вжимающегося парня, но всё щас лучше на фоне того, чтобы опять поддаться слабости и отдаться его главному кошмару. рыжий же кладёт руки по бокам от нервного парня, приближая лицо всё ближе. хищник нашёл себе жертву–самое верное описание данной картины. он смотрит на него сверху вниз, из-за немалой разницы в росте. –интересно, как бы твой отец смотрел в твои глаза, пока ты стонешь как блядь. или он уже из ада наблюдает за этим, разочаровываясь всё больше, м? , –парень припадает к мочке уха оттягивая её, кусая, а потом облизывая свои же старания горячим языком. на языке появляется металлический вкус, что ещё больше веселит младшего. –я тебя ненавижу ублюдок, –огрызается старший, пытаясь вырваться из железной хватки, но всё тщетно. Опять. –стони эту фразу, пока будешь прогибаться, сладкий, -толкается вперёд кашин ударяясь об грудную клетку парня и принося второму боль. уже в какой раз. физическую и моральную. –скажи спасибо, что ты мне ещё не надоел, -рыжий прижал руки парня к стене над его головой, всё больше видя в нем жертву, но это то он и добивался, он питался этим. –без меня ты бы дрочил в своей захламлённой хате, -кашин проходится горячим языком по венке на его шее, очерчивая, и фраза прерывается на стон со стороны руслана, –ты зависишь напрямую от меня. –ладно, врать не буду, стонешь ты отменно, –сдаётся рыжик и резко снимает с кареглазого парную футболку от лиззки, где радужным шрифтом написано «мы ебёмся». иронично, что именно на это пал выбор дёрганного перед выходом. шатен царапает через футболку спину второго, слыша тихое шипение. они любили приносить друг другу боль, чувствовать страдание другого, выбешивать и наконец пиздиться по пьяне, приходя на запись очередного альбома в синяках, слыша вопросы со стороны знакомых. но такие у них были отношения и к сожалению не каждый поймёт, в ещё хуже осудит. высокий парень резко ударяет коленом между ног старшего, слыша на это болезненный стон. но действия заканчивать он не собирается. сбрасывает с кареглазого черные джинсы, которые еле держались на худощавом парне, благодаря ремню они ещё чудом не спадали. рыжик сжимает сквозь ткань боксёров его вставший член. он опять слышит усладу для ушей. ноги руслана подкашиваются каждый раз, его плавит, он пытается ухватиться за второго. но он не упадет, пока его крепко держат. хотя явно уже упал давно, запутался в чувствах, ненависти и в том насколько можно ненавидеть и любить человека одновременно. он уже давно понял, что отношения у них не в нормах, даже для суровой россии, осматривая себя каждый раз в зеркало, видя синяки, засосы, иногда шрамы на руках, смешанные с уколами от наркотиков. а сзади всегда подходил растрёпанный рыжеволосый парень, с практически такими же проблемами, только нет, он не был наркоманом.хотя был зависим от первого. на его руках были красные отметины, но от сигарет, ибо разрешил парню на его коленях пройтись тлеющей сигаретой по его венам. очевидно было больно, но он терпел. ведь картина перед его глазами завораживала и отвлекала от боли. он всегда бы хотел видеть такого руслана, он готов терпеть любую боль ради такого зрелища. растрёпанный шатен, машинально трогающий рыжие пряди, второй рукой осторожно и завороженно проходился сигаретой по коже. он иногда двигался на коленях второго, чтобы сесть немного поудобнее. между глаз лежала непослушная прядь, а губы были поджаты. он как ребенок, которому дали попакостить, и сейчас этот ребёнок вырисовал только ему понятные картины, на руке, щедро протянутой ему. кашин осторожно проводил рукой по его хрупкой талии, дабы не отвлечь его. сколько они так сидели? неизвестно, но прервалось это одной фразой, тихой и обжигающей ухо. –пошли спать, пожалуйста., -зевок прервал фразу тушенцова, и сейчас, он обмякший и такой домашний в руках рыжика выглядел как… –котёнок., -озвучивает ассоциацию вслух младший. дабы скрыть лёгкий румянец на щеках, шатен утыкается в шею парня, который всё так же держал его за талию. он аккуратно тёрся об неё, создавая в комнате спокойствие и щекоча шею рыжика. они потухли, но не в плохом смысле. их отношения явно были ещё теми американскими горками, но укреплялись каждый раз, ведь они были готовы сделать буквально всё ради друг друга, хоть и цапались частенько. цапались, ебались и нежились в кровати после. поверьте, бывает и такое. каждый, если бы знал ситуацию в их отношениях орал: неадекватные психи! но его бы уже забили где то между многоэтажек в плохом районе питера эти двое. –я тебя люблю, псих, -шепчет младший опускаясь на кровать и утягивая за собой под одеяло второго. он постоянно утягивал его, может секрет был в этом, а может..да похуй на это «может». сейчас они мирно сопели в общей спальне, не задумываясь о том, что их держит вместе, оно просто держит и всё. и оно явно не пройдёт никогда.