Заимствованное время

      — Ты уверен, что МакГонагалл не узнает, что ты украл эту… штуку с песком? - Питер нервно теребил галстук, не уверенный, что в этот раз им, как обычно, снова сойдёт всё с рук. — Да ладно Пит, это всего на несколько минут. — улыбается Сириус, поворачиваясь лицом к светловолосому парню, а сам он возится с маховиком, перемещая его так, чтобы цепочка не была связана в волосах Джеймса. — И все же, что, если что-то пойдет не так, и Джеймс застрянет там? — спросил Питер, нервно глядя на Ремуса в поиске поддержки. Конечно же, Римус подумает о том, насколько это опасно? Он слышал, как кто-то сказал, что плохие вещи случаются с волшебниками, которые вмешиваются во время, а это именно то, чем они занимаются. Ремус пожал плечами и заметил обеспокоенный взгляд Питера, Петтигрю внимательно следил за Блэком и Поттером, наблюдая, как Сириус что — то бормочет Джеймсу, скорее всего, маг давал последнее напутствие другу. — Я уверен, что все будет хорошо. Я слышал, как Макгонагалл рассказывала Флитвику о Маховике, его нетрудно вернуть. Этот прибор времени знает, из какого времени человек путешествует, поэтому, когда вы вернетесь, это не должно быть слишком сложно. — небрежно объяснил Ремус, опираясь на один из столбиков кровати, наблюдая, как два Мародера, стоящие в центре комнаты заметно нервничают. — Правильно…- бормочет Питер, задаваясь вопросом, надолго ли Джеймс уйдет. — Итак, вы знаете план? — спрашивает Сириус, отступая от Сохатого. Несмотря на беспокойство, он был взволнован. Если это действительно сработает, что будет фурор. Это будет прорыв. Если всё пойдёт по плану, то после такого открытия на все шалости и пропущенные уроки Мародёров преподаватели просто закроют глаза. Им сойдет с рук практически все. — Да, я просто должен подойти к Лили после зелий и извиниться, сказав ей, что верну книгу, и тогда, надеюсь, она не будет сердиться на меня. — заключил Джеймс. Гриффиндорец дразнил Лили в Зельеварении над одной из ее ошибок, и она огрызнулась на меня, требуя, чтобы я вернул ей книгу, так как он был явно более продвинутым, чем учебный материал, и не нуждался в нем, если чувствовал, что может критиковать способности всех остальных. Джеймс был взволнован ее криками и заявил, что у него больше нет ее книги, и что он потерял ее, прежде чем ударить по нервам, когда он повернулся к другим Мародерам и рассмеялся, сказав ей, что она, вероятно, может пойти и взять книгу у Северуса, так как Слизаринец был влюблён в девушку. В этот момент Лили не ответила, просто отвернувшись от Джеймса. За неделю до этого Северус назвал Лили «грязнокровкой», положив конец их многолетней дружбе. Маги были друзьями с детства, и вражда между Джимом и Снейпом сильно огорчала и расстраивала девушку. Но больше всего её злило то, что кто-то, кого она считала другом, позволил себе так её обозвать. Правда заключалась в том, что у Джеймса была книга Лили, и она была в его сумке, однако он не хотел извиняться перед Лили, адреналин от спора ударял в голову и раздувал его эго. Мародеры собрали вещи после урока и убежали во двор, чтобы поговорить о своей следующей поездке в Хогсмид. Джеймс уже успел пожалеть о том, что разговаривал с Лили таким образом, и он знал, что надо сделать, для того, чтобы вернуть их дружбу. Ему нужно вернуть Старосте книгу. Однако он знал, что если он оставит это до следующего дня, Лили никогда больше не заговорит с ним. Джеймс был влюблен в Лили, и он был влюблен в течение некоторого времени. Парень сходил с ума от мысли, что волшебница больше никогда не захочет с ним разговаривать. Он чувствовал, что их дружба наконец-то достигла чего-то, и он ненавидел себя за то, как он относился к ней раньше. Парень знал, что правильный способ решить эту проблему -вернуться и извиниться после урока, пообещав ей, что отдаст ей книгу вечером в общей комнате. — Верно, я думаю, что три или четыре поворота будет достаточно. — Сириус спрашивает с легким, скорее всего даже нервным смешком, поскольку никто из них на самом деле не знал, как работают Маховики времени. — Может быть… надо подумать о Лили? Может быть, размышления о вашей дружбе могут вернуть тебя в тот момент, когда все пошло не так. — предложил Ремус, и Сириус сделал вид, будто подавился. Потому что, по его мнению это звучало слишком слащаво. Ремус закатил глаза и скрестил руки на груди, наблюдая за ними. А Сириус повернулся к Джеймсу. — Удачи, приятель, если что-то пойдет не так, просто вернись к началу, я уверен, что все будет хорошо. — Сириус похлопывает его по плечу, прежде чем отступить, внутренне надеясь, что всё пойдёт по плану, так как его лучший друг собирался совершить путешествие во времени. К тому же он Поттер, а у них многое может пойти не так. Джеймс тоже улыбнулся ему, прежде чем посмотреть вниз, взял маленький круглый предмет в руку, нашел маленький циферблат и повернул его дважды, трижды, а затем четыре раза. Комната вокруг него стала размытой, и атмосфера их комнаты в общежитии исчезла, тепло, которое окружало его, также исчезло. Он подумал о Лили, подумал об их дружбе, а затем подумал об их отношениях. Много раз Джеймс ловил себя на том, что мечтает о Лили Эванс. Он думал о ее улыбке, ее смехе. То, как она отбрасывала свои ярко-рыжие кудри на плечи, ее яркие глаза сияли на свету, когда они вышли на улицу. Он ничего не мог с собой поделать, он знал, что влюбляется в нее. Он всегда мечтал, что они будут чем-то большим. Его мысли блуждали от этой проклятой книги зелий, но всё время возвращались к ней. Как ее черты лица сочетались с его собственными. Но самым дурманящим зрелищем, по мнению Джеймса, были Ее изумрудные глаза. Комната вокруг него медленно замерла, и он заметил, что вернулся в свою комнату в общежитии. Он улыбнулся, радуясь, что в замке можно перемещаться только во времени, а не в положении. Он не был уверен, что бы он сделал, если бы оказался в общежитии девушки. Джеймс огляделся, вроде их комната не изменилась, а вроде и потерпела какие- то корректировки. Это было странно, шторы висели не так, как раньше. Проигрыватель Сириуса не был наклонён к его ящику, а галстук Ремуса не свисал с подушки. Джеймс огляделся, немного смущенный. Вместо этого он заметил коробку бобов Берти Ботта на тумбочке, рядом с сундуком с надписью " Р. У.» Он не знал никого с инициалами «Р. У.», странно. У него не было много времени, чтобы осмотреть все эти тумбочки. Возможно, Маховик времени немного сместил его, так как он был уверен, что это не его комната в общежитии. Джеймс открыл дверь в общежитие, спускаясь вниз по ступенькам. Общая комната была пуста, чему он был рад. Он знал, что должен быть осторожен, чтобы не попасться. Прямо сейчас он должен был быть на Зелеварении. Это было указано в его расписании, и если Филч поймает его без уроков, он знал, что у него будут проблемы. Как бы все закончилось, если бы он были вынуждены пойти в его класс? Другой Джеймс был бы так смущен, и что случилось бы со временем, если бы все так столкнулось? Джеймс старался не думать об этом, вылезая из портретной дыры и решая пробраться к классу, осторожно прячась. Замок казался другим. Джеймс не был уверен, что это было. Он был уверен, что просто переусердствовал. Что-то казалось не так, но он не стал обращать на это внимания. Адреналин, проносящийся через него, вероятно, просто влиял на него, так как он боялся, что все испортит. Волшебник спрятал Маховик времени под рубашку, скрывая его от посторонних глаз. Джеймс заметил, как пусты коридоры, и он был благодарен, рад, что он мог пойти прямым путём к своему классу. Поттер пробрался в комнату, услышав, что внутри идет урок. Маг улыбнулся, он все сделал правильно! Молодой человек был уверен, что слышал, как Сопливиус за дверью, вероятно, отвечал на вопрос учителя, так как его голос гремел над всеми остальными. Поттер повернул за угол, не отклоняясь слишком далеко. Джеймс заглянул в кабинет, который он считал пустым классом, и вздохнув с облегчением, когда увидел, что там никого нет. Он вошел, закрыв за собой дверь. — Кажется, после этого случая, я ещё сильнее влюбился в Эванс… — Джеймс говорил сам с собой, качая головой и засовывая руки в карманы мантии. Внезапное шарканье с другого конца комнаты заставило Джеймса подпрыгнуть. О нет, неужели учитель поймал его на том, что он тут? В конце концов, здесь должен быть учитель, отмечающий какие-то бумаги или классные работы. Юноша вынул руки из карманов мантии, правой рукой осторожно коснулся палочки. — Ах, извините, я думал, что эта комната пуста… — быстро заговорил Джеймс, хотя знал, что это не оправдание для ночлега. Шарканье исчезло, и Джеймс смутился. Конечно, учитель раскрыл бы себя. Что бы он делал, прятался? Джеймс смутился и сделал несколько шагов вперед, стоя между несколькими столами, всматриваясь, есть ли там кто-нибудь. Поттер медленно достал палочку из мантии, не совсем понимая, что происходит. После многих неожиданных нападений со стороны других Мародеров он не стал бы рисковать ни с чем. Сохатый наконец- то смог рассмотреть незнакомца. Джеймс был прав, это был не учитель, это был ученик. Казалось, первый или второй год. Джеймс вздохнул с облегчением, радуясь, что его не поймал учитель, и он был уверен, у них были уроки. Ученик прятался под столом учителя, и в его руке тоже была палочка. Другой студент был намного ниже Джеймса, возможно, в лучшем случае доходя до его ребер. Джеймс был на 6- ом курсе в любом случае, и все его рост был в значительной степени выше. Мальчик перед ним нервно посмотрел на другого мальчика, не зная, как реагировать. *Он был довольно милым и невинным.* — подумал Джеймс. Однако что-то в нем показалось ему знакомым. Его волосы торчали так же, как у Джеймса, и парень не мог не пожалеть его, так как Джеймс знал, как это может привести в бешенство, если попытаться их расчесать. У младшего ученика также были волосы того же цвета, и когда свет касался их, тон нагревался, как растопленный шоколад. Неназванный мальчик отвернулся от Джеймса, и казалось, что он был довольно стеснительным, не желая говорить или говорить первым. У Джеймса не было этой проблемы, он был слишком шумным для своего же блага. Поттер снова подумал о Лили, она была застенчива. Другой мальчик снова посмотрел на Джеймса, открыв рот, чтобы сказать, но и Джеймс тоже, в то же самое время. Он чувствовал себя странно. Было такое чувство, как будто он смотрит в зеркало на более молодую версию себя. — Что Вы здесь делаете? — очнувшись от своих мыслей, спросил Джеймс увидев, что мальчик не говорит. Мальчик немного повозился со своей палочкой, прежде чем покачать головой. — Я не сплю…- Он сказал тихо. — Ну, так зачем ты здесь? — небрежно спросил Джеймс, заметив, как взволнован младший мальчик. Никакого ответа. А другой просто посмотрел в окно. - Хорошо, тогда.- Джеймс откашлялся, не привыкший к такому напряжению. Этот ребенок был странным, он вообще был очень застенчивым и тихим. Поттер никогда не помнил, чтобы встречал кого-то подобного в Хогвартсе. Возможно, тогда он был первокурсником, так как все были поселены в Хогвартсе, это был их дом. Этот ребенок, казалось, был дома больным, так что, возможно, он был там новичком. - Как тебя зовут? — спросил он, конечно, этот ребенок мог ответить на этот вопрос. Мальчик выглядел потрясенным, удивленным. Это выражение было новым, и это заставляло его казаться совершенно другим человеком. Несколько мгновений назад он был слишком застенчив, чтобы даже намекнуть на эмоции, но теперь его лицо выражало чистое недоумение. На этот раз он посмотрел на Джеймса, и теперь Джеймс мог видеть его лицо на свету. Этот мальчик был довольно худым, но у него были гибкие щеки, и его глаза сияли зеленым. Изумрудно-зеленый, и сходство между этим мальчиком и Лили на мгновение лишило его дара речи. — Ты… не знаешь моего имени? — спросил он, несколько смущенный. Джеймс просто рассмеялся, был ли этот мальчик тайно поглощен собой? Или он, возможно, был боксерской грушей года? Классный клоун? По какой причине каждый год в школе должен знать его имя? Джеймс просто покачал головой, облокотившись на стол, глядя на этого маленького мальчика. Он сделал паузу, как будто пытаясь понять, играет ли Джеймс в игру, притворяясь невежественным. Но когда Джеймс посмотрел на него, как будто ожидая ответа, ничего больше, он ответил. — Я Гарри… Гарри Поттер. — Сказал он, его рука нервно теребила палочку, другая была сжата в кулак. Джеймс сделал паузу, Гарри Поттер? Это было хорошее имя, оно ему всегда нравилось. С тех пор, как он сам был ребенком, он хотел назвать своего будущего сына Гарри. Фамилия была даже такой же, как его собственная, какая удача. - Гарри? - Джеймс будто «пробовал» имя на вкус, кивая, когда думал об этом. Он повел плечами, расслабляясь. Парень был уверен, что у них еще есть время до окончания зелий, так что он может поговорить с этим мальчиком. — Ммм, что… как тебя зовут? — Робко спросил он, но медленно вышел из - за стола и теперь стоял перед ним. Гарри и Джеймс были в нескольких футах, на самом деле в нескольких шагах. — Я Джеймс. — Он говорит с улыбкой, глядя на свою палочку, играя с ней. Гарри казался невозмутимым, как будто он все еще не знал, кто он такой. — Вы должны знать обо мне. Я известен, как один из Мародёров. Ну, Сириус будет спорить насчёт этого, но все же. — Он сказал и рассмеялся, когда мальчик все еще выглядел так, как будто никогда не слышал о нем или Мародерах. Парень был единственным Джеймсом на шестом курсе, поэтому он предположил, что младшие курсы были еще более защищенными, чем в прошлые годы. — Ну, кроме того, приятно познакомиться с тобой, Гарри. У нас одна фамилия, знаете ли. Джеймс Поттер, Гарри Поттер. Я был бы удивлен, если бы мы не были родственниками. Но я не знаю других Поттеров. — Он улыбается и смеется. Гарри, казалось, застыл на месте, когда Джеймс назвал свою фамилию. Теперь его глаза загорелись, когда они посмотрели на Джеймса за большими очками. Джеймс чувствовал себя немного неловко от того, что этот маленький мальчик так смотрел на него, но, возможно, легенда о Мародерах действительно достигла младших курсов, и он был просто удивлен. Джеймс отвернулся от него и повернул голову, услышав Снейпа на расстоянии. Он закатил глаза при этом звуке. — Я надеюсь, что зелья скоро закончатся, я жду, когда выйдет моя подруга Эванс. Я просто слышу, что Снейп на расстоянии. О, я надеюсь, что кто-то сглазит его, и он подведет своих «ТРИТОНОВ.» Джеймс бормочет и оглядывается на мальчика, который выглядел явно потрясенным, почти как он сам, мальчик был эмоционален. Это было то, с чем Джеймс не знал, как справиться. — Ты в порядке… Гарри? — Джеймс спрашивает, немного озадаченно, но здесь были только они двое, и он не хотел казаться придурком, оставляя этого мальчика одного. Гарри не говорил мгновение, но потом он заговорил, и все его слова, казалось, слились в одно. Джеймсу повезло, так как ему пришлось испытать, как Питер бессвязно разговаривал с ним в течение многих лет, и это не было чем-то неуправляемым. Он слушал и медленно обрабатывал информацию. — Да, я Джеймс…- Джеймс отвечал медленно, слушая все вопросы, которые задавал ребенок. — Ммм, лучший охотник в Хогвартсе. Ты не можете сказать мне, что не смотрели игру в квиддич… — заговорил Джеймс, но Гарри заставил его замолчать. — Я играю за Гриффиндор, я Ловец.- Гарри прерывает его рассказ, оглядывая Джеймса с ног до головы — Нет, ты не… — говорит Джеймс, слегка смеясь. — Первые годы не берут в команду, плюс я бы знал, если бы ты были в нашей команде, — сказал Джеймс, и его снова заставили замолчать с историей о том, как Гарри предположительно стал Ловцом. — Ваше имя висит на мемориальной доске команды, я видел его! Ты… вы Джеймс Поттер? Гарри спрашивает, его глаза большие и почти остекленевшие. Он шагнул вперед, и теперь был полностью виден Джеймсу. Зрение Джеймса тоже не было идеальным, и их сходство было еще более жутким, так как у них обоих были очки — почти одинаковые очки. — Да, я Джеймс…- Джеймс замолчал, глядя на Гарри. На этот раз он посмотрел на Гарри должным образом, и когда он посмотрел на него, он увидел все сразу. Глаза Лили, ее отвращение к встрече с кем-то, кого она не знала. Он увидел свои волосы и форму лица, и он увидел нос Лили. Он замолчал, глядя на мальчика, который смотрел на него. Они пришли к одному и тому же пониманию, хотя Джеймс был немного медленнее в понимании. Маховик времени не вытеснил его из замка, он сделал именно то, что должен был сделать. Общежитие выглядело по-другому, и замок чувствовал себя по-другому, потому что он не вернулся на несколько часов назад, он пошел вперед. Он был в будущем. Он был на много лет в будущем. Конечно, Джеймс всегда хотел назвать своего сына Гарри. Он всегда задавался вопросом, как будет выглядеть его сын. Будет ли он больше похож на Лили или на себя? Он задавался вопросом обо всех этих вещах, и у него был ответ. — Гарри? — Джеймс спросил, затаив дыхание, все части собираются вместе. Это был его сын в будущем. — Папа? — Гарри, казалось, осмелился сказать, опуская палочку. Она упал на пол со знакомым беспорядочным звуком, и малыш, казалось, был переполнен эмоциями, спотыкаясь и буквально " влетая" в объятия Джеймса. Джеймс был ошеломлен, стол слегка отодвинулся назад. Быть названным "папой" было удивительной проверкой реальности, но Джеймс предположил, что это была реальность для Гарри. Гарри выглядел ошеломленным, слезы потекли по щекам мальчика, как только он смог обнять папу. Джеймс завис, глядя на коричневые пучки волос внизу, видя, как его плечи поднимаются и опускаются с его всхлипами, и сердце Джеймса растаяло. Он обнял его в ответ, все еще держа палочку в руке. Джеймс положил его в карман через мгновение и погладил волосы Гарри, и они почувствовал то же самое, что и его собственные. Джеймсу было жаль этого мальчика, своего сына. Джеймс отстранился и положил руки на плечи Гарри. — Эй, что тебя так расстроило? — Он спрашивает тихо с ободряющей улыбкой. Малыш ничего не ответил, сильнее прижимаясь к отцу — Разве я недостаточно обнимаю тебя дома? — спрашивает Поттер - старший с небольшим смешком, но он беспокоился, что, возможно, так оно и есть. Был ли он плохим отцом в будущем? Гарри прикусил нижнюю губу, вытирая лицо, хотя, похоже, у него накопилось гораздо больше слез. Мальчик выглядел так, словно не плакал годами, как будто он сдерживал свои эмоции целую вечность. Гарри не ответил ему, и Джеймс подумал, что ему лучше не знать. Плохие вещи случались с волшебниками, которые вмешивались во время, и ему лучше не знать, что произойдет в будущем. — Ну, что ты здесь делаешь? — Джеймс снова спрашивает, думая, что, возможно, Гарри поговорит с ним сейчас. — У меня есть свободное врем, и мне нечего делать. — тихо говорит он. Джеймс ничего не сказал, и Гарри воспринял это как знак для уточнения. — Мои друзья, Гермиона и Рон, не разговаривают со мной. Мы поссорились. — Гарри говорит, все еще вытирая глаза от слез. Джеймс мягко потер плечи, глядя на этого маленького мальчика. Это действительно должен быть его сын, подумал он. Он выглядел таким знакомым и в то же время таким далеким. Он не мог поверить в то, что видел. — Ах, я все время дерусь со своими друзьями. — Джеймса это успокаивает. — Честно говоря, мы с Сириусом тоже частенько дерёмся. Надеюсь, ты не ввязываешься в драки? — Джеймс спрашивает, так как он не сильно одобряет, чтобы его сын ввязывался в драки. При этих словах Гарри улыбнулся, и Джеймс мог поклясться, что его сердце пропустило удар. Он был абсолютно идентичен Лили, и Джеймс поклялся, что никогда не позволит своему мальчику навредить. Джеймс знал, что он будет защищать этого маленького мальчика, даже если это будет стоить ему жизни. — Нет, я не дерусь. — говорит Гарри с легкой улыбкой. — Никаких заклятий или проклятий? - спрашивает Джеймс, подняв бровь. — Нет, ничего из этого. — говорит Гарри, его лицо светлеет. Казалось, что это был лучший разговор в его жизни. Джеймс, видя восторг на лице сына, усмехнулся. — Ну, нечастые шалости приемлемы. Я и мои приятели все время испытываем их на Сопливиусе. — Джеймс говорит, продолжая смотреть на маленького мальчика на и выводя круги на его плече, поскольку он максимально использовал заимствованное время, которое у него было. — Сопливиус? — спрашивает Гарри задорным детским смехом. Теперь он, казалось, не так боялся разговора. - Я никогда не рассказывал тебе о Сопливиусе? — Джеймс задыхается, и улыбка Гарри на мгновение исчезает, но Джеймс решил, что лучше проигнорировать. Он не хотел знать, почему все эти вещи пропали из жизни Гарри. — Ну, — продолжает Джеймс, не желая ошибаться. «Северус Снейп- это тот, кого мы с друзьями называем Сопливиусом. Он настоящий мерзавец. — говорит Джеймс и вздыхает. Гарри удивленно поднял брови. — Что? Это так подло! — говорит Гарри, теперь Снейп нравится ему ещё меньше. — Итак, он нам не нравится. Еще несколько лет, и тебе больше никогда не придется слышать его имя. — самодовольно говорит Джеймс, и Гарри кивает. Джеймс смотрит на Гарри и удовлетворенно вздыхает. Он хотел, чтобы этот момент длился вечно. Он знал, что ему придется вернуться в свое время, но это был такой прекрасный момент. Гарри посмотрел на Джеймса, и он, казалось, почти изголодался по этому взаимодействию. Его глаза скользнули по лицу Джеймса, впитывая все это, как будто он никогда не видел его раньше. Без ведома Джеймса, все, что Гарри знал о своем отце, было то, что он видел в зеркале " Еиналеж». Даже тогда это было совершенно иначе, чем ЕГО личное присутствие. Иметь возможность чувствовать тепло его кожи, видеть его волосы на его лице, слышать его голос и видеть нюансы, которыми он обладал. Джеймс перебирал волосы мальчика и убрал их с лица Гарри. Он резко остановился, и его улыбка исчезла. Джеймс заметил шрам на его лбу, однако он не был похож на множественные шрамы Ремуса, этот был другим. Он коснулся его очень медленно, и Гарри немного отпрянул, повернув голову, так как ему это не понравилось. — Ах, извини… — быстро заговорил Джеймс, зная этот взгляд. Ремус никому не позволял трогать свои шрамы, ну, если только, Сириусу. — Нет… все в порядке. — Гарри сказал тихо, немного более серьезно и менее счастливо, чем минуту назад. Анимаг попал в чувствительное место? Он не был в этом уверен. — Кто сделал это с тобой? Что случилось? — Джеймс спросил, и Гарри, казалось, еще больше неохотно говорил. Сохатый почувствовал, как его желудок сжался, и он решил, что не хочет знать. Он ненавидел тот факт, что его сыну причинили вред и оставили постоянную метку. Почему Джеймс не предотвратил это? Он выглядел старым, как будто он носил его годами, что означало, что что-то случилось, когда он был ребенком, возможно, даже младенцем. — Ладно, забудь об этом. — тихо сказал Джеймс. Он мог подождать, чтобы узнать, как Гарри получил этот шрам. Поттер — Старший решил, что не хочет знать, но он надеялся, что в будущем это не его вина, что Гарри был травмирован. Он надеялся, что он не был плохим родителем, и что он сделал все возможное, чтобы защитить его. — Гарри Поттер… — Джеймс сказал вслух, нежно улыбаясь. Одиннадцатилетний мальчик посмотрел на него, удивляясь, почему было произнесено его имя. Джеймс покачал головой, широко улыбаясь. — Я просто хотел услышать, как я это скажу. — Он хихикает и заправляет волосы Гарри за ухо. — Могу я спросить, какое второе имя мы тебе дали? — Спросил друг Сириуса. Он знал, что не должен задавать все эти вопросы о будущем, но ничего не мог с собой поделать. С этими словами Гарри хихикнул и посмотрел на своего отца. — Джеймс. — Он ответил, и Джеймс откинул голову назад, посмеиваясь. Он посмотрел на Гарри с улыбкой. — Хорошо.- говорит Маг и продолжает улыбаться, глядя на него сверху вниз. Его сердце сделало сальто. Он уже любил Гарри и не мог дождаться будущего. Джеймс не мог ждать. Он не мог дождаться того дня, когда родился. Держать его в своих объятиях, слышать, как он впервые плачет, когда делает свой первый вдох. Он не мог дождаться, чтобы научить Гарри летать на метле. Он, должно быть, сделал хорошую работу, так как Гарри был Ловцом, аж на первом курсе. Джеймс не мог дождаться, когда Гарри выучит свое первое заклинание. Он не мог дождаться, чтобы прочитать ему сказки на ночь. Он не мог дождаться, чтобы взять его в косой переулок и купить его котел, мантию и палочку. Он не мог дождаться, чтобы взять его на платформу 9 и ¾, где у него будет лучшая волшебная жизнь. Джеймс поклялся, что сделает все возможное, чтобы Гарри был в безопасности и любил всю свою жизнь. У Гарри будет много друзей, он выйдет из этой застенчивой оболочки ко второму году. Он был бы беззаботным, и ничто никогда не могло пойти не так. — Это может быть странно слышать, Гарри…- заговорил Джеймс, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушивает и не входит в комнату. Джеймс присел на корточки, чтобы держать руки Гарри, только будучи ниже роста Гарри, когда он сидел на корточках как таковой. — Но в будущем… — Он заговорил, а затем немного рассмеялся. — Мое будущее, твое прошлое… — поправился он и успокаивающе потер ладони Гарри. — Я знаю, что ты будешь делать удивительные вещи. Мы с мамой тебе не понадобимся. — тепло говорит Джеймс. Гарри смотрит на него сверху вниз, и он улыбается, но глаза у него такие грустные. — Ты знаешь… Я знаю тебя всего десять минут, но мне уже кажется, что я знаю о тебе так много. — Говорит он и вздыхает, так благодарный, что его мысли блуждали, когда он прокручивал стрелки на Маховике времени. — Я не знаю о том, как много ждет меня в будущем, или о твоей матери, но я знаю, что твоя мать любит тебя. Твой отец любит тебя. — Джеймс говорит с грустной улыбкой, но это было так искренне. — Гарри, ты любим. Я знаю, что ты будешь в безопасности, и ты будешь выдающимся сильным волшебником. Он говорит ему, уверенный, что его сын будет именно таким. Джеймс знал, что его время истекает. Он слышал, как ученики собирают вещи в соседнем классе, и вскоре Филч придет проверить, свободен ли класс, и, скорее всего, он проверит и этот пустой. Джеймс повернул голову, звук гремящих котлов выдал его. Голова Гарри тоже вскинулась, его маленькое личико превратилось из нежного в нетерпеливое, как будто надеясь, что Джеймс не думал о том, что думал Гарри. — Подожди, не оставляй меня, папа. — Тихо говорит Гарри, как будто называть кого — то своим отцом было запрещено. Джеймс печально посмотрел на него, зная, что ему придется это сделать. Парень притянул его ближе, поймал в объятия и крепко обнял. Гарри, должно быть, снова начал плакать, потому что его грудь поднималась и опускалась быстрее, и сопение выдавало это. Джеймсу тоже хотелось плакать. Гарри был явно застенчивым мальчиком, и у него, казалось, не было много друзей. Что — то в том, как Гарри двигался и говорил с кем — то, не казалось «нормальным». Он изо всех сил пытался установить зрительный контакт, и мальчик выглядел застывшим от ужаса того, что его отчитали, когда его нашли в пустом классе. Джеймс потер спину маленькими кругами. Если бы Гарри был похож на себя, Джеймс знал, что Гарри пройдет через это, он тоже был бы сильным. Джеймс поклялся себе в этом случае, что он позаботится о том, чтобы даже если у Гарри не будет много друзей, у него будет большая семья. Джеймс сказал себе, что Сириус, без сомнения, будет крестным отцом Гарри. Джеймс не спрашивал, но если бы у него и Лили когда — нибудь было больше детей, Ремус и Питер также были бы крестными. У Гарри будет большая семья. Он будет окружен любовью. Джеймс улыбнулся в плечо Гарри, зная, что, хотя эта встреча была короткой, Джеймс был взволнован встречей со своим сыном в будущем. — Папа… Я…я… -Гарри запинался и плакал, пытаясь сказать что — то, но ему было трудно это сделать. Джеймс не отстранился. Он позволил ему плакать, и он не хотел расстраивать его ещё больше. Джеймс знал, что должен идти, шаги студентов снаружи становились громкими, люди двигались в коридорах. — Гарри, что это? — Он тихо спросил, его левая рука медленно вынимала Маховик времени из — под рубашки. Гарри крепче сжал Джеймса, и парень почувствовал, как его желудок упал, когда Гарри заговорил прерывающимся голосом. — Папа, я… я люблю тебя …- воскликнул он, как будто никогда раньше не произносил этих слов. Джеймс почувствовал что-то тяжёлое внизу живота. Мальчик говорил так, словно никогда раньше не произносил этих слов. Джеймс почувствовал что-то плохое, как будто он никогда не должен был быть здесь. Как будто Гарри никогда не должен был встретиться с ним. Джеймс кивнул в плечо, потирая спину — Все в порядке…- говорит он тихо. Гарри глубоко вздохнул, явно взволнованный и эмоциональный. Он повторил это снова, на этот раз более непринужденно. Он сказал это так, как будто это было единственное, что у него на уме, как будто он хотел сказать это всю свою жизнь и, наконец, смог. — Я люблю тебя, папа…- повторил он несколько раз. Джеймс почувствовал, как слезы катятся по его лицу, когда он понял, что его будущее… может оказаться не таким, каким он всегда мечтал. Джеймс ничего не сказал. Его рука медленно опустилась к мантии, осторожно вынимая палочку. Он продолжал растирать спину маленького ребенка. — Гарри, я всегда буду здесь. — говорит Джеймс, его рука покидает спину Гарри, указывая на его сердце. Гарри не двигался, прилипнув к плечу Джеймса. — Я люблю… Я люблю тебя, я бы хотел… — закричал Гарри, не в силах закончить фразу, и Джеймс почувствовал, как его сердце разрывается. Гриффиндорец чувствовал, что в глубине души он не сможет воспитать Гарри так, как хочет. Он не знал, чем это закончится, но по слезам Гарри понял, что ничего хорошего из этого не выйдет. — Гарри, я тоже тебя люблю. — Прошептал Джеймс, одной рукой обнимая малыша, другой держа палочку. Он знал, что этой встрече никогда не суждено было случиться. — Я люблю тебя, Гарри Джеймс Поттер … — прошептал он. Едва слышно, сквозь слезы Гарри, Джеймс пробормотал два слова, всего два. — Obliviate. Хватка одиннадцатилетнего мальчика ослабла на шее Поттера, его тело упало на него, и Сохатый поймал его. Встав, Джеймс понял, насколько легким был Гарри. Его сын был таким худым, одна кожа да кости. Он нахмурился, глядя на его маленькое чудо. Джеймс посмотрел на него, каким же красивым был его мальчик. Он был по настоящему счастлив, хотя этот момент не мог длиться долго, и Гарри даже не вспомнить об этом. Но он был безумно счастлив. Он смог увидеть своего мальчика. Он знал, что выжил, что он все еще здесь. Джеймсу повезло. Он смог пережить этот момент. Джеймс подошел к передней части класса, держа сына на руках. Джеймс подошел к столу, он медленно присел на корточки, стараясь не навредить своему маленькому мальчику. Он положил его туда, где он был до того, как все это произошло, сидя под столом, как будто он сам заснул. Джеймс встал, повернулся и подошел, чтобы взять палочку Гарри. Он восхитился ей, это была красивая палочка, и он подошел, положив ее в карман мантии владельца. Джеймс вытер глаза, обнаружив, что у него в глазах стоят слезы. Он держал их и выпускал после комендантского часа в постели. Джеймс пополз вперед, закрывая шрам Гарри своими мягкими волосами, прежде чем наклонился и поцеловал его в макушку. — Прощай, Гарри. — Джеймс тихо прошептал, его рука упала с головы Гарри, задержавшись на некоторое время, как будто он никогда не хотел покидать это место. Джеймс отступил назад, держа Маховик времени. Он посмотрел на своего маленького мальчика, крепко спящего под столом. Гарри не помнил этого, но Джеймс помнил. Джеймс снова повернул стрелки, три или четыре раза, наблюдая, как класс вокруг него размылся от серого и коричневого до красного и темно-коричневого, его общежитие снова появилось. — Это сработало? — Это было первое, что Джеймс понял, услышав голос своего лучшего друга позади него. Это был Сириус.ъ — Да, это сработало. — Джеймс улыбнулся, его щеки порозовели и от последних нескольких минут. Конечно, мальчики предположили бы, что это был румянец, но они понятия не имели, что на самом деле произошло. Джеймс никому не расскажет о Гарри, вообще никому. Даже Лили. Он должен был защитить эту память о Гарри. Это было его, и только его. Он унесет это в могилу. Джеймс был уверен, что он возьмет с собой в могилу гораздо больше, чтобы сохранить своего мальчика в безопасности.