Find me in your memories

Утром Минхо еще раз оглядывает комнату и относит вещи на сохранение капитану. Старается не смотреть на коробку, убеждая себя в том, что всё равно скоро заберёт её обратно. Феликс обнимает крепко и молчит, зная, что слова сейчас лишние. Ли уходит в медблок. Он долго стоит перед входом в отсек, собираясь с мыслями. Решимости у него хоть отбавляй, а вот понимания, что делать, нет совсем. Сидеть с младшими ему не доводилось, а Хван заперт в разуме семилетнего ребёнка. В теле двадцатичетырёхлетнего парня. Хо покусывает губу, уговаривая себя, что сможет справиться, у него же есть опыт ухода за котами. Не будет же Джинни сложнее кота? Сынмин подскакивает к Минхо сразу же, как старший заходит в отсек. — Не передумал? — Ким спрашивает внимательно, всматриваясь в лицо Хо, но тот отрицательно качает головой. — Отлично. Значит так — биологические показатели Хвана ниже нормы, поэтому я дам тебе витамины. Всё-таки это практически чудо, что он смог выжить в капсуле. Приводи его к нам на ежедневный осмотр ближе к обеду. Чонин подготовил для тебя материалы по воспитанию ребёнка на всякий случай, мы уже выслали их тебе на почту. По возможности постарайся воспроизвести какие-то совместные воспоминания, может, это поможет разблокировке памяти. Если что-то в поведении или состоянии покажется тебе подозрительным — сразу сообщай нам с Чонином. Мы сказали, что ты его брат и он находится у тебя в гостях. А еще, что он свалился в ангаре с корабля и потерял сознание. Это официальная версия. И… — Сынмин немного мнётся, — постарайся не поддаваться панике. Это всё тот же Хёнджин. Если тебе будет тяжело, ты всегда можешь прийти к нам и выговориться. Ты не один, Минхо. Всё понял? Тогда забирай. Минхо кивает и поворачивается к Хёнджину — парень сидит на кушетке, беззаботно болтая ногами и ярко улыбаясь. Внутри Ли всё натягивается, когда он подходит ближе, — младший выглядит осунувшимся и слегка бледным, но всё ещё до безумия красивым. — Привет, Минхо-хён! — Голос Хёнджина звучит радостно. — Ты пришёл меня забрать? — Да. — Слегка севшим голосом отвечает Ли, но видит хмурый взгляд Сынмина и прокашливается. — Да, Джинни. Пойдём? Не будем отвлекать взрослых дяденек от работы. Ли протягивает руку, отмечая, как закатывает глаза Чонин на формулировку «взрослые дяденьки», и Хван сразу же вкладывает свою ладонь, спрыгивая с кушетки. Когда они выходят из отсека, Хван с любопытством крутит головой, разглядывая космопорт. Минхо специально идёт медленно, чтобы младший смог удовлетворить своё любопытство, и мягко поглаживает тыльную сторону ладони Хвана, надеясь, что это не воспринимается подозрительно. Едва дверь в их комнату закрывается, Хван поворачивается к Ли и смотрит предельно серьёзно, что заставляет старшего напрячься. — Ты на меня сердишься, хён? — За что? — За то что я играл в ангаре и свалился. — Хван опускает голову, разглядывая носки своих ботинок. — Доктор Ким сказал, что я у тебя в гостях и ты несешь за меня ответственность. А я не послушался и играл, где не следует. Ли вспоминает официальную легенду и качает головой, мягко улыбаясь. — Нет Джинни, всё в порядке. Главное, что ты цел. — И ты не отправишь меня домой? Минхо нервно сглатывает. Конечно, Хван не понимает, какой подтекст в вопросе сейчас звучит для Ли и как сложно ответить не колеблясь. Им отведён месяц на теорию Сынмина, и если она не сработает, то им придётся расстаться. Не насовсем, старший обязательно будет проводить каждый отпуск рядом, но на продолжительное время. Младший смотрит на Минхо с некоторым страхом, и Ли приходится взять себя в руки. — Не отправлю. Но пообещай мне, Джинни, что больше ты меня не ослушаешься. Хорошо? — Хорошо, хён. — Не хочу. — Надо. — Не буду! — Джинни, тебе нужно есть овощи, чтобы быть здоровым. — Невкусно. — Зато полезно. — Отбривает Минхо и видит, как губа младшего начинает подрагивать, а сам он готов разразиться истерикой. Ли закатывает глаза. — Если съешь всё, я договорюсь с Феликсом, чтобы он отвел тебя в центр координации полётов. — Правда? — Дрожание губы прекращается, а в глазах вспыхивает заинтересованный огонёк. — Правда. Хёнджин кривится, зажмуривает глаза и отправляет в рот ложку ненавистных овощей. Минхо усмехается. Иногда Хваном так просто манипулировать. Хотя, конечно, кто еще кем манипулирует. Раздвинутые кровати пришлось вернуть обратно, потому что Хёнджин уверял Минхо, что под его кроватью живёт монстр, и лёжа в метре от младшего, Ли ни за что не успеет его спасти. Обязательный прием лекарств теперь сопровождался пляской с бубнами и вымогательством вкусняшек, обнимашек и прохода туда, куда не следует. Хёнджин таскал одежду Минхо, уверяя, что она идет ему больше, устроил хаос в комнате, когда решил помочь навести порядок. Сердечный приступ почти хватил Минхо вчера, когда он вернулся с дежурства — вся комната была изгваздана красками, потому что младший решил порисовать. Сам Хёнджин был в краске, но светился таким счастьем, протягивая немного корявенький рисунок в руки Ли, что у старшего не хватило сил его отругать. И, честно говоря, у него не очень-то хватило сил его отмыть, потому что Хван крутился и извивался, когда они стояли под душем. — Прекрати дёргаться. — Строго говорит Минхо и обхватывает талию парня, прижимая к себе. Затея обречена на провал, потому что младший покрыт слоем пены и легко выворачивается. А затем внезапно оказывается за спиной Минхо и, прижимаясь грудью, блокирует его руки объятиями. Ли напрягается, когда Хван укладывает свой подбородок на его плечо и шепчет: — Если ты моешь меня, то я должен помыть тебя, хён. Ты устал с дежурства. Минхо прикрывает глаза, вспоминая всё самое мерзкое, что только видел, чтобы избавиться от жара, что начинает скапливаться внизу живота. Он не извращенец, просто Хёнджин, несмотря на семилетнее развитие, всё еще в теле взрослого. Взрослого, который привлекал Хо на протяжении длительного времени, и так просто объяснить организму «нельзя, не трогай» не удаётся. Совместный душ был одним из самых любимых времяпрепровождений Хёнджина, а поэтому память услужливо подкидывает картины того, что здесь когда-то происходило. Когда возбуждение сходит на нет, Минхо хрипло произносит: — Хорошо. На самом деле это первый раз, когда они принимают душ вместе после того, как Хван потерял память, хотя последний все время пытался увязаться за старшим. Но Ли всегда строго смотрел на Джинни, и тот отступал. Причину такого интереса Сынмин логически объяснить ничем не мог, кроме как тем, что, может быть, это мышечная память. Звучало неправдоподобно, но настаивать на совместном принятии душа, чтобы убедиться в этом, Ким естественно не стал, потому что и мораль не позволяла, и сдвигов в развитии у Хёнджина не наблюдалось. Ли же успокаивал себя тем, что просто прошло еще мало времени. Закончив с банными процедурами, он пулей вылетает из душа, ждёт, пока Хван оденется, и несётся в комнату своего капитана, совершая обмен: Хенджина — Феликсу, себе — Криса. Минхо однозначно надо выпить. Он утягивает Криса в бар на территории, но может сделать только один глоток пива, прежде чем отставить бокал в сторону. Они же с Хваном спят рядом, а дышать на младшего перегаром с утра не хочется. Крис сочувственно смотрит на Минхо, потягивая безалкогольный коктейль. Чан в курсе, что сдвигов у Хёнджина не наблюдается, и даже готов дать ребятам больше времени, но понимает, что так нельзя. Нельзя, потому что это полностью уничтожит Минхо. — Он всегда был таким манипулятором? — бурчит Ли, укладываясь головой на барную стойку. — Это тебе лучше спросить у Феликса. — Усмехается Кристофер. — Что он сделал? — Он все-таки принял со мной душ. — О… — Ничего естественно не было. — Хмурится Хо. — Я же не идиот. Но признаюсь честно: мне стоило это пары миллионов нервных клеток. — Я в тебе-то не сомневался. Я удивляюсь его изобретательности. Может, у него половое созревание? — В семь лет??? — Ну я просто предположил. — Чан жмёт плечами. — Семь лет — это же условный возраст. — Не знаю. — Продолжает ворчать Минхо. — Иногда он ведёт себя так же, как до потери памяти. В жестах в основном: забрасывает на меня ноги, пока мы спим… — Они у него просто длинные. — Или прижимается со спины, высматривая, что я готовлю… — Он просто выше. — Ой, иди ты. — Морщится Хо, и телефон Криса тренькает сообщением. Бан пробегается взглядом по тексту и хлопает Ли по плечу: — Тебе пора к себе. Феликс отвёл Хёнджина в комнату, и он уснул. А пить ты явно больше не собираешься. Крис и Хо добираются до отсека, и Феликс сдаёт вахту у Хвана, утаскивая любимого в их уютное гнёздышко. Чан сжимает чужое плечо и бросает короткое: — Мы справимся. Ты справишься. Ли благодарен ему за то, что он подбадривает его, и это позволяет не терять надежду. Минхо устало проходит в комнату и видит, как Джинни развалился на обе кровати в позе звезды. Вздыхает и аккуратно перекатывает Хвана на его половину. Переодевается в пижаму и укладывается рядом, глядя на безмятежное лицо Хёнджина. Убирает прядку со лба и осторожно касается губами, шепча в пустоту: — Вернись ко мне, пожалуйста. Любуется младшим еще какое-то время и разворачивается на спину, прикрывая глаза. Почти успевает провалиться в сон, как Хван закидывает на него руку и, прижимаясь к плечу, шепчет: — Котик Хо… Старший напрягается — этим прозвищем Джинни звал его, когда они стали встречаться, и семилетний Хван точно не мог этого знать или помнить. Но он не произносит больше ни слова, лишь крепче обнимая старшего, и Минхо засыпает, убаюканный чужим дыханием. Минхо отводит Хёнджина в медблок и, пока Чонин осматривает младшего, рассказывает Сынмину о ночном бормотании Хвана. Ким хмурится, стуча ручкой по столу, он не хочет давать Хо каких-то надежд до тех пор, пока не увидит результаты осмотра. А результаты ожидания не оправдывают. Минхо видит, как Сынмин поджимает губы и мрачнеет. — Говори. — По общим показателям — витамины идут на пользу. По анализам мозговой активности — улучшений нет. — Ким тяжело вздыхает и трёт переносицу. — Хотя, конечно, я бы не стал совсем сбрасывать ночное бормотание со счетов. Я думаю, что в каком-то смысле это хороший знак и его память всё еще здесь, а не разрушена полностью. — Ты говоришь так, чтобы меня утешить? — Это последнее, что бы я сделал. — Строго отрезает Сынмин. — Я не хочу давать тебе ложных данных, Хо. Я говорю всё как есть. Минхо сдувается и только кивает. Из смотровой выскакивает Хёнджин и, видя мрачного старшего, замирает рядом. Ли немного вымученно улыбается и протягивает Хвану руку: — Пойдём, я отведу тебя к Феликсу. Оставив Хёнджина у Ли-младшего, Минхо направляется в ангар, чтобы проверить, как прошло обслуживание его корабля. Здоровается с Ханом, забирает бумаги и внимательно пробегается взглядом по отчетам. — Как Хёнджин? — Джисон замечает подавленный вид пилота и догадывается о причине такого состояния. Задавать вопрос об этом равносильно подписанию смертного приговора, но Хан то ли бессмертный, то ли глупый, а потому не прикусывает свой язык вовремя. Джисон ждёт, что Минхо сорвётся и выплеснет гнев на него, но, вопреки ожиданиям, старший лишь вздыхает тяжело. — Без изменений. Голос Хо Джисону категорически не нравится — слишком много упаднического настроения. Джинни Хану тоже не чужой — они подружились сразу же, как механика перевели в космопорт. Часто тусили вместе после окончания дежурств. То, что произошло с Хваном, сильно ударило по всем его друзьям, но Хан не сравнивает свои переживания с тем, что испытывает Минхо. Он знает, что старшему сложнее. И хочет хоть как-то помочь. — Слушай, Хо… Может, есть смысл привести Хёнджина сюда? — Предполагает Хан, пока Минхо принимает работу, осматривая корабль внутри. — По легенде он ослушался меня и пришел сюда. За что и пострадал. Какой смысл тащить его на корабль? — Ну, во-первых, сейчас он придёт сюда с тобой, во-вторых, может сработать вариант «клин клином вышибают». Он же пилот, может, здесь больше шансов, что что-то пробудит его воспоминания. Минхо покусывает губу. В словах Джисона может быть смысл. — Я подумаю над этим. Минхо забирает Хвана уже ближе к вечеру. Хёнджин светится счастьем, и Хо улыбается, глядя на младшего. Они готовятся ко сну, и Хван взахлёб рассказывает о том, как прошел день с Феликсом. И что Ликс пообещал его еще раз как-нибудь отвести в центр координации, если котик Хо ему разрешит. Минхо стопорится вновь, слыша личное обращение, и ловит жестикулирующие руки Хвана в свои. — Как ты меня назвал? — Джинни ойкает и заливается краской. — Хёнджин? Старший не выглядит недовольным, только предельно серьёзным, и Хван немного теряется, повторяя робко: — Котик Хо? — Это Феликс меня так назвал? — Нет, я сам придумал. — Джинни мнётся, отводя взгляд. — Тебе не нравится? Мне нельзя так тебя называть? Минхо смотрит на понурого младшего и понимает, что отреагировал слишком бурно, напугав Хвана. Расслабляется и улыбается мягко, поглаживая чужие ладони. — Можно. Мне очень нравится. Это мило. Лицо Хёнджина озаряется улыбкой. — Потому что ты сам очень милый. Детская прямота Хвана выбивает почву из-под ног, и Минхо, чтобы скрыть собственное смущение, набрасывается на младшего с щекоткой. Джинни извивается на кровати, громко хохоча и пытаясь увернуться от цепких пальцев, но Хо оказывается проворнее. В конце концов Хван всё-таки прижимает Ли к кровати, пользуясь преимуществом своего взрослого тела, фиксирует руки старшего, и Минхо замирает, вглядываясь в лицо напротив. Хёнджин дышит тяжело, замирая над старшим, а Ли выть готов, осознавая двусмысленность позы. Потому что Хван, может, сейчас и не понимает своего влияния, но вот Минхо нестерпимо хочется его поцеловать. Старший чертыхается про себя и практически перестаёт дышать, когда Хёнджин касается губами его лба. — Котик Хо успокоился? — Старший заторможено кивает, а Джинни отпускает чужие руки и скатывается под бок, не замечая изменений в состоянии Минхо. — Ты хотел мне что-то сказать, хён, когда мы шли в комнату. Ли вспоминает про разговор с Джисоном и спрашивает: — Хочешь покататься на корабле? — Но ведь мне нельзя заходить в ангар? — Недоверчиво тянет Хёнджин — Со мной — можно. — Минхо не упускает возможности использовать ситуацию в свою пользу. — Если ты конечно будешь себя хорошо вести. — Буду. — С энтузиазмом кивает головой Хван. — И овощи будешь есть? — Хёнджин морщится и кивает уже с меньшей уверенностью, вызывая у Минхо усмешку. — Ну посмотрим завтра. Давай спать. Джинни зажмуривает глаза, а Ли гасит свет, погружая комнату в темноту. Хван засыпает практически мгновенно, вновь прижимаясь к старшему, хотя еще пять минут назад буквально фонтанировал энергией, а Минхо мучается бессонницей до самого утра.