Капелька кленового сиропа

— Ох, посмотри на часы! Мне пора, — певучим голосом сообщает Се Лянь, выглядывая из-за кофемашины, с которой он возился последний час, и одаривая Инь Юя солнечной улыбкой. — Но разве вы не говорили, что на сегодня у вас нет планов? — хмурится Инь Юй. — Ахаха, я говорил? Должно быть, забыл. Саньлан собирался, м-м, сводить меня в парк, да! — неубедительно оправдывается Се Лянь, — но ты же прекрасно справишься один, не так ли, Инь Юй? Набери меня, если возникнут какие-то проблемы! И прежде чем Инь Юй успевает возразить, Се Лянь в спешке выбегает через чёрный вход, хотя недавно никуда не торопился. Когда через десять минут дверь кафе открывается со звоном колокольчика, Инь Юй возвращается к мысли, что у его старшего баристы, по совместительству владельца этого небольшого причудливого заведения, явно что-то на уме. А вот и причина. Все, кто приходят в кафе, как заговорённые пытаются убедить Инь Юя, что он нравится Цюань Ичжэню. Цюань Ичжэнь — регулярный посетитель, с тех пор как Инь Юй работает здесь. Инь Юй заботится о нём со времён, когда тот был ещё маленьким ребёнком, а Инь Юй подростком. Инь Юй не знает, что именно задумал Се Лянь, но стоит ему упомянуть Цюань Ичжэня, Се Лянь слушает с особым вниманием. И уже примерно неделю Се Лянь пользуется всё более и более слабыми отговорками, чтобы покинуть кафе до прихода Цюань Ичжэня, ровно в полпятого вечера по вторникам и средам. — Ты без сомнения нравишься ему, — шепчет Се Лянь через прилавок, не переставая весело улыбаться новому посетителю — человеку в полностью чёрном костюме, с таким мёртвым взглядом, который Инь Юй впервые видит у живых людей. — Вы придаёте слишком много значения его привязанности ко мне, — так же шёпотом отвечает Инь Юй. «Блин, этот мужчина просил без сахара, придётся начинать заново». — Он же как ребёнок! Мы знаем друг друга целую вечность. — Инь Юй, он без всякой причины вываливает двойную сумму за небольшую чашку. Я даже не уверен, что ему так нравится кофе. — Он никогда не поднимает на меня глаза, — Инь Юй пожимает плечами, — эй, может, ему нравитесь вы? Не в первый раз посетители влюбляются в Се Ляня. Инь Юю остаётся только надеяться, что Хуа Чэн не пойдёт на убийство. В конце концов, Инь Юй очень дорожит связью с этим мальчиком. — Он оставляет втрое больше чаевых, когда именно ты делаешь для него кофе. — Может быть, он… Но кофе посетителя готово, так что Инь Юй замолкает, накрывает его крышкой и ставит перед посетителем в чёрном два стакана на вынос: второй с двойным количеством сахара и сливок. Сложно представить более яркий контраст. — Спасибо, — мужчина кивает больше Се Ляню, чем Инь Юю, затем, уставившись на Инь Юя своими глазами покойника, говорит: «Ты нравишься ему. Сложи наконец два плюс два», — и уходит, прежде чем Инь Юй успевает собраться с мыслями. Так, что за херня? После этого разговора, случившегося несколько недель назад, Се Лянь ещё не раз пытался навести Инь Юя на мысль, что между ним и Цюань Ичжэнем есть взаимное притяжение, и Инь Юю стоит сделать шаг в этом направлении. Но ему не удалось перебороть блестящую способность Инь Юя всё отрицать, поэтому Се Лянь отказался от попыток убедить его и стал регулярно покидать кафе задолго до закрытия, в те дни, когда заглядывал Цюань Ичжэнь. Даже Инь Юй не мог больше притворяться, что ничего не подозревает. В районе полпятого вечера раздаётся звонок дверного колокольчика. Инь Юй не глядя понимает, кто пришёл. Сегодня один из тех двух дней на неделе, когда у Цюань Ичжэня достаточно длительный перерыв между тренировками, чтобы он успел заскочить в кафе, которое расположено не очень удобно для него. Инь Юй прокручивает в голове его заказ и машинально начинает готовить ему кофе. Цюань Ичжэнь всегда просит добавить кленовый сироп вместо сахара и любит заедать напиток небольшими домашними печеньями от Се Ляня (поправочка, Хуа Чэна). Цюань Ичжэнь шаркает к прилавку, и даже глядя на кофеварку, Инь Юй чувствует его взгляд на себе. Довольно улыбаясь, он оборачивается с лёгким поворотом, просто так, ради развлечения, и тут же сталкивается с ослепительной улыбкой Цюань Ичжэня. — Гэ уже приготовил мой заказ, — приветствует Цюань Ичжэнь, когда Инь Юй ставит перед ним чашку вместе с его любимыми печеньями. — Ты всегда берёшь один и тот же кофе, — Инь Юй с улыбкой пожимает плечами и по привычке взъерошивает пушистые волосы Цюань Ичжэня. Цюань Ичжэнь подставляет макушку, разрывая зрительный контакт. Когда он поднимает голову, над его верхней губой остаются усы из пены. — Чего, гэ? Что не так? У меня что-то на лице? — обиженно надувает щёки Цюань Ичжэнь, слушая смех Инь Юя, — Ну гэ! Его глаза скашиваются к переносице в попытке посмотреть вниз на свой рот, отчего смех Инь Юя становится только сильнее. Инь Юй вытаскивает телефон, чтобы быстро запечатлеть это зрелище на фото. Наконец, сжалившись над мальчиком, он наклоняется вперёд и поднимает его лицо за подбородок — Не шевелись, — бормочет Инь Юй и подушечкой большого пальца проводит над губой Цюань Ичжэня, стирая остатки пены, — Вот. Не забудь вытереть своё лицо, когда закончишь, — всё ещё посмеиваясь, он протягивает салфетку. Цюань Ичжэнь улыбается так, что его глаза становятся похожи на полумесяцы, а на щеках проступают мягкие ямочки. Его лица касается лёгкий розоватый оттенок. — Гэ всегда так хорошо заботится обо мне. Прежде чем Инь Юй успевает ответить, кто-то прерывает их, многозначительно прочищая горло. Ох, здесь очередной посетитель. Инь Юй быстро бормочет извинения и принимает заказ, оставив Цюань Ичжэня допивать кофе в одиночестве. Однако он не может отвести взгляд от Цюань Ичжэня, когда тот, помахав на прощание, выходит из кофейни. Тёплый солнечный свет, отражаясь от стеклянных панелей, будто поджигает его кудри. Инь Юй смотрит на сияющую улыбку Цюань Ичжэня и думает о красных и золотых листьях, опадающих с кленов на улице. Когда он опускает глаза на прилавок, замечает, что в сосуд для чаевых накидано абсурдно большое количество денег. Вытирая прилавок в конце рабочего дня, Инь Юй думает о Цюань Ичжэне: как сильно тот вырос с тех пор, как, будучи тощим ребёнком, сражался не на жизнь, а на смерть за объедки на улице. Тренер, у которого Инь Юй некоторое время жил, только переехав в город, любезно позволил Инь Юю позаботиться о найдёныше: отмыть его, накормить и даже остаться с ними на несколько дней. Но чтобы юридически оформить усыновление, требовалось пройти изнурительную бумажную волокиту, да и тренер не изъявлял такого желания, поэтому Инь Юй, сам ещё подросток, был вынужден сдать кричащего и плачущего Цюань Ичжэня в ближайший детский дом. Но Инь Юй навещал его каждый день, играл с ним, брал на прогулки после своих занятий. Он откладывал часть своих сбережений для Цюань Ичжэня. И это вернулось сторицей! Сейчас Цюань Ичжэнь — звезда спортивного университета, куда он поступил на полное обеспечение. Ему каждый день приходит по пачке любовных писем, но он до сих пор не ответил ни на одно. Если бы боги существовали, его можно было бы назвать их любимчиком. Поначалу Инь Юй испытывал зависть и ничего не мог с этим поделать. Мальчик, которого он вырастил, превзошёл его по всем фронтам, в то время как его собственная карьера, только поднявшись над землёй, рухнула вниз. Но смириться с таким концом оказалось не так сложно, стоило Инь Юю принять решение, и он очень, очень старался успокоить сожаления. Теперь Инь Юй осознаёт свои возможности и следует своему призванию. Рухнувшая из-за серьёзной травмы карьера пловца шаг за шагом сменилась на занятия изобразительным искусством, всегда бывшего ещё одной его страстью, и подработку в кофейне у Се Ляня, с которым он познакомился через своего младшего однокурсника Хуа Чэна. У него не такая уж плохая жизнь, и он нашёл в ней умиротворение. Инь Юй чувствует, что оставить в прошлом горечь и зависть — самое больше счастье на Земле, хотя прийти к этому было нелегко. Теперь он может принять тепло, которое растекается в душе, когда он видит Цюань Ичжэня, и может разделить радость от маленьких и больших достижений. Он рад, что успешно скрывал негативные эмоции, пока не избавился от них, и ему удалось не ранить Цюань Ичжэня, идя на поводу у них. В настоящее время, когда он приходит поддержать Цюан Ичжэня на соревнованиях, он думает, что это большая удача — ладить друг с другом так долго. Кто знает, может, в другой жизни Инь Юй действительно бы натворил бед в порыве злобы и спрятался за маской от своего милого подопечного. Свет уличных фонарей отражается от асфальта, когда Инь Юй наконец выходит из кафе и запирает входную дверь. Он настраивается на очередную прогулку в одиночестве, как вдруг кто-то легонько хлопает его по плечу. — Ичжэнь! — выдыхает Инь Юй, схватившись за грудь от неожиданности, — не пугай меня так. Цюань Ичжэнь смотрит на него с ребяческой улыбкой. Его волосы развеваются на ветру. — Извини, гэ, — говорит он, без малейшего признака раскаяния на лице, — тренировки закончились поздно, и я решил проводить тебя до дома. — Меня не нужно провожать, тут совсем не далеко, — отвечает Инь Юй на автомате. — Тогда позволь мне пройтись с тобой, — бесхитростно предлагает Цюань Ичжэнь. И как Инь Юй мог ответить на это «нет»? Они вместе идут по пустым улицам, и Инь Юй чувствует, как его наполняет умиротворение. Периодически Цюань Ичжэнь болтает о том, что случается у них на тренировках, и как их изматывают инструкторы. — Товарищи по команде всё ещё пытаются затравить тебя? — спрашивает Инь Юй. Из-за роста популярности после выдающегося выступления и замкнутой натуры, не подпускающей никого ближе, чем на пять шагов, Цюань Ичжэнь нажил достаточно врагов в университете, большинство из которых не гнушались использовать подлые приёмы. Много раз Инь Юй забинтовывал Цюань Ичжэню руки или накладывал мазь на синяки, покрывающие щёки. Цюань Ичжэнь пожимает плечами: — Я побил их. — Ичжэнь! — журит Инь Юй, — ты попадёшь в неприятности. — Не беспокойся обо мне, гэ, — Цюань Ичжэнь снова пожимает плечами. — Ичжэнь, — вздыхает Инь Юй, — ты знаешь, что я не перестану беспокоиться. Это вызывает у Цюань Ичжэня лёгкую загадочную улыбку. Они приходят к дому Инь Юя слишком быстро. Оба мешкают у порога. — Останься со мной на ужин, — внезапно выпаливает Инь Юй. Затем, заметив, как расширились глаза Цюань Ичжэня, он осознаёт смысл своих слов. — Я… Я имею в виду, ты потратил время, добираясь ко мне. Когда вернёшься в общежитие, будет уже очень поздно. Так что если у вас не так строго с комендантским часом… Но лицо Цюань Ичжэня уже сияет: — Отлично, я остаюсь! — щебечет он. Они вместе крутятся вокруг небольшого обеденного стола. Расставляя тарелки, Инь Юй говорит Цюань Ичжэню поставить остатки вчерашнего ужина в микроволновку, но, обернувшись, застаёт Цюань Ичжэня жующим куски тушёной свинины из холодного контейнера. — Эй! — Инь Юй молниеносно выхватывает контейнер из его рук, — не будь свиньёй, хотя бы разогрей, прежде чем есть! — он даёт лёгкий подзатыльник, — неуправляемый ребёнок! — Эффо фкуффно, какая раффница! — канючит Цюань Ижэнь с полным ртом. Инь Юй качает головой и отворачивается. Как только они заканчивают с ужином, именно Цюань Ичжэнь предлагает вместе посмотреть фильм. У Инь Юя завтра до десяти нет занятий, так что он с готовностью соглашается. Цюань Ичжэнь разваливается на диване и устраивает свои ноги частично поверх ног Инь Юя. Инь Юй нерешительно пытается отодвинуть их, просто так, из принципа, но сдаётся под хохот со стороны Цюань Ичжэня. Никто из них не вовлекается в происходящее на экране. Пока у главной пары начинает завязываться романтика, Цюань Ичжэнь во всех подробностях описывает счёт предыдущего соревнования по плаванию, в котором он победил. В тот день Инь Юю назначили экзамены, и он не мог прийти. Инь Юй слушает его, уставившись в телевизор, и морщится, когда Цюань Ичжэнь переходит к описанию драки после соревнования. — Глупый мальчик, — упрекает Инь Юй, — он просто завидовал. Зачем ты повёлся на провокацию? Цюань Ичжэнь согласно мычит, но его рассказ обрывается и тонет в тишине. Если бы фильм с каждой секундой не нагонял сонливость, Инь Юй бы это заметил. На середине фильма Цюань Ичжэнь начинает ёрзать ногами. — Гэ? Инь Юй смаргивает сонливость и протягивает: — М? — У меня есть вопрос. Но после этих слов между ними снова повисает молчание, прерываемое медленной мелодией из фильма. Инь Юй прогоняет новую волну сонливости и недовольно бормочет: — Если тебе нужно что-то спросить — спрашивай, не оставляй вопрос висеть в воздухе. — Гэ, что ты обо мне думаешь? Инь Юю требуется несколько секунд, чтобы вникнуть в вопрос. — Хм? Чего это ты так внезапно? — он сонно смеётся, — я думаю, Ичжэнь — хороший мальчик. — И это всё? — Инь Юю кажется, или голос Цюань Ичжэня неожиданно потускнел? — Так ты напрашиваешься на комплименты? Ладно-ладно, ты очень талантливый, храбрый, ребячливый, немного глупый, нахальный. Часто тупишь, ноешь, постоянно ввязываешься в дра.. — Хватит, хватит, гэ, о боже, — Цюань Ичжэнь разражается смехом. Его смех вскоре стихает и обрывается громким вздохом смирившегося с поражением человека. Вновь тишина. И вдруг: — Гэ, кто я для тебя? Услышав это, Инь Юй отрывает глаза от экрана и поворачивается к Цюань Ичжэню. — Что с тобой сегодня? — интересуется он, поднимая бровь, — у тебя какие-то странные вопросы. На этот раз на лице Цюань Ичжэня нет его обычной яркой ребячливой улыбки. Серьёзный взгляд меняет его до неузнаваемости. — Гэ, ты всегда зовёшь меня мальчиком или ребёнком. Это всё, что ты обо мне думаешь? — Ичжэнь, я… — растерянность Инь Юя становится всё сильнее. — Гэ, ты мне нравишься. Ты важен для меня, — глаза Цюань Чжэнь горят искренностью. — А-а, — Инь Юй моргает, — ты же знаешь, что тоже нравишься мне, Ичжэнь, и что ты важен для меня. — Но имеем ли мы в виду одно и то же? Гэ, я всегда останусь для тебя ребёнком? Мозг Инь Юя заедает, как испорченную пластинку. Что за?.. И когда Цюань Ичжэнь так близко пододвинулся к нему? Прежде чем Инь Юй успевает что-то сказать, он чувствует тёплое прикосновение слегка потрескавшихся губ. Он настолько шокирован, что не успевает закрыть глаза: его поле зрения закрыто сверкающими кудрями. Цюань Ичжэнь отстраняется слишком быстро. С его губ готовы слететь слова, но ему приходится закрыть рот, чтобы подняться с дивана. — Я вырос, гэ, — шепчет он слегка надломленным голосом, — замечал ли ты это хоть раз? И бросив на Инь Юя последний, полный сложных эмоций взгляд, уходит. Инь Юй продолжает в оцепенении смотреть перед собой, когда входная дверь закрывается. Фильм на экране продолжает идти ещё час. — В общем… — Да? — Се Лянь солнечно улыбается, но по какой-то причине в его улыбке не чувствуется особой доброты. Если коротко, у Инь Юя сегодня просто отвратительный день. После того, как прошлой ночью ему удалось дотащить себя до кровати, оставив грязную посуду и включённый телевизор, он до утра проворочался из стороны в сторону, не почувствовав сна ни в одном глазу. Его мешки под глазами должны быть на редкость выдающимися. Удивительно, что ещё никто не высказался по этому поводу. — Инь Юй, прежде чем ты начнёшь рассказывать, почему бы тебе не взять чашечку кофе и не отдохнуть в комнате для персонала? — предлагает Се Лянь. Окей, пусть будет так. Инь Юй сокрушённо пожимает плечами и плетётся к кофемашине. — Вообще, нет, подожди, оставь кофе. Просто побудь там, я подойду к тебе через минуту. Несколько мучительных минут ожидания, и Се Лянь появляется рядом с Инь Юем, осторожно неся чайник и чашку. — Я попросил Цинсюаня немного поработать за стойкой, и он оказался свободен, — поясняет Се Лянь, — мне показалось, что сейчас тебе лучше выпить чаю. Я всегда предпочитаю его вместо кофе, когда что-то не клеится. Инь Юй кивает, с благодарностью принимая чашку. Он знает, что это любимый сорт Се Ляня, тот самый, который Хуа Чэн постоянно покупает ему. — Поделишься со мной тем, что тебя беспокоит? — мягко спрашивает Се Лянь. Инь Юй вздыхает, опуская глаза — Я… В общем… Ичжэнь поцеловал меня. Глаза Се Ляня округлились: — Ох. — Ему не нравится, что я принимаю его за ребёнка. — Учитывая, что он поцеловал тебя, разумеется, ему это не нравится, — Се Лянь выглядит слегка заинтересованным, — но что важнее, правда ли это? — Что правда? — Ты действительно думаешь о Цюань Ичжэне, как о ребёнке? — Я… — Инь Юй в отчаянии вцепляется пальцами в голову, — я не знаю! Не то чтобы я не заметил, насколько он вырос. Просто… Просто многое в этой ситуации не укладывается в голове. Мальчик, которого он, можно сказать, вырастил, вдруг решает зайти дальше и влюбляется в него! На самом деле в их разнице в возрасте нет ничего непреодолимого, но Цюань Ичжэнь — восходящая звезда в мире спортивного плавания с безграничным потенциалом, а Инь Юй — всего лишь бывший спортсмен, скромный предел которого — возможный диплом в сфере изобразительного искусства и небольшая подработка. Разница между ними чудовищна. Чем вообще он может нравиться Ичжэню? А Инь Юй… Что он чувствует к Ичжэню? Что это? Это… Боже, это слишком сложно, слишком! — Инь Юй, — ласково говорит Се Лянь, заметив, что Инь Юй пребывает в расстроенных чувствах, — почему бы тебе сегодня не отдохнуть? Если хочешь, можешь пойти домой или остаться здесь и попытаться вздремнуть. Я отлично справлюсь с делами на сегодня без твоей помощи. Инь Юй вздыхает, затем кивает: — Я побуду здесь, — решает он, — спасибо вам и… — он не решается произнести это вслух, но Се Лянь понимает без слов. — Я разбужу тебя, когда Цюань Ичжэнь появится. Но когда Инь Юй приходит в себя от того, что Се Лянь легко тормошит его за плечо, в комнате горит небольшая лампочка, а за окном уже темно. — Что? Как долго я… — паника охватывает сердце Инь Юя внезапной леденящей волной. — Уже полдевятого. Мы закрываемся, — говорит Се Лянь, но это ничего не проясняет. Как так вышло? — Он не пришёл, Инь Юй. Что-то не так. Цюань Ичжэнь всегда забегает по вторникам и средам. Если вдруг он не может прийти, заранее предупреждает Инь Юя. Что-то определённо не так… — Вы уверены? — голос Инь Юя плохо слушается его. — Я был здесь всё время, — Се Лянь кивает, затем вздыхает, — мне жаль. Инь Юй пожимает плечами и уходит, прикрывшись стандартными фразами и оправданиями, на которые Се Лянь точно не купится. «С ним всё хорошо», — успокаивает себя Инь Юй снова и снова, — «завтра я заскочу в его общежитие и поговорю с ним». Прежде чем покинуть кафе, с дрожью внутри он набирает номер Цюань Ичжэня. В его ушах звенят гудки и механический голос «набранный вами номер недоступен, попробуйте позвонить позже». Добравшись домой в полном одиночестве, Инь Юй понимает, насколько его рассудок в смятении от волнения. Он безмерно дорожит Цюань Ичжэнем. Он любит его. Но в том ли самом смысле? «Похоже, что в том самом, ходячая ты головная боль!» — с горечью думает Инь Юй, вымещая чувства на камешке по дороге — У тебя скорбный вид, — говорит Хуа Чэн опускаясь на соседнее с Инь Юем сидение. — Отстань, — недружелюбно бурчит Инь Юй. — Какой раздражительный, — Хуа Чэн ухмыляется, цокнув языком, — не хочешь рассказать, что произошло? Что произошло? Произошло следующее: Инь Юй проделал нелёгкий путь до общежития Цюань Ичжэня, чтобы простоять как дурак у дверей, зная, что ему не позволят войти внутрь. И, разумеется, он был поглощён своими размышлениями о том, как вести себя при встрече с Цюань Ичжэнем, и не обратил внимания на время. Была такая несусветная рань, что ему пришлось ждать около получаса, прежде чем покажется первый студент, собравшийся на утреннюю пробежку. Инь Юй практически умолял его постучаться в комнату 407 и позвать Цюань Ичжэня. Студент скрылся в глубине общежития и через некоторое время спустился к нему со словами: «Прошу прощения, но дверь закрыта». В итоге Инь Юй всё ещё не знает, ни где Цюань Ичжэнь, ни что с ним, ведь тот не отвечает на звонки. Вдобавок не представляет, что сказать ему, когда наконец увидит. Инь Юй зол, измучен, сбит с толку и подавлен. Так что, да, можно сказать, у него дерьмовый день. Опять. Но поскольку в его голову не приходит ничего лучше, он как на духу рассказывает Хуа Чэну всё, начиная с того самого поцелуя. — Ясно, — говорит Хуа Чэн, откидываясь назад на ножках стула, — уже определился, ответить ему взаимностью или нет? — Ух… полагаю, да? Но я не совершенно не представляю, как понять... Вот как ты понял, что тебе нравится Се Лянь? — спрашивает Инь Юй со смесью расстройства и раздражания. Но когда на лице Хуа Чэна появляется мечтательное, влюблённое выражение лица, Инь Юй тут же начинает сожалеть о том, что спросил. — Не-не, забей, можешь ничего не говорить, — торопливо говорит он. Хуа Чэн с недовольным видом закрывает рот и холодно говорит: — Решай, хочешь ли услышать ответ, прежде чем спрашивать, окей? Но стоит ему посмотреть на несчастное лицо Инь Юя, его взгляд немного смягчается. Это, наверное, самое доброе выражение лица, с которым он может общаться с кем-то, кто не Се Лянь. — Нормально всё будет, — он вздыхает, — ты знаешь, что нравишься ему, не так ли? Это уже неплохо для начала. Тебе остаётся только разобраться со своими собственными чувствами. «Если я нравлюсь ему, почему он убежал?» — беспомощно думает Инь Юй: «если я не ответил мгновенно, то, по его мнению, уже слишком поздно?». Так пролетает неделя. Каждое утро Инь Юй появляется у общежития, чтобы попросить случайного студента, проходящего мимо, проверить комнату Цюань Ичжэня. Каждое утро он получает один и тот же ответ: дверь заперта. Каждый день номер Цюань Ичжэня недоступен. В такие моменты Инь Юй предпочёл бы, чтобы Цюань Ичжэнь обзавёлся друзьями в университете, вместо того чтобы избивать любого, кто пытается сблизиться с ним. Тогда было бы у кого спросить. Когда Инь Юй не занят работой, или волнением, или и тем, и другим, он думает о своих чувствах. Он знает, что Цюань Ичжэнь для него больше чем друг, может, даже больше чем подопечный. При мысли, что Цюань Ичжэнь возьмёт и исчезнет из его жизни навсегда, внутри него расползается волна мучительного ужаса, от которой сотрясается всё тело. В его памяти всплывают прекрасные цветы, необычные листья и даже забавные жучки, которые Цюань Ичжэнь приносил ему, когда был младше. Всё, что маленькому Ичжэню казалось достойным внимания, немедленно предлагалось Инь Юю в качестве подарка. Инь Юй настолько захвачен переживаниями, что путается в компонентах, задерживает заказы и заставляет клиентов недовольно ворчать. Се Лянь только ласково улыбается ему и компенсирует его ошибки лучезарной улыбкой, перед которой никто не может устоять. В понедельник Инь Юй занимает свою обычную позицию у дверей общежития, ожидая кто-нибудь, проходящего мимо. Кажется, что ему не везёт, и сегодня вообще никто не появится, пока не настанет время возвращаться на свои занятия. — Гэ? Инь Юй замирает, услышав знакомый голос позади себя. Не может быть… Но это он, Цюань Ичжэнь, из плоти и крови, стоит с дорожной сумкой, перекинутой через плечо. — Гэ, что ты здесь делаешь? Вся тревога, непомерное облегчение от осознания того, что с Цюань Ичжэнем всё в порядке и он здесь, рядом, внезапно замирают и покрываются льдом от простого прямого вопроса: — Где ты был? Менторский тон своего голоса поражает даже самого Инь Юя. Но Цюань Ичжэнь не замечает, что что-то не так. Пока что. — Нас увозили в другой город на командные соревнования, — отвечает он, — я только что вернулся. Гэ, мы выиграли! Цюань Ичжэнь говорит это с неподдельным счастьем и гордостью. В любое другое время Инь Юй бы заискрился от радости, но сейчас он с безразличием разворачивается и уходит, пропуская мимо ушей всё, что пытается сказать Цюань Ичжэнь. — Гэ, подожди! Гэ! Что случилось? Инь Юй слышит, как Цюань Ичжэнь окрикивает его, но не сбавляет темпа. Часть его сознания кричит о том, что это неправильно, что они должны открыто поговорить обо всём, но её затмевает бурлящий гнев, стыд и обида, причину которых он даже не может в полной мере осознать. Единственное, в чём ему сегодня везёт — Инь Юй успевает заскочить в автобус, который отъезжает от остановки раньше, чем Цюань Ичжэнь догонит его. Когда они расходятся по классу, Хуа Чэн бросает на Инь Юя взгляд. — Не облажайся, — говорит он, — хорошенько всё обдумай и выговорись. — Да что ты знаешь, — бормочет Инь Юй, проклиная фантастическую проницательность Хуа Чэна. Прежде чем Инь Юй успевает зайти в кофейню и приготовиться к своей смене, Се Лянь встречает его у дверей короткой фразой: — Цюань Ичжэнь здесь. — Ага. Я видел его сегодня утром. — Ох, — Се Лянь моргает, — я имел в виду в кофейне. Дерьмо. В глубине души Инь Юй потрясён тем, что этот парень пропускает из-за него занятия в университете, но затаптывает это чувство на корню. — Я не хочу с ним разговаривать, — угрюмо бормочет он, осознавая, насколько по-детски это звучит. — Понимаю, — кивает Се Лянь, — не хочешь тогда помочь мне с барахлящей кофемашиной? Она стоит в кладовке. Я собирался после работы глянуть, в чём проблема, но если ты не против… — Я займусь этим, спасибо, — с благодарностью отвечает Инь Юй. — Заходи через заднюю дверь. И, Инь Юй, не торопись принимать решение. Хорошенько всё обдумай и выговорись. «Они реально родственные души, да?» — размышляет про себя Инь Юй, открывая заднюю дверь как самый настоящий трус. Он знает, что Цюань Ичжэнь может поймать его по дороге домой, поэтому пользуется запасными ключами, чтобы переночевать в кофейне. На следующее утро Инь Юй больше не в силах врать себе: во-первых, он чувствует себя несчастным, во-вторых, он устал избегать Цюань Ичжэня, и в-третьих, он скучает по Цюань Ичжэню. Несмотря на возражения Се Ляня, он пропускает занятия, чтобы начать смену раньше времени, просто потому что ему так хочется. Запах кофейной гущи заставляет его чувствовать себя немного счастливее, чуть бодрее. Где-то около полудня начинается дождь. Запах влажной земли снаружи смешивается с ароматом кофе — две вещи, которые Инь Юй любит больше всего. Он вздыхает. В кофейне сегодня немноголюдно — посетителей останавливает дождь. Свободный от заказов, Инь Юй отбирает на мойку старые чашки с полки под прилавком. Раздаётся звук дверного колокольчика и шёпот Се Ляня, настойчиво повторяющего его имя. Инь Юй поспешно дёргается вверх, ударяется головой, ругается и выпрямляется слишком поздно. В том смысле, что он уже встречается с парой медово-карих глаз. — Гэ, — глаза Цюань Ичжэня округляются от чего-то большего, нежели простое удивление. С него ручьями стекает вода. Этот мальчишка… он опять забыл свой зонтик? Инь Юй не знает, что сказать, но понимает, рано или поздно придётся поговорить и лучше это сделать сейчас. — Мне уйти? — шепчет ему Се Лянь. — Да, прошу вас, — отвечает Инь Юй Кивнув украдкой, Се Лянь забирает свой зонт и бесшумно выходит из кофейни. Инь Юй замечает, как тот переворачивает вывеску на сторону «закрыто», и чувствует бесконечную благодарность. Оставшись в одиночестве, Инь Юй смотрит на Цюань Ичжэня, который всё ещё таращится на него. — Садись, — говорит он, затем быстро уходит в комнату для персонала за полотенцем, — вытрись, — добавляет он, передавая полотенце Цюань Ичжэню. Пока Цюань Ичжэнь делает то, что ему сказали, Инь Юй приступает к варке кофе для него. — Гэ, ты злишься на меня? — нерешительно произносит Цюань Ичжэнь через некоторое время. И снова Инь Юй чувствует, как внутри вспыхивает гнев, и испытывает искушение оставить всё без объяснений, но он знает, что ему нужна правда, и Цюань Ичжэнь тоже этого заслуживает. Не глядя на Цюань Ичжэня, он подталкивает тому чашку кофе. — Ты пропал, — говорит Инь Юй, — той ночью ты поцеловал меня, признался мне в любви и сбежал. Я понятия не имел, куда ты подевался, и не мог до тебя дозвониться. Каждый день я ждал у дверей твоего общежития и спрашивал случайных встречных, не вернулся ли ты. Ты вообще представляешь, что я чувствовал? — к пущему унижению его голос дрожит в конце. Цюань Ичжэнь бледнеет. — Гэ, — выдыхает он, — прости меня! Я собирался сказать тебе о соревновании той ночью, но вместо этого… вместо этого я сделал, что сделал, и совсем забыл об этом. Мой телефон сломался, после того как сокомандник наступил на него. Только не волнуйся, гэ, я побил его! В общем, поэтому я не мог позвонить тебе. Они бы не одолжили мне телефон. Мы должны были вернуться в субботу, но, — он отводит взгляд, — а, неважно. — Говори, — настаивает Инь Юй. — Они уехали без меня. Мне пришлось добираться на попутках, и у меня с собой было мало денег, поэтому это заняло столько времени. Я бы пошёл к тебе сразу после того, как бросил сумку в комнате. Мне так жаль, гэ! Мне правда так жаль! Пожалуйста, прости меня! — его голос опасно качается. — Ичжэнь! — Инь Юй забывает о своём гневе перед лицом того ужаса, который ощущает, — ты должен пожаловаться! Это не должно сойти им с рук. Завтра же подай жалобу, слышишь меня? Если ты этого не сделаешь, я пойду с тобой. Цюань Ичжэнь кивает, отвечая слабой, неоднозначной улыбкой. Он подносит к губам чашку и строит гримасу. — Гэ, — говорит он тоненьким голосом, — ты не добавил кленового сиропа. Он слишком горький. Инь Юй зажимает переносицу, чувствуя, как подступает головная боль. Этот неуправляемый, взбалмошный, глупый ребёнок… Он обходит прилавок, хватает Цюань Ичжэня и целует его. Он чувствует момент, когда тот, расслабившись, собирается с мыслями и начинает отвечать на поцелуй. Инь Юй отпускает воротник Цюань Ичжэня и медленно отстраняется, оставив на чужих губах короткий поцелуй напоследок. — Первое: завтра мы идём в учебную часть, чтобы преподать этим уродам урок, — выпрямившись, говорит он ошарашенному Цюань Ичжэню, — и второе: если ты думаешь, что можешь поцеловать меня и убежать восвояси снова, то ты глубоко ошибается. Понял меня? Цюань Ичжэнь несколько секунд глупо смотрит на него, безмолвно открывая и закрывая рот, а затем на его лице появляется выражение абсолютного изумления. — Гэ! — вскрикивает он, — значит ли это, что мои чувства взаимны? Инь Юй не может удержаться, с его губ слетает смешок. — Да, идиота кусок, это так, — он чувствует, как по его лицу расползается жар, и опускает глаза в пол, — ты действительно нравишься мне, Ичжэнь. На этот раз у него ни малейших сомнений в том, какой смысл он вкладывает в свои слова. Секунда полной тишины, и вот Цюань Ичжэнь с радостным воплем кидается в объятия Инь Юя прямо через высокий прилавок. Стоит ли говорить, что это хорошо сложенный пловец в самом расцвете сил, и, естественно, Инь Юй кубарем валится на пол. «Хорошо, что ни одна чашка не разбилась», — удручённо думает он. Они падают в кучу за прилавок, и их лица в паре сантиметров друг от друга. — Ай, — жалуется Инь Юй. — А, прости-прости, — Цюань Ичжэнь даже не пытается сделать это похожим на извинение. Из его груди вырывается смех, наполненный чистым ликованием, — гэ, я так рад! Я просто безумно счастлив! Инь Юй тоже не может удержаться от смеха. С плеч словно свалился тяжкий груз, его переполняет лёгкость, и он даже не представлял, что может чувствовать подобное. — Давай-ка на этот раз сделаю тебе вкусный кофе, — говорит он, мягко отталкивая Цюань Ичжэня, — вернись за стол. Цюань Ичжэнь недовольно мычит, но легко подчиняется. Снаружи бушует дождь, и капли стучат по стёклам небольшой кофейни. Однако Инь Юю кажется, что он никогда не чувствовал такой теплоты внутри. Он добавляет лишнюю каплю кленового сиропа в кофе Цюань Ичжэня, того, кто буквально ворвался в его жизнь. Ребёнок, который сражался против всего мира за выживание, вырос, чтобы занять место в сердце Инь Юя. Он смотрит в блестящие глаза Цюань Ичжэня и думает о солнце, смотрит на кудри и думает о клёнах, смотрит на улыбку и думает о радости. Это самая сладкая чашка кофе, которую он когда-либо делал.