Цвета, непрерывно сменяющие друг друга

Красная нить судьбы. Все знали о ней, хотя название могло вводить в заблуждение. На самом деле она могла быть множества разных цветов с самыми разными значениями. Было известно, что нить соединяет две души, предназначенные друг для друга судьбой, и практически у всех она есть. Однако предначертанная связь между этими душами не всегда была непременно романтической. Самая большая сложность заключалась в том, что почти всё время нить была скрыта с глаз людей и появлялась, только если связанные судьбой души прикасаются друг к другу. Было невозможно следовать за нитью, чтобы найти её конец. Время от времени люди могли видеть лишь узелок на своём пальце. Кто-то верил, что так нить реагирует, если два её конца оказываются близко друг к другу. Другие считали, что это происходит, когда человек, с которым они разделяют одну нить, испытывает сильные эмоции. Но не существовало способа проверить, насколько правдивыми были те или иные догадки. Заклинатели, изучавшие прорицания, часто тренировались в толковании нитей. Они могли раскрыть смысл цвета, даже если владелец не мог его видеть. Или сказать по длине нити, насколько связанные души близко или далеко друг от друга. Никто на самом деле не знал, почему существуют нити судьбы. Люди решили, что так устроен мир, и приняли это как данность. Инь Юй знал, что нить судьбы должна быть невидимой, но по какой-то причине узелок на его пальце никогда не скрывался с глаз. Не было ничего необычного в том, что нить меняла цвет раз или два, но за всю жизнь Инь Юя в какие только цвета она не окрашивалась. В детстве нить Инь Юя была чисто белой. Поначалу его родители были напуганы, ведь белый часто ассоциировался со смертью. Но они привели Инь Юя к заклинателю, и тот успокоил их, объяснив, что белый олицетворяет чистоту намерений. Заклинатель озвучил своё предсказание: — Эти отношения будут сугубо духовными и непорочными, лишёнными любовного влечения. Один из них возьмёт роль наставника и будет направлять другого. Возможно, они встретятся очень скоро, и тот, второй, поможет ему. Или же именно вашему сыну отведена роль наставника, но в таком случае, встреча произойдет не раньше, чем через несколько лет. Когда родители спросили у заклинателя, почему нить Инь Юя всегда видно, у него не было на это ответа. — Никто не знает, почему они периодически становятся видны. Довольно необычно, что его нить всё время на виду, но не думаю, что в этом есть повод для беспокойства. Может быть, его вторая половинка просто очень живая и энергичная. Когда Инь Юй подрос, он вспомнил слова заклинателя. Его нить все еще была белоснежной, и он до сих пор не встретил свою судьбу. Он стал взрослее, добился уважения в клане и не мог не задаваться вопросом, правда ли человек на том конце нити старше и мудрее. Может быть, этот человек уже стал богом. Может быть… он мог бы помочь с вознесением, ведь Инь Юй мечтал о Небесах… Прежде чем зайти слишком далеко в своих ожиданиях, Инь Юй напомнил себе, что из них двоих он может оказаться старшим. Ему очень нравилось наставлять младших учеников клана. Наверное, было бы неплохо, если бы именно он направлял по истинному пути другого. В тот день, когда Инь Юй встретил Цюань Ичжэня, ему несколько раз прилетело комками мокрой земли прямо в лицо. Вместе с Цюань Ичжэнем вернувшись в клан и смыв грязь, он положил руку ему на плечо, чтобы поговорить о предстоящем обучении. Он уже собирался объяснить несколько правил, как вдруг увидел белую нить, связывающую их вместе. Инь Юй сразу понял, что предсказание заклинателя сбывается. Их отношения действительно могли стать только духовными и непорочными. Цюань Ичжэнь был всего лишь ребёнком, и Инь Юй был более чем счастлив помогать ему. Цюань Ичжэнь так грезил возможностью научиться драться, что, будучи в предвкушении тренировок, даже не заметил белой нити между ними. «Возможно, это даже к лучшему, что наша связь пока останется в секрете», — подумал Инь Юй. Ему бы не хотелось, чтобы это выглядело так, будто он привёл Цюань Ичжэня исключительно из-за нити судьбы. Даже если бы она не связывала их вместе, Инь Юй всё равно бы заметил, что в этом мальчике скрыт большой потенциал. Через несколько дней после того, как Цюань Ичжэнь официально был принят в клан, он заметил узелок на пальце Инь Юя: — Это твоя нить судьбы? Я думал, они должны быть невидимыми. Инь Юй осторожно подбирал слова, чтобы увести разговор подальше от опасной темы: — Нити большинства людей действительно невидимы и только изредка показываются на глаза. Моя просто... немного отличается. Наверное. Цюань Ичжэнь легко принял этот ответ. — Моя никогда не показывалась. Точно ли у меня есть нить, если я её никогда не видел? — Отсутствие нити — большая редкость, — расплывчато отвечал Инь Юй, — не стоит беспокоиться, даже если тебе ещё не доводилось глядеть на неё. — Ну, если шисюн так говорит, то хорошо. В течение следующих нескольких лет Инь Юй изо всех сил старался не слишком выделять Цюань Ичжэня среди остальных шиди. Он избегал прикосновений к нему, чтобы не дать повод окружающим обвинить его в предвзятости по отношению к Цюань Ичжэню из-за связи нитью судьбы. Другие члены клана так и не смогли толком поладить с Цюань Ичжэнем, и Инь Юй не хотел усугубить ситуацию, осложнив и без того непростые взаимоотношения. Он так и не сказал Цюань Ичжэню, что они делят одну нить. Несмотря на предсказания заклинателя, Инь Юй стал замечать, что нить на его пальце начала менять цвет. Из чисто белой она стала слегка розоватой, как цветущая вишня. Он также не мог не обратить внимания, что в восхищённом взгляде Цюань Ичжэня появились нотки тоски и желания. Инь Юй не придавал большого значения этим изменениям, всё ещё уверенный, что их отношения будут лишены любовного влечения. Цюань Ичжэнь был слишком молод. Его голос и тело менялись, и этот страстный взгляд, вероятно, был просто следствием взросления. Инь Юй лучше подождёт до тех пор, пока Цюань Ичжэнь не станет старше и взрослее, а нить не окрасится снова в белый, и только тогда расскажет ему. Через несколько лет Инь Юй вознёсся на небеса, забрав с собой Цюань Ичжэня, и нить на его пальце из ярко-розовой превратилась в красную. Всего лишь спустя полгода Цюань Ичжэнь вонёсся сам, отчаянно пытаясь догнать Инь Юя. Чувства Инь Юя начали противоречить друг другу. Цюань Ичжэнь всё ещё оставался в некотором смысле незрелым, но было сомнительно, что он когда-нибудь полностью перерастет свою склонность затевать драки и научится считывать намёки других людей, чтобы подобающе вести себя в обществе. К тому же, его тело перестало расти. Эти страстные взгляды больше нельзя было смахнуть на подростковую похоть, и нить становилась только краснее. И всё же Инь Юй не мог поверить, что его отношение к Цюань Ичжэню так сильно изменилось. Он по-прежнему видел в Цюань Ичжэне того самого ребёнка, который барахтался в грязи, спал допоздна и съедал риса больше, чем ему полагается. Возможно, что-то не так было с нитью. Инь Юй спустился с Небес, чтобы найти заклинателя, к которому родители водили его в детстве. Мужчина заметно постарел, и в его волосах седых волос стало больше, чем тёмных. Тем не менее, он узнал Инь Юя и пригласил его к себе. Инь Юй сел напротив заклинателя и показал ему розовато-красную нить. — Её цвет меняется, но я не понимаю, почему. Вы сказали, что наши отношения должны быть духовными и непорочными. Заклинатель внимательно изучил нить. — В то время цвет указывал на это. Но всё течёт, всё изменяется. Ты уже встретил человека, с которым тебя связывает нить? Инь Юй кивнул. — И я подозреваю, что моё предположение о разнице в возрасте было верным? Инь Юй снова кивнул. — Поначалу ваши отношения ограничивались крепкой духовной связью, учитывая, что вы познакомились, когда один из вас был ребенком. Однако никто не остаётся ребёнком навечно. Иногда отношения всю жизнь остаются исключительно на духовном уровне, но, если говорить про вас… Теперь, когда вы оба стали старше, у вас зарождается любовная связь. Неужели это действительно то, что уготовано им судьбой? Стала ли нить красной, потому что теперь они должны были стать для друг друга чем-то большим? Действительно ли Инь Юй чувствует что-то такое по отношению Цюань Ичжэню? В течение последующих нескольких недель Инь Юй пытался найти в себе смелость рассказать Цюань Ичжэню о нити, но каждый раз не мог заставить себя сделать это. Он попросту не чувствовал себя готовым поменять что-то в их отношениях. Лучшим способом оставить всё как есть было подержать тайну нити в секрете ещё немного. Может быть, через пару лет чувства Инь Юя действительно станут такими, какими их выражает цвет нити. Рассказать обо всём Цюань Ичжэню он всегда успеет. К тому же, им обоим нужно было время, чтобы освоиться на Небесах. Не было ничего страшного в том, чтобы подождать пару лет. Пара лет превратилась в несколько лет, а затем в десятки лет. Слишком занятый своими обязанностями на Небесах, Инь Юй упустил из виду, когда узелок на его пальце из красного превратился в оранжевый. Но бледно-жёлтый, тревожный цвет всё-таки привлёк его внимание. Раньше ему не доводилось слышать о жёлтой нити судьбы, поэтому, когда в перерывах между молитвами появлялось свободное время, он спускался на землю к смертным. Беспокоясь насчёт загадочного цвета своей нити, он не стал обращаться к уже знакомому заклинателю, а отправился вглубь страны на восток, подальше от земель, где молились ему. С такой невыразительной, по словам других людей, внешностью ему не было нужды прятать своё лицо, и всё же он на всякий случай принял другой облик. После нескольких часов поисков Инь Юй нашел заклинательницу, разбирающуюся в нитях судьбы. Когда она увидела цвет узелка на его пальце, лишь покачала головой. — Среди разнообразия цветов встречаются такие, которые сулят большие несчастья. Жёлтый не повлечёт за собой серьёзных трагедий, но его едва ли можно назвать благополучным. Один из вас будет испытывать мучительную зависть, которая приведёт только к тому, что вы причините друг другу боль. Если цвет не изменится, быть может, будет лучше, если вы никогда не встретитесь с тем, кто разделяет вашу нить. Инь Юй не стал говорить, что уже встретился с ним, а просто заплатил за предсказание и вернулся на Небеса. В слова заклинателя было тяжело поверить. Цюань Ичжэнь никогда не проявлял ничего, похожего на зависть. Во многом будучи лучшим, он никогда не кичился своими победами. Инь Юй определенно не завидовал ему. Да, успехи Цюань Ичжэнь часто превосходили его собственные, но... он должен был гордиться своим шиди. Инь Юй нашёл ещё одного заклинателя из другого города, и тот почти в точности повторил слова первого. Больше нельзя было отрицать услышанное: два разных, незнакомых друг с другом заклинателя из разных школ не могли ошибаться. Раньше, несмотря на все странности своей нити, Инь Юй никогда не стыдился её. Теперь, узнав, что жёлтый цвет олицетворяет нечто столь уродливое, он решил скрыть её ото всех. Ему не хотелось, чтобы другие начали подозревать неладное. Бледно-жёлтый становился всё более и более ярким. Это могло означать лишь одно — постыдные чувства, от которых бежал Инь Юй, усиливались. Он спрятал руки под парой перчаток. Всё равно никто не заметит этой небольшой перемены. Но Цюань Ичжэнь заметил. — Шисюн, почему ты их носишь? — Цюань Ичжэнь потянулся к перчаткам. Инь Юй отдёрнул руку. Он так и не нашёл время рассказать Цюань Ичжэню об их связи. Возможно, будет лучше, если Цюань Ичжэнь никогда не узнает… — Просто захотелось, — прямо отвечает Инь Юй. Цюань Ичжэнь почти незаметно кивнул, удовлетворённый ответом, и сменил тему: — Ты помнишь, какой завтра день? Конечно, Инь Юй помнил. Завтра у Цюань Ичжэня был день рождения. — М-м. Цюань Ичжэнь широко улыбнулся: — Что ты мне подаришь? — Завтра увидишь, — покачал головой Инь Юй. В подарке, который ждал Цюань Ичжэня, не было ничего особенного. Это был безусловно хороший, но совершенно обычный меч. Инь Юй не мог позволить себе духовное оружие, поэтому даже Цюань Ичжэню не стал бы дарить такие вещи. Тем не менее, глаза Цюань Ичжэня сияли, когда он открыл свой подарок на следующий день. Тот меч стал последним приятным воспоминанием, которое Инь Юй оставил Цюань Ичжэню. В течение всего следующего года нить становилась всё темнее и темнее, пока, наконец, полностью не почернела. Затем Инь Юй приказал Цюань Ичжэню умереть. Нить оставалась чёрной в течение нескольких десятилетий и в конце концов стала серой. Инь Юй больше не пытался спрятать её под перчатками. Скрывать что-то всё равно уже было не от кого. Он стал очередным никем. Ни один случайный прохожий не станет смотреть на его руки. Единственным человеком, точнее, призраком, который по-настоящему признавал его, был Хуа Чэн, но он никогда не заводил разговоров про нить судьбы. За это Инь Юй был ему безгранично благодарен. Однажды Инь Юй увидел нить самого Хуа Чэна, яркую, кроваво-красную. Ему стало любопытно, знал ли Хуа Чэн, к кому ведёт эта нить, и жаждал ли он встречи с тем человеком? Конечно, Инь Юй в любом случае не стал бы задавать эти вопросы, но стоило Хуа Чэну заметить его интерес, как он уставился на свою нить, пока та не исчезла. Этот раздражённый взгляд сказал Инь Юю о многом. В один из одинаковых дней Инь Юя отправили в мир смертных по поручению от Призрачного Города. Он просто шёл по дороге, когда один странствующий заклинатель вдруг преградил ему путь и остановился, смеряя сочувственным взглядом. Инь Юй сразу понял, что тот рассматривает его нить, поэтому попросил его рассказать про неё. — Говорят, что серый даже хуже чёрного, — начал заклинатель, — чёрный — это ненависть, а серый… серый — это ничто, пустота. Его взгляд перекинулся на невидимый виток нити. Инь Юй было собрался сказать, что в этом нет нужды, ведь знать, близко Цюань Ичжэнь или далеко, ему совершенно не нужно, но вдруг заклинатель ахнул: — Я никогда не видел такого раньше. — Что вы имеете в виду? Что вы увидели? — опешил Инь Юй. Взгляд заклинателя мгновенно соскочил с невидимой нити на него: — Вот как. Может быть, это и к лучшему, что ты не знаешь. Инь Юй забеспокоился ещё больше, но заклинатель отказался пояснять ему что-либо. Шли годы, а нить оставалась серой. Инь Юй был готов провести остаток жизни, избегая любой возможности хоть на мгновение пересечься с Цюань Ичжэнем. И, вероятнее всего, он бы успешно справился с этим, не попроси Хуа Чэн его помощи на горе Тунлу. Хотя, надо признать, Цюань Ичжэнь не сильно успел потрепать нервы, оставаясь большую часть времени в форме куклы-неваляшки или гигантского меча. Его присутствие можно было вытерпеть. Когда озлобленные духи горы Тунлу вырвались на свободу, у Инь Юй не было другого выбора, кроме как сопроводить Цюань Ичжэня на запад и вкратце объяснить текущую ситуацию. Всё, что от него требовалось — лишь показать Цюань Ичжэню врага и смотреть со стороны, как тот сражается, не донимая его вниманием. Однако всего через несколько часов Инь Юй пожалел о своём решении не воспользоваться этим кратким моментом, чтобы поговорить с Цюань Ичжэнем. Инь Юй нашёл Цюань Ичжэня без сознания, покрытого синяками и пятнами крови. Он только успел разбудить его, как во дворец Циина вошёл Цзюнь У. В попытках привлечь Инь Юя на свою сторону Цзюнь У играл на его чувствах к Небесам, к Цюань Ичжэню и даже пообещал ему отдать силы Цюань Ичжэня в обмен на верность. Быстро подумав, Инь Юй спросил, можно ли вернуть духовные силы обратно и умрёт ли Цюань Ичжэнь без них. Услышав ответ, он уже знал, что делать. Он согласился. Как только духовная энергия Цюань Ичжэня наполнила его, Инь Юй атаковал Цзюнь У. Но в итоге его план провалился, и старания оказались тщетны. Проклятая окова всё ещё сковывала запястье Инь Юя, и вмиг все силы покинули его. Он рухнул на землю под истошные крики Цюань Ичжэня. Инь Юй был слишком слаб, чтобы остановить руку, тянущуюся к нему. В этот момент показалась связывающая их нить. Узелок на пальце Цюань Ичжэня был ярко-красным. Живой, яркий цвет начинал бледнеть ближе к середине длины и переходил в полностью серый у пальца Инь Юя. Цюань Ичжэнь любил Инь Юя. Даже после того, что произошло. Всегда. Только Инь Юй ничего не чувствовал. Цюань Ичжэнь смотрел на нить между ними. — Ши-шисюн, что это? Ты…? Ты всегда был…? Инь Юй попытался ответить, но говорить становилось всё труднее. Нить судьбы рвалась. Его вот-вот настигнет смерть. — Про-ти, Ичж… — Шисюн? ШИСЮН!! Красный цвет двинулся по нити, поглощая безжизненный серый, и достиг руки Инь Юя. Узелок на пальце расцвёл этим ярким, страстным цветом. Но уже слишком поздно. Инь Юй погрузился в темноту. Неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, но когда Инь Юй открыл глаза, его будто бы ослепило солнце. Цюань Ичжэнь был здесь, так близко, что можно было с лёгкостью прикоснуться к нему. Его глаза наполнились слезами, которые вот-вот побегут по щекам. — Ши-шисюн, ты вернулся. Инь Юй поднял руку и накрыл ладонью щёку Цюань Ичжэня, смахнув слёзы, когда они достигли его пальцев. Нить, связывающая их вместе, была полностью видна, но Инь Юю не хотелось смотреть на неё. Цвет больше не имел значения.