Долина папоротников

Когда Дин с Кастиэлем, очнувшись от действия заклятья, наконец вернулись в гостиную, все были в сборе. Сэм подскочил, увидев их с Касом вместе, и выражение его лица было поистине комичным: смесь облегчения и остро ощутимой неловкости. Бобби в своей обычной манере проворчал что-то себе под нос, глядя исподлобья на Кроули, который стоял посреди комнаты, довольно улыбаясь, как кот, наевшийся сметаны. Увидев его, Дин закатил глаза. - Опять ты здесь, - сквозь зубы процедил он, но без особого чувства. Усталость и напряжение последних дней начинали брать верх. - Мог бы просто сказать спасибо, - хищно осклабившись, заявил Кроули. – Я спас вам жизнь, если ты вдруг не понял. - После того, как сам же подверг ее опасности, - резонно заметил Кастиэль, устремив на Кроули мрачный взгляд из-под насупленных бровей. – Если бы не твои… игры, Кроули… всего бы этого не случилось. - Кас прав, - неожиданно вступил в разговор Сэм, наморщив лоб. – Чего ты добивался, когда замыслил все это? Для чего весь этот маскарад с «ценным артефактом, который ни в коем случае нельзя трогать?».. Потехи ради? Кроули покачал головой. - Не совсем, - веско сказал он и вскинул многозначительный взгляд на старшего Винчестера. – Видишь ли, Дин: любому, у кого в голове сохранилась хотя бы пара извилин, давно стало ясно, что ты окончательно и бесповоротно застрял в шкафу. А я всего лишь помог тебе, намекнув, в какую сторону открывается дверь. Дин сжал челюсть, угрюмо уставившись на демона. В его зеленых глазах одна за другой промелькнули сразу несколько эмоций. - Чушь собачья! – наконец фыркнул он, скрестив руки на груди. – Только не говори, что затеял все это ради того, чтобы сыграть в сваху?.. - Ну разумеется нет! - поморщился Кроули, отмахиваясь от него, как от назойливой мухи. – Дело в том, что этот горшок - мой маленький проект. Остальные четверо изумленно переглянулись. От Сэма не укрылось то, как Кастиэль неосознанно придвинулся поближе к Дину, словно в попытке удержать его от необдуманных поступков. Между тем Кроули увлеченно продолжал, вскинув черную бровь: - …Я собирался вернуться к нему чуть позже, когда улягутся все эти страсти с Апокалипсисом… Но раз уж вы, неуклюжие болваны, все равно запустили этот механизм… - он плотоядно усмехнулся и посмотрел на Каса, - я решил: почему бы этим не воспользоваться? Сэм наклонил голову. - То есть, - осторожно начал он, взвешивая слова Кроули, - когда ты принес горшок сюда, ты сам не был уверен, что из этого выйдет?.. Кроули расплылся в победоносной улыбке. - Именно, Лось, - кивнул он. Дин скептически хрюкнул что-то себе под нос, но демон не обратил на это внимания. – Вы с вашим пернатым другом создали возможность. Я лишь использовал ее. - Хватит, - неожиданно вмешался Дин, и взгляд, который он остановил на Кроули, не предвещал ничего хорошего. – Это мы уже слышали. Бла-бла-бла, сами виноваты, бла-бла-бла. Ты так и не ответил на главный вопрос: тебе все это зачем? Мы с Касом станцевали под твою дудку, сыграли по твоим же правилам, но причем здесь ты? Какова твоя выгода, Кроули? - Вот же она, беспросветный ты тупица! – воскликнул демон, картинным жестом указывая в сторону злополучного горшка. Дин, как и все остальные, затаив дыхание проследил за направлением его руки. Там, где совсем недавно был лишь крохотный росток, из земли поднимался величественный стебель дюймов пятнадцать высотой. Его венчал самый удивительный, самый невероятный цветок, который Дин только видел в своей жизни: ярко-алый, словно капли крови, с широкими, ажурными лепестками. Было неясно, вызвано ли это игрой света или самой сверхъестественной природой цветка, но его аккуратная, пурпурная чаша словно бы светилась, бросая таинственные блики на стены, которые сверкали, как капли дорогого вина. Кроули, казалось, откровенно наслаждался воцарившимся в комнате восхищенным безмолвием. - Красавец, не правда ли? – с довольным видом поинтересовался он, словно это было его собственное творение. – Дин, правда, тут мало постарался: это заслуга нашего блаженного в тренче… Дин бросил удивленный взгляд на Каса, который произнес, не в силах оторвать зачарованных глаз от цветущего папоротника: - Должно быть, вместе с моей кровью туда попала… - Твоя благодать, - закончил за него Кроули. – Да, ангел. Это растение само выбирает, какую форму ему принять. И цветок выбрал это. Весьма эффектно, пусть и слегка аляповато на мой скромный вкус. Сэм прокашлялся, на секунду отвлекая внимание присутствующих от заколдованного горшка. - Постой, то есть ты хочешь сказать, - медленно произнес он, и Дин с тревогой наблюдал, как лицо брата перекосилось в суеверном ужасе, - что принес это сюда, чтобы твое растение оплодотворили?.. Дин поперхнулся. Мускулы на лице Кастиэля отчаянно пытались изобразить какую-то эмоцию, но спустя секунду позорно капитулировали, не отыскав в скромной картотеке ничего мало-мальски подходящего ситуации. - Бинго! Я знал, что рано или поздно кто-то из вас сообразит, что к чему, - одобрительно подмигнув Сэму, ухмыльнулся демон. – Понимаешь, Сэм: мы, демоны, умеем массу разных вещей. Но не можем одного… - Дарить жизнь, - потрясенно выдохнув, закончил за него младший Винчестер. Кроули спокойно встретил его внезапно прояснившийся взгляд. - А теперь, - деловито произнес он, снова нарушив неловкое молчание, - мне пора. Надо продумать изощренный сценарий пыток для одного весьма несговорчивого оборотня. И, щелкнув пальцами, он исчез, оставив всех четверых растерянно хлопать глазами, уставившись на то место, где только что стоял будущий король ада. - Чертов сукин сын… - ошалело выругался Дин. Кастиэль в ответ молча накрыл его руку своей. Дин стоял во дворе Бобби, прислонившись к мерцающему в свете фонарей крылу Импалы и задумчиво вертя в руках банку пива. Взвинченность и бешеная фрустрация последних дней отошли на второй план, уступив место абсолютной, пугающей ясности восприятия. С его глаз будто спала пелена, а разум был чист, как стекло. Все случившееся с ним за последние часы больше напоминало какой-то горячечный бред пациента психиатрической больницы. Похожие чувства он испытывал, когда находился под чарами сирены, или во время того случая, когда они с Сэмом по просьбе другого охотника добровольно угодили в психушку. Только вот сейчас все было иначе: несмотря на бесспорное влияние магического артефакта, Дин знал, что больше не может винить во всем коварные проделки Кроули. То, что происходило с ним и Касом, случилось по обоюдному согласию. Дин вполне мог контролировать свои желания и упорствовать до конца, но правда заключалась в том, что он не хотел. Винчестер прекрасно отдавал себе отчет в том, что делали они с ангелом в гостевой спальне Бобби. Это не долбаный папоротник управлял его телом, когда он отчаянно терся своим возбуждением об ответную выпуклость в тесных брюках Каса… Это его губы жадно искали податливый рот ангела, его ладони поглаживали выступающие лопатки, словно пытаясь нащупать невидимые крылья. И Дин понимал, что будь у него еще один шанс сделать этот выбор, только уже не под страхом неминуемой смерти… он поступил бы точно так же. И теперь, когда его рассудок окончательно прояснился, осознание всего этого навалилось на его плечи тяжким грузом. У них с Сэмом и так достаточно проблем: коррумпированные ангелы, которые спят и видят, как бы натравить братьев друг на друга, гребаный Люцифер, выпустивший на землю всадников Апокалипсиса… Словом, Дин сильно сомневался, что конец света – сколько-нибудь подходящий момент, чтобы пересматривать свои взгляды на сексуальность. Но вот он стоит здесь, хлеща пиво и размышляя о том, как так получилось, что именно Кас из всех существ на этой планете заставил его, Дина Винчестера, задуматься о собственной ориентации. И дело было не только в сексе. Да, секс с Касом – существом в мужском теле, черт побери! - оказался на удивление приятным, до звезд в глазах. То, что у него была колючая щетина и кое-что чисто мужское на месте привычных Дину женских округлостей, смутило Винчестера куда меньше, чем он мог ожидать. Нет, серьезнее было другое: то, что они позволяли себе за пределами постели. Эти долгие пристальные взгляды, от которых все внутри Дина замирало, а время будто останавливалось; случайные касания, посылавшие по телу охотника разряды электричества… Чувства, желания, что наполняли Дина с того самого момента, как он впервые посмотрел в эти всезнающие глаза, были глубже, сильнее, чище, чем просто жажда плоти. Когда Кроули принес в их дом злосчастный горшок, его магия лишь обострила эти желания, придала им четкость и объем, словно долбаный 3д кинотеатр. Но Дин знал, что они были там и прежде, лишь ждали своего часа, постепенно разрастаясь, ширясь, пока не захлестнули его с головой. В воздухе раздался знакомый шорох крыльев. Кастиэль стоял рядом с ним, опустив взгляд на землю, непривычным для себя жестом закусив губу. - Как ты, Дин? – тихо спросил он, по-прежнему не поднимая на него глаз. Дин невольно фыркнул, вытирая с подбородка капли пива. - А ты как думаешь? – с кривой усмешкой парировал он, устало облокотившись на Импалу, словно ища у нее поддержки. – Я чуть не умер, трахнул своего лучшего друга – еще и ангела в придачу… Выяснил, что демоны втайне мечтают стать творцами… - он взмахнул в воздухе банкой пива и горько рассмеялся, качая головой, - все чудненько, Кас, просто шикарно. Конечно, из всей его тирады Кас услышал только одну-единственную фразу. - Ты считаешь меня другом? – с каким-то непонятным выражением спросил он, наконец заглядывая Дину в глаза. Пронизывающая, прозрачная синева затягивала, словно омут. Дин тяжело вздохнул, делая еще один бесконечный глоток. Кастиэль терпеливо ждал, пока охотник соберется с мыслями, и Дин вдруг удивился тому, как привычно, как знакомо ему все это – стоять плечом к плечу со своим ангелом, и размышлять над вопросами, которые он мог задать себе только рядом с ним. - Я уже не уверен, Кас… - он посмотрел на ангела, его поникшие плечи, темные растрепанные волосы, такие мягкие на ощупь… - Я не знаю, кто ты для меня. Знаю только, что не могу описать это словами. После того, что мы натворили… что Кроули заставил нас сделать… - Кроули здесь не при чем, Дин, и ты это знаешь, - с неожиданным пылом возразил Кастиэль. Его глаза напряженно всматривались в охотника, и тот невольно сглотнул, отводя взгляд. – С тех самых пор, как я спас тебя из ада, я начал чувствовать… то, что ангелам незнакомо. – Уголок его рта дрогнул в подобии странной, мечтательной улыбки. – Ты злил меня, Дин. Ты восхищал меня, смущал, отталкивал… притягивал своей кипучей энергией, своей верностью, своим отчаянием. Я все время чувствую, чувствую слишком много… и я не знаю, что с этим делать, потому что я был создан для другого. – Он сделал паузу и устало нахмурился. – Я был создан, чтобы служить своим братьям, Богу… Но я служу тебе. Ты - все, что у меня осталось. У охотника снова закружилась голова, а дыхание пресеклось. Он не знал, что ответить своему ангелу. Дин всегда считал себя посредственностью, тупым орудием в руках судьбы и собственного отца. И, разумеется, Дин бы никогда не признался в этом ни одной живой душе, включая Сэма, но он давно утратил веру в себя. Один лишь Кас своим пронзительным взглядом обнажил то, что крылось в глубине его измученной души: усталость, ненависть к себе, презрение. Терзаемый собственными демонами, он не заслуживал сочувствия, не заслуживал спасения, не заслуживал любви. А Кастиэль спокойно предлагал ему все это, и даже больше. Не требуя ничего взамен. - Кас, - хрипло прошептал Дин, протягивая руку и сплетая их пальцы. Кастиэль посмотрел на их соединенные руки и снова улыбнулся, и это была самая нежная, самая прекрасная улыбка, которую Дин видел в своей жизни. – Кас, послушай, ты должен знать. Я хочу этого, правда хочу, - он резко выдохнул, пытаясь совладать с собой, - но я не могу так легко переступить через себя, поставить крест на всем, что прежде делало меня… мной. Это не так просто. Ты ведь понимаешь. Кастиэль медленно кивнул, осторожно проводя тонкими пальцами по его ладони. - Я понимаю, - вполголоса ответил он. – И хочу, чтобы это был твой выбор. Я знаю, как это важно для тебя, после всего, через что ты прошел. Ведь все это время ты сражался именно за это – за свободу. И ты свободен, Дин. Просто знай: что бы ты ни решил – я всегда буду рядом. Он осторожно отстранился, отпуская руку охотника, забирая с собой свой неуловимый, грозовой аромат и тепло своего тела. И Дин не мог ничего поделать - словно мотылек, летящий на пламя свечи, он потянулся за ним. - Кас, постой! Ангел обернулся, и Дин поспешно привлек его обратно, заключая в объятия. - Я не хочу отпускать тебя, - пробормотал Дин куда-то ему в шею, сжимая крепче стройное, худощавое тело. – Ты опять исчезнешь... – Я вернусь, - снова улыбнулся Кастиэль и серьезно добавил, – как только ты попросишь об этом. Несколько секунд они просто стояли так, в объятиях друг друга, не говоря ни слова. Потом Дин бережно провел кончиками пальцев по вечно встрепанной шевелюре и, глядя в темно-синие глаза, наконец наклонился, чтобы поцеловать Каса в губы. Этот поцелуй вышел совсем другим: целомудренным, щемяще-нежным – всего лишь трепетное касание губ и их смешанное, прерывистое дыхание. Когда Дин отстранился, глаза Кастиэля были закрыты, темные ресницы слегка подрагивали. Слабое дуновение ветра - и Кастиэль исчез, оставив Дина бессильно сжимать руками воздух. - Давно пора, - проворчал Бобби, провожая взглядом смутный силуэт Дина. – Я думал, что еще пару месяцев их постоянных гляделок, и мне придется переселяться в другой дом. Сэм, наблюдавший всю эту сцену из окна, невольно прыснул от смеха. Он давно не чувствовал себя таким спокойным и безмятежным. Наконец-то его брат стал самим собой. И если в итоге Дин оказался чуть более касэксуален, чем они всегда считали… Что ж, это не так уж и плохо, не так ли?.. Даже во времена Апокалипсиса у них есть право на крупицу счастья.