Ночная прогулка

      Она с особой осторожностью закрыла дверь, почти не издавая шума, провернула ключ в замке и неслышно ступая по прохладному дереву пола направилась по коридору босыми ногами. Большая часть студентов уже спала, хотя были и те, кто бодрствовал. Повторяли учебный материал или веселились. Будь это другая ночь, Никкаль бы поискала друзей, и они нашли бы себе развлечение, но сегодня у неё была другая цель. Ей самой не спалось. Пусть завтра и предстоял важный-преважный экзамен, но сомкнуть глаза так и не вышло, а мучить себя напрасными переживаниями она не хотела. Да и стоило ли оно того?       Никкаль не стала звать огонь. Он уже не так яростно сопротивлялся ей и способности её выросли, но он по-прежнему был упрям, своеволен и капризен. Да и зачем рисковать быть обнаруженной? Туда, куда она направлялась под покровом ночи в одной легкой и полупрозрачной ночной сорочке и накинутым поверх халатом, путь юной студентке был заказан.       Правила. Многолетние устои требовали от неё большей сдержанности и благоразумия, но где была Никки, а где рассудительность? Она предпочитала сначала делать, потом думать и эта привычка не исчезла ни с годами, ни с проблемами, которые ей пришлось пережить.       Завернув за угол Никкаль стала спускаться по ступеням вниз, стараясь не бежать и идти размеренно, чтобы не создавать лишнего шума и делать то, что никогда ей не подходило: быть незаметной, но обстоятельства вынуждали и, если она хотела закончить свой путь именно там, где и планировала, нужно было притворится тенью, скользящей по коридорам, лунным светом, проникающим в здание Академии сквозь распахнутые окна, рисующим узоры на каменных стенах.       Спустившись по лестнице и затаившись на несколько мгновений на последней ступени, вслушиваясь в каждый шорох и свист ветра Никкаль посчитала до пяти (на больше её не хватило) и только после того, как убедилась, что никого нет, выскользнула в коридор, прошла три двери и оказалась у небольшого разветвления. Прямо уходил коридор в арку, за ней располагалась оранжерея и личные комнаты ректора, влево дорога уводила к жилым комнатам старшекурсников — парней, а вправо — крыло для комнат преподавателей.       Она успела сделать лишь первый шаг, как со стороны комнат старшекурсников послышались голоса. Пойти прямо она не могла. Если её заметят, да в таком, ещё и направляющейся к Ниаллу… ох, проблем не оберется. О них уже и без этого сплетничали, а сворачивать на встречу к говорившим… в полупрозрачной сорочке и легком халате…. Ей не то, что стыдно будет, так и Ниалл придушить может за такое легкомыслие. Хотя в голове Никкаль и мелькнула шальная мысль о том, что было бы интересно понаблюдать за его ревностью. Она доверяла ему, он доверял ей, но видеть то, как он не хочет делить её с другими, было очень даже интересно. Но и тем не менее как бы любопытно не было, благоразумие, которое редко проявлялось в ней, толкнуло девушку к коридору учителей. Здесь реже можно было встретить полуночных прогуливающихся.       — Жемчужное озеро! Я отведу её к жемчужному озеру!       Едва Никкаль спряталась за колонной, как из-за угла показалось два силуэта. По кудрявой макушке и голосу она сразу узнала Нанну, а рядом с ним … рядом с ним очевидно шел его друг Адад. Они вечно ходили вместе и не узнать их в полутьме было просто не реально.       — Остынь. Эта девушка не про тебя.       — Что ты имеешь ввиду? — резко остановился Нанна и его взгляд прошёлся мимо колоны, за которой скрывалась Никк. — Она ни с кем не встречается.       — Эта девушка занята, Нанна. Смирись. На неё положил глаз сам ректор.       Друзья прошли мимо неё и даже на какое-то мгновение задержались в двух шагах от Никкаль, но она затаила дыхание и взмолилась всем богам, чтобы её не обнаружили. Было бы весьма неловко быть замеченной именно в этом участке жилых помещений Академии. Да ещё и этот Нанна… Может всё же стоило Ниаллу сказать, что он не успокоился?       — То, что она ему нравится ещё не значит….       — Потом не говори, что я не предупреждал тебя…       Голоса постепенно отдалились и Никкаль облегченно выдохнула и отделилась от каменной стены.       Не заметили.       Выглянув из-за угла и убедившись, что коридор снова был пуст, девушка юркнула в нужный проход и спокойно и неторопливо зашагала по галерее, в которую с обеих сторон проникал свет полной луны сквозь широкие арочные проемы, освещая ей путь. Теперь её мог бы заметить разве что единственный обитатель этой части Академии, а его она не боялась и не стеснялась. Именно к нему стремилась её душа каждое мгновение её неспокойной жизни. Именно ради этого мужчины она выбралась из постели и словно воровка кралась по коридорам, только бы никто не услышал, не увидел и не дополнил слухи о них реальными фактами.       И всё же, риск быть пойманной не делал её желание увидеть любимого меньше и не останавливало от попытки добежать до его комнат. Наоборот, подобный риск делал это мини путешествие увлекательным.       С тех пор как она обнаружила, что её давние фантазии не были выдумкой, а мечты о чем-то большим, чем они раньше имели — настоящими, Никкаль не могла сдержатся. Одержимость этими чувствами, этим человеком становилась более явной и почувствовав ответное стремление к ней, она уже не могла останавливать себя.       Сколько лет провела она, видя рядом с ним разных девушек и додумывая что между ними было и могло бы быть? Сколько она воображала, как бы это было, если бы он заинтересовался ею как девушкой, а не бедной сироткой, которую опекал? Она была его ученицей, подругой, но ей очень долгое время хотелось большего, да толку? Он был сыном Энки, состоятельным молодым и красивым магом, ректором Академии. У него было всё и он мог получить любую, кого бы только ни пожелал….       Целые годы, потраченные на сожаления и призрачные мечты, на робкое «а что, если?», на взгляды украдкой и попытки быть для него только той, в ком, как ей казалось, он нуждался. Растраченные годы на молчание и нерешительность.       Теперь у них была целая жизнь чтобы наверстать упущенное время.       Она подошла к входу в оранжерею и скосила взгляд на неприметную, почти сливающуюся со стеной дверь слева. Никто не знал, что это была одна из тайных дверей в святая святых этой Академии, ну или по крайней мере этого коридора. Почти невидимая дверь вела по узкому коридорчику сразу в спальню Ниалла, а так не предполагалось что этот ход должен интересовать кого-то, кроме него самого, никто и не догадывался о её существовании.       Никкаль хотела нажать спрятанный рычажок и проникнуть через неё, но она ненавидела узкие темные пространства, да и без ведома Ниалла проникать в его спальню не рекомендовалось. Даже ей. Один раз она всё же попыталась, и он, приняв её за врага, едва не снес девушке голову. Всё обошлось, но тот вечер был безвозвратно утерян, а она сейчас не шла к нему, чтобы он потом раз десять извинялся за случайное нападение.       Оранжерея выглядела такой же, как и всегда: маленьким раем, в котором хотелось бы остаться подольше, за исключением случаев, когда получала очередной нагоняй от Ниалла. Журчание воды, трель птиц, которая не утихала и ночью, розы, альстрамерии, азалиии и море других диковинных цветов, кустарников и даже деревьев, которые росли здесь отвлекли Никкаль и замедляли её ход. Она была здесь миллионы раз и всё равно оранжерея завораживала её.       Добравшись всё же до главной двери в его личные покои Никки не стала медлить и распахнула дверь. Ногу покалывало: она успела наступить босой ногой на колючку, которая впилась в кожу. Она вытянула колючку, но ногу всё еще подергивало.       Никкаль повернула голову вправо, там располагалась купальня и гардеробная Ниалла. Шума воды не было слышно, большая гостиная перед ней тоже, значит он был в малой или в спальне. Стоило ей повернуть налево и пройти мимо первой двери, как Никки по полной темноте в комнате, которая проглядывалась сквозь приоткрытую дверь, поняла, что и малая гостиная была пуста.       Спальня. Он был как раз там, где она и надеялась его найти.       Подбираясь ближе к двери на цыпочках Никки пыталась придумать как ей появится: спокойно войти и не создавать лишней шумихи или подкрасться к нему и удивить своим неожиданным появлением. И только она подумала о том, что ему не понравится маленькая шалость, как остановилась именно на этой мысли. Возможность увидеть его удивлённое лицо была так заманчива, что она не сдержалась. Правильно говорил Ниалл: сколько бы лет ей не было и что она бы не пережила, в её душе всегда будут бороться взрослая девушка и маленький чертёнок.       Никкаль скользнула в комнату, и всё также на цыпочках с максимальной осторожностью, на которую только была способна, подошла к мужчине, стоявшему у окна и задумчиво разглядывающего яркую луну. Она то думала он будет читать или записывать очередную гениальную мысль для нового трактата. Каким-то непостижимым образом ему удавалось сложные и написанные словно на мертвом языке научные труды делать понятными и доступными даже таким проблемным студентам как она. Именно его пособия делали муки учения для неё самой терпимее, а сложные истины простыми.       «До чего же несправедливо, что мудрым всегда считали именно Энки. Знал бы мир каким был его сын».       Никкаль восторженно посмотрела на подсвеченный лунным светом профиль мужчины, на его высокую и статную фигуру, сейчас облаченную в более комфортную домашнюю одежду, а не тот строгий и вычурный костюм который он предпочитал носить при свете дня. Лёгкая рубашка, простые льняные брюки и лёгкие сандалии. Он выглядел таким домашним, таким уютным, что Никкаль не сдержала улыбки.       Сейчас он не был ректором, наследником одного из Пятёрки. В этот момент он был просто Ниаллом. Ниаллом, пахнущим размарином и карамелью, маковыми булочками и чаем с медом. Её Ниаллом.       Никкаль обогнула кресло, в котором лежал плед, подаренный ею несколько лет назад, прошлась пальцами по незакрытой книге, которая лежала на столике рядом, обогнула большую кровать, занимавшую половину пространства спальни, и приблизилась к любимому.       Он не заметил её приближения. Слишком углубился в свои рассуждения или просто сделал вид, что не слышал её шагов или дыхания, не ощущал её присутствия в комнате. Но, когда Никкаль встала за его спиной, приобняла за талию и прикоснулась к лёгкой ткани рубашки губами, он даже не вздрогнул.       — О чём думаешь? — еле слышно прошептала Никкаль, прикрывая глаза и вдыхая мягкий аромат сандала и карамели, с щепоткой корицы и мёда. Она всегда удивлялась как точно парфюмер подобрал аромат. Нужно будет у Ниалла спросить, как его найти.       — О том, что тебе нужно находится в своей комнате.       — Я разве не там, где должна быть?       Никки крепче сжала руки на талии, словно Ниалл мог приказать ей возвращаться обратно. Обратный путь в одиночестве вряд ли был бы таким привлекательным.       — Я не говорил этого. Разве я мог бы тебя прогнать? — Ниалл взял ладонь Никки и поднес к губам, и девушка сосредоточилась на этом приятном ощущении.       — Но тебе нужен отдых перед завтрашним экзаменом.       — Мне отдыхается лучше рядом с тобой.       — Я рад это слышать.       — Ты не сильно удивлён моему приходу, — прошептала Никки в его спину, прикрыв глаза и позволяя себе расслабиться. Рядом с Ниаллом она забывала обо всем. Все становилось неважным и весь мир отходил на второй план.       — Годы знакомства с тобой дали мне понять, что перед столичным экзаменом ты точно не будешь спать, — хмыкнул Ниалл, а Никки расплылась в улыбке. — И мне оставалось только надеется, что ты придешь ко мне, а не убежишь с Шимуном или Сином бегать по лесам.       Никкаль обрадовалась его словам, хотя казалось он сказал о слишком простых вещах, но они грели ей сердце и душу так, как не смогли бы и сотни теплых одеял и пустых клятв. Он ждал её. Волновался о ней. Любил её.       — Шимун и Син меня интересуют, — согласилась с ним Никкаль, а затем лукаво улыбнулась. — Но не так, как ты.       Никкаль обошла Ниалла и снова обняла, позволив ему окутать себя своими руками. В коконе его объятий было так уютно, так тепло и безопасно, что если бы была такая возможность, Никкаль осталась бы в них вечно. Он был её тихой гаванью, последним пристанищем и сколько бы не прошло лет, она желала бы возвращаться к нему раз за разом, куда бы не уводила их дорога.       Никкаль была абсолютно уверена в том, что чувствовала и чего хотела и от жизни и от этих отношений. Маги жили дольше, чем люди, а поэтому даже на выбор пары у них было гораздо больше времени и они предпочитали не торопится, задумываясь о создании семьи как минимум после первой сотни лет, а то и после второй, четко взвешивая всё и анализируя, но Никки всей душой любила этого мужчину и была абсолютно уверена в том, что это никогда не исчезнет.        Она прекрасно знала что не всем так везёт. Она много видела разрушенных семей и разбитых сердец, а ещё тех пар, которые жили без любви и даже без уважения. В одной такой они с Этаном и выросли. Родители их поддались требованиям старших, считая что те больше знают, и заключили брак, ненужный никому. Когда оба поняли, какую глупость совершили, то приняли решение разойтись. Не получилось. К тому времени мама уже была беременна. Возможно поэтому родители в итоге и сделали то, что сделали: оставили их с Этаном в Доме Детей и разошлись в конце концов.       Никки предпочитала не вспоминать о них и вообще забыть, что они у неё были, но на прошлой неделе пришло письмо от женщины, подарившей им жизнь, и она не знала что с ним делать. Когда она была несмышлёным ребёнком — оказалась обузой для родительницы, но теперь, после победы над Тиамат, неожиданно свалившейся на голову славе героини, а также известия о том, что её опекает сын самого Энки, та вдруг вспомнила о существовании дочери.       — Ты загрустила. Что тебя беспокоит?       — Родители… Они оставили нас с Этаном, потому, что мы им мешали.       Никкаль зажмурилась и сильнее вжалась лицом в грудь Ниалла. Ей было непросто говорить об этом даже спустя столько лет. А ещё сложнее было не переносить давний страх быть брошенной на отношения с любимым мужчиной. Никк прекрасно знала, что он не такой, что ни при каких условиях не будет поступать с ней так, как поступили родители, но страх сковывал её на подсознательном уровне и всё, что ей оставалось — принимать его и избавляться от него. Ниалл — не они, он будет с ней всегда. Что бы не произошло.       — Возможно, были другие причины.       — Какие? У них были деньги, у них был дом, но они не любили друг друга и всё, что их держало вместе — мы с Этаном. Они решили эту проблему.       Ниалл поцеловал её в макушку и задержал губы на её волосах, стараясь успокоить и дать ей то утешение, в котором она нуждалась. Ему хотелось оградить её от всего, в том числе и от боли прошлых лет, да только те раны, о которых она говорила, никогда не заживут. Он всё ещё приходил в ярость, когда думал о тех, кто причинил ей столько боли, но не мог ничего поделать ни с ними, ни с тем, что Никки всё ещё страдала из-за их предательства.       — Почему ты о них вспомнила?       — От мамы пришло письмо. Когда у меня наладилась жизнь, она вспомнила, что у неё есть дочь.       — Чего она хочет?       — Встречи. Может помощи. Я не знаю. И не хочу знать.       — Что ты планируешь делать?       — Сжечь письмо и забыть, что оно вообще приходило.       Ниалл наклонился ниже, и поцеловал Никки в висок. Он знал насколько тяжело ей было принимать это решение и представлял как она может пожалеть потом в итоге, но это было её решение и он уважал его, пусть и считал, что можно было бы и выслушать женщину. Он размеренно гладил волосы Никк, словно стремился унять её боль и постепенно та успокоилась и он кожей почувствовал как она робко улыбнулась.       Левой рукой он приподнял её подбородок вверх, чтобы глаза Никкаль смотрели в его и дал ей новую клятву:       — Я никогда не оставлю тебя. Всегда буду рядом. Ты никогда не будешь одна.       Ниалл поцеловал её, вложив в поцелуй всю нежность, заботу и трепетную любовь, которую чувствовал к ней, а после и страсть. Когда он отстранился, Никкаль потянулась за ним, встав на носочки. Ему нравилось то, как она полностью погружалась в поцелуи или их близость, растворяясь в нём ничуть не меньше, чем он в ней.       — Я хочу быть полностью твоей, — едва слышно прошептала Никкаль и ему казалось, что она словно кричала об этом.       — Ты и так моя.       — Нет. Не так. Я хочу, чтобы все знали, что я только твоя и что ты — мой. Хочу стать твоей женой…        — У тебя вся жизнь впереди.       — И я хочу провести её с тобой.        Никкаль шаловливо проникла руками под его рубашку и стала поглаживать торс. Она знала насколько остро он реагировал на её прикосновения и откровенно наслаждалась этим.       — Или у тебя есть другая кандидатура?       — Никого у меня нет, кроме тебя. Ты ещё слишком юна для брака.       Никкаль заткнула его затяжным, чувственным поцелуем, стараясь лишить его воли к сопротивлению. Её рука медленно и невесомо очертила линию над поясом его брюк, а после провокационно запустила пальчики под пояс.        — И я хочу от тебя детей.       — Не раньше, чем тебе исполнится восемьдесят.       — Это мы ещё посмотрим, — хмыкнула Никкаль и продолжила дразнить Ниалла.       С ним она не боялась ничего. Он был тем, чего ей всегда хотелось. Любящим, нежным, преданным, надежным. Он знал чего хотел и всегда поступал так, как будет лучше для неё. Он был настоящим и он был единственным, рядом с кем все тревоги и страхи отступали. Просто потому, что он поддерживал её, любил и был её надежной скалой. Ей казалось она никогда не захочет иметь детей из-за страха стать такой же кукушкой, как и их с Этаном мать, но с Ниаллом было не страшно.       С Ниаллом ничего не страшно.       С ним никогда ничего не страшно. Он её надежная скала. Её душа. Её жизнь.