***
«Что-что-что-что-что-что-что-что… Что я наделал?!» Широкая грудь греет спину, мускулистая рука с красными линиями татуировки давит на рёбра, прижимая к кровати, мощный кулак уткнулся в живот… затылок обдаёт спокойным дыханием спящего о́ни. За окном уже начало темнеть. Стараясь не выдать себя ни малейшим движением, Горо лежит тихо, как мышка. Очень хочется исчезнуть. Сколько опасных вылазок он возглавил? Сколько раз оказывался перед лицом смерти? Сколько раз терял голову на поле боя? Но ещё никогда… никогда в жизни ему не было так стыдно. Долг, честь, достоинство — всё это растворилось в плотском удовольствии несколько часов назад. То, что он делал… то, что говорил… «Нет, это не мог быть я… просто не мог». Но сколько Горо не пытается отрицать случившееся, непосредственный соучастник преступления сейчас прижимает его к себе, словно ребёнок игрушку, с которой привык спать в обнимку. «Это всё он виноват! Ворвался… я же просил не подходить! Несколько раз просил! Как Аратаки тут вообще оказался?!» Горо никогда лично не пересекался с оябуном знаменитой на всю Инадзуму банды, но множество раз слышал не самые лестные слухи о нём… а как-то даже наблюдал издалека за дуэлью между Аратаки и главой клана Камисато. Тогда этот о́ни показался ему большим наивным ребёнком — но оказалось, парень ещё более непосредственный и открытый. Таких ещё зовут наивными идиотами и дураками. «Ты же думал, что я девушка! Так зачем… почему пошёл до конца?!» Зад ноет, поясница закостенела… А ведь Горо никогда не жаловался на плохую физическую подготовку. «Я тоже хорош. Поддался низменным инстинктам. Да ещё и Итэра всполошил… Стоп, а где Итэр? Он же должен был встретиться с матушкой…» Вскочив, Горо тут же обнимает свой хвост, подтянув к животу — и вовремя: Аратаки, лишившись подушки-обнимашки, едва не сграбастал его. А так широкая лапища впустую проходится по покрывалу, снова сжимается в кулак и прячется куда-то в подмышку. Аратаки шлёпает губами несколько раз, но так и не проснувшись, вновь начинает сладко сопеть. И только тогда Горо вспоминает, что должен дышать. «Если я сбегу, то ещё смогу притвориться, что ничего не было… что мы никогда не встречались…» Но в чём бежать? Юката, кимоно и прочие элементы предоставленной Яе Мико одежды валяются на полу, пропитанные по́том и другими телесными жидкостями… Отправиться в этом домой? Да он даже надеть всё это сам не сумеет! Если только юкату… она белая, как для покойника, но всё же лучше, чем ничего. Аккуратно покинув кровать, Горо аккуратно протаскивает хвост в специальное отверстие, после чего аккуратно запахивается и, ступая как можно бесшумнее, добирается до двери. Однако прежде, чем выйти, оглядывается через плечо и задерживает взгляд на поджавшем колени к животу Аратаки: свет заходящего солнца золотит кожу мускулистого о́ни… Такое мощное тело… когда этот парень вот так вот спит — кажется даже красивым. Но что будет, когда он проснётся? Такой непоседа и простак вряд ли сможет удержать язык за зубами. Попросить его промолчать? Или… Если правда о личности «мисс Хины» просочится в массы, даже Яэ Мико ничего не успеет предпринять, как жители уже поднимут на смех и Горо, и её журнал «Это жизнь», и всё её издательство. Горо, конечно, хотел бы избавиться от навязанного бремени — только не таким позорным путём… образ генерала армии острова Ватацуми во что бы то ни стало должен остаться безупречным. Должен ли он разбудить Аратаки и попробовать убедить его сохранить секрет? А заодно — забыть о случившемся? Или лучше попросить Яэ Мико провести с о́ни разъяснительную беседу? Жрица ведь это умеет… «Нет-нет-нет, ни за что!» Оба варианта заставляют шерсть на хвосте встать дыбом. «Итэр… я же могу посоветоваться с Итэром?» Наконец открыв дверь, Горо вздрагивает, увидев прямо за порогом стопку подозрительно знакомой одежды. Ещё бы она была незнакома — ведь это его собственная форма! Но откуда? Он же переоделся в издательстве ещё утром и оставил всё там… Однако тут не только одежда, стопку венчает мешочек, от которого пахнет родным домом — подняв его, Горо обнаруживает ещё и записку:<Твоя мама просила тебя съесть это лекарство>
«Итэр подходил к двери… как много он слышал?» Прижав стопку к животу, Горо осторожно спускается на первый этаж. Там ещё темнее, чем наверху, но за стеллажами, перегородившими холл, угадывается свечение керосиновой лампы. Итэр и правда здесь: листает какую-то книжку. Рядом с ним стоит фарфоровая чашка, в воздухе витает запах горького кофе. — Кхм, — остановившись шагах в трёх от бара, Горо снова обнимает свой хвост. — О, привет, — радостно оглянувшись, Итэр как ни в чём не бывало предлагает: — Хочешь кофе? Он немного странный. Тоже чувствует себя некомфортно? Раз Итэр оставил записку у двери, не став заходить в комнату, значит, как минимум, в курсе, что там произошло… а ведь он предоставил свою спальню Горо совсем не для этого. «Как я мог повести себя столь вульгарно в чужом доме? В чужой постели?» — Прости, — еле слышно вздыхает Горо, опустив уши. Он больше не смеет поднять взгляд. — Эй, за это разве просят прощение? — путешественник разворачивается на высоком табурете полностью, а потом слезает с него. — Лучше скажи: как всё прошло? Ты в порядке? Горо по-прежнему смотрит только вниз, словно его интересуют золотистые украшения на сапогах Итэра. Но вдруг ласковая рука опускается на макушку между ушей, осторожно почёсывая — это безумно смущает, но на душе сразу становится чуточку легче. Ему словно пытаются сказать, что он не виноват. Но ведь это не так. — Не хочешь кофе? Тогда как насчёт чего-нибудь покрепче? Горький запах не очень-то приятно щекочет нос. Горо морщится — кажется, во всём мире не осталось других запахов. Но от Итэра им пахло ещё утром. Он так любит кофе? — …можно просто воды? — А если я положу побольше сахара? Судя по тону, Итэр улыбается. Он вроде бы совсем недавно участвовал в каком-то соревновании барменом… Может, научился делать негорький кофе? Горо сдаётся и робко кивает. Итэр тут же возвращается к барной стойке, чем-то шуршит — и воздух наполняется ещё более густым запахом кофейных зёрен. Но Горо уже немного привык. Смиренно взобравшись на высокий табурет, он невольно выпрямляется: внутренности ещё немного ноют, сидеть не очень удобно, поэтому Горо пробует перенести вес на одну ягодицу, потом на другую… толку от этого мало. Отвлечься помогает наблюдение за точными, даже немного красующимися движениями Итэра. Но когда путешественник вдруг добавляет в свежезаваренный кофе столовую ложку остро пахнущего коньяка, Горо затаивает дыхание — однако так и не решается высказать недовольство. — Тебе это не помешает, — сочувственно косится на него Итэр. Поставленная на стойку чашка не вызывает восторга: обычно Горо не употребляет спиртные напитки, и всё же обижать хозяина не хочется, да и сегодня, наверное, можно. — Ты уже выпил лекарство? — облокотившись на стойку, сочувственно интересуется Итэр. — …или оно больше не нужно? Такая навязчивость смущает, но зато Горо вспоминает про мешочек. — Его передала мама? — Да. Но кажется, я возился с твоим поручением слишком долго… поэтому это мне нужно просить прощение. Извини. — Нет-нет, ты не- …не виноват. Потупив взгляд, Горо хватает горячую чашку и делает быстрый глоток. Хотя коньяк немного разбавил кипяток, горячее варево всё равно обжигает язык и нёбо — но Горо не подаёт вида, продолжая держать чашку у рта и пряча за ней лицо. — Это ведь не был твой первый раз? — ещё тише интересуется Итэр. Не получив ответа, путешественник вдруг сжимает кулаки и процеживает сквозь зубы: — Глупый о́ни, как он мог?! Верно, во всём виноват Аратаки. Горо тоже, но только чуть-чуть. Хотя, если подумать, то сегодня многое пошло не по плану, наложилось одно на другое, и вообще… все беды от Яэ Мико. — Я поговорю с ним, можешь не волноваться. Больше он не посмеет тебя тронуть, клянусь! — Кхм… Кажется, Итэр и впрямь рассердился. Хотя обычно он ведёт себя более сдержанно, вмешиваясь лишь тогда, когда его об этом непосредственно просят. Внезапный запал путешественника действует на Горо странно: не приносит облегчения, а наоборот — вызывает разочарование. Шурх, бум. Горо вздрагивает от звука открывшейся и закрывшейся двери. И тут же задирает голову, страшась увидеть на пролёте лестницы проснувшегося Аратаки — хотя шум донёсся совсем с другой стороны, откуда-то сбоку. — А-а-а-а~ — зевает паренёк с тёмно-синими волосами, почти чёрными в полумраке. Завёрнутый в одну лишь простыню, он вышел из коридора около лестницы и направился к бару. Но разве Итэр утром не говорил, что дома никого больше нет? Или гость прибыл позже? — Могу я присоединиться? — Добрый вечер, — осторожно здоровается Горо, вновь ощутив острейшее желание провалиться сквозь землю. — Скорее уж «доброй ночи», — вежливо улыбается парень, качнув головой и коснувшись плеча серьгой в виде золотой кисточки. — Хочешь кофе? — интересуется у него Итэр. — Не откажусь, если положишь побольше сахара. — Конечно-конечно, — поспешно кивает путешественник и вдруг закусывает уголок губы. — Кстати… не знаю, насколько это будет уместно, но есть у меня для вас обоих кое-что особенное… — следует хитрый взгляд из-под светлых ресниц. — Сейчас принесу! С этими словами Итэр выбегает из-за стойки и исчезает в направлении кухни. Горо же осторожно отхлёбывает из своей чашки — напиток ещё не успел как следует остыть, но теперь хотя бы чувствуется его вкус: сахара Итэр и правда положил от души, а горечь смягчил молоком. Однако не успевает Горо понять, нравится ему этот вкус или всё-таки нет, как путешественник уже возвращается с большим шоколадным тортом. Кажется, торт этот с курагой и вишнёвым джемом, но нос Горо, увы, пока не чувствует ничего, кроме кофе. — О, друг мой… — расплывается в приветливой улыбке парень в простыне. — Только ты знаешь о моих слабостях. — Вы тоже любите сладкое? — всё-таки проглотив отпитый кофе и даже умудрившись не подавиться, заинтересованно поворачивается к соседу Горо. — И вы? — Горо, познакомься, это Син Цю — мечник из Ли Юэ и наследник одной знаменитой школы… а так же, как и ты, сладкоежка… Син Цю, познакомься с Горо — генералом армии острова Ватацуми. Это в Инадзуме. — Весьма польщён. Горо немного неуютно от такого высокопарного представления, но ведь он и правда генерал. Генерал, которого сегодня… — Кхм, я тоже. Очень приятно. Торт на время занял все мысли Горо, так что он и думать забыл об Аратаки, но почему-то облик этого о́ни совершенно непрошено вновь всплывает в голове. — Приятного нам аппетита, — торжественно объявляет Итэр, вытаскивая на свет три ложечки и не менее торжественно вручая каждому по одной. — Приступим? Торт, конечно, большой, но для троих… Впрочем, так даже веселей. Может, сегодня не такой уж и отвратительный день?