Прихорашивания

— Не тяни так сильно. — Ну потерпи. Мы же не хотим, чтобы у тебя всё развалилось. — Я не собираюсь там прыгать. — Всё равно. Это же до позднего вечера, мало ли что. Пальцы путались в тёмных волосах, пока Накаджима заплетала их в косу. Пряди были гладкими и приятными наощупь, но их было так, чёрт возьми, много! Теперь понятно, почему она проводит в душе по сорок минут. Акутагава недовольно шикнула, наклоняя голову назад. — Не дёргайся. Что ж ты такая недотрога… — Не недотрога я! Ты тянешь слишком сильно. — Ну всё, всё. Я почти закончила. Накаджима закрепила причёску последними невидимками и осторожно поправила спадающие у лица локоны. — Готово, — она обошла её и села напротив. — Красавица… Акутагава отвела взгляд, чуть покраснев, но улыбнулась. — Я всегда говорила, что тебе очень хорошо с собранными волосами. Сразу личико открывается. — Ну всё, хватит. — Ладно. Теперь макияжик! Ты в этом пойдёшь? Накаджима оглядела девушку перед собой: чёрный костюм красиво сидел и подчёркивал все достоинства её фигуры, но всё же казался слишком строгим для праздничного мероприятия. — А не хочешь надеть то платье, которое мы купили недавно? — Оно светлое… мне сейчас рискованно надевать светлое. — Поняла. Ну, костюм тоже хорошо. К нему, мне кажется… можно стрелки и красную помаду. Что думаешь? — Давай. — Сейчас тогда, я всё соберу и вернусь. Волосы не трогай! Накаджима погрозила девушке пальцем и вышла из комнаты. Для начала собрала в ванной некоторые средства для ухода за кожей, затем вернулась в спальню за остальной косметикой. Она давно уже была у них общей. Когда Накаджима вернулась, Акутагава по одной убирала пылинки с колен. — Да никто не заметит, — Накаджима плюхнулась на стул напротив и сгрузила всю косметику себе на колени. Она взяла ватный диск, вылила на него немного средства и протёрла прекрасное лицо Акутагавы. Прикрыв глаза ладонью, обрызгала её спреем, заменяющим тоник, и нанесла едва ощутимый на лице увлажняющий крем. — У меня есть тон, но он для тебя, наверное, темноват будет… давай только консиллер? — Хорошо. Накаджима нанесла немного средства под глаза Акутагавы, на переносицу и точечно по лицу, растушевала кистью и кивнула. Потом взяла палетку с несколькими оттенками румян, поднесла её к лицу и выбрала наиболее подходящий, похожий на цвет персика. Набрала пушистой кистью, стряхнула лишнее и невесомыми движениями нанесла на щёки. — Ну какая же ты у меня красивая, — Накаджима поджала губы, сложив брови домиком. — Такая хорошенькая, такая милая… — Не смущай меня, — Акутагава опустила голову, но не смогла спрятать робкую улыбку. Всё-таки, комплименты от любимой девушки каждый раз топят сердце, как впервые. — Извини. Не могу сдержаться. Она стала перебирать косметику, выискивая нужное. — Тени не будем делать, наверное? — Нет, не хочу. — Тогда стрелочки. Она взяла чёрную подводку и ловким движением руки нарисовала совсем небольшие стрелки, сделавшие взгляд куда выразительнее. И без того чёрные, глубокие глаза Акутагавы стали казаться больше и ярче. Следующей в её руках оказалась тушь. Акутагава помотала головой, стоило Накаджиме открутить крышку. — Я сама. Есть зеркало? — Да, вот, — она открыла палетку теней с зеркалом на крышке. Акутагава вскинула брови так высоко, как у неё только получилось, и накрасила ресницы — они сразу стали длинными и яркими, из-за чего её глаза выделялись ещё сильнее. Так красиво, что от неё трудно было отвести взгляд. Закончив, она отдала Накаджиме тушь. — Бровки будем делать? У меня есть такой гель… — она выбрала один небольшой флакон с полупрозрачным содержимым. — Он не очень яркий, совсем чуть-чуть цвета добавит. — Давай. Накаджима пару раз прочесала светлые волоски Акутагавы, окрасила их в цвет, чуть темнее естественного, и аккуратно уложила. После этого из всего многообразия помад она выбрала одну карминового цвета. Акутагава приоткрыла рот, позволяя Накаджиме накрасить губы. Пришлось потрудиться, чтобы контур получился ровным, а цвет распределился равномерно, но оно того стоило. После каждого этапа в макияже казалось, что она не может стать ещё прекраснее, и каждый раз она доказывала обратное. Но всё-таки… — Чего-то не хватает… — она повсматривалась в её лицо с полминуты, потом опустила взгляд и стала перебирать косметику. — Точно. Хайлайтер забыли. Накаджима кивнула сама себе и похожей на веер кистью набрала совсем немного средства. Нанесла его на скулы и кончик носа Акутагавы, отчего её лицо ненавязчиво засияло свежестью. — Готово. Ты прекрасна. — Спасибо. Сколько времени? — Время… — Накаджима глянула на электронные часы на столе. — Без пятнадцати. — Уже выходить пора, — она вздохнула, разминая шею. Акутагава вышла в прихожую, Накаджима последовала за ней. Среди кед и кроссовок выделялись чёрные лаковые туфли на каблуке, приготовленные заранее. Пока девушка обувалась, Накаджима подала ей пальто. — Ложись спать, не жди меня. Я поздно вернусь… наверное. — Хорошо, — она приободряюще улыбнулась. — Повеселись там! — Постараюсь. Закрыв за девушкой дверь, Накаджима вздохнула. Насколько она не любила проводить вечера в одиночестве, настолько же хотела, чтобы её девушка хорошо провела время и развеялась в компании коллег. Она собрала волосы, чтобы не мешали, взяла в ящике на кухне чипсы, купленные ещё сто лет назад и всё ждущие момента, когда кому-нибудь захочется погрызть какой-то гадости, и вернулась в спальню. Забралась в постель и включила на ноутбуке первую попавшуюся мелодраму.

***

Накаджима была на середине второй глуповатой и совсем не смешной комедии, когда услышала звон ключей в прихожей. Она глянула на часы — всего одиннадцать вечера — и вышла в коридор. — Ты чего так рано? Накаджима сразу заметила неосторожно брошенные в угол туфли, смазавшуюся правую стрелку и размазанную тушь под глазами. Опять она забыла о макияже и тёрла глазки… — Мне ничего не понравилось, — Акутагава вздохнула и в очередной раз протёрла глаза. Заметив косметику, оставшуюся на кончиках пальцев, она поморщилась. — Хочу смыть это всё… — Ну хорошо, — она постаралась не выдать радости от её скорого возвращения. — Умывайся, посмотрим фильм вместе. — Я хочу свежего воздуха, — она ответила уже из ванной громче, чем шумела вода. Накаджима с пониманием кивнула, и пока Акутагава умывалась, взяла в гостиной плед и перекинула его через плечо. Выйдя из ванной, девушка сразу нырнула в спальню, и уже оттуда вернулась к ней в своей домашней одежде и с распущенными волосами. Светлые передние пряди были заколоты сзади. Накаджима только хотела озвучить своё предложение, как девушка обняла её, прижавшись всем телом. Она сразу обняла её в ответ, поглаживая по спине. — С тобой намного лучше. — Соскучилась, что ли? Так быстро? — Накаджима мягко усмехнулась, Акутагава только кивнула. — Хорошая… — Мне кажется, Чуя-сан каждый раз пытается меня споить, — она пробормотала ей в плечо, обнимая ещё крепче. — Ты очень милая, когда навеселе, — Накаджима улыбнулась и погладила девушку по голове. — И обниматься любишь… — Только с тобой. — Конечно, — она тихо хихикнула и поцеловала Акутагаву в макушку. — Пойдём на крышу? — Пойдём. Акутагава освободила девушку из своих объятий и сразу взяла её за руку. Они поднялись по лестнице и через окно в мансарде вылезли на крышу их небольшого домика — Накаджима поддерживала девушку под руку на случай, если выпитое сказалось на её координации. Они осторожно забрались на самый верх и расположились прямо на черепице. Они сели рядом друг с другом, Накаджима укрыла их обеих пледом. Ночная прохлада освежала лицо, а любовь рядом не давала замёрзнуть. Чёрное, беззвёздное небо служило успокаивающим покрывалом, пока где-то под ногами горели тусклые огоньки этого города. Акутагава устало положила голову ей на плечо.