Холодные руки, тёплое сердце

В начале зимы Призрачный Город накрыло метелью. Стены домов промерзали практически насквозь, а крыши затянуло льдом. Разумеется, в честь частых визитов одного почитаемого здесь бога, каждая комната Дома Блаженства обогревалась огнём небольших очагов, но Инь Юй всё равно чувствовал, как холод проникает ему под кожу и пробирает до костей. После всего произошедшего его душа больше не была такой, как раньше. Так близко соприкоснувшись со смертью, он мог полностью измениться, и никто был не в силах предсказать, как именно. Когда Хуа Чэн объяснял ему всё это, в его взгляде читалось участие. Сочувственное выражение лица господина вызывало у Инь Юя неловкость. Ему нравилось работать Посланником убывающей Луны, потому что в Призрачном городе никого не волновало ни кто он такой, ни его прошлое. Инь Юй бы не хотел, чтобы отношение Хуа Чэна изменилось. Со вздохом он толкнул одну из многочисленных дверей и по длинным коридорам проследовал в свою спальню, которую недавно перенёс в самый тихий уголок Дома Блаженства, настолько далеко от покоев Хуа Чэна, насколько это возможно. Ничего личного, просто сейчас он не мог вынести вида порхающих друг вокруг друга как влюблённые голубки Хуа Чэна и принца. От одного взгляда на них его начинали одолевать горькие чувства, смешанные с завистью, отравляющей его мысли. Он был настолько рассеян, что даже не заметил внезапного гостя, пока дверь не закрылась за его спиной. Цюань Ичжэнь по-хозяйски расселся на кровати, не обращая внимания на то, как неуместно смотрится в такой маленькой и скромной комнате. При виде Инь Юя его глаза заблестели от восторга: — Шисюн! Инь Юй был готов развернуться и броситься бежать. Это стало практически инстинктивной реакцией, но он сдержал себя. По слухам, он был обязан Цюань Ичжэню своей жизнью и переступить через это не мог. Чувство вины тяжело давило ему на грудь. После всего, что он сделал, Цюань Ичжэнь продолжал смотреть на него обожающим взглядом в ожидании похвалы. — Ичжэнь, — поприветствовал Инь Юй, — что привело тебя сюда? Если в его голосе и проскользнула обречённость, Цюань Ичжэнь этого не уловил. Он никогда не чувствовал такие вещи. При звуках своего имени он просиял и встал с кровати, направляясь к Инь Юю. Его улыбка болезненно напомнила Инь Юю, как был красив его шиди. Во много раз лучше во всём, что имело значение для Инь Юя. — Я пришёл проведать шисюна. Ходят слухи, что ты плохо себя чувствуешь, — сказал он, и волнение недолго омрачило его лучезарную улыбку, — это правда? Он был настолько невыносимо искренний, что Инь Юй больше не мог выносить зрительный контакт. Он отвернул голову и обошёл Цюань Ичжэня, чтобы иметь предлог больше не смотреть на него. — Тебе не нужно волноваться об этом, Ичжэнь, — голосом искусного во лжи человека ответил он. Возможно, ему удалось бы выкрутиться, если бы Цюань Ичжэнь внезапно не подошёл к нему и не схватил за ледяное запястье. Прикосновение наполнило его внезапным теплом. Кожа Цюань Ичжэня горела рядом с его собственной. — Ты такой холодный, — сказал Цюань Ичжэнь с замешательством в голосе. Затем он коснулся щеки Инь Юя и с неловкой заботой погладил её. Тепло было таким приятным, что Инь Юй прильнул к ладони, пока едва слышный восторженный вздох Цюань Ичжэня не вернул его к реальности. Он отступил назад, будто прикосновение Цюань Ичжэня обожгло его. Хотя, учитывая непрекращающиеся волны тепла по его коже, это так и было. — Ничего страшного, — сказал Инь Юй, понимая, что это ничего не изменит. Этот упрямый взгляд был ему прекрасно знаком. — Ты слишком холодный, — снова заявил Цюань Ичжэнь, оглядываясь вокруг. Заметив горящий очаг, он нахмурился — ещё одно до боли знакомое выражение лица. Истеричный смех был готов вырваться из груди Инь Юя, но он подавил его. Здесь не было противника, которого можно было усмирить побоями, не было проблемы, которую решила бы грубая сила, и, судя по раздосадованному лицу Цюань Ичжэня, он пришёл к тому же выводу. Его решительный взгляд снова устремился к Инь Юю, и внезапно тот почувствовал, что ему уже не до смеха — Уже поздно, — сказал Инь Юй, махнув рукой в сторону тёмного неба за окном, — тебе пора идти. Он не хотел больше терпеть присутствие Цюань Ичжэня. Их встреча и так прошла гораздо лучше, чем все предыдущие. Инь Юй хотел остановиться на этом. В то же время он всё ещё ощущал, как божественно покалывает кожа в месте, которого касался Цюань Ичжэнь. — Шисюн не сможет уснуть, если так сильно мёрзнет, — возразил Цюань Ичжэнь. В нём было столько упрямства, что его губы сжались в одну линию. Разумеется, это была правда, однако Инь Юй не хотел признаваться в этом. Он с осторожностью обдумывал ответ. Неожиданно Цюань Ичжэнь развернулся и пошёл к кровати, по пути скидывая тяжёлые слои своего наряда, пока на нём не остались только нижние одежды. Инь Юй в немом изумлении таращился на его широкую спину. — Что ты делаешь? — спросил Инь Юй в тот самый момент, когда Цюань Ичжэнь залез под ворох одеял и плотно прижался к стене, всеми силами постаравшись оставить рядом больше свободного места. — Я буду тебя согревать, — с неприкрытой гордостью в голосе сообщил Цюань Ичжэнь, пригласительно похлопывая рядом с собой. Инь Юй открыл рот, пытаясь подобрать подходящие слова для отказа. Это просто немыслимо: двое взрослых мужчин не поместятся на такой узкой кровати. Более того, было неприлично так тесно прижиматься друг к другу. Он не хотел быть обязанным Цюань Ичжэню ещё больше. Но несмотря на все эти мысли, звучащие в голове, Инь Юй прекрасно осознавал, как сильно он тосковал по прикосновениям, как жаждал тепла тела Цюань Ичжэня и как он скучал по… В конце концов он сдался. Ему потребовалось бы слишком много усилий, чтобы переубедить Цюань Ичжэня, особенно сейчас, когда он так упрямился. Из его груди вырвался тихий смиренный вздох. Инь Юй прекрасно осознавал, что врёт сам себе. Он подошёл к кровати и тоже снял верхние одежды, аккуратно сложив их на соседнюю скамью, прежде чем присоединиться к Цюань Ичжэню. Как только он лёг на кровать, Цюань Ичжэнь обхватил его руками, крепко прижимая к своему телу. В кои-то веки Инь Юю было не на что жаловаться. Как он и представлял, близость была ещё приятнее. Тепло тела Цюань Ичжэня просачивалось сквозь тонкую ткань нижних одежд. После долгих дней, проведённых в постоянном ознобе, это было божественно. Чтобы сохранить хоть какие-то крупицы гордости, Инь Юй не позволил себе сильнее прильнуть к Цюань Ичжэню, а просто продолжал греться в обволакивающих потоках тепла. Он даже не осознавал, что закрыл глаза, пока Цюань Ичжэнь не заговорил снова. — Шисюн. Инь Юй никогда не слышал, чтобы голос Цюань Ичжэня звучал так глубоко. Вяло сморгнув сон, он тут же дёрнулся назад при виде лица Цюань Ичжэня нависшего над ним. Взгляд сияющих глаз был мягче, чем когда-либо. — Я подумал, что тебе нужно немного духовной энергии, чтобы согреться, — тихо проговорил он, — позволишь мне, шисюн? Эта идея даже не приходила Инь Юю в голову. Но опять же он должен был признать, что в словах Цюань Ичжэня был смысл. Может быть, из-за недостатка духовных сил его тело и вело себя странно. Так что он кивнул, ожидая, что тёплая волна побежит от ладоней Цюань Ичжэня в том месте, где они касались его. Вместо этого Цюань Ичжэнь восторженно улыбнулся, и выражение его лица стало немного лукавым. Прежде чем Инь Юй смог придумать этому объяснение, мягкие губы коснулись его, и он растерял все свои мысли. Губы Цюань Ичжэня были пухлыми, немного сухими, и они очень, очень осторожно скользили по его губам. Духовная энергия хлынула в него, но Инь Юй едва ли обращал на это внимание. Прикосновение губ Цюань Ичжэня дарило ему чувство близости, которое пришло быстрее, чем он ожидал. Когда Инь Юй наконец отстранился, жадно вдыхая воздух, Цюань Ичжэнь уставился на него с любопытством в глазах. Его губы были чуть покрасневшими после поцелуя. — Кто тебя этому научил? — спросил Инь Юй. Говорить было легче, чем размышлять, легче, чем признать, насколько правильно, естественно это ощущалось. Он не был готов столкнуться лицом к лицу с правдой, но совершенно не мог игнорировать осознание, которое оглушило его словно тяжёлый удар. — Я не помню, — бесхитростно ответил Цюань Ичжэнь, всё ещё разглядывая губы Инь Юя, — шисюн чувствует себя лучше? Какое-то время Инь Юй молчал. По правде, ему действительно стало лучше. Сковывавший его холод сейчас казался всего лишь дурным сном. Но он не спешил делиться этим с Цюань Ичжэнем, прекрасно осознавая, какие последствия это будет иметь. — Мы поговорим об этом завтра, — вместо ответа сказал он, сделав свой голос настолько покровительственным, насколько можно. Как и ожидалось, Цюань Ичжэнь лишь кивнул, следуя его указаниям, словно они всё ещё были в клане. Он снова удобно устроился на кровати и прижал Инь Юя к себе. — Теперь я всегда буду согревать шисюна ночью, — он мягко пообещал с уже закрывающимися глазами. Инь Юй некоторое время рассматривал его расслабленное лицо, затем снова вздохнул, скорее из признательности, нежели чем от раздражения. — Спокойной ночи, Ичжэнь, — пробормотал он, прежде чем тоже провалиться в сон. Этой ночью он спал лучше, чем за все последние годы.