***
В дверь постучали и, выждав небольшую паузу, за которую никто не потрудился откликнуться, вошли внутрь. Пак Джинён, груженный пакетами с едой из любимой кафешки Чана, так и замер в проходе, растерянно ища глазами кусок комнаты, свободный от обнажённых гениталий, задниц и торсов. — Мне оператор сказал, у меня гномы вымотаны, а Белоснежка вовсе вот–вот отрубится… — Джинён, не отрывая взгляда от собственных коленей просеменил внутрь, прикрывая дверь, чтобы никто из коридора случайно не увидел происходящего внутри. — Спасибо за заботу, PD-ним, гномы уже справились с реанимацией, — обманчиво невинный голосок Хёнджина приглушил осмотрительность директора, и тот рефлекторно перевёл взгляд на лицо подчинённого. Милая улыбка и очаровательные тёмные глаза с по-детски вздёрнутыми бровями почти заставили директора поверить, что оргия ему померещилась, пока чёртова Белоснежка, продолжая смотреть ему в глаза, с похабным стоном не подалась назад, насаживаясь на кирку замершего позади самого младшего гнома. — Покушайте потом… как кончите, — проблеял зажмурившийся пунцовый Пак Джинён, по стеночке наощупь пробираясь к столу, чтобы оставить на нём пакеты, но тут же исправился, — закончите. Под не особо заинтересованными взглядами Белоснежки и семи гномов припозднившийся со спасительным поцелуем истинно вкусного хавчика незадачливый принц всё так же на ощупь покинул гримёрку. Ну нахер. Теперь надо себя как-то убедить, что дети невинно спали, когда он вошёл.Часть 1
13 марта 2022 г. в 00:58
Это были очень долгие выматывающие съёмки. Сначала кривляния и шутки с ведущими. Когда гости ушли, а свобода казалась такой близкой, ребятам напомнили, что фанатам их страданий будет мало. Стилисты выдали костюмы, сменили макияж.
Три прогона танца в громоздких костюмах гномов, огромных ботинках и нелепых колпаках оказались мучением даже большим, чем танцы в костюмах SKZOO. Отплясав, гномы усталой гурьбой ввалились в гримёрку, тараня друг друга накладными животами. Впрочем, семь гномов относительно легко отделались.
Последней в гримёрку вошла Белоснежка. Ну как вошла… Вковыляла. Ноги в туфлях–лодочках на каблуке (спасибо, хоть по размеру) лишь чудом остались целы во время исполнения активной хореографии. Стиснутые настоящим корсетом рёбра отчаянно сопротивлялись в надежде порвать посягнувшую на их свободу конструкцию. Закон сообщающихся сосудов, по всей видимости, внутри организма жил по своим принципам, и компенсировал давление в грудной клетке выдавливанием из орбит глаз, от чего последние казались больше, выразительнее и мультяшнее.
— Белоснежка заебалась, — честно простонал играющий эту самую Белоснежку Хёнджин и плашмя рухнул на диван, уже вроде как занятый гномом–Минхо. Минхо вздрогнул от внезапного удара в пах головой, пусть и ощутимо смягчённого слоями поролоновой туши гнома. Попытка спихнуть с себя принцессу устно успеха не возымела. Минхо попытался приподнять тушку за шкирку, но Хёнджин обрушился обратно, даже не пикнув. Белоснежка, как и подобает канону, отрубилась.
Вымотанный не меньше Минхо решил забить на греющую своим дыханием его пах тушку и вольготно откинулся на спинку дивана.
По всей гримёрке толстые неповоротливые гномы скидывали с себя костюмы, поролоновые фрагменты накладных тел, оставаясь в футболках и мягких штанах.
Один из гномов, больше известный под именем Феликс, наклонившись, чтобы снять с себя огромный ботинок, больно ткнулся уже освобождённой от поролона поясницей в острый каблук Белоснежки. Длинные ноги так и торчали в воздухе, поддерживаемые подлокотником дивана. Разобравшись со своими ботинками и накладными пузом и бёдрами, Феликс принялся снимать обувь Белоснежки. А то мало ли. Ещё напорется на каблук глазом в следующий раз. Тушка Белоснежки никак не отреагировала на высвобождение усталых ступней из туфель. А вот на массаж этих самых ступней в исполнении Феликса Белоснежка в исполнении Джинни в отключке отреагировала жарким стоном в паховую область Минхо. И паховая область Минхо ничуть не замешкалась с не менее жаркой реакцией.
Впрочем, на звук откликнулся далеко не один пах.
— Чани–хён, — Хан поймал взгляд успевшего оголить торс лидера и вопросительно кивнул на не подающее признаков жизни тело на диване, — можно?
— Только если он не против.
— Да ладно тебе! Когда он был против? — Воодушевлённо воскликнул Хан уже из-под юбки Белоснежки. — Сам на нас спящих вечно лезет.
Пока Феликс разминал затянутые в белый капрон ступни заманавшегося коллеги, Джисон успел найти противоположный конец капронового изделия. Попеременно целуя то чулки, то голое бедро над резинкой, Джисон поочерёдно отцепил застёжку чулок, чтобы высвободить из-под выданного стилистами пояса чулок родные чёрные боксёры Хёнджина.
Стянув трусы, Джисон куснул правую ягодицу и прицепил чулки обратно к поясу. Нечего хорошему реквизиту пропадать! И не важно, что это обрезанные колготки, оказавшиеся слишком короткими и прицепленные на личный пояс одной из стилисток. Джисон вылез из-под юбки Белоснежки, стянул её трусы, немного помешав Феликсу с массажем.
— У кого есть гандоны? — Не успел Хан обернуться, как в него прилетело три фольгированных квадратика, а ещё через десять секунд — ещё две длинные ленты таких квадратиков. — Ой, спасибо. А смазку можно не швырять? — Но увернуться от летящего в голову тюбика все же пришлось.
Выдавливать в руку смазку, размазывать по пальцам, греть было откровенно лень. Так что, не мудрствуя лукаво, Джисон просто воткнул в центр тёмно-бежевой розочки кончик тюбика и выдавил внутрь немного смазки. Или много. Не глядя сложно оценить. Хан освободил, закрыл и выкинул на пол упаковку смазки и придирчиво осмотрел свои пальцы, точнее даже ногти. Ноготь на правом мизинце сгрызен, на левом безымянном торчит заусенец. Не страшно, главное — рабочие пальцы гладкие и не травмоопасные. Внутрь пальцы скользнули легко, выдавив наружу часть смазки. Таки перестарался и испачкался. Смазка потекла по яйцам и наверняка заляпает подъюбник. Ну и ладно. Будет стилистам месть за неудобные костюмы. Помяв немного сфинктер, скорее чтобы убить время, пока собственный теребонькаемый левой рукой пенис примет боевую готовность, Хан наконец раскатал подошедший по размеру одинокий квадратик и с довольным видом начал моститься.
Но всплыла небольшая проблема. Проблема имела недовольное лицо Минхо, безуспешно пытающегося освободить если не всего себя, то хотя бы свой причиндал от ужасного костюма, чему мешал лежащий головой на причиндале Хёнджин.
Хан пришёл хёну на выручку и, взяв Хёнджина за плечи, приподнял на себя. Минхо с кряхтением вытек с дивана на пол и спешно начал раздеваться. Хан же опустил Белоснежку на освободившийся диван, лёг верхом и, направляя член рукой, проник внутрь поджарой попки.
— Эх, хороша Белоснежка, — имитируя кряхтение гнома, довольно прокомментировал Хан, входя до упора. Одной рукой он упёрся в диван, а другой сжимал упругую ягодицу, оттягивая в сторону, чтобы облегчить скольжение. Смазки действительно оказалось слишком много, так что она смачно вытекла на ягодицы, вытесненная членом и ещё смачнее хлюпала внутри при каждом мощном толчке.
Между тем остальные гномы успели избавиться от одежды и теперь с завистью поглядывали на Джисона, мысленно прикидывая, как бы присоединиться к действию.
Первым отличную идею поймал Минхо. Он обнажил свой едва ли не зудящий от возбуждения член, приподнял голову Белоснежки и, аккуратно оттянув пальцем губы, скользнул головкой за щёку. Совсем не так круто, как когда Джинни в сознании и старательно отсасывает, но и просто скользить в его ротике очень приятно.
Остальным пришлось рассесться по креслам и второму дивану и терпеливо дрочить в ожидании освобождения хоть какой-то дырочки. Поскуливающий от нетерпения Чан пару раз косился на Феликса, но, едва поймав ответный взгляд друга, отринул мысль. Оззи, конечно, бро, но за поползновения и зубы выбить может.
Хан начал бубнить себе под нос какой-то возбуждающий его бред, шлёпать ягодицу и теребить уходящий под корсет широкий пояс для чулок. Белые чулки, чёрный пояс и жёлтая задранная юбка смотрелись глупо, вульгарно, но вкупе с блестящим от смазки краснеющим задом — просто отлично. Чувствуя скорую разрядку, Хан задвигал бёдрами с такой скоростью, что в пору усомниться, а Минхо ли в их команде кролик. И вот Джисон резко замер глубоко в очаровательной попке, сливая сперму в гандон. Стоило ему покинуть гостеприимный зад, недовольный бессознательным минетом Минхо принялся перекладывать Хёнджина на диване. После непродолжительной возни Белоснежка оказалась, как и полагается любой спящей принцессе, лежащей на спине. С той разницей, что лопатки лежали на подлокотнике дивана, голова и руки свисали вниз, туловище было выгнуто соблазнительной дугой, а глотка занята ритмично скользящим в неё членом.
Что попка снова свободна, первым сообразил Чанбин. Он быстро занял диван, скрестил члены с Хёнджином, легонько подрачивая их оба и лишь после этого натянул на себя презерватив. Примерившись, Чанбин понял, что с ногами Белоснежки на диване трахать её будет неудобно, так что очень быстро тонкие ножки Белоснежки в белых чулках оказались на широких плечах Чанбина, а его толстый ствол, собравший кучу смазки со сверкающих ягодиц — в тугой попке Белоснежки.
Теперь весь вес трахаемого с двух сторон тела приходился на подлокотник и плечи Чанбина. Юноша уверенно сжал тазовые косточки и, манипулируя ими, заставил туловище выгнуться восхитительной дугой. Горячие стеночки до одури сжали плавно скользящий внутри член, выдавив из Чанбина стон. Он взглянул было Белоснежке в лицо, но увидел лишь изящную шею и бугорок от скользящего в глотке туда-обратно члена. Ни на секунду не переставая скользить внутри, Чанбин опустил взгляд ниже, к острым ключицам, кружевной блузке, скрывающей тёмные сосочки, задранной до самой груди длинной жёлтой юбке, чёрному поясу, истекающему смазкой члену Хёнджина и собственному поршню, ритмично вбиваемому внутрь этого шикарного тела. Настолько шикарного, что хотелось сорвать это платье и оставить Джинни в одних лишь чулках. И не важно, что платье так замечательно вписывалось в их давнюю общую сексуальную фантазию всем вместе оттрахать спящего Хёнджина.
Минхо осторожно придерживал голову Хёнджина одной рукой, а вторую переложил на шею чтобы большим пальцем поглаживать глотку, в которую яростно вдалбливался. Ощутив приближение финала, он замешкал выскользнуть, чтобы Хёнджин случайно не захлебнулся, потому спустил коллеге на щеку и глаз вместо планируемых пышных оборок на груди. Передавать Хёнджина уже подошедшему Феликсу было как-то неловко, так что Минхо поспешил стереть бумажным полотенцем, размазав при этом макияж, а затем тщательно вылизал ресницы чтобы не слиплись.
Стоило Чанбину сыто отвалиться от тела коллеги, его место занял Чан. Да с такой скоростью, словно телепортировался. Пока Чан и Феликс крутили Хёнджина так и эдак, решая, как именно его нагнуть, Сынмин обратил общее внимание на слишком уж вялое дыхание вращаемого снаряда и, слегка напугав Оззи-лайн посягательством вне очереди, нагло расстегнул корсет.
Белоснежка тут же вдохнула полной грудью, дала ёмкую характеристику корсета на англо-корейском матерном, оглянулась и потянула маячивший перед глазами член в рот. Чан слегка расстроился (он хотел в зад), но быстро передумал. Вот только Хёнджин успел уловить его досаду и заставил сесть на диван, тут же седлая верхом. Но обидеться он всё равно успел, так что накрыл Чана юбкой с головой. Феликса он властно притянул к себе за футболку, вовлекая в поцелуй, а следом заставил залезть на диван, чтобы удобнее было брать в рот.