Слабые

      Фиона прикрывает глаза, прячет лицо в изгибе локтя, чтобы не видеть его. Чтобы представлять кого-то другого на его месте. Или по крайней мере делать вид.       Фиона до крови закусывает губу, крепко стискивает зубы в попытке удержать так и рвущийся наружу протяжный стон. Или что похуже. Громкое пошлое «Лип», например. Все-таки, стены в их доме все такие же тонкие.       Фиона не трогает его. Не цепляется за плечи, боясь нащупать кончиками пальцев появившийся лет семь назад и так хорошо изученный во время его обработки шрам. Не зарывается ладонями в непослушные кудрявые волосы, которые так часто трепала в успокаивающем жесте на протяжении нескольких лет. Не касается лица, которое видит каждый день своей чертовой жизни и которое она запомнила до мельчайших подробностей.       Фиона в отчаянии. Она не понимает, в какой момент они перешли грань. Не понимает, как вообще оказалась в одной постели с собственным братом. Не понимает, почему ее тело так реагирует на него: почему колени бесстыдно разводятся в стороны, почему пальцы на ногах сводит от возбуждения, почему поясница так сильно прогибается, почему там внизу так влажно...       Фиона не думает, что хочет знать ответы на эти вопросы. Фиона не хочет думать. Она, если быть честным, сейчас вообще ничего не хочет. Ничего и никого, кроме Липа.       Лип тоже не знает, какого черта они творят. Но зато он прекрасно понимает, как сильно ему нравится происходящее.       Лип касается ее. Касается везде, до куда дотянется. Трется своим носом об изящную шею. Покрывает мокрыми поцелуями обнаженные грудь и живот. Сжимает до синяков бедра. Трется пахом об упругую задницу. И прижимается, прижимается, прижимается.       Фионе кажется, что она задыхается. Липа слишком много. Слишком. Его поцелуев, его касаний, его запаха, его тела. Его всего. Слишком.       Фиона не может остановится. Не может отказаться от такой желанной близости. Она слишком слаба для этого. В голове даже проскальзывает мысль: может быть, не зря ее все-таки считают шлюхой… И осознавая свою слабость, Фиона молится лишь об одном. Чтобы Лип оказался сильным.       Но они оба слабые.