Во славу посмертно

Утро следующего дня началось совсем в обычном распорядке для этого дома. Похлёба пригласила всех к завтраку. Эльфы приготовили отменную сырную запеканку. На улице была благодать: птицы пели заурядные песни, солнце светило ярко и приятно грело, а лёгкий ветерок не давал зажариться под прямыми лучами. От вчерашних луж крови не осталось и следа, но наседающая атмосфера ещё присутствовала. После разговора с другом, Арена ушла в кабинет и не выходила оттуда до вечера, а после ушла спать, сказав Оскару, что теперь он всегда будет с ней. Она говорила это в прямом смысле слова. Нападение в её доме заставило переосмыслить жизнь сына рядом с ней. Теперь ей будет страшно оставить мальчика с какой-то няней или даже Морганом. Младший Снейп сидел, как мышка за обеденным столом. А Теодор старался не издавать лишнего шума, затаив дыхание. Его страшила мысль, что Аддамс может передумать в любой момент, ей хватит увидеть слезы Оскара и женщина пойдет войной на Волшебный мир. — Эта тишина слишком громкая. Её тихий вздох обязал Нотта затарахтеть посудой и шкребти вилкой по тарелке. — Оскар, мальчик мой, кушай, пожалуйста. Она говорила так тихо, потому что понимала его чувства. Снейп и сама отказывалась долго от еды, когда Северуса объявили мертвым. Но он её сын, она не может допустить, чтобы единственное счастье её жизни так плохо себя чувствовал и голодал. — Мне не хочется. — Если ты будешь хорошо питаться, мы сходим на городское кладбище Грода. Лору похоронили, а через неделю поставят памятник. — А как же Торил? Женщина непонимающе взглянула на мальчика и положила салфетку с ног на стол. — Младший брат Лоры, он не может ходить и… — Об этом не волнуйся. Я выписала пожизненное пособие семье Терор, но оно не заменит им её. А сегодня Морган отправит к ним сиделку. Мальчик, больше не раздумывая, схватился за вилку и начал быстро уплетать ещё теплую запеканку. Улыбка Аддамс не задержалась долго на её устах. Нотт решил начать беседу, ему хотелось разрядить обстановку. — А что за строчки песни говорил Руквуд? Кажется, это что-то из «Нотр-дам-де-пари»? Его вопрос звучал достаточно буднично и не сбил с толку маленького Оскара, который уже пытался забыть о вчерашнем ужасе. — Да, это из мюзикла. На восемнадцатилетние я играла цыганку во французском театре. И после выступления за кулисами меня поймал Август. Не знаю, что он хотел сделать, но я тогда испугалась, не понимала на что он способен, поэтому напала первой и дала ему сбежать. — Получается, ему был интересен спектакль? — Думаю, ему была интересна я. Они многозначительно переглянулись и Тео понял, что она намекает на сексуальную притягательность. — Дай-ка вспомнить. — Любви запретной не дано мне превозмочь. Он подхватил ритм её мысли и начал вспоминать строчки из знаменитой пьесы. — Точно! Стой. Не покидай меня безумная мечта. В раба мужчину превращает красота. Арена слегка улыбнулась и встала со стула. Она задержала взгляд на мальчике, подошла и поцеловала его в макушку. Тихое постукивание каблуков сопровождало её слова. — И после смерти мне не обрести покой. Я душу дьяволу продам за ночь с тобой. Теодор смотрел ей в спину, пока она не пропала да дверями зала. Скорее всего она пошла в кабинет, так он подумал и вслух сказал ещё две строки. — И днём и ночью лишь она передо мной. И не Мадонне я молюсь, а ей одной. — А кто такая «Мадонна»? С интересом засияли детские глаза и парень немного ухмыльнулся. — Это святыня, Оскар. Ешь или мама оставит нас без сладкого. В кабинете покойного мужа Арена Снейп рассматривала входную дверь. Вернее она летала в облаках, думала, что это нападение действительно не может остаться безнаказанным. Но действовать так рано женщина не может. Вскрыть сразу все карты и пойти напролом сейчас никак невозможно. В Министерстве ещё есть те, кто захочет быть на её стороне и узнать, кто это именно, не получится. А уничтожать всех подряд как минимум глупо. Она не безумная убийца, а просто загнанный в угол хищник. Жилка на её шее слегка подергивалась, а с раздумий сбил тихий стук. — Войдите. — Простите за беспокойство, госпожа. Это был Морган. Он вошел без особого настроения и видел, что хозяйка дома тоже не в духах. — Сиделка уже на месте. — Хорошо. Присядь, Ноа. Мужчина опустился на кресло у стола и смотрел на Аддамс виноватыми глазами. — Я перегнула вчера, но извиняться не стану. Четверо моих людей мертвы, ещё и Лора. Не то, чтобы я сильно дорожила ими, потому что не знаю каждого. Однако, у всех были и есть семьи. Они погибли из-за своей и твоей неосмотрительности. И всё же, это не отменяет того, что люди погибли на службе у меня. — Я всё понимаю, миссис Снейп. — Ты понимаешь, но не улавливаешь сути. Ноа, ведь ты знаешь мои принципы. Я могу пойти в бой одна, если знаю, что хоть один из моих людей будет рисковать своей жизнью. В моем распоряжении не куски мяса, не роботы или бездушные создания, а люди. Живые люди. Которые кому-то приходятся сыновьями или дочерями, братьями или сестрами, родителями в конце концов. Отдавая приказы я решаю не только судьбу солдата, а и всех его родственников. Это в первую очередь мои люди. Не нужно винить себя, их не вернуть, но нужно усвоить урок. Он ничего не ответил. Ком в горле не позволил что-либо сказать. Пришлось просто кивнуть и продолжать сидеть перед ней, как на исповеди. — Никто не должен знать, что вчера произошло. — Конечно. — Приготовь лошадей, я обещала Окару прийти на могилу к Терор. За полчаса восемнадцать коней были снаряжены в недалёкий путь. В паре милях от Грода было кладбище. Зачастую там хоронили военных или людей, которые имели хоть какое-то отношение к Отделу Военного Дела. Чиновников хоронили на другом кладбище, считая, что здесь хоронят плебеев. Семья Снейпов, муж и дочь Арены, имели памятники тоже здесь. Но она ни разу не была на их могилах. Длинные дорожки вдоль рядов были уложены мелкой щебенкой. Памятники были все разные, не как на обычных кладбищах Британии. Женщина самостоятельно встала с лошади, теперь это была тяжеловесная кобыла, её любимая порода после Орловского рысака. Она сняла с седла мальчика и поставила его на землю, беря за руку. — Ты боишься? — Нет. Выпускники кадетского корпуса рассредоточились вокруг главнокомандующего и её сына. Морган не сводил глаз с миссис Снейп и шел в двух шагах от неё. Его дыхание было ровным и спокойным, но плохие мысли кишели в голове. Арена привела Оскара к свежей могиле. На ней только засадили зеленый газон. А на рыхлой земле лежала табличка с именем усопшей. Оставив сына наедине с няней, она ушла на несколько метров и села на лавку, оглядываясь на солдатов. Она видела, что сын что-то говорил, но ей не было до этого дела. Ревность испарилась, исчезла и больше не появлялась. — Вам что-нибудь нужно? Неожиданно Морган подошел к ней со спины и предложил воды. — Нет. Составь мне компанию. — Вы хотите поговорить? — Я хочу чувствовать здесь себя комфортно. Хочу… чтобы ты сейчас был другом Оскара, а не его охраной. — Как прикажете. Она слегка поморщила носик и замотала головой. Мужчина смотрел на неё немного непонимающе. — Нет, Ноа. Нет. Это не приказ. Я прошу тебя об этом, как давняя подруга, невеста, если хочешь. — Хорошо, Арена. Его голос стал таким же как когда-то в институте. А глаза женщины гуляли по золотоволосой голове пасынка. Ей хотелось уйти отсюда. Кладбище навевало ей дурное настроение и заставляло вспоминать тех, кто остался здесь навечно. Прошло не больше пятнадцати минут, как Оскар встал с земли и спокойным шагом пришел к матери на лавку. Его странный взгляд заинтересовал Снейп и она взяла его за руку, переминая детские пальчики. — Мам, а папа тоже здесь? Женские глаза чуть не выпали из орбит. Во рту резко пересохло и вода Моргана уже была не такой лишней. Аддамс удивилась только от того, что мальчик вспомнил про отца. Но раз он спросил, значит его постоянно интересовал этот вопрос. Ей не хватало слов, чтобы объяснить ему, почему они ни разу не были на его могиле. Пришлось сказать всё как есть, чтобы не питать детские надежды. Арена встала со скамьи, её черные брюки на коленях коснулись щебенки. Она смотрела в такие же карие, почти черные глаза и понимала, что их потерять никак не может. — У твоего папы действительно есть здесь памятник. Но это не более, чем кусок гранита, Оскар. Я не верю, что он умер. Была война, битва, но его тела не нашли. Хоронили пустой гроб с его вещами с работы, потому что я не дала ничего, что ему принадлежало. Меня не было на похоронах. Ты можешь считать, что твой папа мертв, а можешь, как я, надеяться на чудо. Это только твой выбор. Проглотив ком, она замолчала. Детские темные глаза были пропитаны обидой и злобой, скорее всего на весь мир за такую несправедливость. Он разворошил больную тему для неё и ей пришлось объяснять ему свою точку зрения. Снейп начала немного расслабляться, рассказав всё, что могла, но мальчик подлил масла в огонь. — А сестра? Глаза женщины снова наполнились удивлением и набрались слёз. — Я не хожу к Арье, потому что мне очень больно. Голос дрогнул, а соленая капля покатилась по левой щеке. — Но мы можем пойти сейчас вместе. Ему хотелось, а она была не против. Они шли пешком всего несколько минут, завернули на широкий проулок, где были огромные памятники. На одном из таких есть гравировка имени её дочери, среди других детей. Арена ничего не говорила, она не хотела разрыдаться на глазах у сына, поэтому предпочитала молчать и подавать ему знаки мимикой. Охрана осталась где-то позади, Ноа приказал дать им немного времени побыть наедине. В ушах ведьмы звенели тишина и пенье жаворонка. Пока эти звуки не перебил голос хорошего друга. — Вас пока найдешь. Хотя, было предсказуемо. Нотт стоял с огромным букетом мелких ромашек. Он развернул бумажный конверт и выложил цветы на плиту, приговаривая раздражающие для женщины слова. — Они такие же красивые, как ты, милая Арья, и как твоя мама. И такие же не капризные в уходе, как твой отец. — Прекрати. — Невгоняй мальца в грусть. У него есть ты. — Теодор прав, солнце. На сегодня хватит, Ноа прокатит тебя верхом. Мальчик расплылся в улыбке, видимо и сам уже хотел сойти с этой накаляющей темы. Он побежал к деснице главнокомандующего и принялся упрашивать его покатать. Только Арена отвлеклась на этот беззаботный вид, как парень возле неё снова заговорил. — Может, стоит мне рассказать подробности, коль уж мы здесь. — Какие подробности? Она смерила его недовольным взглядом и села обратно на лавочку. Он повторил за ней и сел совсем близко, чтобы женщина не смогла уйти, ни от него, ни от разговора. — Ты всё прекрасно знаешь, Теодор. ***1997 год, 8 ноября*** Холод, слякоть. Казалось бы из дома в такую погоду никто не выйдет. Даже врачи отказывались от вызовов и оставались в уютных теплых комнатах с камином. Но в доме Снейпов в этот день было не до посиделок. Арья Снейп, крошка, которая не давала маме уснуть и беспрерывно плакала. Девчушка и вправду была необычной, начиная с её разных по цвету глаз. Левый пестрил янтарными оттенками, ещё ярче, чем у матери. А правый утопал в черноте, точно как глаза Северуса. Всё это счастье длилось совсем недолго. Снейп не успел вдоволь насладиться дочерью на руках. Его постоянные похождения на собрания Пожирателей не могли закончиться добром. Аддамс и сама это хорошо понимала. — Это глупая затея. Ей только четыре месяца, а мы хотим её отдать. Душа девушки рвалась на части. Она не могла найти себе места в кабинете, чтобы спокойно сесть и подумать. — Я тоже не в восторге. Но так будет лучше. Вам опасно оставаться со мной. — И кто с ней будет? Мы отправим какую-то сиделку или второсортную няню?! Я не могу вот так просто отдать свою девочку! В конечном итоге они выбрали то, что выбрали. Четырехмесячного ребенка тайком в сопровождении трёх гувернанток отправили в деревню на отшибе. Чтобы никто не знал, кто её родители, какая кровь в ней течет. Прошло только четыре дня с момента, как в доме стало тихо и не слышно детского плача. Но эта тишина заставляла совесть обоих хозяев дома нервно сокращаться. Арена потихоньку сходила с ума и уже не раз порывалась съездить в деревню, проведать дочь. Двенадцатого марта 1998 года миссис Снейп была приглашена на вечер в Министерстве. Она очень часто ловила на себе странные взгляды и не могла понять, что их так заинтересовало в ней. А директор Хогвартса также присутствовал на этом мероприятии и даже подошёл к девушке, спрашивая всё ли в порядке в семье. Тринадцатого марта 1998 года в два часа ночи приспешники Темного Лорда совершили налёт на ту самую деревушку. Супруги узнали об этом уже только утром, когда от домов в селе не осталось и камня на камне. Спустя самую дикую боль потери, Арена поняла, почему на неё так смотрели на вечере. Министерство не могло не знать, что по близости от населенного магами поселка есть Пожиратели. Именно это и есть причиной ненависти Аддамс всей руководящей верхушки. — Какие подробности ты хочешь услышать? Как мою дочь превратили в месиво из плоти и крови?! А потом закопали со всеми остальными в братскую могилу, потому что не могли разобрать где чьи останки. — Спокойнее, Арена. — Перед тем, как задавать подобные вопросы, хорошенько подумай!